Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским

Это строки из прославленной баллады А. К. Толстого «Василий Шибанов». И это довольно точное (для стихотворного перевода прозаического текста) переложение Первого послания князя Андрея Михайловича Курбского, посланного им царю Ивану IV после своего бегства из России. А в трагедии «Смерть Иоанна Грозного» приводятся цитата из последнего послания Курбского написанного в 1579 г. после тяжелых неудач царя в Ливонской войне.

Ивану Грозному менее посчастливилось в литературе XIX в. Но послания его, о особенно первое из них, тоже давно известны читателям; его многократно и обильно цитировали и пересказывали языком нового времени крупнейшие историки С. М. Соловьев, В. О. Ключевский и другие.

История возникновения переписки Грозного с Курбским хорошо известна, В апреле 1564 г. наместник Ивана IV в недавно присоединенном к Русскому государству ливонском городе Юрьеве (Тарту) князь Андрей Курбский бежал в польскую Ливонию. А. М. Курбский был ее только военачальником, сражавшимся под Казанью и в Ливонии, — он участвовал в административных реформах середины XVI в., входил в тот круг влиятельных лиц, который он сам впоследствии назвал «избранной радой». С 60-х годов XVI в. многие из этих лиц попали в опалу, были сосланы и казнены; ожидал расправы и Курбский. Но, перейдя к польскому королю, получив от него крупные вассальные пожалования, Курбский не просто вошел в среду литовско-русской знати, нередко «отъезжавшей» из Москвы в Вильно и обратно. Он захотел обосновать свой отъезд и обратился к Ивану IV с посланием, в котором обвинял царя в неслыханных гонениях против воевод, покоривших Руси «прегордые царства».

Иван IV не оставил послание своего врага без ответа. Первый царь всея Руси, в правленые которого к территории Русского государства были присоединены Казань, Астрахань и Западная Сибирь, создатель опричнины и организатор кровавых карательных походов на собственные земли, Иван IV был не только одним из самых страшных тиранов в русской истории, Он был довольно образованным для своего времени человеком. История человечества знает самые различные типы тиранов — среди них встречались и педантичные бюрократы (вроде Филиппа II Испанского), и грубые практики, чуждые всякой умственной деятельности, а, наконец, своеобразные художественные натуры, К последним, очевидно, принадлежал и Иван Грозный: недаром младшие современники именовали его «мужем чюдного разсуждения», а историки сравнивали с Нероном — «артистом», на троне. Царь ответил Курбскому обширным посланием, «широковещательным и многошумящим» по ядовитой характеристике его оппонента; завязалась знаменитая переписка.

Переписка Грозного с Курбским не дошла до нас в современных ей списках; однако обстоятельство это (довольно обычное для произведений средневековой литературы) не дает оснований сомневаться в ее подлинности. Существование полемической переписки между Курбским и царем отмечено в документах XVI в,; послания Грозного к другим адресатам, дошедшие в современных списках, сходны с его посланиями Курбскому. В целом же рукописная традиция XVI в. весьма бедна: бурные годы опричнины ее благоприятствовали сохранению литературных памятников,

Послания Грозного и Курбского дошли до нас в отдельных списках и сборниках начиная о первой трети XVII в. Из числа этих сборников наиболее посчастливилось сборникам, составленным в основном из сочинений Курбского (с добавлением Первого послания царя) и дошедшим до нас с конца XVII в, и последующего времени. На основе и по образцу этих «сборников Курбского» было составлено и первое издание «Сказаний князя Курбского», предпринятое в 1883 г» (и затем дважды переизданное) Н. Г. Уст рядовым. К сочинениям Курбского Н. Г. Устрялов добавил кроме Первого послания царя еще его Второе послание 1577 г. (тоже сохранившееся в списках XVII в., по отдельно от посланий Курбского). Сходным был и состав «Сочинений князя Курбского» (о включением обоих посланий Грозного), изданных в 1914 г. (в «Русской исторической библиотеке», т. XXXI) Г. З. Кунцевичем.

В 1951 г. был предпринят первый опыт издания сочинений Ивана IV — «Послания Ивана Грозного» в серив «Литературные памятники». При издании посланий царя были привлечены новые списки, более древние, чем публиковавшиеся прежде; по более древнему списку было издано (в приложении) и Первое послание Курбского царю; остальные послания Курбского в издание не включались.

Настоящее издание специально посвящено переписке Грозного с Курбским. Изданию предшествовала новая работа по разысканию я текстологическому изучению рукописей посланий; привлечен ряд новых списков; Первое послание Курбского и Первое послание Грозного публикуются в нескольких дошедших до нас редакциях.

Работа над публикацией Первого послания Курбского для настоящего издания была начата А. А. Зиминым, подготовившим со всеми разночтениями 1-ю редакцию этого послания. Дальнейшая работа над подготовкой этого послания а подготовка остальных посланий Курбского была осуществлена Ю. Д. Рыковым. Комментарий к посланиям Курбского составлен В. Б. Кобриным; перевод этих посланий сделан О. В. Твороговым. Подготовка текста посланий Ивана Грозного и комментарии к этим посланиям — Я. С. Лурье, перевод — Я. С. Лурье и О. В. Творогова. Археографический обзор составлен Ю. Д. Рыковым (послания Курбского) и Я. С. Лурье (послание Грозного). Статьи написаны Д. С. Лихачевым и Я. С. Лурье.

Приложения

Д. С. Лихачев
СТИЛЬ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ГРОЗНОГО И СТИЛЬ ПРОИЗВЕДЕНИЙ КУРБСКОГО (ЦАРЬ И «ГОСУДАРЕВ ИЗМЕННИК»)

1. Иван Грозный

О произведениях Грозного писать нелегко. Это во всех отношениях крайне своеобразный автор. Надо преодолеть немало трудностей, чтобы определить даже то, что принадлежит Грозному, и надо яспытатъ не меньше затруднений, чтобы раскрыть особенности его творчества Но зато дойдя до существа его писательской натуры, мы открываем необыкновенно интересную творческую личность — личность в своем роде единственную и ни на кого не похожую, экспрессивную и все-таки загадочную, как бы выступающую т теней и полутеней, подобно лицам стариков на картинах Рембрандта.

Большинство произведений Грозного, как и многих других памятников древнерусской литературы, сохранилось только в поздних списках — XVII в., и это очень мешает определению его стиля. К счастью, некоторая часть сочинений Грозного, очень для него характерных, сохранилась все же в списках XVI b.s письмо Василию Грязному1, послания Симеону Бекбулатовичу, Стефану Баторию 1581 г., Сигизмунду II Августу, Гр. Ходкевичу, английской королеве Елизавете I, список его спора о вере с Яном Рокитой2.

Другое затруднение с определением полного состава его произведений сложнее: трудно отличить то, что им самим писалось, от того, что им только подписывалось или что ему приписывалось. Многие официальные речи Грозного, занесенные в летопись, передают лишь содержание сказанного и не сохраняют своеобразного стиля Грозного. Другие документы, направлявшиеся от его лица, писались другими, а им только исправлялись. Что в этом случае считать принадлежащим ему? Для того чтобы отличить принадлежащие Грозному сочинения от тех, что были составлены от его лица, существует только один признак: его стиль, его манера, характерные для него слова и выражения. По счастью, стиль его произведений резко выделяется в общей массе сочинений того времени, а это не мало.

Произведения Грозного принадлежат эпохе, когда индивидуальность уже резко проявлялась у государственных деятелей, и в первую очередь у самого Грозного, а индивидуальный стиль писателей был развит еще очень слабо3, и в этом отношении стиль произведений самого Грозного — исключение. На фоне общей, характерной для средневековья безликости стиля литературных произведений стиль сочинений Грозного резко своеобразен, но он далеко не прост и представляет трудности для его характеристики. На первый взгляд стиль произведений Грозного может показаться даже лишенным единства. В нем как бы борются разные стихии языка, различное отношение к действительности; необычайная и очень горячая искренность — со зловещим притворством, чувство собственного превосходства над читателями — со сменяющим это чувство отношением к читателю как равному. В сочинениях Грозного сочетается стремление исправлять и наказывать силой — с желанием переубеждать и опровергать доводами разума, торжественность обращений — с просторечием и грубой бранью, сдержанность — с запальчивостью.

Присмотримся ближе к личности Грозного, к его поведению в жизни и к стилю его посланий. Все сферы его деятельности очень тесно связаны между собой и составляют некое выразительное единство.

* * *

Конец XV века и век XVI — это период образования и укрепления русского централизованного государства G появлением централизаторских устремлений на смену старым пришли новые взгляды на власть «великого князя всея Руси», да и сами «великие князья всея Руси» по-новому начинают рассматривать свою деятельность, свои задачи и самое свое положение в государстве.

Вместо ограниченных в своих владельческих заботах русских князей периода феодальной раздробленности появились государственные деятели более широкого размаха, реформаторы государственной и социальной жизни России. ТПод влиянием назревших экономических потребностей начинают ломаться старые порядки в государственном управлении и в быту, в религиозных установлениях местных церковных организаций и в культурной жизни. Усиливающаяся классовая борьба и борьба внутри класса феодалов между старым боярством и поднимающимся дворянством требовали усиления централизованного государственного управления.

Сознание необходимости реформ достигло крайнего напряжения в царствование Грозного, Деятельность Грозного очутилась в центре внимания русской литературы Она подверглась страстному обсуждению Грозного осуждали одни, одобряли другие, третьи стремились подсказать новые реформы. Споры вокруг деятельности Грозного не умолкали в во все последующее время. Сам царь спешит поддержать переписку со своими друзьями в врагами, — главным образом со своими врагами. В чем-либо переубедить его невозможно, он запальчиво отстаивает свои убеждения и всю свою политическую деятельность В его посланиях чувствуется та же вера в силу убеждения, в силу мысли, которая отличала и его корреспондентов. Г розный — политический деятель, темпераментно доказывающий разумность и правильность своих поступков, стремящийся действовать силой убеждения не в меньшей мере, чем террором и приказами. В его писательской деятельности сказалась его исключительная талантливость, но отразилось и его положение безраздельного владыки, неизбежно мертвящее всякое живое творчество и в нем самом, и в подвластной ему среде.

Вряд ли существует в средневековье еще другой писатель, который бы так мало сознавал себя писателем, как Грозный, и вместе с тем каждое литературное выступление которого обладало бы с самого начала таким властным авторитетом. Все написанное написано по случаю, по конкретному поводу, вызвано живой необходимостью современной ему политической действительности. И именно это наложило сильнейший отпечаток на его произведения Грозный нарушает все литературные жанры, все литературные традиции, как только они становятся ему помехой, и, наоборот, широко пользуется ими, когда ему нужно воздействовать на своего читателя эрудицией, образованностью, торжественностью слога. Он заботится о стиле своих произведений ее ради его выдержанности, красоты, «приличия» и пр., а лишь постольку, поскольку это ему нужно, чтобы высмеять или убедить своих противников, доказать то или иное положение, поразить и психологически подавить своих идейных врагов. Грозный — политик, государственный человек прежде всего, и он вносит политическую запальчивость и в свои произведения Все написанное им стоит на грани литературы и деловых документов, на грани частных писем и законодательных актов. В его письмах излагаются не только его мнения, но и государственные распоряжения. И всюду он резко проявляет себя! в стиле, в языке, в темпераментной аргументации и, самое главное, в постоянно дающих себя знать политических убеждениях. Письма Грозного — неотъемлемая часть его поведения и деятельности в целом; каждое из них — его общественный поступок.

Во всех областях своей кипучей деятельности Грозный был человеком, стремившимся сбросить груз многовековых традиций «удельной» Руси, хотя одновременно и незаметно для себя во многом этим же традициям следовавший., В дипломатической практике, дерзко нарушая условные формы посольских обычаев своего времени, Грозный впервые стал тично вести переговоры с иностранными послами Грозный непосредственно сам, а не через своих дьяков и бояр, обращался и к литовскому послу Ходкевичу в 1563 г., и к польским послам Кротошевскому и Роките в 1570 г Речь его к польским послам была столь обширна, что секретарь польских послов сказал Грозному: «Милостивый государь! таких великих дел запомнить невозможно: твой государсккй от бога дарованный разум выше человеческого разума». Минуя обычаи своего времени. Грозный сам непосредственно вел спор о вере g Яном Рокитойи Поссевияом. По свидетельству англичанина Горсея, царь отличался в этих выступлениях «большим красноречием» и «употреблял смелые выражения». Неудивительно, что ш в своих литературных произведениях Грозный властно ломал стилистические традиции и «литературный этикет» своего времени.

Нельзя думать, что Грозный нарушал современные ему литературные приличия «по невежеству», как это изображал его литературный и политический противник князь Андрей Курбский. Грозный был одним из образованнейших людей своего времени. Воспитателями Грозного в юности были выдающиеся книжники: ион Сильвестр и митрополит Макарий Оба были составителями наиболее значительных книжных предприятий своего времени: первый — Домостроя, второй — двенадцатитомных Великих Четьих Миней (наиболее полного собрания всех читавшихся на Руси произведений). По программе Макария была расписана в воспитательных целях для молодого Иван и Золотая палата московского Кремля.

Об образованности Тройного свидетельствуют многие источники — русские и иностранные, современные Грозному и посмертно его характеризующие.

Русские источники говорят, что он был «во словесной премудрости ритор, естествословен и смышлением быстроумен»4, утверждают, что «в мудрости никим побежден бысть»5, По свидетельству венецианца Фоскарини, Грозный читал «много историю Римского и других государств... я взял себе в образец великих римлян». В его сочинениях встречается множество ссылок на произведения древней русской литературы, Он приводил наизусть библейские тексты, места из хронографов и из русских летописей. Он цитировал наизусть целыми «паремиями и посланиями», как выразился о нем Курбский. Ов читал «Хронику» Мартина Вельского (данными которой он, по-видимому, пользуется в своем послании к Курбскому) По списку Библии, сообщенному Грозным через Михаила Тарабурду князю Острожскому. была напечатана так называемая Острожская библия — первый в славянских странах полный перевод Библии.

Он знал «Повесть о разорении Иерусалима» Иосифа Флавия, сложную в философском отношении «Диоптру» инока Филиппа и мн. др.

Книги и отдельные сочинения присылали Ивану Грозному из Англии (доктор Яков — изложение учения англиканской церкви), из Константинополя (архидиакон Геннадий — сочинения Паламы), из Рима (сочинения о Флорентийском соборе), из многих монастырей его царства. Каспар Эберфельд представлял царю изложение в защиту протестантского учения, и царь охотно говорил с ним о вере. Отправляя архидиакона Геннадия на Ближний Восток, Грозный приказывал «обычаи в странах тех. писати ему». Он заботился о составлении тех или иных новых сочинений и принимал участие в литературных трудах своего сына царевича Ивана Ивановича. К нему обращались со своими литературными произведениями с очевидным расчетом на его просвещенное внимание Максим Грек, митрополит Макарий, архимандрит Феодосий, игумен Артемий. Иван Пересветов и мн. др.

Грозный знал цену слова и широко пользовался пропагандой в своей политической деятельности. В 1572 г. литовский посол жаловался, что Грозный распространяет глумливые письма на немецком языке против короля Сигизмунда-Августа, и русские не отрицали этого. Если Грозный и не был непосредственным автором этих листков, то, во всяком случае, он был их инициатором и редактором, как он редактировал летопись времени своего царствования и мн. др.

Грозный вмешивался в литературную деятельность своего времени а оставил в ней заметный след, далеко еще не учтенный в историческом в литературном отношении.

* * *

Как у многих эмоциональных писателей, стиль Грозного сохранял следы устного мышления. Он писал как говорил. Возможно, он диктовал свои послания Отсюда не только следы устной речи в его писаниях, но и характерное для устной речи многословие, частые повторения мыслей о выражений, отступления и неожиданные переходы от одной темы к другой, вопросы и восклицания, постоянные обращения к читателю как к слуша телю. Он держит читателя «на коротком приводе» и то обращается к нему как к равному или даже к высшему, а то стремится подавить его своей эрудицией, своим высоким положением, своей родовитостью, своим могуществом и т. д.

Грозный ведет себя в своих посланиях совершенно так, как в жизни. В его посланиях не столько сказывается манера писать, сколько обнаруживается его манера держать себя с собеседником. За его писаниями всегда стоит реальность: реальная власть, реальная жестокость, реальная насмешка. Он не только пишет, но действует: способен привести в исполнение свои угрозы, сменить гнев на милость или милость на гнев.

Его послания гипнотизируют читателя всеми этими своими сторонами, и многословие их не столько простая болтливость, сколько прием, которым он завораживает и заколдовывает читателя, эмоционально на него воздействует, угнетает или расслабляет. Он мучитель з жизни и в своих писаниях, он также и талантливый актер с элементами древнерусского скоморошества.

В своих посланиях Грозный постоянно играет какую-либо роль. Стиль их меняется в зависимости от взятой им на себя роли. От этого стиль его посланий очень разнообразен.

Чаще всего для Ивана Грозного было характерно притворное самоунижение, иногда связанное с лицедейством и переодеванием.

Когда в 1571 г. крымские гонцы, прибывшие к Грозному после разгрома его войск под Москвой, потребовали у него дань, Грозный «нарядился в сермягу бусырь да в шубу боранью, и бояр я. И послом отказал: „Видишь же меня в чем я? Так де меня царь (крымский хан, — Д. Л.) зделал! Все де мое царство выпленил и казну пожег, дати мне нечево царю!»6.

В другой раз, издеваясь над литовскими послами, царь надел литовскую шапку на своего шута и велел по-литовски преклонить колено. Когда шут не сумел это сделать, Грозный сам преклонил колено и воскликнул: «Гойда, гойда!»7.

В 1574 г., как указывают летописи, «производил» царь Иван Васильевич и посадил царем на Москве Симеона Векбулатовича и царским венцом его венчал, а сам назвался Иваном Московским и вышел из Кремля, жил на Петровке; весь свой чив царский отдал Симеону, а сам «ездил просто», как боярин, в оглоблях, и, как приедет к царю Симеону, саживается от царева места далеко, вместе с боярами.

До нас сохранился и текст его униженной челобитной Симеону Бекбулатовичу от 30 октября 1575 г.

В своих сочинениях Грозный проявляет ту же склонность к «переодеваниям» и лицедейству. То он пишет от имени бояр, то придумывает себе шутовской литературный псевдоним — «Парфений Уродивый»8 и постоянно меняет тон своих посланий: от пышного и велеречивого до издевательски-подобострастного и униженного.

Едва ли не наиболее характерной чертой стиля посланий Ивана Грозного является именно этот притворно смиренный тон и просторечные выражения в непосредственном соседстве с пышными и гордыми формулами, церковнославянизмами, учеными цитатами из отцов церкви.

Издеваясь над неродовитостью и незнатностью Стефана Батория и над его притязаниями, Грозный неожиданно принимает по отношению к нему униженный тон, пишет ему со «смирением» и заявляет, что подобно тому как «Иезекея писал Сенахериму: „се раб твой, господи Иезекея", тако же и к тебе к Стефану вещаю: „Се раб твой, господи, Иван! Се раб твой, господи, Иван! Се аз раб твой, господи, Иван!" Уже ли есмя тебя утешил покорением?»9.

Притворяясь смиренным, Грозный каждый раз перенимает особенности того рода писаний, которые характерны для того, чью роль он брался играть. Так, в своей уже упомянутой выше челобитной Симеону Бекбулатовичу Грозный употребляет все наиболее уничижительные самоназвания и выражения, принятые в челобитьях царю: «Государю великому князю Симеону Бекбулатовичу всея Руси Иванец Васильев со своими детишками с Иванцом и с Федорцом, челом бьют. .», «А показал бы ты, государь, милость», «Окажи милость, государь, пожалуй яас!». Соответственно со стилем челобитных уменьшительно и уничижительно называется все, о чем просится в челобитной: «вотчинишки», «поместьишки», «хлебишко», «деньжонки», «рухлядишко». Характерно, что главным содержанием челобитной служит «просьба» Грозного о разрешении ему совершить один из его самых жестоких актов: «перебрать людишек».

В еще большей мере самоуничижительный тон вкраплен в его гневное послание в Кирилло-Белозерский монастырь игумену Козме «с братией». Оно написано по следующему случаю. Несколько опальных бояр, в том числе Шереметев и Хабаров, забыв свои монашеские обеты, устроились в монастыре, как «в миру», и перестали выполнять монастырский устав. Слухи и сообщения об этом доходили и до Грозного, составившего в связи с этим свое обширное послание в Кирилло-Белозерский монастырь.

Послание начинается униженно, просительно. Грозный артистически подражает тону монашеских посланий, утрирует монашеское самоуничижение, иронически притворяется монахом (известно, однако, что Грозный действительно подумывал постричься в Кирилло-Белозерский монастырь). «Увы мне грешному! горе мне окаянному! ох мне скверному, — пишет Грозный. — Кто есмь аз на таковую высоту дерзати (т. е. на высоту благочестия Кирилло-Белозерского монастыря, — Д. Л.)1 Бога ради, господие и отцы, молю вас, престаните от таковаго начинания... А мне, псу смердящему, кому учити и чему наказати, и чем просветити?». Грозный как бы преображается в монаха, ощущает себя чернецом: «И мне мнится, окаянному, яко исполу (т. е. наполовину, — Д. Л.) есмь чернец». И вот, став в положение монаха, Грозный начинает поучать. Он поучает пространно, выказывая изумительную эрудицию и богатство памяти. Постепенно нарастают и его природная властность, и его скрытое раздражение. Он входит в азарт полемики и в азарт актерской игры.

Письмо Грозного в Кирилло-Белозерский монастырь — это развернутая импровизация, импровизация вначале ученая, насыщенная цитатами, ссылками, примерами, а затем переходящая в запальчивую обвинительную речь — без строгого плана, иногда противоречивую в аргументации, но написанную с горячей убежденностью б своей правоте и в своем праве учить всех и каждого.

Грозный иронически противопоставляет святого Кирилла Белозерского (основателя Кирилло-Белозерского монастыря) боярам Шереметеву и Воротынскому. Он говорит, что Шереметев вошел со «своим уставом» в монастырь, живущий по уставу Кирилла, и язвительно предлагает монахам: «Да Шереметева устав добр — держите его, а Кирилов устав не добр — оставь erof». Он настойчиво «обыгрывает» эту тему, противопоставляя посмертное почитание умершего в монастыре боярина Воротынского, которому монахи устроили роскошную могилу, почитанию Кирилла Белозерского: «А вы се над Воротыньским церковь есте поставили! Ино над Воротыньским церковь, а над чюдотворцом (Кириллом, — Д. Л.)нет. Воротынъской в церкви, а чюдотворец за церковию! И на Страшном сп а сове судищи Воротьщьской да Шереметев выше станут: потому Воротынъской церковию, а Шереметев законом, что их Кирилова крепче».

Вспоминая прежние крепкие монастырские нравы, Грозный мастерски рисует бытовые картинки. Он рассказывает, что видел он собственными очами в один из своих приездов к Троице. Дворецкий Грозного, князь Иван Кубенской, захотел поесть и попить в монастыре, когда этого но монастырским порядкам не полагалось — уже заблаговестили ко всенощной, И попить-то ему захотелось, пишет Грозный, ее для «прохлады» (т е. не для веселья), а потому только, что жаждал. Симон Шубин и иные с ним из младших монахов, а «не от больших» («болыпия давно отошли по келиам», — разъясняет Грозный), не захотели нарушить монастырские порядки и «как бы шютками молвили - „князь йван-су, поздо, уже благовестят"». Но Иван Кубенской настоял на своем Тогда разыгралась характерная сцена: «. . -сидячи у поставца (Кубенской, — Д Л.) с конца ест, а они (монахи, —Д Л-) з другого конца отсылают. Да хватился хлебнуть испити, ано и капельки не остаяося: все отнесено на погреб». «Таково было у Троицы крепко, — прибавляет Грозный. — дз то мирянину, з не черньцу!»

Не то что с боярами — с самим царем монахи не стеснялись, если дело шло о строгом выполнении монастырских обычаев И правильно делали! - утверждает Грозный. Он вспоминает, как в юности он приехал в Кириллов монастырь «в летнюю поруэд «. .мы поизпоздали ужинати, занеже у вас в Кирилове в летнюю нору не знати дня с ночию (ибо стояли белые ночи, — Д. Л.)» И вот спутники Грозного, которые «у ествы сидели» «.попытали (т. е. попросили, — Д Л.) стерьлядей» Позвали подкеларника Исайю («едва с нужето привели») и потребовали у него стерлядей но И-айя, не желая нарушать монастырских порядков, наотрез отказался принести. Грозный с похвалою передает безбоязненные слова, сказанные ему Исайей: «...о том, о-су (т е. государь, — Д Л.), мне приказу не было, а о чом мне был приказ и яз то и приготовил, а ныне ночь, езяти негде Государя боюся. а бога надобе болыпй того боятися» Эта неожиданнаясмелость монаха аонравилась Грозному: она дала ему повод иаибрааить из себя великодушного и справедливого государя, не склонного к личной злобе, и он хвалит Исайю за смелость. Настойчиво внушает Грозный монахам крайне необычную для государя мысль, что между монахами не должно существовать никаких сословных и вообще светских различий. Святые Сергий Радонежский, Кирилл Белозерский «не гонялись за бояры, да бояре за ними гонялись». Шереметев постригся из боярства, а Кирилл и «в приказе у государя не был», но все равно простеп Кирилл стоит выше боярина Шереметева. Он напоминает, что у Троицы (в Троице-Сергиевом монастыре) в пострижениках был Рядоловского холоп «да в Вельским я блюда едал», как равный. Грозный высказывал мысль, что монах в духовном отношении, в личной жизни выше даже его — царя: двенадцать апостолов были «убогими», а на том свете будут на двенадцати престолах сидеть и судить царей вселенной. Самоуслаждение этим притворным смирением достигло здесь высшей степени. Но свою игру в смирение Грозный никогда не затягивал. Ему важен был контраст с его реальным положением неограниченного властителя. Притворяясь скромным и униженным, он тем самым издевался над своей жертвой. Он любил неожиданный гнев, неожиданные, внезапные казни и убийства10.

Приходя все в большее и большее раздражение, царь требует наконец, чтобы монахи оставили его в покое, не писали ему больше и сами справлялись бы со всеми своими непорядками. «Отдоху нет, — пишет он с гневом, — а уж больно до кучи л о»; «а яз им отец ли духовный или начальник? Как собе хотят, так м живут, коли им спасение душа своея не надобеть»; «а отдоху от вас нет о Шереметеве». И чего ради, в самом деле, тревожат его монахи: «злобеснаго ли рады пса Василия Собакина ... или бесова для сына Иоанна Шереметева, или дурака для и упиря Хабарова?».

Речь Грозного поразительно конкретна и образна. Свои рассуждения он подкрепляет примерами, случаями из своей жизни или зрительно наглядными картинами. Монаха, принявшего власть, он сравнивает с мертвецом, посаженным на коня (монах действительно почитался «непогребенным мертвецом», а принятие власти символизировалось посажением на коня — «посагом»). Описывая запустение Сторожевского монастыря, Грозный говорит: «...тово и затворити монастыря некому, по трапезе трава ростет».

Его письмо в Кирилло-Белозерский монастырь, пересыпанное вначале книжными, церковнославянскими оборотами, постепенно переходит в тон самой непринужденной беседы: беседы страстной, иронической, почти спора, и вместе с тем преисполненной игры, притворства, актерства. Он призывает в свидетели бога, ссылается на живых свидетелей, приводит факты, имена. Его речь нетерпелива. Он сам называет ее «суесловием». Как бы устав от собственного многословия, он прерывает себя: «...что ж много насчитати а глаголати», «...множае нас сами весте» и т. д.

Наибольшей известностью из сочинений Грозного пользуется переписка с князем Курбским, бежавшим от Грозного в Литву в 1564 г. Здесь также явно ощущается живая перемена тона письма, вызванная нарастанием гнева. Но переходы и здесь своеобразны. Грозный не повторяется даже в своем эмоциональном отношении к действительности. В первом письме к Курбскому, написанном им в ответ на письмо Курбского, Грозный гораздо сдержаннее, чем в своем послании игумену Козме в Кирилло-Белозерский монастырь. Между царем и. изменником не могло быть той непосредственности, какая была в его послании кирилло-белозерским монахам. Грозный выступает здесь с изложением своих взглядов как государственный человек. Он стремится дать понять Курбскому, что эму пишет сам царь — самодержец всея Руси. Свое письмо он начинает пышно, торжественно. Он пространно говорит о своих предках. Он не допускает здесь, разумеется, того издевательски приниженного тона, что в послании в Кирилло-Белозерский монастырь, Курбский верно почувствовал этот тон письма Грозного, назвав его з своем ответе «широковещательным и многошумящим». Но и здесь в конце концов дает себя знать темпераментная натура Грозного. Постепенно, по мере того как он переходит к возражениям, тон письма его становится оживленнее. «А жаловати есмя своих холопей вольны, а и казнити вольны же есми были» (л. 311 об.). Бояре — такие, как Курбский — похитили у него в юности власть: «...от юности моея благочествие бесоподобно поколебасте, и еже от бога державу, данную ми от прародителей наших, под свою власть отторгосте» (л. 301 об.). Грозный резко возражает против мнения Курбского о необходимости ему иметь мудрых советников из бояр.

В полемическом задоре Грозный называет бояр своими рабами. Повторяющиеся вопросы усиливают энергию возражений. «Ино се ли совесть прокаженна, яко свое царьство в своей руце держати, а работным своим владети не давати? И се ли сопротивен разум, еже не хотети быти работными своими владенну? Се ли православие пресветлое, еже рабы обладаему и повелеваему быти?». «А Российское самодержавство изначала сами владеют своими государствы, а не боляре и вельможи» (л. 301 об.). Царь — гроза не для добрых, а для злых дел хочешь не бояться власти — делай добро, а делаешь зло, бойся, ибо царь не втуне носит меч — в месть злодеям.

Постепенно тон письма становится запальчивым. Грозный с азартом издевается и высмеивает Курбского, отпускает такие насмешки, которые уже лишены всякой официальности. Так, например, в первом письме к Грозному, «слезами омоченном», Курбский перечислял свои обиды и все преследования, которым подвергся, В обличительном порыве Курбский в конце концов обещал положить свое письмо с собою в гроб и явиться с ним на Страшном судище, а до того не показывать Грозному своего лица. Грозный подхватил и вышутил это самое патетическое место письма Курбского: «Кто бо убо и желает таковаго ефиопскаго лица видети?» (л. 328 об.).

Грозный мог быть торжественным только через силу. На время вынужденный к торжественности тона, Грозный в конце концов переходит к полной естественности. Можно подозревать Грозного иногда в лукавстве мысли, иногда даже в подтасовке фактов, но самый тон его писем всегда искренен. Он был искренен даже тогда, когда впадал в скомороший тон. Это было актерство азарта, а не притворство из расчета. Начав со стилистически сложных оборотов, с витийственно-цветистой речи, Грозный рано или поздно переходил в свой тон, становился самим собой: смеялся и глумился над своим противником, шутил с друзьями или горько сетовал на свою судьбу.

Это был поразительно талантливый человек.. Казалось, ничто не затрудняло его в письме. Речь его текла совершенно свободно. И при этом какое разнообразие лексики, какое резкое смешение стилей, просторечия и высоких церковнославянизмов, какое нежелание считаться с какими бы то ни было литературными условностями своего времени! И это сразу после того, как сам же ими пользовался в полной мере.

Еще больше непосредственности во втором, кратком, письме Грозного Курбскому, написанном им после взятия русскими войсками Воль мера — города, в котором жил некоторое время, спасаясь от Грозного, Курбский. Вспомнив опять своего противника, Грозный не мог не пошутить и не поиздеваться над Курбским по этому случаю. Он писал ему. между прочим: «И где еси хотел упокоен быти от всех твоих трудов, в Волмере, и тут на покой твой бог нас принес» (л. 259).

Наиболее ярко литературный талант Ивана Грозного сказался в его письме к своему бывшему любимцу — «Васютке» Грязному, сохранившемся в списке XVI в.

Переписка Ивана Грозного и Василия Грязного относится к 1574-1576 гг. В прошлом Василий Грязной — ближайший царский опричник, верный его слуга. В 1573 г он был направлен на южные границы России — в заслон против крымцев. Грязной должен был отправиться в глубь степи с отрядом в несколько сот человек и добыть языков. Но крымцы «подстерегли» отряд Грязного и настигли его. Поваленный наземь Грязной отчаянно сопротивлялся, до смерти перекусав «над собою» шесть человек и двадцать два ранив, о чем не только писал впоследствии сам Василий Грозному, но что подтверждали и очевидцы. Грязного «чють жива» отвезли в Крым к хану, и здесь, лежа перед ним, он вынужден был при знаться, что он у Грозного человек «Беременный» — его любимец. Узнав об этом, крымцы решили выменять его на Дивея Мурзу — знатного крымского воеводу, захваченного в плен русскими. Из плена Василий Грязной и написал Грозному свое первое письмо, прося обмена на Дивея Осенью 1574 г. Василий получил ответ царя через гонца Ивана Мясоодова. С этим гонцом царь передал Грязному свое государево жалование и сообщил ему, чтобы он не беспокоился о семье: сына его Грозный пожаловал поместьем и деньгами. Но самое письмо Грозного содержало решительный отказ выкупить его за большие деньги или обменять на Дивея Мурзу. После этого Василий Грязной еще дважды писал царю, но крымцы не получили за Грязного Дивея Мурзу В 1577 г. Грязной был выкуплен за умеренную сумму, но что сталось с ним после выкупа, неизвестно.

Переписку Ивана Грозного и Василия Грязного, казалось бы, охватывает общее настроение, общий дух ядовитой шутки с одной стороны, от царя — властной и открытой, а с другой — от Грязного — подобострастной, переходящей в намеки, вызывающей на близость, стремящейся найти опору к возвращению прежних отношений, Василий чувствует, что расположение Грозного уходит от него, и стремится поддержать его интимной, но уже осторожной шуткой, соединенной с самой беззастенчивой лестью. Грозный как бы идет на этот вызов, принимает его тон. Но положение изменилось. Дело ведь происходило не за столом во время веселого пира: Грязной в плену, и ему грозит смерть. Шутка, как мяч, перелетает в этой переписке от одного к другому, демонстрируя находчивость обоих и слаженность выработавшейся еще за столом, «за кушанием» в покоях у царя, остротной игры, но характер отношений обоих радикально изменился. Грозный играет, делая вид, что шутки продолжаются по-прежнему, но в этой ситуации для Василия Грязного продолжение прежнего тона было резким издевательством над его критическим положением. Эта жестокая ирония усиливалась тем, что царь отказывался дать за Грязного требуемый выкуп.

Первое письмо Грязного, в котором он просит царя об обмене на Дивея Мурзу, не сохранилось. Но ответ Грозного дошел до нас в своем первоначальном виде в списке XVI в. Как и всегда, Грозный не только принимает решения, но и объясняет их. Грозный не желает рассматривать этот обмен как его личную услугу Грязному. Будет ли «прибыток» «кристьянству» от такого обмена? — спрашивает Грозный. «И тебя, ведь, на Дивея выменити не для кристьянства — на кристьянство». «Васютка», вернувшись домой, лежать станет «по своему увечью», а Дивей Мурза вновь станет воевать «да неколко сот кристьян лутчи тебя пленит. Что в том будет прибыток?». Обменять на Дивея Мурзу — это с точки зрения государства «неподобная мера». Тон письма Грозного начинает звучать наставлением, он учит Грязного предусмотрительности и заботе об общественных интересах.

И вместе с тем, несмотря на всю наставительность этого письма, оно яолно вызывающей искренности, соединенной с артистическим притворством, притворством, не ставящим себе практических целей, использующим ситуацию для лукавой а безжалостной шутки. Царское письмо, по выражению Грязного в его втором письме царю, «жестоко и милостиво»; «милостиво» — это уже интерпретация Василия Грязного, стремящегося усмотреть эту милостивость. Грозный смеется над тем, как неосмотрительно /попал Василий в плен к крымцам. Он напоминает ему о былых охотничьих забавах и шутках за столом; «. ты чаял, что в объезд (т. ена охоту, — Д. Л.) приехал с собаками за зайцы — ажно крымцы самого тебя в торок ввязали. Али ты чаял, что таково ж в Крыму, как у меня стоячи за кушаньем шутити? Крымцы так не спят, как вы, да вас, дрочон, умеют ловити».

Постепенно раздражаясь, Грозный впадает в тон жестокой насмешки. Он напоминает Василию, что с государственной точки зрения он самый обычный пленник: «...а доселева такие по пятидесят рублев бывали». Разве стоит обменивать его на Дивея Мурзу, ставить их в одну меру: «...у Дивея и своих таких полно было, как ты».

«Васютка» Грязной, умевший понимать царские шутки и, когда нужно, обращать их себе на пользу, подхватывает напоминание Грозного о былых веселых шутках за столом: «А шутил яз, холоп твой, у тебя, государя, за столом, тешил тебя, государя, а нынеча умираю за бога, да за тебя же, государя, да за твои царевичи, за своих государей». Он принимает и другой упрек Грозного — о своем увечье — и опять-таки обращает его себе на пользу, напоминая Грозному, что добыл он эти раны на службе ему: «А яз, холоп твой, не у браги увечья добыл, ни с печи убился». Хоть он и будет лежать, но постарается и лежа служить своему государю: «Мы, холопы, бога молим, чтоб нам за бога и за тебя, государя, и за свои царевичи, а за наши государи, голова положити; то наша и надежда». Он отвечает и на упрек Грозного за попытку сравнять себя с Дивеем Мурзой. Но в ответе своем он уже не шутит — он смиренно молит о пощаде: «...не твоя б государская милость, и яз бы што за человек?».

Ничто не напоминает в этой переписке витийственно поднятой на ходули риторики XVI в. Читая переписку «Васютки» Грязного и Ивана Грозного, забываешь, что оба были разобщены огромным по тому времени расстоянием, что письма доставлялись с трудом и доходили через многие месяцы. Перед нами свободная беседа, словно записанный разговор: мастера лихой потехи, шутника и балагура, «Беременного» человека — и царя, ядовитого, жестоко ироничного, умевшего играть роль и разыгрывать человека простого и справедливого.

* * *

Естественно, что на основе перемен в писательской позиции Грозного вырастали и многочисленные варианты его стиля. Грозный предстает перед нами величественным монархом и бесправным подданным (в послании к Царю Симеону Бекбулатовичу), безграничным монархом и униженным просителем (во втором послании к Стефану Баторию), духовным наставником и грешным иноком (в послании в Кирилло-Белозерский монастырь) и т. д. Поэтому для произведений Грозного характерно чередование церковнославянского языка и разговорного просторечия, иногда переходящего в запальчивую брань.

Грозный употребляет разговорные выражения и слова: «дурость», «дурует», «аз на него плюнул», «а он мужик очюнной врет, а сам не ведает; что». Он пользуется поговорками: «дати волю царю, ино и псарю; дати слабость вельможе, ино и простому». Его речь полна восклицаний: «ох!», «увы, увы мне!», «горе, ей!». Он часто обращается к читателям и слушателям: «видите ли?», «а ты, брат, како?», «ты же како?», «милые мои!». Он прерывает свою речь вопросами, останавливает себя. Он смешивает церковнославянизмы в просторечие. Он делает смелые сопоставления библейских лиц и событий с современными ему — с тою же иронической целью. Богатство его лексики поразительно. Язык его гибок. Живость языка и близость к устной речи вносит в его произведения яркий национальный колорит.

В очень интересной статье «Заметки о языке посланий Ивана Грозного» С. О. Шмидт отмечает: «Иван Грозный отличался редким чутьем языка, и литературный стиль его и словарь во многом зависели от адресата и характера составляемого послания: так, в первой части послания в Кирилло-Белозерский монастырь и в краткой редакции Первого послания Курбскому особенно много церковнославянских слов, в письме к Грязному — обилие простонародных выражений, а в посланиях в Польшу постоянно встречаются полонизмы и слова, более всего употребительные в западных областях Российского государства. Знаток приказного делопроизводства, Грозный великолепно умел подражать формам различных документов, восприняв элементы художественности, имевшиеся в деловой письменности»11.

Статья С. О. Шмидта заключает и некоторое объяснение этой «подражательности» языка и стиля Грозного. G. О. Шмидт пишет: «Из деловой переписки и постановлений, принимаемых в ответ на челобитья, Гроз ный усвоил, видимо, и распространенную тогда манеру ответов на письма В начале обычно излагалось содержание документа или части документа, на который составлялся ответ или по которому принималось решение. Изложение должно было быть кратким, по возможности близким к тексту, иногда дословно близким <... > Обычаем повторения в ответных документах отдельных слов или выражений адресата можно объяснять и наличие в некоторых сочинениях Грозного иностранных слов, в частности наличие полонизмов и западнорусизмов в посланиях в Польско-Литовское государство, особенно в послании Стефану Баторию»12. Наблюдение это чрезвычайно интересно и частично объясняет то разнообразие в языке и стиле посланий Ивана Грозного, которое неоднократно отмечалось исследователями его языка. Однако частичное объяснение это не отменяет другого: зависимости стиля Грозного от его поведения, обусловленного, в частности, актерством Грозного. На это также отчасти обратил внимание С. О. Шмидт, отметивший воздействие фольклора на язык Грозного: «Сохранились свидетельства об участии Ивана Грозного в народных обрядовых игрищах, о любви его к народным сказкам и песням, о бытовании фольклорных жанров при его дворе <...> Быть может, под воздействием народных театральных представлений и религиозных празднеств у Грозного и выработалась характерная для него склонность к театральным эффектам»13.

Источники неоднократно говорят о том, что Грозный действительно бранился14. Брань, включаемая им в свои сочинения, была простым перенесением в литературу его поведения в жизни. Характерно при этом, что, как это часто бывает, брань его трафаретна, бранные выражения часто повторяются.

На основании одного только Первого послания Грозного Курбскому можно составить довольно полный список его излюбленных ругательств: «батожник», «бедняк», «бес», «бесовский», «бесовское злохитрие», «бешеная собака», «злобесное умышление», «злобесовские советники», «злобесное хотение», «злобесовский», «злобесный разум», «окаянный», «паче кала смердяй», «пес», «пес смердящий», «прокаженный», «псово лаяние», «собака», «собацкий», «собацкое умышление», «собацкое собрание», «совесть прокаженная» и пр. Многие из этих выражений встречаются и в других посланиях Грозного, например в его послании в Кирилло-Белозерский монастырь: «окаянный», «скверный», «пес смердящий», «пес злобесный», «бес», но есть и «дополнительные»: «упырь», «дурак».

В целом надо сказать, что ругательства составляют в языке Грозного наиболее устойчивую «инвариантную» и характерную для его языка лексическую группу15.

Неожиданный набор ругательств мы находим только в его послании Полубенскому. После полного своего царского титула Грозный сообщает, кому он направляет свое послание: «...нашего княжества Литоеского дворянину думному и князю Олександру Ивановичу Полубенскому, дуде, пищали, самаре, разладе, нефирю (то все дудино племя!)». Перед нами в данном случае брань импровизированная. Полубенский «обзывается» всевозможными музыкальными инструментами («дудино племя»)16, очевидно применявшимися скоморохами. Употребление небранных слов в качестве бранных сравнений обычно имеет неустойчивый характер и песет обиду в самом образе, а не в слове.

Как известно, Грозный любил вступать в устные диспуты — в диспуты о вере или по дипломатическим вопросам — с равными себе или со своими жертвами. Он стремился обосновывать свои поступки, убеждать и издеваться, торжествовать в спорах. Устные приемы споров Грозный переносил и в свои произведения.

К числу излюбленных приемов Грозного-спорщика следует причислить постоянные иронические вопросы, с которыми он обращался к своим противникам. «Ино, се ли храбрость, еже служба ставити в опалу?» (Первое послание Курбскому, л. 322), «Се ли убо пресветлая победа и одоление преславно?» (там же, л. 327 об.), «Али ты чаял, что таково ж в Крыму, как у меня стоячи за кушаньем шутити?» (Послание Василию Грязному). И т. д.

Некоторые из речей царя, занесенные в летопись, сохраняют те же характерные для Грозного иронические вопросы: «А вы, Захарьины, чего испужалися? Али чаете, бояре вас пощадят? Вы от бояр первыя мертвецы будете!»;17 «И яз с вами говорити много не могу, а вы свои души забыли, а нам и нашим детям служити не хочете... и коли мы вам ненадобны, и то на ваших душах...»18, и пр.

Ирония в самых различных ее формах типична не только для литературного творчества Грозного, но и для его поведения в жизни. Когда, например, Никита Казаринов-Голохвастов постригся с сыном в монахи, а затем принял схиму («ангельский чин»), Грозный казнил его, сказав, по словам Андрея Курбского: «Он... ангел-: подобает ему на небо взлетети»19.

Диктуя или как бы записывая свою устную речь, Грозный очень конкретно представлял себе своего противника. Поэтому в его посланиях присутствует скрытый диалог. Он как бы повторяет вслед за своим противником его аргументы, а затем их разбивает и торжествует победу, иронизируя, насмехаясь или отмечая, что аргументация противника и сам противник достойны только смеха: «...тем же убо смеху подлежит сие» (Первое послание Курбскому), «...и аще убо, подобно тебе, хто смеху быти глаголет, еже попу повияоватися?» (там же), «...а что писал еси о брате своем Ирике короле, будто нам его для было с тобою война начати, и то смеху подобно» (Второе послание шведскому королю Иоганну III); «Оле смеха достойно житие наше!» (Послание в Кирилло-Белозерский монастырь), «Сего ради смеху бываем и поганым» (там же), и т д.

Высмеять — означало для Грозного уничтожить противника духовно. Вот почему в его сочинениях так часто противник опровергается -тем, что его положение объявляется смешным.

В своих скрытых диалогах Грозный показывает высокую степень актерского мастерства. Он не только ясно передает все возражения противника, но и переселяется как бы. в его положение, учитывает его характер. Разумеется, он упрощает и превращает в гротеск аргументы противника, но при этом остается все же в пределах возможного, вероятного.

Этот скрытый диалог есть и в посланиях к Курбскому, и в послании к Грязному, и в послании Полубенскому, и во многих других случаях.

Возражения противника скрыты в форме вопросов, которые Грозный задает как бы от лица своего противника. Особенно характерно в этом отношении Второе послание Грозного к Курбскому. Аргументация Курбского, выдвинутая им в послании к Грозному, развивается и расширяется Грозным в форме вопросов, которые трудно назвать «риторическими» — настолько они связаны с личностью и психологией его противника. «Писал еси, что яз разтлен разумом, яко ж ни в языцех имянуемо, и я таки тебя судию и поставлю с собою: вы ли разтленны, или яз, что яз хотел вами владети, а вы не хотели под моею властию быти, и яз за то на вас опалался? Или вы разтленны, что не токмо похотесте повинными мне быти и послушными, но и мною владеете, и всю власть с меня снясте, и сами государилися, как хотели, а с меня есте государство сняли: словом яз был государь, а делом ничево не владел» (л. 255 об.). Далее следует описание жалкого положения Грозного под опекою бояр. Он пишет о всем, что причинили ему бояре, в частности о том, как его разлучили с молодой женой, и тут же предлагает смелое возражение от лица своих противников: будто бы он изменял своей жене. Он оправдывается своей человеческой природой и переходит в контрнападение, напоминая Курбскому какую-то компрометирующую его историю со стрелецкой женой: «А и з женою вы меня про что разлучили? Толко бы вы у меня не отняли юницы моея, ино бы Кроновы жертвы не было. А будет молвиш, что яз о том не терпел и чистоты не сохранил, — ино вси есмы человецы. Ты чево для понял стрелетцкую жену?» (л. 256 об.).

Спор с Курбским переходит в воспоминание старых обид, в обличение его поведения и в хвастовство своими победами в Литве, заставившими Курбского бежать от него еще дальше: «И где еси хотел упокоен быти от всех твоих трудов, в Волмере, и тут на покой твой бог нас принес... а мы тут, з божиею волею сугнали, и ты тогда дальноконее поехал» (л. 258 об.—259). В приведенном пассаже замечательно это выражение «на покой твой бог нас принес»: Грозный как бы воображает и повторяет с досадой сказанное выражение Курбского, разве что Курбский мог бы сказать «черт» вместо «бог».

* * *

Грозный был не только талантливым и, я бы сказал, искренним актером, но и своеобразным мистификатором. Он писал от имени своих бояр (И. Д. Вельского, И. Ф. Мстиславского, М. И. Воротынского, И. П. Федорова), но особенно интересны его произведения, подписанные именем некоего Парфения Уродивого (т. е. Юродивого). История этого псевдонима такова. Грозному принадлежит ответ в споре о вере члену Общины чешских и моравских братьев Яну Роките, относящийся к 1570 г. Этот ответ, дошедший до нас в списках XVI в., нередко надписывается именем царя и, кроме того, имеет ряд внутренних признаков, по которым можно установить авторство Грозного. Но позднее произведение было сокращено, все признаки его принадлежности царю исключены из текста, и изложение его стало вестись от имени Парфения Уродивого. В отброшенной части ответа Грозный выступает против тех, кто женится после смерти жены. Ко времени своего спора с Яном Рокитой Грозный был уже женат три раза. В апреле 1572 г. собрался церковный собор, разрешивший Грозному жениться четвертый раз после смерти третьей жены, но наложил на него епитимию и указал, чтобы никто из «прочих человек от мирских царьского синглита и до простых» никак не дерзали на четвертый брак под угрозой «пригрозного» проклятия. В этих условиях выступать дарю против многоженства было неудобно. Грозный любил распространять свои сочинения, и он убрал в своем «Ответе» всю ту часть, где он выступал против многоженства, а сам себя насмешливо назвал Парфением, то есть девственником.

Под именем Парфений Грозный написал еще «Канон» Ангелу Грозному воеводе, т. е. архангелу Михаилу, считавшемуся ангелом смерти (вспомним, что царская усыпальница в московском Кремле — Архангельский собор был посвящен архангелу Михаилу)20. Настроение страха смерти пронизывает этот «Канон» от начала и до конца. Грозный называет ангела: «грозный и смертоносный ангел», «страшный посланниче», «великий хитрец», «страшный воин», «святый ангеле огнеобразный» и т. д. О себе же автор «Канона» говорит так: «злосмрадный», «окаянный», «и мене помилуй, грешного и окаянного», «душу мою, наполненную смрадом» и т. д.

Черты жестокости, воинственности, грозности архангела Михаила необычно сгущены в «Каноне» Парфения Уродивого и в последующей «Молитве», также принадлежащей «Парфению»-Грозному. Многократно повторяется, что ангел — «грозный воевода», что «возхождеыие» его за душой умирающего «грозно». Грозный говорит о нем: «., « несть сильнее тебя и крепчайши во брани». Он просит «весело» взглянуть на него: «... да не ужаснуся твоего зрака». Ангел у Грозного «смертоносный», «страшный воин», «грозный посланиче» Он говорит о нем как о воителе: «... скоро пленяеши и не замедлиши николи же. Всюду готов стоиши, и храбруеши, и зла не убоишися, ни стара отриеши, ни млада отступипш»; «... великий мудрый хитрец, никто же может твоея хитрости разумети, дабы скрылся от твоея нещадости». Грозный просит Ангела: «Мудрый ангеле и светлый, просвети ми мрачную мою душу своим светлым пришествием, да во свете теку во след тебе» Восхваляя Ангела Грозного воеводу, Грозный называет его «мудрым оружником и грозным полчеником и победителем вражиим силам». В «Молитве» к архангелу Михаилу Грозный просит его: «Запрети всем врагом борющимся со мною. Сотвори их яко овец, и сокруши их яко прах пред лицем ветру». Грозный боялся «сглаза» и просил Михаила соблюсти его «от очию злых человек»

Грозный страдал страхом смерти и страхом преследования.

* * *

Итак, в сочинениях Грозного мы встречаемся с замечательной способностью его к художественному перевоплощению, к умению, менять стиль изложения, подделываясь под избранную им позицию (униженного челобитчика, смиренного черноризца, обиженного царя), принимать обличие вымышленного автора — Парфения Уродивого — или живо представлять себе своего противника, писать от имени бояр. Поразительна и его способность к скрытому диалогу, при котором воображаемые возражения противника маскируются задаваемыми себе вопросами, переизлагаемыми аргументами.

Ничего даже отдаленно похожего мы не находим во всей древней русской литературе. Древняя русская литература не знает стилизации. Подражания сводились только к заимствованиям и повторениям своего источника21. О том, насколько несовершенными были попытки воспроизвести характер своего источника, можно судить no подложной переписке Грозного с турецким султаном22.

Чем же объяснить в таком случае подражательные способности Грозного как писателя? Все дело, как мне представляется, в том, что сочинения Грозного были органической частью его поведения. Он «вел себя» в своих посланиях совершенно так же, как в жизни, писал так, как говорил, обращался в посланиях к своим противникам так, будто бы они были непосредственно перед ним, в своих сочинениях с удивительной непосредственностью выказывая свой характер, свои способности к изображению и преображению в то лицо, от имени которого он писал, свою склонность дразнить и передразнивать, издеваться и насмехаться.

Резко выраженные особенности стиля Грозного, его эмоциональность и возбудимость, резкие переходы от пышной церковнославянской речи к грубому просторечию идут не столько от усвоенной им литературной школы, литературной традиции23, сколько от его характера и являются частью его поведения.

По своему свободному отношению к литературному творчеству Грозный значительно оиередил свою эпоху, но писательское дело Грозного не осталось без продолжателей. Во второй половине XVII в., через сто лет, его талантливым последователем в чисто литературном отношении явился протопоп Аввакум, недаром так ценивший «батюшку» Грозного царя. Крайний консерватор по убеждениям, Аввакум был, однако, таким же; как и Грозный, мятежником против всяких литературных традиций, извлекал особые эффекты из смешения церковнославянизмов с просторечием. В чем Аввакум следовал за примером Грозного, а в чем их позиции были общими — независимо друг от друга, — предстоит решить исследователям.

Смелый новатор, изумительный мастер языка, то гневный, то лирически приподнятый (как, например, в своем завещании 1572 г.), мастер «кусательного» стиля, самодержец всея Руси, любивший игру в смирение, изображавший себя обиженным или приниженным, пренебрегавший многими литературными традициями ради единой цели: убедить и высмеять своего противника, — таков Грозный в своих произведениях.

2. Андрей Курбский

Подобно тому как произведения Ивана Грозного, а главное, стиль его произведений освещаются его поведением, так и характер, стиль и идейная сторона произведений Курбского являются частью его биографии, его стремления найти свою «позицию» в жизни.

Курбскому надо было оправдать себя в глазах общественного мнения России и в Польско-Литовском государстве, но прежде всего в собственных глазах. Основное в занимаемой Курбским «жизненной позиции» — не столько поза правдолюбца перед своими читателями, сколько игра перед самим собой, стремление оправдать себя в своих собственных глазах.

Князь Андрей Курбский, изменив родине и даже участвуя в дальнейшем в военных и дипломатических действиях против России, писал не столько для русского, польско-литовского и даже мирового общественного мнения, как это не без основания предполагает С. О. Шмидт24, сколько для самого себя. Его писания были самооправдательными документами, в которых он позировал перед другими, перед своими читателями, но прежде всего, как я уже сказал, перед собой. Он играл так же, как играл и Грозный. Различие заключалось не только в насходстве занятых ими позиций и даже попросту поз, сколько в разной степени талантливости обоих: Грозный был несомненно талантливее Курбского и соответственно более смел и оригинален в своих произведениях.

Андрей Курбский был довольно плодовитым писателем. К сожалению, не все им написанное для распространения издано, а многое еще просто не атрибутировано или найдено. Среди наиболее известных его сочинений следует прежде всего упомянуть о его пяти письмах царю Ивану Грозному. Своеобразным продолжением переписки Курбского с Грозным служит его «История о великом князе Московском», где в целом продолжаются те же темы и где Курбский уже обращается не только к Грозному, но и ко многим читателям в Польско-Литовском и Русском государствах. Известны несколько писем Курбского в Псковско-Печерский монастырь. Писал Курбский и Константину Острожскому, и к Марку, ученику еретика Артемия, и к Кузьме Мамоничу, и к Кодияну Чапличю, и к пану Федору Бокею, и к княгине Чарторыйской, и многим другим. Переводил он Цицерона, Иоанна Златоуста, Дионисия Ареопагита, защищал в особых сочинениях православие в Литве от униатства, составлял богословские сочинения, но в нашем обзоре мы не можем всего этого касаться. Анализируя стиль сочинений Курбского, мы будем опираться только на его послания к Грозному и на непосредственно связанную с этими посланиями «Историю о великом князе Московском». Такое выделение только этой группы сочинений оправдывается тем, что стиль произведений Курбского постоянно менялся, а именно эти произведения отличаются наибольшей литературностью. Как человек, неоднократно менявший свое поведение, а вместе с тем и стиль своих произведений, Курбский был лишен строго творческой цельности. В известной мере он был «перевертнем», вынужденным приспособляться к меняющейся обстановке и даже изменять характер своего языка, системы аргументации и жизненной позиции.

Стиль выделенных нами для анализа произведений Курбского в значительной мере определялся той позицией, которую он стремился занять по отношению к своим читателям: в одних случаях — по отношению к Грозному, в других — по отношению к его новым западнорусским читателям. По отношению к Грозному он стремился занять позу человека не только более высокого в моральном отношении, но и более образованного — человека утонченной западной культуры. Он упрекает Грозного не только в «варварстве», но и в литературной неумелости, необразованности и отсутствии литературного вкуса. Себя Курбский стремится изобразить человеком западной просвещенности. Он нарочито цитирует поэтому не только отцов церкви, но и античных авторов.

В своем интереснейшем исследовании «А. Курбский и эпистолография его времени» Д. Фрейданк25 показал, что Андрей Курбский имел все основания противопоставлять свою осведомленность в эпистолографическом искусстве неискусности, с этой своей «западной» точки зрения, писаний Грозного.

В своем Втором письме к Ивану Курбский очень ясно придерживается правил латинских риторик и эпистолографии гуманистического периода, хотя и далеко не всех.

Основываясь на исследовании Л. Винничук26, Д. Фрейданк пишет, что в Польше культура эпистолографии стояла ко времени приезда туда Андрея Курбского на довольно высоком уровне. Еще в 1485 г. Конрад Цельтис прочитал в Краковском университете первую лекцию по эпыстолографии. С 1530 по 1538 г. руководство Эразма Роттердамского было официальным учебником по эпистолографии в Краковском университете. В 1538 г. там было введено изучение писем Цицерона.

В отличие от средневековой эпистолографии, которая изучалась по преимуществу писцами и делопроизводителями, гуманисты считали искусство составления писем обязательным для каждого образованного человека.

Одним из главных достоинств письма считалась его краткость (breviloquentia). Вот почему Курбский в своем Втором письме упрекал Грозного в том, что тот пишет ему «широковещательное и многошумящее» писание, недостойное не только «ученого и искусного» мужа, но даже «простого, убогого воина». Не следовало бы Грозному писать такие неискусные письма «в чюждую землю, иде же некоторые человецы обретаются, не токмо в грамматических и риторских, но и в диалектических и философских ученые» (л. 158).

Курбский пишет Грозному с «высот» своей новой образованности. Его позиция, которую он стремился занять в своих письмах по отношению к Грозному, — это позиция утонченного и вкусившего западной образованности интеллигента, поучающего грубого неуча.

Важной задачей гуманистической эпистолографии, как указывает Д. Фрейданк, считалось разграничение различных типов писем. Значительная роль отводилась утешительным письмам. Поводом для утешительных писем могли служить смерть близких, горе, болезнь, несправедливое отношение, ссылка. Курбский чувствовал себя «в ссылке» — «без правды изгнанным» и поэтому, как это ни парадоксально, требовал от Грозного в чисто «теоретическом» эпистолографическом плане утешительного письма: «И вместо утешения, во скорбех мнозех бывшему, аки забыв и отступивши пророка — не оскорбляй, рече, мужа в беде его, довольно бо таковому, — яко твое величество меня, неповиннаго, в странстве таковыми, во утеше ния место, посещаешь» (л. 158-158 об.).

Согласно теории Эразма лучший утешитель — философия. Эразм ссылается в этом отношении на «Парадоксы» Цицерона, и характерно, что Курбский переводит «Парадоксы» Цицерона, находя в них при этом не только утешения, но и оправдания своему поведению.

Было и еще нечто, очень характерное и чисто личное в позиции, которую занимал Курбский в своих зарубежных сочинениях; это «нечто» состояло в его типичной психологии эмигранта.

В различных своих сочинениях, обращаясь к своим западным читателям, Курбский неизменно стремится подчеркнуть знатность своего рода, свое былое высокое положение в Русском государстве, свое большое прошлое влияние на Грозного, свою значительную роль в военной истории царствования Грозного — особенно в завоевании Казани Отчасти этим объясняется стремление Курбского разграничить всю историю царствования Ивана на две половины: первую, в которой Грозный прислушивался к мнению своих добрых советников и в том числе Курбского, и вторую, в которой Иван отринул от себя всех добрых советников, стал слушаться злых «ласкателей». Такое изображение царствования Грозного позволяло Курбскому оправдать свое прошлое влиятельное положение в Московском государстве, свои боевые подвиги при взятии Казани и свое сравнительно позднее решение уйти от Грозного в Польско-Литовское государство. Изображая этот перелом в Грозном к злу и злодеяниям, Курбский выставлял на первый план свою принципиальность, морально обелял себя в глазах своих западных читателей, оправдывая свою былую близость к Ивану, и вместе с тем подчеркивал и даже преувеличивал свою весомость в Московском государстве, пока оно еще не озарилось пожаром лютости. Курбский как бы заявлял таким изображением событий царствования Грозного, что он-то был всегда неизменен, всегда — самим собой, менялся же только Грозный, его поведение, и тем самым именно на Грозном лежит ответственность за «отъезд» Курбского из России.

Эта «концепция» изложена Курбским в первых же строках его Первого посланця к Грозному. Оно открывается следующим обращением к Грозному: «Царю, от бога препрославленному, паче же во православии пресветлу явившуся, ныне же грех ради наших сопротивиъш обретеся» (л. 5).

По мере того как Курбский осваивался со своего новою родиною, он в своем Третьем послании к Грозному пишет уже о России как о посторонней для него стране: «тамо есть у вас обычай» (л. 143), а в приписке к посланию прямо называет Россию «отечеством твоим» (т. е. Грозного), а не своим. Характерны в этом отношении и перемены, которые происходили в языке его произведений.

Первое из посланий Курбского имеет сравнительно мало полонизхмов, но начиная со Второго количество их значительно растет. Это объясняется, очевидно, тем, что, живя в Польско-Литовском государстве, Курбский поддался влиянию начинавшего в те годы оформляться белорусского языка. Полонизмы Курбского все так или иначе имелись уже в белорусском языке того времени. В первых своих посланиях к Грозному Курбский мог рассчитывать только на русского читателя в России. Вряд ли он с самого начала собирался широко распространять свои послания в Польско-Литовском государстве. Но его Третье послание, где он, оправдываясь, ссылается и на Священное писание, и на отцов церкви, производит впечатление дочти что философского размышления е возможвости нарушения присяги в исключительных случаях и о допустимости отъездов с родины, Вряд ли это послание предназначалось только для одного Грозного То же следует сказать и о последующих двух. Поэтому полонизмы, которыми пересыпаны эти послания, не только свидетельствуют п том, что он предназначал их новому своему читателю в Польско-Литовском государстве, но отчасти отражают перемеау в самом его языке, на котором он начинал писать не только для других, но а для себя.

Известно, что полонизмы встречаются и в посланиях Грозного, яо Грозный пользуется ими не во всех посланиях, а только в тех, которые направлены в Польшу к королям и магнатам Польско-Литовского государства; короли» Баторию, Александру Полубенскому, Сигизмунду II, Григорию Ходкевичу и Яну Ходкевичу. Полонизмов нет в письме к Василию Грязному или в послании в Кирилло-Белоэерский монастырь. При этом, как остроумно заметила исследовательница полонизмов у Грозного и Курбского В. М. Тамань, «у Ивана Грозного польская лексика обычно бывает эмоционально окрашена, служит выражением негодования, досады: фалшеры, паны, бискупы, зрадцы, опаты, лотры, машкарство, нецнотный, зрадный, дуда, блазн — в употреблении Ивана Грозного означают „лгуны", „обманщики", „изменники", „предатели", „разбойники", „мошенники", „шутовство", „скоморошество", „бесчестные, подлые люди", „шуты, дураки". „Омыляют" значит „обманывают", „голдовники" — „подчиненные люди, которые обязаны платить дань, холопы, данники". Настоятелей католических монастырей Грозный называет не „игуменами", а только „опатами"»27.

Иное у Курбского. В произведениях Курбского заметно постепенное усвоение им польской государственной, социально-политической «и технической терминологии. Он употребляет ее и потому, что успел уже к ней привыкнуть, и потому, что она понятнее его читателям в Польско-Литовском государстве: «гуфец» — «отряд войск», «юргельт» — «годовое жалование», «битву сточить» — «дать сражение», «желнери» — «солдаты», «дело» — «пушка», «вытечка» — «вылазка», «вручь» — «в рукопашную» и мн. др.

Вступив в полемику с Грозным, Курбский быстро потерял вкус к этой своей переписке с царем и больше был занят желанием сохранить позу благородства перед своими новыми читателями. Для этого, очевидно, он и предпринимает (не ранее 1573 г.) свою «Историю о великом князе Московском». В первых же строках своей «Истории» он пишет: «Много крат ото многих светлых мужей вопрошаем бых, с великим стужанием: „Откуды сия приключишася...“». Спрашивать так могли только «светлые мужи», общавшиеся с ним в Литве. Следовательно, и писал он свою «Историю» для них же.

Великорусская речь стала в это время для него уже языком чужим — «их языком», языком московитов. Чтобы быть понятным своему читателю в Польско-Литовском государстве, Курбский приводил всю государственную и социальную терминологию на языке его новой страны: название чинов, положений, военные термины он брал из языка своей новой родины, изредка давая к ним и их русский эквивалент. При этом он до такой степени считал уже московскую терминологию чужой себе, что говорил о ней как о посторонней: «велицые гордые паны, по их языку боярове» — это он пишет о боярах, к которым когда-то принадлежал и сам. «С стремнин высоких мечюще их (животных, — Д. Л.), а по ихязыку крылец, або с теремов»: здесь уже прямо имеется в виду русский язык. В другом месте он называет войска правого фланга: «правый рог, а по их правая рука». «Знамение, а по их языку ясак». Пытаясь быть понятным на своей новой родине, он сравнивает Казань по величине с Вильной: «А место (город, — Д. Л.) оно не мало, мало что от Виленского мнейше».

Как полемист Курбский историк, а как историк — полемист, он стремится размышлять и захватывать как можно глубже самую суть описываемых им событий и явлений. В своей «Истории о великом князе Московском», где он пытается представить Ивана IV в самом черном свете, он прибегает к полемическому приему, в силу которого основной тезис считается как бы само собой разумеющимся, давно доказанным, и Курбский только объясняет — почему так произошло, откуда явилась на Руси тирания Грозного, из каких обстоятельств жизни Грозного она выросла.

В научной литературе о Курбском неоднократно указывалось на то, что его «История о великом князе Московском» составляет своеобразный конгломерат различных жанров. «История» Курбского очень важна, так как она является как бы непосредственным продолжением его переписки с Грозным, с тем только различием, что в ней Курбский уже не обращается, кроме отдельных случаев, о которых скажем в дальнейшем, непосредственно к царю, а прямо к своему читателю в Польско-Литовском государстве. Но еще важнее «История» в историко-литературном плане, с точки зрения утери Курбским своего читателя, воспитанного на определенных традициях древнерусской литературной жанровой системы. «История» Курбского представляет собой своеобразное свидетельство о поиске жанра, понятного его новому читателю. И с этой точки зрения она по-своему драматична, так как показывает те затруднения, в которые попал московский писатель, стремящийся воплотить новый для московской литературы замысел в условиях новой же читательской среды, Отсюда все метания Курбского от жанра к жанру, от одной литературной манеры к другой и даже от московской терминологии к другой, более знакомой и привычной его новому читателю.

Курбский начинает свое «житие» Грозного с привычных для него московских агиографических трафаретов, только перевертывая их значение, демонстрируя в «житии» Грозного прямо противоположные святому начала. Он начинает свою «Историю» как своеобразное «антижитие», как произведение «антиагиографическое».

Перестраивая традиционное вступление агиографов, как тот или иной из них бывал «понужаем» к написанию жития святого, чтобы оно «не забвенно было», Курбский начинает свою историю Грозного с объяснения причин — почему он взялся за перо: «Много крат ото многих светлых мужей вопрошаем бых, с великим стужанием: „Откуды сия приключишася, так прежде доброму и нарочитому царю, многажды за отечество и о здравии своем не радяшу, и в военных вещах, сопротив врагов креста Христова, труды тяжкие, и беды, и безчисленные поты претерпевающую и прежде от всех добрую славу имущему? “. И многожды умолчах со воздыханием и слезами, не восхотех отвещевати». Наконец, понуждаемый частыми вопрошаниями, Курбский вынужден был «нечто рещи», предупредив, однако, что понять все случившееся можно лишь в глубоком историческом аспекте, в пространном повествовании: «аще бы из начала и по ряду рех (сказал бы, — Д. Л.)», то много бы о том пришлось писать. Он делает это заявление как прямо противоположное традиционному заявлению агиографа о святом: святость святого неисчерпаема, неизглаголанна, к ней можно только приблизиться в пространном повествовании. Мысль, которую кладе! Курбский в основу своего повествования, также представляет собой как бы вывернутую наизнанку мораль агиографа: «Яко глаголют многие премудрые: „доброму началу и конец бывает добр"; такожде и сопротив: злое злым скончавается». Вспоминается мысль Иоанна, экзарха Болгарского, высказанная им в «Шестодневе»: бог сотворил мир, способный к самотворению: «устремление от небытия в бытие»; в зле бог не виноват — оно творится само от себя. Так и в истории Грозного начальное зло плодит зло, добро же — добро.

Далее по законам агиографии Курбский приступает к повествованию о родителях своего героя, но вместо того, чтобы отметить, как это полагалось в житиях, их благочестивую жизнь, заявляет, что отец Грозного — великий князь Василий ко многим своим злодеяниям сотворил и неблагочестивый брак, заточив жену свою Соломоншо Сабурову в дальний монастырь и незаконно женившись на Елене Глинской.

Пустынник Вассиан Патрикеев уподобился Иоанну Крестителю и возбранял этот «законопреступный брак» царя. Из светских же лиц возбра нал царю этот брак Семен Курбский, которого Андрей Курбский к тому же восхваляет за его образованность, ссылаясь при этом на такое «авторитетное» свидетельство, как свидетельство «нарочитого мужа» «цесарского и великого посла» Сигизмунда Герберштейна.

Как и агиографы, Курбский жалуется на то, что ему недостает слов описать, но не святость святого, а злодеяния Грозного: «. аще бы по ряду писати, могла бы повесть целая быти, або книжица». Рассказывая в дальнейшем об осаде Казани, Курбский снова пишет: «А есть ли бы писал по ряду, яко тамо под градом на кождый день деялось, того бы целая книга была».

Но житийный жанр не удался Курбскому в его «Истории». Многие слова он вынужден приводить по-польски, а воинские и агиографические этикетные формулы передавать для большей понятности своими словами.

От следования традициям житийного жанра Курбский вынужден был уклониться еще и потому, что жизнь царя-злодея не могла уложиться в простое противопоставление жизни святого. Она была намного сложнее, — хотя бы уже потому, что не ограничивалась фактами биографии Грозного, а должна была захватить всю историю его царствования, стать в какой-то мере историей России, К истории царствования Грозного он и переходит. Особенно подробно Курбский останавливается на истории взятия Казани, участником которого он был сам.

Итак, в «Истории о великом князе Московском» Курбский нытается примениться к новой обстановке. Он ищет новый жанр — историю одной личности, а в дальнейшем — историю одного царствования. В начале он пытается строить биографию Грозного как некую антитезу житию святого. По тем же рубрикам, тем же традициям, что и жития святых, но с другим знаком — резко отрицательным. И поэтому он пытается перевертывать традиционные агиографические и воинские формулы. Но именно последние больше всего его подводят. Ни одну из житийных или воинских формул он не может сохранить в своем произведении в неизменном виде.

Дело, очевидно, состояло в том, что читателю в Западной Руси была уже во многом непонятна и недоступна эта традиционность. Поэтому Курбский как бы пересказывает традиционные формулы, В древней Руси и на Руси в XVI в. были хорошо известны такие воинские формулы, как «идяху стрелы как дождь». Курбский не может их применить, так как у него другой читатель, уже не стремящийся к традиционности, и он превращает традиционную формулу только в образ: «стрел густость такая, яко частость дождя».

Поэтому «антижитие» довольно скоро переходит под пером Курбского в простое изложение событий царствования Грозного.

Курбский назвал эту часть своей «Истории» в последующем изложении «кроникой», но и «кроникой» эта часть не была, так как Курбский вынуж ден был перейти к рассказу о собственном участии в событиям взятия Казани. Как и все эмигранты, Курбский несколько преувеличивал и приукрашивал значение, которое имел на своей родине. Воспоминания о Казанском походе Грозного его захватывают: он непомерно много пишет о своей роли, о своих подвигах. Он даже растроган своими воспомина ниями, и они вызывают в нем элементы ностальгии. «Кроника» быстро превращается в мемуары. Он пытается оправдать этот тип своего повество вания, отсылая читателя за историческими подробностями к «великой ле тописной книге», а себе оставляя по преимуществу мемуаристику. О в вспоминает своих предков — князей ярославских и кубенских и с особой любовью говорит о том, что у него «збройка была праотеческая зело крепка» — наследственная кольчуга, спасшая ему жизнь. Он просит читателя простить его за похвальбу и верить ему. Но кого он просит? Кого могут в новой стране умилить его подвиги на былой родине? В этой просьбе Курбского к своим читателям есть что-то жалкое. Не менее жалкое впечатление производят и его воспоминания о вкусном черемисском хлебе, который ему особенно понравился во время похода на Казань. Русское войско шло восемь дней «полями дикими и дубровами, негде же и лесами, а сел со живущими зело мало». Когда же добрались до черемис ских сел, то стали ездить и покупать «хлеба и скотов»: «Аще и зело дорого плачено, но нам было, яко изнемоглым от гладу, благодарно». Затем, как бы забыв о своих читателях в Литве и о цели своего повествования, Курбский замечает: «... а малвазии и любимых трунков з марцыпаны тамо не вспоминай! Черемисский же хлеб сладостнейший, паче драгоцен ных колачей обретеся». И заканчивается рассказ о Казанском взятии похвалой брату. И какой похвалой! Видимо, воспоминания о своей семье были ему особенно дороги в чужом окружении. «И воистинну имел таковааго брата храбра, и мужественна, и добронравна, и к тому зело разумна, иже во всем войску християнском не обреташеся храбрейший и лутши, паче его; аще бы обрелся хто, господи боже, да таков же бы был!».

Обращаясь к злодеяниям Грозного, Курбский пытается снова изложить свою теорию их происхождения. Грозный сменил советников: вместо советников умных и нелицеприятных он приблизил «ласкателей» таких, как Вассиан Топорков — олицетворение «лютости». Этой концепции он придерживался и в своих посланиях Грозному. Он поэтому во многом повторяет то, о чем уже писал ему, и вот теперь, еще раз отступая от повествования о Грозном и его царствовании, обращается к жанру посланий. Он как бы на время забывает о своем западнорусском читателе и пишет как бы еще одно послание царю28. Через некоторое время он снова обращается к царю, полемизируя с ним и разоблачая его. Он вспоминает свою былую роль доброго и прямодушного советника. Эта роль, о которой он неоднократно вспоминает на протяжении всей истории, была морально выгодна ему и перед западнорусским читателем. Он обращается к Грозному, но пишет для западнорусских читателей. Это чисто риторический прием. Прием, усиливающий впечатление от злодеяний Грозного и вместе с тем напоминающий читателю, что перед ним «прямодушный» советник.

Наконец, последняя и наиболее значительная вынужденная перемена в характере и жанре повествования наступает с того момента, в котором Курбский приступил к рассказу об истреблении Грозным «болярских и дворянских родов». Вынужденный полагаться только на свою память, Курбский не придерживается уже хронологического порядка, а группирует описание преступлений Грозного так, как это подсказывало ему его «феодальное мировосприятие» — по родовому принципу, но заранее прося извинения у читателя в неполноте сведений: «О великих же панов родех, а по их о боярских, аще елико господь памяти подаст, покушусь написати».

Мы видели выше, что Курбский, даже не стремясь к новшествам, разрушал жанровую систему древнерусской литературы. Это происходило потому, что в своих посланиях к Грозному и в непосредственном продолжении их — «Истории о великом князе Московском» он поставил себе задачей развенчание Грозного, но не мог это выполнить в привычных схемах одного жанра. Он обращался то к одному жанру, то к другому и в результате невольно создал произведение, вышедшее за границы любого из древнерусских жанров. «Монструозность» получившейся «Истории о великом князе Московском» как бы сама по себе подтверждала мысль, что в литературном произведении надо всем превалирует задача, которую ставит себе автор. И поскольку в древней Руси задача последовательного развенчания тирана была поставлена впервые, — созданное Курбским произведение не могло уместиться ни в один из «старых», традиционных жанров литературы.

Задача, поставленная себе Курбским, была многообразна: она охватывала жизнеописательную тематику, послания, воспоминания, историю царствования Грозного и просто перечень его преступлений. Этот последний перечень преступлений оказался неожиданно похож на перечень мучений святых мучеников — «мартирий», но только с тем различием, что мученичество в глазах Курбского распространилось на всю русскую землю. Вот почему отчасти Курбский прибегает к выражению — «Земля Святорусская» и переосмысляет его. Если выражение «Святая Русь» означалораньше по преимуществу страну со многими святынями — монастырями, церквами, церковными реликвиями самого разнообразного характера, то теперь «Святая Русь» стала, с его точки зрения, еще и землей многих святых мучеников, невинных страдальцев, получивших мученический венец за то, что отказывались от соучастия в грехе, во зле.

Немалую роль в создании этого многопланового и многожанрового произведения сыграла и постоянная перемена воображаемого читателя, которому оно предназначалось: то это был западнорусский читатель из тех «светлых муж», которые обращались к Курбскому за разъяснениями событий русской истории последних лет, то это был сам Грозный, которого он разоблачал за глаза из своего зарубежного укрытия, но как бы и в глаза, прямо обращаясь к нему во втором лице.

Естественно, что в этом многоплановом и многожанровом произведении все большая связующая роль стала придаваться личности автора произведения. Автор впервые в истории древней русской литературы был озабочен тем, чтобы его личность, вернее его «личина», которую он надевал по тому или иному случаю, выглядела наиболее выигрышно, оправдывала его в прошлом и в настоящем, давала ему моральное право выступать разоблачителем государя всея Руси. Смею думать, что его политическая идея необходимости царю иметь добрых советников, превознесение заслуг «избранной рады» и особенно Сильвестра была необходима и в чисто литературном отношении. Хоть и в посланиях, хоть и из безопасного зарубежья — но все же выступить нелицеприятным, «храбрым» и прямодушным советником царя — такова была одновременно цель в литературная позиция Курбского.

Курбский был несомненным мастером находить нужные слова и определения. Так, например, он назвал Первое послание Грозного к нему «широковещательным и многошумящим», и это выражение осталось в науке для определения стиля Первого послания к нему Грозного. А выражение«паремьями, целыми посланьми» осталось в русском языке для определения манеры давать большие цитаты из авторитетных сочинений. Именно Курбский назвал манеру Грозного «грызти кусательне», а слова его — «кусательными словесами». И это также перешло у исследователей в определение стиля Грозного как «кусательного» (А. С, Орлов и др.). Популярными стали и слова Курбского о гом, что Грозный «затворил... царство Руское... аки во адове твердыни». Многие образы Курбского были им глубоко продуманы и поэтому неоднократно им повторялись. Так, в «Истории о великом князе Московском» он сравнивает мудрых советников с хирургами, срезающими дикое мясо и «согнившие гагрины» на ранах больного тиранией государства. Тот же образ он применил перед тем в своем Третьем послании к Грозному: добрых советников, не боящихся вызвать неудовольствие своих властителей, Курбский сравнивает с премудрыми врачами, которые срезают разросшееся на ранах дикое мясо «аж до живого мяса».

Курбский был мастером ритмизованной прозы с синтаксически параллельно построенными фразами, с единоначатиями, противопоставлениями, риторическими вопросами и г. д. Например:

избпенные тобою... отмщение на тя просят;
зареченные же и прогнанные... ко богу вопием.

или:

не токмо внешней философии искусны,
но и во священных писаниях сильны;

или:

ово преизлишне уничижавшися,
ово иреизобильне п паче меры возносишися;

или;

почто... сильных во Израили побил еси
и воевод... смертем предал еси?

* * *

Литературные произведения древней Руси не всегда оказываются участниками литературного процесса. Этому мешала известная «разобщенность» их между собой. Авторы древней Руси не ориентировались на последние произведения литературы и у них не могло быть «чувства локтя». Представления об историко-литературной хронологии отсутствовали в древней Руси. Авторы исходили из опыта всех произведений, входивших в читательский фонд своего времени, независимо от того, в какое время каждое из этих произведений было создано. Это было прямо противоположно тому, как протекают историко-литературные явления в новое время29. В новое время историзм стал душой историко-литературного процесса. Появилось понятие о последних произведениях, произведениях, созданных в недавнее время, подчиняющихся «нынешним» вкусам и требованиям. И эти представления о «старомодном» или «модном» произведении, о новом стиле были сильнейшими факторами литературного процесса. Авторы стремились быть «на уровне своего времени». Они ориентировались главным образом на то, как пишут их современники сейчас, в их время В древней Руси не было этих представлений об изменяемости стиля или содержания литературы. Поэтому изменения в литературе происходили как бы бессознательно и крайне медленно. Эти изменения обусловливались не столько требованиями литературы, сколько требованиями исторической действительности. Всевозможные новшества в литературе, когда они появлялись, служили простыми свидетельствами изменений в действительности и в литературе.

Произведения Курбского стали хорошо известными в Московской Руси только в XVII в. Однако они являлись важными свидетельствами возможных и готовящихся перемен в литературе древней Руси, которые либо уже совершались, либо должны были произойти в литературе древней Руси по всему ее фронту. Из этих перемен главное заключалось в том, что литературные произведения приобретали все более и более личностный характер. В период Смутного времени этот личностный и мемуарный ха рактер произведений, посвященных одной группе событий, одному лицу пли одному периоду русской истории, выступят в дальнейшем с достаточной определенностью.

Я. С. Лурье
ПЕРЕПИСКА ИВАНА ГРОЗНОГО С КУРБСКИМ В ОБЩЕСТВЕННОЙ МЫСЛИ ДРЕВНЕЙ РУСИ

1. Историки о переписке Грозного с Курбским.

Переписка Грозного с Курбским принадлежит к числу самых известных памятников древнерусской литературы, но смысл и назначение этой переписки, ее место в истории общественной мысли недостаточно исследованы в науке.

Для историков и писателей первой половины XIX в. Курбский и Грозный прежде всего — яркие личности: «бич Казани», изгнанный из «милой родины» и ставший врагом своего отечества, и его противник, «неистовый тиран». С точки зрения психологии обоих лиц историки обычно подходили и к их переписке. Чисто психологически трактовал эту переписку Н. И. Карамзин: «Первым делом Курбского было изъясниться с Иоанном: открыть душу свою, исполненную горести и негодования. В порыве сильных чувств он написал письмо царю <...> Царь, волнуемый гневом и внутренним беспокойством совести, немедленно отвечал Курбскому»1.

Более широкое значение придавал переписке С. М. Соловьев. «Мы жаловались на сухость, безжизненность наших источников в Северной Руси до половины XVI в.; жаловались, что исторические лица действуют молча, не высказывают нам своих побуждений, сочувствий и неприязней. Но во второй половине XVI в. борьба старого с новым, раздражительность в этой борьбе доходят до такой степени, что участвующие в ней не могут более оставаться молчаливыми, высказываются <...> Являются двое борцов — внук Ивана III и Софии Палеолог, Иван IV, и потомок удельных ярославских князей, московский боярин, князь Курбский», — писал С. М. Соловьев2. «Началась драгоценная для истории переписка, ибо в ней высказались не одни только личные, современные отношения противников <...> в ней вскрылась историческая связь явлений <...> Курбский не забывал, что он потомок князей ярославских и смоленских <...> В уме Курбского деятельность Иоанна IV представлялась окончанием деятельности отца и деда, окончанием борьбы государей московских с князьями единоплеменными <... > Как защитник нового порядка вещей, как потомок государей московских, Иоанн в ответ потомку ярославских князей высказывает цель своего правления и превосходство нового порядка вещей»3.

Недостаток этого объяснения заключается, однако, в том, что сама сущность «старого» и «нового порядка вещей» была определена Соловьевым далеко не ясно. За Курбским, по его мнению, стояли «родовые предания»; спор его с Грозным — это спор сторонников «родовых» и «государственных» начал. Но уже современники С. М. Соловьева указали на двусмысленность понятия «родовых» преданий и начал в построении историка: трудно указать, за какие именно «родовые начала» выступали в XVI в. Курбский и его единомышленники; не были они и противниками «государственных начал» — «собирания Руси».

В связи с этим после С. М. Соловьева высказывались сомнения в том, имел ли вообще этот спор идеологический смысл. Н. И. Костомаров выражал даже недоумение, зачем царь писал Курбскому4.

В. О. Ключевский подчеркнул странность этой переписки весьма остроумным способом, спародировав (на основе почти точных цитат) своеобразный спор глухих:

«Каждый из них твердит свое и плохо слушает противника. — За что ты бьешь нас, верных слуг своих? — спрашивает князь Курбский.

— Нет, — отвечает ему царь Иван, — русские самодержцы изначала сами владеют своими царствами, а не бояре и не вельможи»5.

Дискуссия о смысле переписки продолжалась и далее. С. Ф. Платонов считал, что он определил основной смысл спора царя с его противниками, найдя объяснение опричнине (учрежденной как раз в 1564 г., вскоре после начала переписки) как реформе, направленной против бояр-княжат, которых Грозный выселял из их родных гнезд. По его мнению, в переписке «обе стороны — монарх, стремившийся „сам править", и князь-боярин, представлявший принципы боярской олигархии, обменядисзмыслями с редкою откровенностью и резкостью <...> В полемике Грозного с Курбским вскрывался истинный смысл избранной рады (группы, правившей в 50-х гг. XVI в. и восхваляемой Курбским, — Я. Л.), которая, очевидно, служила орудием не бюрократически-боярской, а удельнокняжеской политики»6.

Во многом сходна с платоновской характеристика переписки и в «Истории России» М. Н. Покровского. Новой у него была экономическая характеристика самодержавия Грозного как государственного строя, опиравшегося на «торговый капитал» и противостоявшего «старому феодализму». Но и для него послания Грозного, провозглашавшие принцип: «Российское самодержавство изначала сами владеют всеми парствы, а не бояре и вельможи», выражали (независимо от того, были ли они продуктом личного или коллективного творчества) «крупную новую мысль». «Нет ничего несправедливее, как отрицать принципиальность царя в его борьбе с боярами и видеть в этой борьбе какое-то политическое топтание на одном месте», — писал М. Н. Покровский7.

В советской исторической науке до начала 40-х годов основное внимание уделялось вопросам внутреннего строя России при Иване Грозном и классовой борьбе в XVI в. Уже в эти годы предпринимались попытки проверки того объяснения событий 1564 г. и столкновения между царем и Курбским, которое было предложено С. Ф. Платоновым: взгляды Платонова встречали и поддержку, и некоторые серьезные возражения8. Ставился также вопрос о связи между диктатурой Грозного, закрепощением крестьян и крестьянской войной начала XVII в.9

Своеобразный поворот в оценке Грозного, наметившийся в историографии с 1941 г., начался с появления статьи, принадлежавшей автору, который не мог считаться особенно значительной фигурой ни в историографии, ни в литературе. В марте 1941 г. писатель из города Горького В. И. Костылев опубликовал «Литературные заметки», посвященные Ивану Грозному. В своих заметках автор критиковал не только писателей и художников, но и историков, которые «не стеснялись „вешать собак“ на Ивана IV». В. Костылев писал, что «не надо быть очень большим знатоком истории», чтобы усомниться в том, что Иван мог быть «полусумасшедшим, зверем, самодуром», если государство при нем «настолько выросло и окрепло, что впоследствии ни „смутани польская интервенция, ни самозванцы не могли поколебать и умалить его могущества». Поэтому автор предлагал отвергнуть отрицательные свидетельства о царе, исходившие от «иностранцев, изгнанных царем за бесполезность, либо за шпионство», и решительно пересмотреть оценку Ивана IV10.

Многое в этих рассуждениях не могло не поразить историка. «Смута», поставленная В. Костылевым в ряд национальных бедствий, едва ее погубивших Россию, рассматривалась до этого времени в советской историографии как Крестьянская война — важнейший этап в освободительной борьбе против крепостничества. Внезапно она оказалась неким абсолютным злом, не сумевшим разрушить государство только из-за достоинств его основателя — Ивана IV. Неожиданной была и вся историко-философская концепция В. Костылева, при которой дальнейший ход русской истории неразрывно связывался с психологической характеристикой царя.

Но при всех этих странных особенностях статья В. Костылева оказалась началом нового этапа в историографии Ивана Грозного К этой теме обратились писатели и другие деятели искусства, создававшие много численные произведения о «великом государе» (сам В. Костылев, А. Н Толстой, С, М. Эйзенштейн, В. Соловьев и многие другие), той же концепции следовали и историки. Так, С. В. Бахрушин характеризовал в 1942-1945 гг. Ивана Грозного как «крупного государственного деятеля своей эпохи, верно понимавшего интересы и нужды своего народа и боровшегося за их удовлетворение», а Курбского как «апологета боярства», «бывшего удельного князя, изменившего своей стране»11. Мысль о Грозном как борце за «интересы народа» представляла собой совершенно новее явление в историографии XX в. (М. Н. Покровский отстаивал «принципиальность царя в его борьбе с боярами», но он, конечно, никогда не признал бы его защитником «интересов народа») и возвращала нашу историографическую мысль по крайней мере к «государственной школе» и С. М. Соловьеву. Весьма отрицательную, но вполне справедливую оценку этой литературы о Грозном 40-х годов дал академик С. Б. Веселовский, крупнейший исследователь эпохи Грозного, в статье, написанной им еще в 1944-1945 гг., но увидевшей свет лишь в 1963 г. Возражая академику Н. С. Державину, писавшему (по поводу книги В. Костылева), что события царствования Ивана IV «лишь сравнительно недавно» получили в исторической науке «правильное объективное толкование», С. Б Веселовский напоминал, что попытки апологии Грозного неоднократно делались в исторической науке и раньше, но что для подлинных открытий в науке «необходим большой и добросовестный труд над первоисточниками, новый фактический материал» и что в недавних статьях «новостью является лишь то, что наставлять историков на путь истины «сравнительно недавно» взялись литераторы, драматурги, театральные критики и кинорежиссеры»12.

Конечно, приписывая литераторам и деятелям искусства инициативу в пересмотре оценки Грозного, С. Б. Веселовский был не совсем точен (впрочем, меньше всего его можно за это упрекать). Инициатива в пересмотре оценки Грозного исходила не от писателей и артистов13, но действительно апология Грозного отразилась значительно шире в литературе и искусстве 40-50-х годов, нежели в историографии.

С конца 50-х годов вопрос о Грозном и его переписке с Курбским снова не раз ставился в исторической науке. Посмертно был издан сборник работ С. Б. Веселовского, включающий его упомянутую выше историографическую статью; опубликован ряд ценных исследований об опричнине14.Однако апология Грозного в работах предшествующих годов вызвала своеобразную историографическую реакцию. Так, в 1956 г. С. М. Дубровский, охарактеризовавший деятельность царя как тиранию, заодно полностью отверг его роль как писателя и публициста, заявив, что при отсутствии автографов даже «действительное авторство» его посланий сомнительно15.

К вопросу о причинах отсутствия автографов и прижизненных рукописей посланий Грозного и посланий Курбского (также не сохранившихся в списках XVI в.) мы еще обратимся, — вопрос этот, как мы увидим, ставился в научной литературе и позже. Пока отметим только, что само по себе отсутствие автографов и современных памятнику рукописей никак не может быть основанием для сомнения в авторстве древнерусских писателей (если бы это условие было обязательным, нам пришлось бы отказаться от имен почти всех средневековых и античных авторов).

СБолее серьезны сомнения в публицистическом значении переписки. Схема С. Ф. Платонова, считавшего «избранную раду» (к которой принадлежал Курбский) орудием «удельно-княжеской политики», а опричнину — реформой, направленной против «княжат», вызвала серьезные возражения в советской историографии. Уже С. В. Бахрушин отметил дворянский характер многих из реформ «избранной рады»; он признал ее в связи с этим «правительством компромисса» между боярами и служилым классом;16 взгляды С. В. Бахрушина получили дальнейшее развитие в работе А. А. Зимина17. Еще решительнее отверг прежнюю характеристику «избранной рады» И. И. Смирнов, признавший самое это понятие фикцией, созданной Курбским и усвоенной Грозным; реформы 50-х годов имели, по мнению исследователя, последовательно дворянский характер18. Серьезному пересмотру подвергся и взгляд С. Ф. Платонова на опричнину как на реформу, сознательной целью которой было искоренение вотчинного землевладения «княжат». С. Б. Веселовский показал, что на землях, взятых в опричнину, почти не было княженецких вотчин;19 вывод С. Б. Веселовского был подтвержден наблюдениями А. А. Зимина20. А это обстоятельство давало основание исследователям выразить сомнения в ангикняжеской и антибоярской направленности опричной земельной политики. С. Б. Веселовский ставил вопрос еще резче. Он предлагал вернуться к точке зрения В. О. Ключевского, согласно которой политика Ивана IV определялась его личным характером и сводилась к истреблению отдельных лиц21.

Такое объяснение политики Грозного, если бы оно было верным, снимало бы, в сущности, всю проблему спора между царем и Курбским. Полемика их тогда должна была бы рассматриваться в духе Карамзина — как чисто личное столкновение.

Но справедливо ли такое объяснение? Напомним хотя бы о том, что Иван IV — не единственный тиран в мировой истории и в истории XV-XVI вв. У него было множество «двойников» — и на Западе, и на Востоке.

С. Б. Веселовский, конечно, был прав в споре с теми, кто прославлял Грозного и давал «положительную оценку» его политике22. Но противопоставляя этому взгляду «отрицательную» оценку царя, сводя весь вопрос о терроре Грозного и опричнине к такой оценке, мы пришли бы, в сущности, к своеобразному негативному варианту той же схемы Костылева: не ограничили бы, а крайне преувеличили роль данной личности, приписывая ей «беспримерную во всемирной истории мощь личной инициативы»23.

Задача историка не оправдание политических деятелей и не их осуждение. Цель истории, по словам Спинозы, «не плакать и не смеяться, а понимать». Для понимания смысла политической борьбы при Иване IV немалое значение имеет его переписка с Андреем Курбским. О чем спорили два антагониста? Какие позиции защищал Иван IV и что противопоставлял ему «государев изменник»? Для ответов на эти вопросы необходимо обратиться к истории полемики и ее содержанию.

2. Как велась переписка?

Что мы знаем об обстоятельствах возникновения и распространения переписки Грозного и Курбского?

Текстологическое исследование дошедших до нас списков посланий обоих оппонентов обнаруживает, что сборники, в которых послания

Курбского и Грозного помещены вместе («печерские сборники», сложившиеся в 20-30-х годах XVII в., «сборники Курбского» последней трети XVII в.), представляют собой уже вторичное явление в рукописной традиции Наиболее ранний текст Первого послания Грозного читается в рукописях, не включающих сочинений Курбского; первая группа 1-й редакции Первого послания Курбского также представлена в основном списками, в которых нет посланий его противника «Сборники Курбского»* содержащие почти полное собрание его сочинений (включая Второе и Третье послания), также не включали первоначально царского послания; оно было добавлено к ним в самом конце XVII в24. Второе послание Грозного Курбскому (1577 г.) в традиции XVII в. (списки XVI в. и в этом случае не сохранились) никогда не соединялось с сочинениями его врага; это послание дошло до нас в сборнике (на его составе мы еще остановимся), состоящем только из официальных царских грамот.

Как же происходил обмев письмами? Как они посылались и для кого предназначались? В исторической науке давно уже известен рассказ Латухинской Степенной книги конца XVII в. о слуге Курбского Василии Шибанове, который был послан Курбским из Литвы в Москву и в Кремле, на Красном крыльце, вручил письмо царю; Грозный, согласно этому рассказу, проколол дерзкому гонцу ногу «осном» (наконечником посоха) и стоя прочел письмо своего врага. Рассказ этот был привлечен еще Карамзиным, а в прекрасном переложении А. К Толстого получил широкую популярность* Но историческая достоверность этого рассказа весьма сомнительна: согласно официальной летописи XVI в. Шибанов был задержан царскими воеводами в районе военных действий с Литвой и явиться в Москву для передачи письма царю никак не мог25. Кроме того, легенда Латухинской Степенной книги никак не объясняет пути отправления остальных писем Курбского и писем Грозного. Очень острая по своему характеру переписка между Московской и Литовской Русью, происходившая в те годы, не ограничивалась только письмами Курбского царю и ответными посланиями Грозного: в нее входили послания Курбского в Печерский монастырь (по крайней мере, одно из его посланий туда было послано из-за рубежа)26, послания других «крестопреступников» — Тимохи Тетерина и Сарыхозина (они дошли в составе «печер ских сборников» — вместе с посланием Курбского). Значит ли это, что такие письма посылались из-за рубежа на Русь открыто — ценой жизни их посланцев? Уже С. Б. Веселовский справедливо отметил, что «Курбскому не было надобности жертвовать своими верными слугами»27 для отправ ления посланий: произведения такого рода распространялись, по всей видимости, тайно, подобно «подметным» или «прелестным» письмам начала XVII в.

Важнейшие данные о цели и назначении переписки Грозного с Курбским содержит заголовок Первого послания Грозного его противнику Во всех списках 1-й пространной редакции этого послания (и там, где оно помещено отдельно от послания Курбского, и в «печерских сборниках») оно определено как послание царя «во все его Российское государство (царство) на крестопреступников его, на князя Андрея Курб ского с товарищи о их измене» Перед нами — важное свидетельство об официальном и «обличительном» характере послания, содержащееся в первичной из дошедших до нас версий.

Свидетельство это подтверждается и еще одним, недавно найденным списком — из собрания Военно-Исторического архива, ф. ВУА, № 328. Это — «печерский сборник» (20-30-х годов XVII в.), но и по своему составу (послание царя здесь помещено вне всего комплекса, до послания Курбского), и по тексту он может считаться лротографичным по отношению к остальным «печерским сборникам», включающим послание царя29. Тем более интересно, что посланию Ивана Грозного здесь предшествует еще особый заголовок на отдельном листе: «Послание царское во все городы на крестопреступников его на князя Ондрея Курпского с товарищи о их измене»

Существование отдельной традиции посланий царя и заголовок Первого послания делает весьма вероятным его рассылку «во все Российское государство». О том, что и послание «государева изменнника» также было рассчитано не столько на его формального адресата, сколько на других читателей, свидетельствуют косвенные данные. Текст Первого послания Курбского царю оказывается в ряде мест дословно совпадающим с его Третьим посланием в Псковско-Печерский монастырь (старцу Вассиану); одно место из послания царю совпадает и с другим посланием тому же адресату30. Совпадают ссылки Курбского на его походы и «пресветлые» победы, угрозы положить «писаыейце» с собою в гроб, совпадают и упреки дарю, умыслившему «неслыханные от века муки и смерти» против «доброхотных» своих. Ясно, что все эти упреки были частью одной и той же публицистической кампании, предпринятой «крестопреступником» в связи с побегом.

Но послания Курбского царю и его же послания в Печерский монастырь — это сочинения одного автора; совпадения между ними поэтому не очень показательны. Распространялось ли его послание на Руси и читалось ли оно за пределами царского дворца или Печерского монастыря, куда писал Курбский? Одно, весьма любопытное свидетельство о таком распространении может быть указано. Несколько лет тому назад Э. Кинан обратил внимание на совпадения между текстом Первого послания Курбского Грозному и сочинениями западнорусского (каменец-подольского) инока Исайи, приехавшего на Русь в 1561 г. и попавшего там в заточение, — «Жалобой» Исайи и его же «Плачем». Эти совпадения послужили основанием для весьма неожиданного и парадоксального построения. Считая сходные места в сочинениях Исайи первичными, а у Курбского — вторичными, Э. Кинан отметил, что «Плач» Исайи имеет точную дату — 1566 г.; этим же временем, по мнению исследователя, должна была быть датирована и «Жалоба». Если это так, то послание Курбского царю не могло быть написано ранее 1566 г. Но по смыслу послания царю оно должно было быть написано сразу после бегства воеводы в апреле 1564 г. — из Вольмара, куда бежал Курбский. Ответное письмо царя имеет точную дату — 5 июля 1564 г. На этом основании Кинан и пришел к выводу, что послание Курбского, как и вся последующая переписка его с царем (не сохранившаяся, как мы уже отмечали, в современных рукописях XVI в.), — не подлинная переписка, а апокриф, созданный в XVII в. История создания этих апокрифов в построении исследователя весьма сложна: он считает, что их сочинял целый ряд авторов — начиная с писателя начала XVII в. С. Шаховского (создавшего, по Кинану, не только «первое письмо Курбского», но и ответное «письмо царя») и включая деятелей конца века — А. Матвеева и В. Голицына31. Смысл и цель этой «литературной игры» (требовавшей, очевидно, от писателей XVII в. колоссального труда и кропотливого исследования источников XVI в.) в изложении исследователя остаются непонятными. Столь же сомнительна и исходная гипотеза, положенная в основу построения. Э. Кинан не только не обосновал весьма важной для него датировки «Жалобы» Исайи32 и не отвел возможности восхождения сочинений Курбского и Исайи к общему источнику; он не доказал главного положения» первичности текста Исайи и вторичности — Курбского. А между тем сопоставление сходных текстов в «Плаче» Исайи и послании Курбского говорит, напротив, о первичности текста у Курбского (Курбский надеется на награду от бога за свои ратные подвиги: «Он бо, бог, есть всем сим мъздовоздатель и не токмо сим, но и за чяшу студеные воды») и о явной спутанности и вторичности у Исайи (Исайя говорит не о награде, а о страхе: «Узрю лиспекулаторскиймеч, небо вменяю, и всим сим мздовоздател Христос истинный бог наш и не токмо сим, но и за чашу студеной воды»)33. Но если это так, то наиболее вероятно влияние Курбского на оба послания каменецкого инока34. Тем самым рассыпается и все построение Э. Кинана, а замеченная им связь между сочинениями Курбского и Исайи (при отсутствии данных о каком-либо их общем источнике) становится неожиданным и важным свидетельством использования послания Курбского в публицистике XVI в. Учтем, что Исайя с 1561 г. находился на Руси; вскоре после приезда он по доносу своего врага греческого митрополита Иоасафа (против которого и были направлены «Жалоба» и «Плач») попал в ссылку. Поэтому читать в Литве послание Курбского, написанное в 1564 г., он не мог; значит, если он его использовал, то, прочитав на Руси, в ссылке (в Вологде или в Ростове)35. Получил он его, очевидно, в ходе каких-то тайных сношений со своими доброжелателями, начавшихся еще ь 1562 г. и длившихся до 1567 г.; Исайю в ссылке посещал некий «брат имярек»; с ним он передавал свои сочинения («Плач», «Жалобу» и послание 1567 г.) и в свою очередь получал какие-то послания36. Если в числе этих посланий было послание Курбского, то это может быть еще одним свидетельством публицистического характера переписки.

Но существовали ли на Руси XVI в. произведения такого жанра, к которому мы склонны относить переписку Грозного с Курбским — «от крытые письма», направляемые через голову их прямых адресатов широкому читателю? Один памятник такого жанра мы, во всяком случае, знаем. Это послание кирилловских старцев (сочиненное, вероятнее всего, Вассианом Патрикеевым) главному обличителю ереси Иосифу Волоцкому в связи с его ролью в расправе над еретиками в 1504 г. Подобно царю и Курбскому, кирилловские старцы не имели ни намерения, ни возможности переубедить оппонента и как-либо воздействовать на его поведение. Они не беседовали со своим адресатом, а обличали его — точно так же, как Курбский и царь в 1564 г37.

3. О чем спорили Иван Грозный в Курбский?

Если переписка Грозного и Курбского имела публицистический характер, то в чем же заключался ее полемический смысл? О чем спорили царь и опальный боярин?

В научной литературе не было попыток дать сколько-нибудь развер нутый ответ на этот вопрос. Остроумная характеристика переписки, предложенная В. О. Ключевским, строилась, в сущности, на двух цитатах, извлеченных из писем, но отнюдь не исчерпывающих их содержание.

Сопоставление текстов и идей двух первых посланий обоих против пиков — исходного послания Курбского и ответа царя — облегчается благодаря одному обстоятельству Послание царя, в полном соответствии с традициями дипломатической переписки того времени, полностью соответствует по построению посланию его врага: царь цитирует почти каждую строчку послания Курбского — пункт за пунктом — и дает ответ на все его обвинения. Такое сходство с дипломатической перепиской может объясняться не только стремлением Грозного-писателя подражать формам деловой переписки38, Очень вероятно, что Первое послание Грозного создавалось теми же лицами по тем же принципам, по которым писались посольские грамоты Исследователями уже отмечалось, что за пять-шесть недель между началом мая 1564 г., когда стало известно о бегстве Курбского и могло быть получено его послание, и датой ответа царя — 5 июля — царь не мог успеть один составить это огромное по размерам произведение (почти целую книгу), тем более, что он как раз в это время путешествовал п Курбского, с. 15-17. Считая недатированную «Жалобу» вторичной по отношению к Первому посланию Курбского царю, мы, естественно, относим ее ко времени после 1564 г. (ср. выше, примеч. 32).

(был в Никитском монастыре и в дворцовых селах под Можайском и Вязьмой)39. Очевидно, письмо, как обычно, составлялось в царской канцелярии, хотя ключевые его места, несомненно, писал (вероятнее всего, диктовал) сам царь, чей индивидуальный стиль, характерный и для других его произведений, здесь ясно ощущается. Сочетание традиционного канцелярского «отписывания» с неожиданными и яркими отступлениями — основная особенность стиля посланий царя.

Курбский, как справедливо отметил Ключевский, построил свое краткое и по-цицероновски изящное послание в основном на вопросе: зачем царь побил данных ему от бога воевод; он перечислял далее заслуги этих воевод, вспомнил «гонения», понесенные им лично, и грозил царю Страшным судом.

Ответное «широковещательное и многошумящее» послание Грозного почти в 20 раз обширнее письма его противника. Состоит оно из 6 частейз 1) развернутое обвинение Курбского в измене (Б, л. 298-301);40 2) ответ (начинающийся обычной формулой — «Писание же твое приято бысть. .») на вступительную часть послания Курбского, содержащую не прямые обвинения, а лишь обращение к царю: « во православии пресветлу явившуся, ныне же грех ради наших сопротивным обретеся. Разумеваяй да разумеет совесть прокаженну имуще »; ответ этот дополняется целым очерком библейской и римско-византийской истории, доказывающим гибельность подчинения государства «епархам» (священникам) и «сигклитам» (советникам) (л 301-309 об.); 3) ответ на первую часть послания Курбского («Почто, царю, силных во Израили побил. облыгая православных») (л. 311-312); 4) лирический рассказ о сиротском детстве и юности царя и о возвышении Сильвестра и Адашева — несомненно наиболее индивидуальная и яркая часть послания (л. 312-319 об ); 5) ответ на вторую часть послания Курбского — об избиении воевод и «гонениях» (л. 319 об.—332); 6) осуждение попытки Курбского выступать «судьею или учителем», подкрепленное библейскими и святоотеческими цитатами (л. 332-349).

Круг источников послания Грозного довольно ограничен, и сама система цитирования их формальна и даже примитивна — недаром Курбский потом высмеивал эту манеру «хватать» «ото многих священных словес» «преизлишно и звягливо, целыми книгами, паремьями, целыми посланьми». При этом характерно, что ряд источников, широко использованных в послании, как бы рассекается на куски, причем одна часть служит для подкрепления одной мысли, а другая — для совсем иной. Так, послание Дионисия Ареопагита иноку Димофилу и «Слово на святая просвещения» Григория Богослова приведены в письме царя почти полностью, но один кусок из Ареопагита (видение Карпа) должен осудить намерения Курбского «вопияти» на царя Троице (л. 328-329 об.), а другой направлен против самовольного учительства (л. 332 об.—346); первый фрагмент из Григория (л. 320-320 об.) служит для осуждения язычества (склонность к которому царь приписывает своему противнику), второй (л. 324 об.—-325) высмеивает юных учителей, а третий (л. 346 об.—348 об.) осуждает излишнюю придирчивость и фарисейство последователей Новациана, близость Курбского к которым провозглашается в послании неоднократно. Здесь довольно ясно ощущается усердная работа секретарей, которым, очевидно, было поручено срочно подыскать авторитетные высказывания по определенным вопросам и которые спешно подбирали более или менее подходящие куски из отцов церкви (черпая их, очевидно, из главной сокровищницы письменности XVI в. — Великих Четиих Миней)41.Срочность работы породила ряд ляпсусов. Так, рассказ Дионисия Ареопагита о видении Карпа был помещен в двух вариантах42, а цитата из Иоанна Златоуста о бессилии светской власти, нападающей на церковь («Человече, останися рати...»), была несколько неожиданно приведена в доказательство недопустимости измены царю43. Упрек советнику, который «попра» свое «предстояние» «у престола владычня» и служение «со ангелы», явно адресованный по замыслу автора священнику Сильвестру (к нему он и обращен на л. 315 об.), в одном месте оказался почему-то обращенным к мирянину Курбскому (л. 301-301 об.)44.

Прямая полемика в послании царя строится по нескольким вариантам. Часто царь просто отвергает обвинения своего противника («Крови же во церквах божиих никакие не проливали есмя. .»; «А мук и гонения и смертей многообразных ни на кого не умысливали есмя...» — л. 311 об.) или возвращает эти обвинения ему самому («Гонения. . на люди воскладаете: вы ли убо с попом и с Алексеем не гонили?. .»; «Моавитин же и Аммонитин — ты еси» — л. 325, 332). В других случаях он оспаривает самый исходный тезис противника, отвечая, например, на обвинение в «побиении» «сильных во Израиле»: «А сильных есми во Израили не побили, и не вем, кто есть сильнейший во Израили, понеже бо Русская земля правится божиим милосердием. . и последи нами, своими государи, а не судьями и воеводы. . » (л. 311). Наиболее любопытны и обнаруживают индивидуальный стиль автора те места, в которых он не просто отвергает, но также снижает и высмеивает слова своего оппонента — когда, например, на торжественное замечание Курбского, что царь не увидит его лица до Христова пришествия, Грозный отвечает: «Кто бо убо и желает таковаго ефиопскаго лица видети?» (л. 328 об.)45.

Отрицание утверждений оппонента было, конечно, полемикой, хотя и не очень содержательной и плодотворной. Но не всегда высказывания Курбского отвергались так элементарно. Один упрек явно задел царя больше всех остальных, и к этому упреку он обращался десятикратно46, споря со своим противником не формально, а развернуто и конкретно. Это был упрек в том, что царь, явившийся было «пресветлым в православии», ныне стал «сопротивным» и даже «прокаженным» совестью. Как мы уже отмечали, ответу на эти слова из вступительной части послания Курбского царь посвятил целый раздел своего сочинения — вторую часть послания (л. 302-311). Любопытно, что в первой половине этого раздела царь не только спорит, но явно оправдывается перед Курбским, ссылаясь на то, что его «благочестие» было поколеблено еще в юности, и соглашаясь, что допускал какие-то «игры», уступая «немощи человеческой» (речь идет, вероятно, о тех играх с «машкерами», во время которых был убит в начале 1564 г. князь Репнин, или более широких зрелищах для народа); делал он это, по его словам, для того, чтобы подданные признали его, законного государя, а «не вас, изменников»47. Апология эта трижды перемежается одним и тем же рефреном: «И се ли сопротивен разум, еже не хотети быти работными своими владенну?» (л. 301 об.); «Се ли разумеваемая „супротив", яко вашему злобесному умышлению... погубити себя не дал есми?» (л. 301 об.—302); «И се ли супротивно явися, еже вам погубити себя не дал есми? А ты о чем сопротивно разума, души своей и крестное целование ни во что же вменил...?» (л. 302). Далее, переходя к примерам из библейской и византийской истории, царь еще три раза повторяет тот же рефрен: «Се ли убо сопротивно разуму, еже по настоящему времени жити?» (л. 304 об.); «И сие ли супротивно разуму и совесть прокаженна, еже невежу взустити и злодейственных человек возразити...?» (л. 306 об.); и в последний раз в наиболее развернутом (и наболее близком к исходной формуле Курбского) видез «Се убо довольно указах ти, чесого убо ради по твоему злобесному разуму супротивным обретаяся разумевая, и разумевая совесть прокаженну имуще...» (л. 311).

Но и это не удовлетворило царя. В четвертой части послания, после воспоминаний о своем детстве и юности и об измене Адашева и Сильвестра, Грозный опять, нарушая последовательность изложения, трижды возвращается к первому упреку противника: «Ино се ли сопротивно разуму, еже не восхотехом в совершенем возрасте младенцем быти?» (л. 316 об.); «Се убо есть по твоему разуму „сопротивно разуму обретеся, разумевая", еже вашей воле не повинухомся?» (л. 318 об.); «Се убо вся известна ти есть пространнейше, что убо по твоему разуму супротивным обретеся разумеваяй совесть прокаженна!» (л. 319 об.). А еще дальше, в пятой части послания, отвечая Курбскому, царь доказывал, что именно он, а не сподвижники Курбского, по-настоящему подчинил «прегордые царства», и в последний раз возвращался к тому же упреку: «Тако же наш промысл и попечение о православии и тако сопротивен разум, по твоему злобесному умышлению»! (л. 322 об.).

Подобно неким вспышкам, прерывающим и нарушающим ритмичную линию, тема «сопротивности разуму» то и дело вторгается в довольно элементарную схему ответа царя Курбскому. И здесь, так же как и в воспоминаниях юности, ясно ощущается не дотошность дьяков, «отписывающих» по каждому пункту полученной грамоты, а навязчивая мысль главного автора послания.

Чем же Грозный был так взволнован и о чем он «едино слово обращая семо и овамо» по-настоящему спорил с Курбским? Слово «сопротивный (супротивный)» имело в древнерусском языке весьма важный и зловещий смысл. «Избави их... козни супротивного» — читается в службе Сергию; «ангелы бо человеку зло не творять..., но заступают от супротивного дьявола» — говорится в летописи. Грозного, конечно, особенно задело содержащееся в этих словах указание на «сопротивного» (дьявола) — это был полемический выпад, подобный тому, к какому прибег Курбский в другом случае, когда называл «опричников» — «кромешниками» («опричь» и «кроме» — синонимы) и тем самым напоминал о «кромешной» тьме. Но основной смысл слов Курбского заключался не в этом выпаде, а в упреке царю, прежде «от бога препрославленному», который ныне стал «сопротивным» — изменил своей первоначальной «пресветлости».

Подлинная полемика возможна только тогда, когда у противников есть некая общая отправная точка в рассуждениях, — иначе спор превращается в простой обмен упреками. Такая отправная точка у обоих корреспондентов была. Недаром Курбский признавал, что царь явился «пресветлым в православии», и Грозный с удовлетворением отмечал это признание. Временем, к которому обращались оба противника, была середина XVI в., а «пресветлое православие», о котором вспоминал Курбский, было связано с важнейшим моментом в духовной жизни Московской Руси — Стоглавым собором 1551 г.

Таким образом, мы получаем ответ на поставленный выше вопрос: о чем спорили Курбский и Грозный. Основным, или во всяком случае главным, предметом полемики между ними был вопрос о том, кто верен заветам начала царствования Ивана IV и кто стал им «сопротивен»

В 1564 г. царь и его противник уже резко расходились в оценке правительственной политики 50-х годов — политики «Избранной рады», как назвал ее в одном из своих сочинений Курбский. Но идеологические основы, заложенные Стоглавом, не вызывали сомнений у обопх оппонентов: спор шел о том, кто именно блюдет эти основы.

Для понимания сущности полемики, содержащейся в переписке Грозного с Курбским, необходимо поэтому обратиться к вопросам, стоявшим перед русской общественной мыслью в середине XVI в.

4. Иван Грозный и «истинное христианское самодержавство».

В политике Русского государства XVI в. идеология, обосновывающая значение и величие этого государства, играла более важную роль, чем обычно в средневековых государствах. Конечно, уже в древнерусских княжествах политические споры нередко имели религиозно-идеологическое обоснование, и, ссорясь между собой, князья ссылались на церковные авторитеты. Но центром православия был Константинополь, и авторитет константинопольского патриарха в течение многих веков оставался незыблемым. Когда в XIV в. шведы предложили новгородцам устроить религиозный диспут между католиками и православными, новгородцы отказались от этого, предложив своим оппонентам обратиться непосредственно к патриарху в Царьград48.

С середины XV в. положение изменилось. Флорентийская уния православной и католической церкви не была принята в Москве, а после того как константинопольские патриархи признали главой русской церкви не московского, а западнорусского митрополита, великие князья объявили православие греков «нарушившимся». Завоевание Константинополя турками в 1453 г. сделало возможной фактическую автокефалию русской церкви.

Первые попытки осмысления новой обстановки, возникшей после разрыва с патриархом, были предприняты людьми, занимавшими весьма самостоятельные идеологические позиции. Идея «Москвы — нового града Константина» была выдвинута митрополитом Зосимой, связанным с еретическим движением конца XV в.; Зосима смело относил новозаветное пророчество «первые будут последними, а последние первыми» к грекам и русским. Выступая против системы поставления иерархов, установленной греками, еретики ставили под сомнение такие важнейшие институты православной церкви, как монашество и монастыри. Вплоть до начала XVI в. Иван III, стремившийся к секуляризации земельных богатств монастырей, оказывал явную поддержку еретикам; обличители ереси и защитники монашества во главе с Иосифом Волоцким выступали с резкой критикой великокняжеской власти.

С начала XVI в. положение изменилось. Перед лицом дружного сопротивления духовенства великокняжеская власть отказалась от планов реформации и согласилась на расправу с еретиками. В XVI в. идеология русской государственной власти разрабатывается главным образом авторами ортодоксально-церковного направления, но в основе ее лежат в значительной степени идеи, выдвинутые вольнодумцами конца XV в. Развивая теорию «Москвы — нового града Константина», Филофей пишет в первой четверти XVI в. свое послание (или несколько посланий) о «Москве — третьем Риме»; примерно в те же годы бывший тверской иерарх Спиридон заявляет (в «Послании о Мономаховом венце») о происхождении русских государей от «сродника Августа-кесаря» легендарного Пруса.

Общей во всех этих публицистических памятниках была идея, постепенно становившаяся незыблемой основой государственной идеологии, — об особой роли России как единственной православной страны, уцелевшей среди «изрушившегося» христианского мира. В 1551 г. Стоглавый собор кодифицировал православный культ на Руси как культ национальный, опираясь на сложившуюся русскую традицию, а не на греческий авторитет. Связи с греко-православными иерархами в XVI в. от времени до времени поддерживались, но ни о каком подчинении патриарху (пребывавшему в завоеванном турками Константинополе) больше не было и речи.

Представление о России как о единственной в мире стране, сохранившей правую веру, было весьма величественно, но и весьма ответственно. Если истина сосредоточена у нас, а весь окружающий мир духовно «изрушился», то, строя свое государство, русские должны идти каким-то совершенно своеобразным путем, а на чужой опыт опираться лишь в очень ограниченной степени — как на опыт отрицательный.

Сложности, связанные с такой идеологической позицией, очень ясно обнаруживаются в творчестве писателя, которому суждено было в самом начале царствования Ивана IV высказать слова, которые могут на первый взгляд показаться как бы программой этого царствования. Обращаясь к истории падения Царьграда и победы Магмет-султана над греками, Пересветов объяснял эти события «кротостью» греческого царя Константина: «Не мочно царю без грозы быти; как конь под царем без узды, тако и царство без грозы»; он предрекал молодому царю: «Ты государь грозный и мудрый, на покаяние приведешь грешных и правду во царстве своем введешь». Важно заметить, что «правда» в этой программе оказывалась не менее важным моментом, чем «гроза»: «кротость» греческого царя в том и заключалась, что он уступил власть «вельможам», а они поработили народ. «Бог не веру любит — правду... И греки еуангелие чли, а иныя слушали, а воли божия не творили... Во всем диявол прелстил велмож Констянтиновых, всю его волю диявол скую творили... Который записывают в работу вовеки, прелщают, и дияволу угождают... которая земля порабощена, в той земле все зло сотворяется». Не грозит ли такая же опасность и России? Пересветов не уклонился от достаточно прямого ответа на этот вопрос. «Таковое царство великое, и сильное, и славное, и всем богатое царство Московское, есть ли в том царстве правда?» — спрашивал в его сочинениях мудрый молдавский воевода приезжего «москвитина», ж тот признавался: «Вера, государь, християнская добра. . а правды нет». «Коли правды нет, то и всего нет!» — с огорчением восклицал воевода49.

Как же относился к таким воззрениям царь Иван Васильевич? Следует решительно отвергнуть популярное в историографии представление о близости или даже идентичности его воззрений со взглядами Пересветова. Совсем неправ был М. Н. Покровский, когда утверждал, что «глухие ссылки на Пересветова нередки в письмах Грозного»50. Поскольку послания Пересветова были ему адресованы, царь, вероятно, читал их, но никаких ссылок на Пересветова мы у него не находим. «Список черный» Пересветова, который упоминается в Описи царского архива, это, судя по аналогичным «спискам», находившимся в других ящиках архива, скорее всего следственное дело Пересветова, аналогичное названному в той же Описи «списку» осужденного еретика Башкина51. Слова Пересветова — «как конь под царем без узды, тако и царство без грозы» — конечно, могли понравиться царю, получившему прозвание Грозного. Грозный был согласен с Пересветовым и в том, что главной причиной гибели Византии (как и библейских царств) было подчинение царей вельможам — «епархам и сигклитам», «градоначальникам и местоблюстителям». Но дальше их рассуждения шли совершенно в разных направлениях.

Для Пересветова главным преступлением вельмож была их «неправда», выражающаяся прежде всего в порабощении и закабалении людей. Но именно эта идея, сближавшая Пересветова с еретиками XVI в., начисто отсутствовала у Грозного: царь, в правление которого впервые были введены «заповедные годы» и прекращен крестьянский переход, даже в своих декларациях никогда не выступал за улучшение положения крестьян и против порабощения и закабаления. И это — не совсем обычная черта для публицистики XVI в. Не только вольнодумцы той поры, такие как еретик Матфей Башкин или Пересветов, но и публицисты ортодоксально-церковного направления (Ермолай Еразм, Максим Грек, Вассиан Патрикеев, отчасти даже Иосиф Волоцкий) считали своим долгом обратить внимание на тяжелое положение тех или иных групп крестьян и предложить какие-либо меры для улучшения их жизни. Но царя Ивана Васильевича тема эта не занимала совершенно, а любые вольнодумные идеи — вроде пересветовского предпочтения «правды» «вере» — воспринимались им как ереси, к которым царь, гордившийся своей религиозной ортодоксальностью, относился с беспощадной враждебностью (этим, возможно, и определялась дальнейшая судьба Пересветова).

Своеобразие идеологической позиции Ивана Грозного в том именно и заключалось, что идея нового государства, воплощающего правую веру, «изрушившуюся» во всем остальном мире, начисто освобождалась у него от прежних вольнодумных и социально-реформаторских черт и становилась официальной идеологией уже существующего «православного истинного христианского самодержавства». Главной задачей становились поэтому не реформы в государстве, а защита его от всех антигосударственных сил, которые «растлевают» страну «нестроением и междоусобными браньми». Разделяя пересветовскую враждебность к «вельможам», царь делал отсюда один важный вывод: негодных и «изменных» бояр должны были сменить новые люди В. О Ключевский обратил внимание на «историческую угрозу» боярам, высказанную царем в послании: « может бо бог и от камени сего воздвигнути чада Аврааму» (л. 330 об ): не менее выразительно звучали за несколько месяцев до опричнины и слова: «, а з божиею помощию имеем у собе воевод множество и опричь вас, изменников» (л. 311 об.)52

В какой степени провозглашенная царем политика была сознательна и проводилась ли она действительно в последующие годы? Возражая против чересчур рационалистической концепции С. Ф. Платонова, видевшего в опричнине последовательный план искоренения бояр-княжат, исследователи отметили, что опричнина не подорвала основы могущества феодальной аристократии, число боярско-княжеских владений в XVII в. оказывается не меньшим, чем в XVI в.; аристократия сохранила свое место в государственном аппарате53. Лишь в первые годы опричнины опалы направлялись главным образом против бояр-княжат; в последующий же период они касались удельного князя Владимира Старицкого и связанных с ним лиц, верхушки духовенства, Новгорода и, наконец, руководителей самой опричнины.

Однако недостаточная последовательность политики Грозного вовсе не означает, что политика эта не имела идеологического обоснования и не могла рассчитывать (во всяком случае на первом этапе) на поддержку определенных общественных слоев. Бояре как сословие и общественная группа не были неизменным и основным объектом опричного террора, но это не мешало им быть удобной мишенью в идеологическом споре. «Самовластие» «бояр и вельмож» в годы своего детства и юности Грозный описывал еще в послании к Стоглавому собору;54 в Первом послании он вновь возвращался к этому периоду, рассказывая о поведении «изменных бояр» во время восстания 1547 г. (л. 314 об.). Исследователи уже справедливо отмечали крайнюю тенденциозность этих высказываний: в вину Курбскому ставились измены бояр, происходившие в те годы, когда князь Андрей, как й сам царь, был еще ребенком55. Даже преступления библейских и византийских вельмож царь считал нужным напомнить боярам своего времени: «Еже вам, бояром, прилично!» (л. 307) — восклицал он, вспоминая о судьбе двух библейских заговорщиков.

Но думал ли Грозный вообще об идеологическом обосновании своей политики? Не противоречила ли бы такая попытка «сделать подданных судьями в споре» с Курбским «глубоко аристократическим представлениям Ивана IV о взаимоотношении самодержца и его подданных»?56 Нет, не противоречила. Царь действительно именовал своих подданных «рабами» (л. 319 об., 324 об., 325) и заявлял, что «доселе русские владатели не истязуемы были ни от кого, но вольны были подовластных своих жаловати и казнити» (л. 320), однако это не мешало ему постоянно, прямо и косвенно, обращаться к этим «подовластным». «И тако ли убо пастырю подобает, еже не разсмотряти о нестроении о подовластных своих?» (л. 304) — спрашивал он Курбского. Царь с негодованием отвергал упреки в «гонениях», заявляя, что налагал гнев «милостивно» и лишь в соответствии с виной, да и это — утверждал он за несколько месяцев до опричнины — уже в прошлом: «Но сия убо быша. Ныне же убо все, иже в вашем согласии бывший, всякого блага и свободы наслаждающимся и богатеющим, и никая же им злоба первая поминается...» (л. 319). Иван IV заявлял, что не он, а именно Курбский и его сподвижники были подлинными гонителями, творившими бессудные расправы, — «ино ныне свободно есть: почто и еще не престаете гонити?» (л. 319 об.). Этим гонителям из круга Курбского, а также правителям из «иных земель», жестоко карающим своих подданных, царь противопоставлял свою мудрую и осторожную «обозрительность»: «Како же сего не могл еси разсудити, яко подобает властелям не зверски яритися, ниже безсловесно смирятися?» (л. 304).

Благо подданных Грозный объявлял главной целью своего существования: «...за них желаем противо всех враг их не токмо до крови, но и до смерти пострадати» (л. 331); «Аз убо верую, о всех своих согрешениях вольных и невольных суд прияти ми, ... и не токмо о своих, но и о подовластных дати ми ответ, аще что моим несмотрением погрешится» (л. 324). Как мы видим, «аристократизм» и деспотизм Грозного прекрасно сочетались с самой широкой демагогией.

Нет оснований сомневаться, что декларации, высказанные в царском послании, находили слушателей и приверженцев. Как и Пересветов, Иван IV подчеркивал драгоценность для государства служилых людей — «воев»: «На заец потреба множество псов, на враги ж множество воиз како убо безлепа казнити подовластных, имуще разум!» (л, 312)57. Господствующий класс русского общества XVI в. был весьма сложен и пестр. Враждебность к его привилегированной части обнаруживали не одни только дворяне-помещики; младшие, «захудалые» представители знатных феодальных семей также были в числе недовольных58. Едва ли большинство читателей Пересветова разделяло наиболее смелую часть его программы — отказ от кабалы и всякого порабощения. Многие из них, вероятно, склонны были удовлетвориться иным — «грозной» властью, носящей меч «в месть убо злодеем, в похвалу же добродеем» и готовой расправиться с «супротивными» вельможами, а «доброхотных» «воев» жаловать «своим всяким жалованьем».

5. Курбский и «Святорусское царство».

Что же противопоставлял этой концепции Курбский? В Первом послании князя мы не находим сколько-нибудь развернутой системы его взглядов; он ограничивается упрекахми в «гонениях». Более определенно политическая линия Курбского обнаруживается из его более поздних посланий царю, «Истории о великом князе Московском» и других сочинений, написанных уже в эмиграции. Именно в Польско-Литовском государстве, пребывающем, по его выражению, «издавна под свободами христианских королей», Курбский пришел к важной для него мысли о существовании «свободного естества человеческого» и «естественного закона», по которому должны жить люди59. С позиций этого «закона» об осуждал такие явления русской жизни XVI в., как насильственное крестоцелование, препятствующее свободному «отъезду», и казни «без суда» по наветам «ласкателей»60. Постановка таких вопросов, конечно, имела существенное значение. Но какая же политическая система вытекала, по мнению Курбского, из этого «естественного закона»? Какие права она должна давать подданным и какие обязанности налагать на власть? Ответа на этот вопрос мы у Курбского не находим. Картина правильного государственного устройства сводится у него к тому, что «самому царю достоит быти яко глава и любити советников своих яко своя уды»61. В какой степени «глава» должна считаться с «удами», кто конкретно понимается под этими «удами» государства? Курбский резко порицал «прелютых и прегордых русских царей», которые «советников своих холопами нарицают», и утверждал, что истинно христианские цари «под собою имеют в послушенстве великих княжат и других чиновников святых и свободных, а не холопей, сиречь невольников»62. Но в этих словах нельзя усматривать протест против всякого закабаления и закрепощения, подобный протесту Пересветова63. Курбский здесь явно имеет в виду оскорбительное обыкновение «русских царей» третировать своих советников, и в частности «великих княжат», как «холопов», а вовсе не подлинных холопов и кабальных. Об угнетении народа Курбский упоминал лишь однажды в своем послании в Печерский монастырь, когда, перечисляя бедствия всех «чинов» государства, заметил, что «купецкий же чин и земледелец... стражут, безмерными данми продаваеми»64. В общем же воззрения его были сугубо аристократическими: предметом его сочувствия были «благородные» и «великородные» «вельможи», пострадавшие от царя; в вину Грозному он ставил как раз его склонность к безродным выскочкам: «Писари ж наши руские, им же князь великий зело верит, а избирает их не от шляхетского роду, ни от благородна, но паче от поповичов, или от простаго всенародства, а то ненавидячи творит вельмож своих»65.

Для решения вопроса о том, какую политическую систему Курбский склонен был предпочитать, в научной литературе не раз приводили его высказывание (из «Истории») о том, что царь «должен искати добраго и полезнаго совета не токмо у советников, но и у всенародных человек»66. В этих словах историки усматривали указание на земские соборы XVI в. и видели в них свидетельство сочувствия Курбского идеям сословнопредставительной монархии в России67.

Едва ли с этим можно согласиться. Если бы Курбский имел в виду под «всенародными человеками» земский собор, то он мог бы высказать это гораздо определеннее: ведь заседания соборов происходили как раз в то время, которое он подробно описывает и в «Истории о великом князе Московском», и в других сочинениях. Наиболее представительный из соборов XVI в. — собор 1566 г. — был созван уже после бегства Курбского, как раз в годы опричнины; упоминая события, происходившие во время этого собора (казнь В. Рыбина-Пронского)68, Курбский ни в этом, ни в других случаях ни разу не говорит о самом соборе69. Выражение «всенародные человеки» означает у Курбского просто всех людей, множество народа;70 к незнатной части этого множества, «простому всенародству», он, как мы видели, относился весьма презрительно.

Никакой программы государственного устройства, отличного от существовавшего в те годы на Руси, Курбский в своих сочинениях не предлагает. Он упоминает о «свободах христианских королей», издавна существующих в Польско-Литовском государстве, но в чем именно заключаются эти свободы, на чем они основываются, не говорит ни слова, А между тем польская общественная мысль в эти годы не раз обращалась к тем проблемам государственного устройства, которые волновали и русских публицистов. Польский гуманист А. Фрыч-Моджевский, подобно Пересветову, выступал против привилегий и всевластия знати. Он заявлял, что законы «большей частью так составлены, что служат к выгоде богачей», отвергая, в частности, закон, «который, карая в высшей степени легко за обиды и убийства, ставит богачей по отношению к бедным, а шляхтичей по отношению к плебеям в такое же положение, в каком человек находится по отношению к собакам»71. Он настаивал на том, что власть панов над крестьянами должна быть ограничена и подвергнута государственному надзору72, и боролся против ограничения прав «плебеев». По словам Фрыч-Моджевского, «если перестанут превозносить богатых и укротят наглость шляхтичей и гордость вельмож, то высшие сравняются с низшими и обнаружится, что люди всех сословий обладают одинаковой душой», ибо «те, кто отличаются добродетелью и совершили выдающиеся деяния, обладают полным шляхетством и достойны всех его почестей, хотя бы родились из крестьян»73. Но, ожидая всех этих благодетельных реформ от власти монарха, А. Фрыч-Моджевский настаивал на том, что власть эта не должна быть неограниченной и произвольной: «У поляков недостаточно родиться сыном короля. Следует выбрать того, кто будет обладать этой высшей властью <... > При выборе королей следует руководствоваться не их родовитостью, но их способностью управлять республикой. Так как польские короли не рождаются, но выбираются с разрешения всех сословий, то они не должны обладать такой властью, при которой могли бы по своему произволу издавать законы, накладывать налоги или устанавливать что-либо навсегда. Все, что они делают, они делают как с согласия всех сословий, так и согласно предписаниям закона»74.

А. Фрыч-Моджевский не был одинок в своих теоретических построениях. Его сочинения (получившие известность не только в Польше, но и в других европейских странах) отражали то широкое движение политической мысли, которое развивалось во всей Европе в эпоху Возрождения и Реформации. Наиболее радикальной и последовательной формой этой политической идеологии XIV в. были теории «народного суверенитета» и законного сопротивления тиранам, разработанные протестантскими публицистами во Франции и революционных Нидерландах75. В Польше такое радикальное крыло общественной мысли было представлено так называемыми польскими братьями, или социнианами, г которыми был связан и Фрыч-Моджевский. Для нас особенно интересно участие в движении «польских братьев» русских еретиков, бежавших в Литву, — Феодосия Косого, Игнатия и других. Считавшие, что «вси людие едино суть у бога, и татарове, и немцы, и прочие языцы»76, русские вольнодумцы оказывались достаточно восприимчивыми к идеям западных реформаторов. Именно из среды русских социниан вышел своеобразный публицистический памятник, относящийся к этому времени, — легендарное «Письмо половца Ивана Смеры царю Владимиру», написанное якобы от имени посланца Владимира Киевского, явившегося в «знаменитую империю Греческую» для выбора веры. Форма политической легенды, к которой прибег здесь автор, была, как мы знаем, весьма характерна для русской публицистики XVI в.: так строилось «Послание о Мономаховом венце» Спиридона; легендарно-исторический характер имели и сочинения Пересветова. С традициями русской публицистики была связана и тема осуждения греков, проходящая через все письмо Смеры. Автор осуждает греков за отступление от истинного «учения всемогущего бога» и «идолопоклонство», противопоставляет им истинных христиан, тайно собирающихся «в укрытых местах» и домах, где «нет никаких идолов, а только скамьи и столы»; кесарь и патриарх, по его словам, держат «великий народ в рабстве у себя» Письмо включает и пророчество, относящееся не только к византийской, но и к русской монархии? «Погибнут надменные греки в вечном огне, да и те, которые приняли их нравы, суть также бесчестны, безславны, лжецы, достойные отвращения. Сказано мне, царь, господин мой, что ты и твой род будете такими же < ... > Поэтому последнее поколение этих людей осудит их»77.

Но если среди русских, порвавших с властью Ивана Грозного, встречались люди, воспринимавшие и развивавшие политические идеи западноевропейской реформации, то Андрей Курбский к числу таких людей не принадлежал. Польско-литовские политические теории — не только радикальные, но и умеренные — не получили никакого отражения в его сочинениях. Напротив, вкушая «свободы христианских королей», он обнаруживал величайшее презрение ко всем учениям, которые такие свободы обосновывали, третируя всю неправославную литературу Польско-Литовского государства как «польскую барбарию», «полыцизну»78. Наиболее важным элементом идеологии Курбского был взгляд на Русское государство как на единственную в мире страну, сохранившую истинное христианство. Это представление, вывезенное князем-эмигрантом из России и пронесенное им через всю его эмигрантскую жизнь, высказывается в его сочинениях неоднократно. Россию он именует «Святорусской землей» и «Святорусским царством»; русских воевод;, погубленных Грозным, — «сильными во Израиле»79.

Мысль о России как носительнице истинной веры, «изрушившейся» в остальном мире, трактовалась, как мы знаем, русскими идеологами поразному: она могла предполагать введение каких-то реформ для установления «правды» в стране или, напротив, восприниматься как консервативная программа, направленная на сохранение достигнутого идеала. Как и Иван Грозный, Курбский считал, что «православное истинное христианское самодержавство» уже создано; следует лишь твердо придерживаться его основ. Идеал его лежал не в будущем, а прошлом — во временах Стоглавого собора и «избранной рады». С этим связана и резкая враждебность Курбского к реформационыым движениям. В последователях Реформации — Феодосии Косом, Игнатии и других он видел не менее заклятых врагов, чем в Иване Грозном. Когда виднейший православный магнат Украины, воевода Киевский, Константин Острожский, борясь с иезуитской пропагандой, привлек для опровержения ее одного из русских социниан, Курбский заявил о недопустимости того, чтобы «христианин правоверный ото арианина христоненавистного» принимал «писания на помощь церкви Христа бога». Против «люторей», «цвинглиян», «калвинов» и иных «нечестивых ругателей» и «новоявленного глупъства исполненных еретиков» направлена значительная часть посланий Курбского, написанных в Западной Руси80.

Этим и предопределялась сущность интересующего нас идеологического спора между Иваном Грозным и Курбским. Исходя из принятого обоими оппонентами тезиса, что царь был в начале своего правления «пресветлым в православии», они спорили о том, каким образом должна была быть сохранена эта изначальная «пресветлость». Однако при такой постановке вопроса Курбский мог противопоставить Грозному лишь очень немногое. По справедливому замечанию датского исследователя Б. Нёрретрандерса, Курбский вовсе не был «реакционером», мечтавшим о возвращении к феодальной раздробленности: никаких идей такого рода мы у него не находим; не был он и реформатором; единственный предмет обличения Курбского — «опасный и губительный personality cult, который, по его мнению, окружает царя и вдохновлен им»81. Курбский рекомендовал царю «искати доброго и полезного совета» у своих подданных и любить советников, «яко своя уды». Однако такое обращение к советникам было, согласно Курбскому, не обязанностью царя (как в системе А. Фрыч-Моджевского), а лишь желательным поведением с его стороны. Но на рассуждение о советниках Грозный мог без труда возразить, что и он, следуя «божественному писанию», стремился «наставником благим покорятися» и потому «волею, а не в неведение» повиновался Сильвестру и Адашеву. Он, правда, не полюбил их «яко своя уды», но не его вина, если они «восхитились властью» и начали служить ему «лукавым советом», а «не истинною, и вся со умышлением, а не простотою творити» (л. 315 об.—316). Так же легко он отвергал и упрек в «гонениях». При отсутствии разработанной правовой системы произвол мог творить и царь и его «мудрые советники». «Гонения же аще на люди воскладаете: вы ли убо с попом и с Алексеем не гонили?» — воскликнул Грозный. «Како убо епископа Коломенского Феодосия, нам советна, народу града Коломны повелесте камением побита?. . Что же о казначее нашем Миките Афонасьевиче? Про что живот напрасно разграбисте, самого же в заточение много лет, в дальних странах, во алчбе и наготе держали есте?» (л. 325 об.). Соответствовали эти обвинения действительности или нет82, формально они звучали не менее убедительно, чем упреки противоположной стороны.

Ограничив рамки своего идеала «пресветлым православием» 50-х годов, никак не развив усвоенную им мысль о «свободном естестве человеческом», Курбский тем самым крайне ослабил свои теоретические позиции. Никаких средств, чтобы предотвратить уже начавшееся превращение «пресветлого православия» в «мучительскую лютость», он не предлагал. Спор о том, кто именно оказался «сопротивен» изначальным идеалам, неизбежно переходил поэтому в другую плоскость. Оба полемиста верили в провиденциальный характер человеческой судьбы и истории; оба были уверены в том, что благочестивое поведение людей вознаграждается, а неблагочестивое — карается богом. Обвиняя Курбского в том, что он «отвергся крестного целования, на крестиян воевати вооружился», царь угрожал: «Но то убо самое победоносное оружие, крест Христов..., вам сопротивник да будет» (л. 310 об.); «ваша злобесная на церковь востания разсыплет сам Христос» — предрекал он (л. 303 об.). Эта тема прямого вмешательства бога в судьбы царств и народов проходит через весь очерк библейской и византийской истории, данный царем в Первом послании, и подкреплена здесь библейской цитатой: «Сего ради тако глаголет господь владыка Саваоф, сильный Израилев: „О, горе крепким во Израили! Не престанет моя ярость на противныя, и суд мой от враг моих сотворю, и наведу руку мою на тя...“» (л. 308 об.). Еще более определенно эта идея прямого вмешательства провидения в историю высказывалась Курбским. В «Истории о великом князе Московском» он объяснял завоевание «Лифлянской земли» тем, что ливонцы «веры християнские отступили и обычаев и дел добрых праотец своих» и впали в грехи — «и сих ради, мню, не попустил их бог быти в покою и в долготу дней владети отчизнами своими»; такими же грехами и впадением их властителей «в пропасть ереси люторские и других различных сект» объяснял Курбский и неудачи Польско-Литовского государства в борьбе с «бусурманами»83. Наиболее развернутое изложение этого взгляда было дано им в предисловии к переводу Иоанна Дамаскина: здесь упоминалось наказание за грехи Греции и Болгарии, России при Батые и в последние годы (крымское нашествие 1571 г.); а завоевания в Новом Свете, совершенные королями Испании и Португалии, несколько неожиданно (поскольку речь шла о «латинах») объяснялись их прилежностью в «священных писаниях»84.

Но если это так, то спор Курбского и Грозного о том, кто из них верен «пресветлому православию», мог быть решен на практике. Чей путь окажется более успешным и, следовательно, отмеченным божиим благоволением? Кому будет «сопротивен» господь и на кого он наведет свою грозную руку?

Именно этот вопрос и стал основной темой дальнейшей переписки.

6. Спор о «божием суде».

Полемика, начатая между «государевым изменником» и царем, получила продолжение далеко не сразу. «Бесоставная грамота» Курбского, представлявшая в 1564 г. опасность и требовавшая немедленного развернутого ответа, едва ли могла распространяться в годы опричнины; ответное послание царя «во все его Великия Росии государство» также теряло свою актуальность. Спустя несколько лет зигзаги опричной политики сделали этот документ даже и совсем неудобным: в 1569 г. был жестоко казнен царский казначей Никита Фуников-Курцев, тот самый «казначей наш Микита Афонасьевич», «гонения» против которого Грозный ставил в вину друзьям Курбского. Послание, разосланное было «во все городы», теперь, очевидно, нужно было изымать из обращения — в этом, может быть, важнейшая причина того, что оно не дошло до нас в списках XVI в85.

Грозный вспомнил о послании Курбского лишь 13 лет спустя — в обстановке, которая казалась ему особенно счастливой. В 1577 г. был предпринят один из самых больших русских походов на Ливонию. Война за эту землю длилась уже почти два десятилетия, но лишь с начала 70-х годов царю удалось (благодаря борьбе за польский престол, ослабившей его главного противника) значительно продвинуться в Ливонии и на широком пространстве выйти к Балтийскому морю и Рижскому заливу. Летом 1577 г. царь с большим войском направился из Пскова на юг, и вскоре ливонские крепости на Двине были заняты русским войском; к сентябрю вся Ливония (Эстляндия и Лифляндия), за исключением Ревеля (Таллина) и Риги, была в руках Грозного.

Именно в этой обстановке и был написан ряд посланий царя его зарубежным корреспондентам. Послания эти, как и первое послание Курбскому, дошли до нас в составе целого сборника, но сборник этот в отличие от рассмотренных выше комплексов содержал только послания самого царя и имел явно официальный характер. Сборник в целом возник в 1579-1580 гг., но ядро его составляли послания 1577 г., знаменующие триумф Грозного над его противниками и его торжество по этому поводу. В их число входят: послания царя польскому королю Стефану Баторию, его послу и полководцам — Полубенскому, Талвашу, Радзивиллу и Ходкевичу и, наряду с этим, «государевым изменникам» «к Туву да к Илерту» (ливонцам Таубе и Элерту Крузе, служившим царю и бежавшим от него), к Тимохе Тетерину и к Курбскому. Специальный подбор грамот 1577 г. (сюда входят только послания, отражающие успехи царя, но не входят иные его послания того же 1577 г., например послание ливонскому вассалу Грозного Магнусу, вызванное его изменой царю) дает основание предположить, что они были объединены сознательно и, очевидно, именно в 1577 г. (текст их, как мы увидим, вскоре явно устарел).

Основная тема посланий 1577 г. — успехи царя, подтвержденные теперь «божиим смотрением» (провидением). Тема эта доминирует и во Втором послании Грозного Курбскому. «Воспоминаю ти, о княже, со смирением: смотри божия смотрения величества...», — писал царь. И отдав дань этому смирению (признавая, что грехи его «паче числа песка морскаго», но с важнейшей оговоркой — «кроме отступления» от веры), царь с торжеством описывает свои победы: «...яко ж не едина Русь, но и немцы, и Литва, и татарове, и многия языцы сведят» (л. 254, 254 об.—255). Давний упрек Курбского в уничтожении «сильных во Израиле», завоевавших «германские грады», не был забыт царем, и он спрашивал: «...ино ныне вас нет, а ныне кто претвердыя грады Германские взимает? Но сила животворящего креста, победившая Амалика, Максентия, грады взимает... А писал себе в досаду, что мы тебя в дальноконая грады, кабы опаляючися, посылали, — ино ныне мы з божиею волею своею сединою и дали твоих дальноконых градов прошли, и коней наших ногами переехали все ваши дороги, из Литвы и в Литву, и пеши ходили, и воду во всех тех местех пили» (л. 258-258 об.).

Это было не простое хвастовство. Грозный помнил не только упреки Курбского в «гонениях», но и наиболее задевшие его обвинения — в отступлении от «пресветлого православия». За прошедшие годы текст обидных слов Курбского: «сопротивным обретеся, разумеваяй да разумеет совесть прокаженну имуще» — уже несколько исказился в его памяти, и он вспоминал: «Писал еси, что яз разтлен разумом» (л. 255 об.). Но основное содержание письма было прямо связано со спором 1564 г.: «...бог же дает власть, ему ж хощет», «не моя победа, но божия» (л. 255-255 об.), — настойчиво повторял царь в посланиях 1577 г. Тринадцать лет тому назад Курбский грозил царю «божиим судом» — Грозный отвечал ему тогда, что он не «отметается» этого суда не только «тамо» (после смерти), но и «зде» — на земле. И вот теперь суд совершился по «божиему изволению»: «Смотри, о княже, божия судьбы, яко бог дает власть, емуже хощет» (л. 257 об.).

Перед нами — философский аргумент, непосредственно вытекающий из общих для обоих противников идей «пресветлого православия» «Святорусской земли». Богословская мысль средневековья покоилась на двух идеях, трудно совмещавшихся одна с другой: на идее божественного предопределения всего происходящего в мире («божиего изволения», «смотрения») и на представлении об изначальной свободе воли («самовластии») человека, без которой не может быть ответственности человека за грехи. Об «естественном самовластии» Адама вспоминает Курбский в своих зарубежных сочинениях;86 о том, что «бог-сотворитель, человека сотворивши, зневоленья ему не вчинил», писал и польский король Сигизмунд II Август, приглашая в 1567 г. русских бояр отъехать от Ивана IV и перейти под его подданство87. Иван Грозный противопоставлял этому свою трактовку того же библейского примера. «А што, брат наш писал еси, сото бог сотворил человека и волность ему даровал и честь, ино твое писанье много отстоит от истинны, — отвечал он Сигизмунду II Августу (в сходных между собой посланиях, написанных от имени бояр), — понеже первого человека Адама бог сотворил самовластна и высока и заповедь положи, иже от единаго древа не ясти, и егда заповедь преступи и каким осужением осужен бысть! Се есть первая неволя и безчеетье»88.

Идее свободы Грозный противопоставлял идею необходимости и оставался при этом на той же богословской почве, на которой стоял и Курбский: ведь и тот признавал, что все события в мире происходят по «божьему смотрению» и несчастья государств являются наказанием за человеческие грехи. Еще резче выразил Грозный ту же мысль в переговорах с польскими послами несколько месяцев спустя? «Ино ведь кто бьет, тот лутче, а ково бьют да вяжут, тот хуже»89. Это не простой цинизм: тот, «кто бьет», бьет ведь по велению «божьей судьбы», поэтому он и «лутче» Но как ни эффектно выглядела эта теория, она таила в себе серьезную опасность, о которой явно забыл царь в упоении успехами. Представление, что «бог дает власть, ему ж хощет», так ободрявшее Грозного в 1577 г., превращалось в страшное оружие против него, стоило только «божьей судьбе» повернуться в другую сторону.

А поворот этот свершился очень скоро. Избранный на польский престол в 1576 г. Стефан Баторий, опираясь на профессиональные наемные войска, сумел резко изменить положение в Ливонии и в 1578 р. перешел в наступление. В Западной Руси были потеряны Полоцк, Сокол и Великие Луки: в Ливонии русские войска оставили Венден и Двинск. За какиенибудь два года были потеряны завоевания многих лет.

Теперь наступила очередь торжествовать Курбскому. В ответ на Второе послание Грозного он написал царю после 1578 г. послание (или целую группу посланий)90, к которому приложил и свой давно написанный ответ на «широковещательный лист» царя (Первое послание Грозного), не отправленный прежде «непохвальнаго ради обыкновения вемель тех, иже затворил еси царство Руское, сиречь свободное естество человеческое, аки во аде твердыни» (Третье послание Курбского, л. 146). Если царское послание 1577 г. было адресовано из Вольмара, куда когда-то бежал Курбский, то Курбский отвечал ему из Полоцка «во третий день по взятию града», а приписку сделал после нового поражения царских войск — под Соколом (сентябрь 1579 р.) (л. 158 об., 159 об.). Курбский напоминал Грозному и его позорное бегство от крымского хана в 1571 г. (152 об.), и бегство «окаянных воеводишек» царя в Ливонии после успехов 1577 г., и «другую срамоту... сромотнейшую и тысяща крат беднейшую» — поражение под Полоцком! «Собравшися со всем твоим воинством, за лесы забившися, яко един хороняка и бегун, трепещет и исчезает, никому же гонящу тя» (л. 155-155 об.). Подобно своему противнику, Курбский видел в этих поражениях не случайные неудачи, а перст божий. Он напоминает царю и его очерк библейской и византийской истории, и многозначительное слово «сопротив» из своего Первого послания: «Сие в Ветхом вкратце воспомянено, иже святыня господня на помощ бывает предобрым и богоугождающим, а прескверным и презлым кровопийцам сопротив обретаетца, а в Новом вместо оных всех крестная сила нам, християном, дана на помощь» (л. 153 об.); «Еще ли мниши... иже бы ти помогала и воинству твоему сила животворящаго креста?» (л. 159).

Однако ни одному, ни другому оппоненту не пришлось сказать последнего слова в этом споре. Курбский умер в мае 1583 г., уже после того, как Россия смогла, хотя и не очень счастливо (потеряв все прежние завоевания), закончить Ливонскую войну. Менее чем через год, в марте 1584 г., умер и Грозный. Подвести итог спорам о государстве Грозного суждено было человеку., который по своим взглядам был очень далек от обоих оппонентов и мог бы считаться скорее единомышленником Фрыч-Моджевского и других польских протестантов. Это был Джилье Флетчер, английский посол, посетивший Россию в 1588 г., когда Грозного уже не было; политические репрессии при преемниках царя не шли в сравнение с опричным террором. Но политическая система, созданная при Иване IV, оставалась по существу незыблемой, и Флетчер имел возможность дать характеристику этой системы и высказать некоторые соображения по поводу ее будущего.

Разбирая замечания Флетчера о России, исследователи нередко ставили ему в упрек недостаточную осведомленность и недоброжелательность. Едва ли это справедливо. Флетчер действительно пробыл в России относительно недолго и не знал русского языка, но в написании книги ему несомненно помогал Джером Горсей, живший в России много лет (еще при Иване Грозном) и, по всей видимости, владевший языком. Отношение же Флетчера к России было сложным и неоднозначным. Действительно, его обобщения относительно русского характера сомнительны и односторонни (как, в сущности, любые обобщения такого типа), но они отнюдь не враждебны. «Что касается до их свойств и образа жизни, то они обладают хорошими умственными способностями, не имея, однако, тех средств, какие есть у других народов для развития их дарований воспитанием и наукою», — писал Флетчер. Виновником этого английский посол считал не сам народ, а власти, которые «стараются не допускать ничего иноземного, что могло бы изменить туземные обычаи», ибо, если бы народ получил образование, «он едва ли бы стал переносить» существующий в стране «образ правления»91. «Правление у них чисто тираническое», — писал Флетчер. «Дворянству дана несправедливая и неограниченная свобода повелевать простым или низшим классом народа и угнетать его во всем государстве, куда бы лица этого сословия ни пришли, но в особенности там, где они имеют свои поместья или определены царем для управления <... > И дворяне и простолюдины в отношении к своему имуществу не что иное, как хранители царских доходов, потому что нажитое ими рано или поздно переходит в царские сундуки». С этим связана и данная Флетчером характеристика опричнины как системы мероприятий, направленных на ослабление знати («nobility»). Именно английский посол обратил внимание на то, что опричнина означала не только свободу «грабить и убивать» всех представителей «земщины» «без всякой защиты судебными местами или законом», но и замену наследственных владений знати в областях, где они пользовались властью и влиянием, другими землями, данными «на праве поместном (как оно здесь называется), владение коими зависит от произвола царя и которые находятся на весьма дальнем расстоянии и в других краях государства»92. Наблюдения эти не потеряли своей ценности для историков даже теперь, когда мы знаем, что подобные мероприятия были лишь одним из элементов политики 1564-1572 гг.

Какие же перспективы дальнейшего развития государственной системы, созданной Грозным, видел Флетчер? Он писал о проблеме престолонасле дия после смерти бездетного Федора Ивановича, отмечая, что жизнь младшего сына Ивана IV, Дмитрия, «находится в опасности от покушений тех, которые простирают свои виды на обладание престолом в случае бездетной смерти царя»93. Но он предвидел не только гибель царевича Дмитрия, происшедшую в 1591 г., в год выхода книги Флетчера в свет. В уже упомянутой главе об опричнине он писал, что политика и поступки Ивана IV «так потрясли все государство и до того возбудили всеобщий ропот и непримиримую ненависть, что это должно окончиться не иначе, как гражданским пожаром (civil fiame)»94,

Предсказания редко осуществляются в истории. Но Флетчеру такое предсказание удалось. Не прошло и полутора десятков лет после написания его книги, и в России начался «гражданский пожар», потрясший до основания «православное истинное христианское самодержавство» Ивана Грозного.

7. Значение спора Грозного с Курбским.

Каково же было значение полемики между Курбским и Иваном IV, длившейся в течение двух десятилетий и постоянно привлекавшей внимание историков и писателей?

Идеологический смысл послания Курбского, открывшего полемику, заключался прежде всего в самом факте его протеста против политики самодержавной диктатуры в 1564 г., накануне учреждения опричнины.

Использовав древнее феодальное право отъезда, князь Курбский не просто сменил своего сюзерена, но открыто и демонстративно выступил против «прокаженной совести» «гордого гонителя», уже приступившего к террору.

Для того чтобы понять значение спора Грозного с Курбским, необходимо прежде всего ответить на вопрос: в чем была сущность самодержавной политики XVI в. и какие силы могли ей противостоять? Очень интересна в этом отношении характеристика переписки Грозного и Курбского, данная Г. В. Плехановым в его «Истории русской общественной мысли».

Соглашаясь с историками, утверждающими, что «в своем споре с Курбским Иван является новатором, а его опальный противник — защитником старины», Плеханов писал-; «Весь вопрос в том, что же именно внес Иван IV в теорию и практику московского государства <...> Введенная им новизна означала полное уничтожение всего того, что так или иначе задерживало окончательное превращение жителей Московского государства в рабов перед лицом государя, совершенно бесправных как в личном, так и в имущественном отношении»95. Это очень важная мысль. Как один из виднейших теоретиков исторического материализма, Плеханов отлично понимал относительный, диалектический смысл столь популярного среди историков XX в. понятия «прогрессивность». Еще А. И. Герцен, признавая необходимость централизации, отвергал мысль, будто «московский абсолютизм был единственным средством спасения России»96. Западная Европа знала, во всяком случае, иные пути преодоления феодальной раздробленности. Г. В. Плеханов сравнивал идеологию русского самодержавия, представленную в посланиях Грозного, с идеологией абсолютной монархии во Франции, где абсолютизм лавировал между классом феодалов и буржуазией и не мог не считаться с общественными силами. Совсем иной характер имело самодержавие Грозного — «даже королевская монархия Жана Бодэна, наверное, вызвала бы пренебрежительный отзыв с его стороны»97. Предложенная Плехановым характеристика Грозного как идеолога «самодержавной власти в восточном смысле слова» едва ли решает поставленную им проблему — прежде всего потому, что сущность этого «восточного самодержавия» (например, в Турции XVI в.) далеко еще не выяснена; но мысль Плеханова о существенном различии между русской и западноевропейской (в частности, французской) монархией XVI в. заслуживает серьезного внимания. В противовес царю Курбский, по словам Г. В. Плеханова, «несмотря на свой несомненный консерватизм, представляется в своих письмах сравнительно свободолюбивым человеком и тем привлекает к себе сочувствие читателя <... > В нем нет холопского настроения. В его лице московский боярин отказывается сложить свое человеческое достоинство к ногам государя». Но если западные собратья Курбского, например литовские «паны-рада», основывали свою «вольность» «на политических правах, завоеванных путем долгой борьбы», то Курбский занимал по отношению к царской власти чисто оборонительную позицию. «Он решительно неспособен противопоставить последовательному учению Ивана о беспредельной власти царя сколько-нибудь стройную теорию политических прав если не всех жителей страны, то хотя бы высших ее классов. Такая теория не могла и вырасти на скудной почве общественных отношений тогдашней Москвы»98.

Ныне мы знаем о «почве общественных отношений» и об идеологических движениях Московской Руси больше, чем знал Г. В. Плеханов. Общественная мысль XV—XVI вв. развивалась не только под влиянием борьбы между царем, боярством и духовенством, о которой упоминалось в плехановской «Истории». Уже конец XV века был, по словам современников, временем еретической «бури», когда споры по острейшим общественным вопросам велись «в домех, и на путех, и на торжищех». Именно в ходе этих споров был поставлен вопрос об «изрушении» греческого православия. Еретические движения, подавленные в начале XVI в., вновь возродились в середине века — как раз в годы «пресветлого православия», о которых вспоминали Курбский и Грозный.

Существовала ли для Русского государства XVI в. какая-либо альтернатива той самодержавной деспотии, которая утверждалась во второй половине века? Вопрос этот был недавно поставлен в монографии Н. Е. Носова, отметившего, что объединение русских земель в конце XV—начале XVI в., включение в состав Русского государства обширных земель с черносошным крестьянским землевладением вызвало в первой половине XVI в. «такой интенсивный экономический подъем, который (при определенных благоприятных условиях) мог бы явиться началом сдвигов буржуазного, вернее предбуржуазного, свойства». Но развитие этих предбуржуазных отношений, как и связанное с ним становление сословно-представительных учреждений, было, по наблюдениям исследователя, «предотвращено (и парализовано) объединенными силами господствующего класса (и в том числе самого же боярства) еще в середине XVI в.». Черносошные крестьянские земли были поглощены поместным землевладением; местное самоуправление сменено дворянской администрацией; это привело к установлению «военно-феодальной диктатуры дворян-крепостников как наиболее верной и надежной в глазах опричного правительства Ивана Грозного опоры самодержавного строя»99.

Для нас особенно важно отметить, что вопрос о двух возможных путях развития Русского государства был в основном решен к середине XVI в. — в период, к которому обращались Курбский и Грозный в своей полемике. Рост городов и возникновение капиталистических отношений в Европе были главной предпосылкой развития западного абсолютизма, а затем и буржуазной революции (в Англии и Франции). Россия по этому пути не пошла? уничтожение городских республик и подчинение их земель московской администрации знаменовало собой подавление предбуржуазных элементов — и в социальном, и в идеологическом, и в политическом плане. Борьба Стоглавого собора со всеми проявлениями свободомыслия, как и укрепление дворянской администрации в годы «избранной рады», — все это свидетельствовало о том, что развитие Московской Руси уже двинулось по той наклонной плоскости, которая неизбежно вела к опричной диктатуре. Историческая ограниченность выступления Курбского в том и заключалась, что он мечтал удержать развитие на наклонной плоскости «пресветлого православия» Стоглава и «избранной рады», не предлагая никакого пути в ином направлении Подавление элементов предбуржуазного развития «объединенными силами господствующего класса» предопределило и беспредельные возможности тирании Ивана Грозного, и слабость позиции его оппонента.

После «гражданского пожара» начала XVII в вопросы, поднятые в полемике Грозного с Курбским, снова стали предметом обсуждения. Самодержавное государство воскресло после 1613 г, а вместе с тем воскресли и старые споры о путях развития этого государства. Переписка Грозного с Курбским с 20-х годов XVII в. получила широкое распространение — и зто лишний раз доказывает, что она отражала не только личные настроения ее авторов, но и воззрения достаточно широких читательских кругов. Ни суровые отзывы о «жестокосердии» Грозного в сказаниях о Смуте (Иван Тимофеев, Катырев-Ростовский и другие), ни получившие более широкое распространение в России сочинения Курбского не лишили Ивана IV ореола «благочестивого и храброго самодержца». В числе поклонников Грозного был и «тишайший» царь Алексей Михайлович, Тайный приказ которого был своеобразным подражанием опричнине100. Романовым в XVII в. не приходилось прибегать к таким экстраординарным формам террора, какие избирал Грозный, но память об Иване Васильевиче была жива. Память эта во многом облегчала его преемникам задачу укрепления самодержавной власти: глубоко вкоренившийся страх беспощадной расправы должен был останавливать каждого, кто осмелился бы противостоять этой власти. Однако воспоминания о Грозном имели и другое значение: даже сторонников сильной власти они заставляли думать о необходимости разграничить «совершенное самовладство» и «людодерство». Именно это обстоятельство привело к воскрешению и интенсивному распространению в письменности XVII в. переписки Грозного и Курбского. Мы уже отмечали невероятность предположения, будто послания обоих противников, тесно связанные с другими сочинениями обоих авторов и содержащие множество точных реалий, были памятниками XVII века. Но сведение их писем в единые комплексы (вероятно, на основе уже составленных в XVI в. сборников сочинений Курбского), бытование этих комплексов было действительно связано с идейной жизнью при первых Романовых.

Актуальность и важность этой переписки определялась, очевидно, тем обстоятельством, что значительная часть публицистов XVII в. не выходила за те рамки, которыми была ограничена идеология обоих оппонентов. Все они по-прежнему исходили из идеала «пресветлого православия», установленного Стоглавым собором, и спорили только о том, какие государственные формы соответствуют этому идеалу. Насколько живыми и важными для людей XVII в оставались установления Стоглава, достаточно ясно показывают споры, возникшие в связи с реформой Никона и началом Раскола.

Но не для всех людей XVII в. эти рамки оставались непреодолимыми, как и не для всех людей предшествующего столетия. Самостоятельное царствование Грозного началось с народного восстания: «И от сего убо вниде страх в душу мою и трепет в кости моа», — писал об этом Грозный Стоглавому собору. Этот «страх и трепет» не оставлял русских самодержцев и в последующие времена. Городские и крестьянские восстания XVII в., выступления вольнодумцев — от Хворостинина до Тверитинова, радикальные направления в старообрядчестве — все эти явления намечали иную и несравненно более серьезную альтернативу к «самодержавству» Грозного, чем та, которую мог предложить Курбский.

АРХЕОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР

Переписка Ивана Грозного с Курбским была впервые издана Н. Г. Устряловым в составе собрания сочинений А. М. Курбского: первое издание подготовленных им «Сказаний князя Курбского» было выпущено в 1833 г. В последующие годы вышли еще два издания1. Новое издание переписки, также в составе сочинений А. М. Курбского, было подготовлено Г. 3. Кунцевичем («под наблюдением С. Ф. Платонова») в 1914 г.;2 согласно постановлению Археографической комиссии с этого издания были сделаны отдельные оттиски, в том числе «Переписка князя Курбского с царем Иоанном Грозным»3. Издания Н. Г. Устрялова и Г. 3. Кунцевича были положены в основу немецкого перевода переписки4.

В 1951 г. послания Ивана Грозного Курбскому были изданы в составе сочинений Ивана Грозного в академической серии «Литературные памятники». В приложении к этому изданию (в «Археографическом обзоре») было опубликовано и Первое послание Курбского царю5. После выхода в свет этого издания за рубежом появились переводы сочинений Грозного и его переписки с Курбским6.

Объединение всех посланий Курбского и Грозного в единый комплекс было делом рук издателей XIX—XX вв.; однако уже в рукописной традиции обнаруживаются сборники, соединяющие послания Курбского с Первым посланием царя. До нас дошло два типа таких сборников.

Первый из них (привлекший внимание ученых довольно поздно — лишь после 1951 г.) представлен списками начиная с 20-х годов XVII в. В составе этих сборников кроме Первого послания Курбского царю содержатся Первое послание Грозного (сохранившееся не во всех списках этого типа), записка и послание Курбского в Псковско-Печерский монастырь и послания близких к Курбскому лиц (Тетерина и Сарыхозина, польского гетмана Полубенского) в Юрьев. Бросающаяся в глаза связь этого комплекса с районом Печер и Юрьева дает основания для его предположительного определения как «печерского сборника»7. К разбору отдельных списков «печерских сборников» мы обратимся в дальнейшем изложении8.

Другой вид сборников дошел в списках значительно более позднего времени — не ранее 70-х годов XVII в. В состав этих сборников входят не только Первое, но также Второе и Третье послания Курбского царю, однако Грозный и здесь представлен только Первым посланием; помимо этого в сборнике помещена «История о великом князе Московском» и другие произведения и переводы, написанные Курбским. Поэтому этот комплекс может быть определен как «сборники Курбского»9.

Кроме указанных двух комплексов, послания Грозного и Курбского (в частности, Второе послание Грозного, которого нет ни в «печерских сборниках», ни в «сборниках Курбского») дошли также в рукописях и сборниках иного типа — описание этих сборников будет дано далее в связи с археографическим обзором посланий Курбского и посланий Ивана Грозного.

ПОСЛАНИЯ КУРБСКОГО ИВАНУ ГРОЗНОМУ^*

Три послания Андрея Курбского Ивану Грозному, написанные им в 1564-1579 гг., занимают существенное место в литературном наследии «государева изменника».

Издатели сочинений Курбского — Н. Г. Устрялов и Г. 3. Кунцевич — положили в основу всех публикаций писем князя Курбского Ивану IV списки так называемых сборников Курбского последней четверти XVII в. Эти списки, по мнению Устрялова и Кунцевича, содержали наиболее древний и исправный текст писем Курбского. Помимо этого, ученые привели разночтения (хотя не всегда точно и не с достаточной полнотой) из других списков, привлеченных к изданию. В издании «Посланий Ивана Грозного» 1951 г., в археографическом обзоре списков посланий царя, был издан текст Первого послания Курбского царю (и послания Тетерина М. Я. Морозову) по списку ГПБ, Погод.. № 1567, принадлежащему по составу к числу так называемых печерских сборников. Публикуя этот текст, Я. С. Лурье отметил, что данный список в большинстве случаев лучше других списков воспроизводит первоначальный текст послания Курбского Ивану Грозному (как и текст послания Грозного, изданный в основном разделе «Посланий» по тому же списку Погод., № 1567)10.

В 1971 г. американский ученый Э. Кинан выпустил в свет монографию о происхождении переписки князя А. М. Курбского и царя Ивана IV11. В центре работы Кинана находился разбор текста Первого послания Курбского Ивану Грозному 1564 г. Используя в своей книге текстологические наблюдения Я. С. Лурье, Э. Кинан установил наличие двух редакций Первого послания Курбского. Одна из них представлена списком Погодина, № 1567, и сходными, другая — списками так называемых сборников Курбского. Опубликованный Я. С. Лурье текст Первого послания Курбского Ивану IV Э. Кинан назвал первой редакцией, а текст в сборниках Курбского — второй12.

В приложениях к книге Э. Кинан опубликовал сводный текст послания Курбского 1564 г. первой редакции, в котором он использовал наряду с 10 списками послания первой редакции 4 списка второй редакции13. Э. Кинан установил, что наиболее ранние списки послания Курбского Ивану Грозному относятся к 20-30-м годам XVII в14. Наличие в «конвое» этого послания Повести о двух посольствах и переписки Ивана IV с турецким султаном, явившихся плодом литературной деятельности служащих Посольского приказа в первой четверти XVII в., навело Э. Кинана на мысль, что и Первое послание Курбского было сочинено примерно в то время, когда появились наиболее ранние списки этого послания, т. е. в середине 20-х годов XVII в15. При составлении этого «послания Курбского» были использованы сочинения каменец-подольского монаха Исайи, одно из которых датировано 1566 г., и предисловие «К читателю» князя И. А. Хворостинина, написанное около 1620 г. Основанием для такого заключения послужило отмеченное впервые в науке Э, Кинаном текстологическое сходство некоторых фраз и оборотов в этих сочинениях16. Наиболее вероятным автором послания Курбского царю, по Э. Кинану, является писатель XVII в. князь G. И. Шаховской, ибо биографические намеки в тексте послания больше всего подходят Шаховскому, а не Курбскому. В пользу этого умозаключения Кинан привел и некоторые другие данные17. Исходя в дальнейшем из тезиса об апокрифичности Первого послания Курбского Грозному, Э. Кинан пришел к выводу о подложности всей переписки Ивана IV и Курбского, а также ряда других сочинений этих авторов18.

Книга Э. Кинана вызвала большое число рецензий и откликов. Почти во всех этих откликах и рецензиях подчеркивалась очевидная крайняя субъективность методов исследования и ошибочность основных выводов Э. Кинана19.

С наиболее развернутой критикой концепции Э. Кинана выступил видный советский историк Р. Г. Скрынников20. Американский ученый Э. Кинан откликнулся большой рецензией на книгу Р. Г. Скрынников а21. Выход в свет этой рецензии Э. Кинана побудил Р. Г. Скрынникова дать в свою очередь дополнительный ответ американскому коллеге22.

В сентябре 1974 г. в Канаде состоялась конференция славистов, на которой был заслушан ряд докладов, посвященных изучению литературного наследия князя Курбского23.

Обсуждение проблем, связанных с происхождением знаменитой переписки Курбского и Грозного, и разгоревшаяся в ходе обсуждения научная полемика Э. Кинана и Р. Г. Скрынникова привлекли к себе внимание других ученых. В 1975 г. английский ученый Дж. Феннел выступил с обстоятельной рецензией на монографию Р. Г. Скрыннпкова, в которой убедительно показал ошибочность текстологических построений Э. Кинана и Р. Г. Скрынникова относительно взаимосвязей сочинений Курбского и Исайи24. В 1976 г. в очередном томе «Трудов Отдела древнерусской литературы» Института русской литературы АН СССР были напечатаны исследования Я. С. Лурье п А. А. Зимина, опровергающие основные сенсационные построения Э. Кинана. С разбором вопроса об источниках Первого послания Курбского Ивану Грозному выступил на страницах этих «Трудов» и автор настоящих строк25.

В 1977 г. Р. Г. Скрынников опять выступил в печати, выдвинув ряд новых соображений, объясняющих взаимосвязь произведений Курбского и Исайи. В этой статье Скрынников защищал свою стемму происхождения сходных мест в Первом послании Курбского Ивану IV и сочинениях Исайи и не согласплся с предложенной Дж. Феннелом стеммой26. Критические замечания на эту работу Р. Г. Скрынникова были сделаны Я. С. Лурье27.

Наибольшее значение для настоящего археографического обзора посланий Курбского Ивану IV имеет статья А. А. Зимина, которая посвящена текстологическому анализу списков Первого послания Курбского царю Ивану Грозному и рассмотрению текстологических взаимосвязей этого сочинения Курбского с другими литературными памятниками XVI—XVII вв. Отметив бесспорные достоинства отдельных мест книги Э. Кинана, А. А. Зимин вместе с тем на широком текстологическом и историко-литературном материале показал ошибочность интерпретации текста Первого послания Курбского и памятников, имеющих определенную взаимосвязь с текстом княжеского послания. В отличие от Э. Кинана, А. А. Зимин более полно использовал рукописную традицию Первого послания Курбского Ивану IV первой редакции, глубже изучил взаимосвязи текстов памятников и дал принципиально иной ответ, логично объясняющий установленные Э. Кинаном текстологические взаимосвязи. Исследователь доказал, что тезис 3. Кинана об особой близости списка ОИДР, № 197 к архетипу послания не выдерживает критики, ибо он явно вторичного происхождения, и его совпадения е отдельными пассажами s сочинениях Исайи и Хворостинина имеют случайный характер. Все сохранившиеся списки первой редакции послания Курбского восходят к одному протографу 20-х годов XVII в., органической частью которого явился так называемый печерский сборник. Вторая редакция послания Курбского является позднейшей, возможно авторской. Протограф этой редакции происходит от первой группы списков послания Курбского первой редакции.

Данная статья А. А. Зимина и легла в основу предлагаемого ниже археографического обзора списков Первого послания Курбского к царю Ивану Васильевичу. Дальнейшее обследование рукописной традиции позволило нам привлечь к исследованию новые списки Первого послания Курбского. В итоге изучения этих списков было установлено существование еще одной, третьей, редакции Первого послания Курбского. Эта редакция отражает более поздний этап в истории текста послания.

Отличительными чертами первых двух редакций послания Курбского Ивану Грозному 1564 г., как установил Э. Кинан, является наличие во второй редакции чтений, отсутствующих в первой редакции, и наоборот. Приведем ниже основные варианты обеих редакций28.

Сопоставляя эти редакционные разночтения с текстом Первого послания Ивава IV Курбскому, мы видим, что чтения 1, 2, 3, 4, 8, 10, 14, 15, 16, 22, 23 первой редакции послания Курбского царю 1564 г. находят аналогии в ответном «широковещательном» послании царя. Текстологической зависимости от второй редакции княжеского письма в послании Ивана IV не наблюдается, если не считать пропуска слов «от века» (пример 5 разночтений второй редакции), а также отмеченной Э. Кинаном переклички оборота «яко вся ваша храбрость и мудрость» царского послания с выражением «мужеством храбрости их», употребленным во второй редакции послания Курбского29 (пример 6). Перекличка, отмеченная Э. Кинаном, не находит пока аргументированного объяснения. Не исключена, например, возможность влияния на текст второй редакции письма Курбского текста ответного послания царя, но без полного выяснения литературной судьбы переписки и истории создания «сборников Курбского» сейчас невозможно окончательно решить эту проблему30. Во всяком случае, первоначальная редакция послания Ивана Грозного Курбскому следует за текстом первой редакции послания князя Андрея, что свидетельствует о первичности последней.

В списках второй редакции находится отрывок текста, который так или иначе связан с послесловием в львовском издании Апостола 1574 г., ибо в последнем находится сходный текст (пример И, со слов: «Не испросих...» до слов: «архиерейскими чинми»)31. Для Э. Кинана этот факт послужил основанием для вывода о появлении второй редакции после выхода в свет львовского Апостола32. С этим выводом согласился и Р. Г. Скрынников33. Однако не следует исключать возможность объяснения сходства данного текста в Апостоле Ивана Федорова и во второй редакции послания Курбского Ивану IV наличием какого-то общего источника. На такую возможность указал в свое время М. Н. Тихомиров34. Думается, что нет достаточно прочных оснований и для вывода о том, что Иван Федоров не был знаком с текстом послания Курбского царю второй редакции. Как указывал в своем труде украинский историк И. И. Огиенко, первопечатник, рассказывая в послесловип к Апостолу о перенесенных им в России унижениях, прибег к гиперболе, которую он позаимствовал из Первого послания Курбского к Ивану IV35. Вполне правомерно думать о том, что Иван Федоров был знаком с текстом княжеского послания. В источниках, правда, нет прямых данных о каких-либо личных взаимоотношениях Ивана Федорова с князем Андреем Курбским, однако у этих двух исторических деятелей на территории Литовского великого княжества был ряд общих знакомых, с которыми они поддерживали добрые отношения36. От этих общих знакомых первопечатник теоретически мог познакомиться с посланием бывшего царского боярина Курбского. Во всяком случае, как это отметил в своем исследовании А. А. Зимин, в Третьем послании Курбского старцу Псковско-Печерского монастыря Вассиану Муромцеву имеется текст, перекликающийся с отмеченным выше местом в Апостоле 1574 г. и в Первом послании к царю Курбского второй редакции: «Многажды в бедах своих ко архиереом и ко святителем... со умиленными глаголы и со слезным рыданием припадах...»37. Имеется также еще одно место, которое связывает Третье послание князя Курбского псковско-печерскому иноку Вассиану Муромцеву с посланием беглого боярина русскому царю Ивану IV второй редакции, — это упоминание «нужд», которые претерпел князь Андрей на царской службе38.

В первой редакции послания Курбского Ивану Грозному упоминание об этих нуждах отсутствует (пример 15). Как установил А. А. Зимин, Третье послание Вассиану Курбский написал, используя текст написанного им ранее послания царю39. Указанное выше дает право думать, что вторая редакция была авторской. Есть и другие соображения и доводы в пользу такого мнения. Только вторая редакция послания Курбского содержит упоминание «Кроновых жерцов» и «Афродитских дел». Первая редакция того же послания, как и ответное «широковещательное» послание царя Ивана, упоминает только «Кроновых жерцов» (пример 28). В Третьем послании Курбского царю содержится текст «припоминаючи и Кроновы, и Афродитовы дела»40. Это сочетание навеяно текстом Второго послания Ивана IV Курбскому, написанного в 1577 г. Однако подобное же сочетание имеется и в «Истории о великом князе Московском» А. М. Курбского, написанной не ранее лета 1573 г., где беглый боярин обличал царя в том, что ов «не нудил жертвы приноситп болваном» Крову, Афродите и Бахусу, а творпл злые дела вместе с дьяволом41. Об уподоблении «новоявленными учителями» икон Христа и святых «Кроновым, Зевсовым, Афродитовым скверным болваном» Курбский писал к некоему Ивану многоученому42.

Только вторая редакция послания Курбского содержит упоминание «раждеженных пещей» (пример 17). Примечательно, что «пещи» и «сковрады» упоминал в «Истории» князь Андрей среди орудий мучений у Ивана Грозного43. Рассказывая о жертвах царского произвола в России, Курбский между прочим написал, что князя П. М. Щенятева Иван IV повелел мучить «на железной сков раде, огнем розженной, жещи и за ногти иглы битп»44.

Оборот «мужеством храбрости» (пример 6) также принадлежит Курбскому. Его он употребил, например, в «Истории», объясняя причины пресветлой победы царя над «б усу рманами»45.

В настоящее время нам известно 24 списка послания Курбского Ивану Грозному 1564 г. первой редакции46. Наиболее ранние из них относятся, судя по филиграням, к 20-30-м годам XVII в. Наиболее поздние списки датируются концом XVII в. Приведем ниже описание этпх списков, разбив их на две группы согласно результатам текстологического анализа А. А. Зимина.

ПЕРВАЯ ГРУППА

Сборник второй четверти XVII в. (водяные знаки: кувшинчик одноручный, увенчанный полумесяцем, с литерами В В на стенке, помещенными между полумесяцем и кружком — типа Гераклитов, № 581-1626 г.; кувшинчик одноручный, увенчанный полумесяцем, с литерами P/DB на стенке — ср. Гераклитов, № 553-557-1622 г.; кувшинчик двухручный, с литерами LDB на стенке — типа Гераклитов, № 876-1626 г. (у Гераклитова вторая буква, очевидно ошибочно, передана как О, ср. № 875, 878, 879); кувшинчик одноручный, увенчанный полумесяцем, с литерами Р/МВ на стенке; кувшпнчик двухручный с цветком в горловине о изображением сердца и других аксессуаров на стенке — Гераклитов, № 908-1633 г, п др.). Скоропись разных почерков. 4°. 402 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 69-71 об. Заглавие: «Послание князя Андрея Курбъскаго. Князь Андрей Михайлович Курбской пишет царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Руспи, изменив, в Литву отъехав». Текст послания не дописан, кончается на словах: «надежду мою и заступницу владычицу богородицу и всех святых избранных божиих».

В нашем издании список имеет условное обозначение Об, к изданию привлекается впервые.

В составе сборника содержатся жития избранных русских святых, сказанпя об иконах, Послание попа села Клементьева Ивана Наседки патриарху Московскому Филарету о причинах исключения из молитвы на освящение воды в Требнике слов «и огнем» и о других разностях в богослужебных книгах, Опровержение ложных мнении Антония Подольского, составленное Иваном Наседкой, п другие памятники церковной литературы.

По л. 1-13 писана владельческая запись скорописью XVII в.: "Сия книга попа Лазаря Михайлова. Не продана, не заложена». На л. 156 об. помещена другая владельческая запись попа Лазаря Михайлова. Запись частично затерта. Еще одна запись этого владельца помещена на л. 402 об.: «Книга, глаголемая Соборник, Порожской волости священика Лазаря Михайлова. Не продана, но (?) вся свобод[на]». На обороте того же листа помещена запись иными чернилами и почерком: «Книга, глаголемая Соборник, Порожской волости священника». Над обеим этими записями почерком последней четверти XVII в. писана иная владельческая запись: «Крестнаго монастыря сия книнга (/)». На обороте нижней крышки еще одна владельческая запись: «Попа Лазаря», ниже сходными чернилами писано: «Крестного». На обороте той же крышки помещены также другие записи: «Се аз Крестного монастыря вотчины П[о]рожской в[оло]сти» и «Сорок два рубля 23 ал [тына], 2 де[ньги]». На обороте верхней крышки и на л. 55 об., 96 об., 401 об., 402 и др. помещены записи XVIII в. о принадлежности книги экономическому крестьянину Максиму Фалелееву из деревни Ножевской Пудожского погоста Олонецкого уезда. Одна из записей на л. 401 об. датирована 1781 годом. Судя по записям на верхней крышке, эта рукопись была куплена П. А. Овчинниковым в июле 1896 г. у книготорговца E. М. Казакова.

О рукописи см.: Зимин А. А. Первое послание Курбского Ивану Грозному (текстологические проблемы). — ТОДРЛ, т. XXXI. Л., 1976, с. 184, примеч. 39 (далее: Зимин. Первое послание).

Сборник второй четверти XVII в. (водяные знаки: одноручный кувшинчик, увенчанный сверху полумесяцем, с литерами I/QQ на стенке — Тромонин, № 807-1634 г.; двухручный кувшинчик, увенчанный сверху розеткой, с литерамп PD на стенке, — ср. Гераклитов, № 761-770-1626-1631 гг. и № 773-775-1631-1633 гг. и др.). Скоропись разных почерков. 8°. 336 л. (1+331+59а+218а+258а+265а).

Первое послание Курбского Ивану IV помещено на л. 251-258 об. Заглавие: «К великому государю царю и великому князю Ивану Васильевичи) всеа Русии самодержцу князь Ондрей Михайловичь Курбской, пзменя, в Литву отъехав, так пишет». Перед постскриптумом помещен заголовок: «Князя Ондре Курбского же». Список привлекался к изданию сводного текста Э. Кинаном.

В нашем издании список имеет условное обозначение У₁.

Среди статей сборника находятся Повесть о новгородском белом клобуке первой пространной редакции, Повесть о двух посольствах первой редакции, Повесть о победе над крымскими татарами в 1572 г. первой полной редакции и др.

О рукописи см.: Викторов А. Е. Очерк собрания рукописей В. М. Ундольского в полном составе. — В кн.: Славяно-русские рукописи В. М. Ундольского. М., 1870, приложение, с. 44-45; Кунцевич Г. З. Описание рукописей сочинений кн. Курбского.— Сочинения князя Курбского, i. 2 (верстка). Архив ЛОИИ СССР, ф. 276, on. 1. № 30, с. 182 (далее: Кунцевич. Описание рукописей); Waugh D. С. De visu DescriptioD of Manuscripts Containing the Correspondence. — In: Keenan, p. 105-107 (далее: Waugh. Manuscript Descriptions).

Хронограф второй четверти XVII в. (водяные знаки: кувшинчик одноручный, увенчанный полумесяцем, с литерами I/QQ на стенке — Тромонин, № 807-1634 г.; кувшинчик одноручный, увенчанный полумесяцем, с литерами О/А В на стенке — Гераклитов, № 666-1631 г.). Полуустав нескольких почерков. 1°.324 л. (I+323).

Первое послание Курбского Ивану IV помещено на л. 135-136 об. Заглавие: «Боярина князя Ондрея Михайловича Курбъского грамота, как он изменил государю царю и великому князю Ивану Васильевичу всея Руси, из Юрьева, из Ливонского ушол х королю польскому и оттуду писал к государю к Москве с человеком своим с Васкою Шибановым». Послание не содержит постскриптума «Слышах от священных писаний...».

В нашем издании список имеет условное обозначение У₂, к изданию привлекается впервые.

Рукопись, в которой находится послание Курбского, представляет собой, по определению О. В. Творогова, Еллинский летописец второй редакции, содержащий переработанный и сокращенный текст. Текст летописца без начала и конца. В состав рукописи включена также Повесть о Царьграде.

О рукописи см.: Викторов А. Е. Очерк собрания рукописей В. М. Ундольского в полном составе, с. 18-19; Кунцевич. Описание рукописей, с. 182-183; У о Д. К. Неизвестный памятник древнерусской литературы. — АЕ за 1971 год. М., 1972, с. 358-359, примеч. 15; Творогов О. В. Древнерусские хронографы. Л., 1975, с. 115; Зимин А. А. Первое послание Курбского Грозному и Василий Шибанов. — В кн.: Культурное наследие древней Руси. Истоки. Становление. Традиции. М., 1976, с. 145-146; WaughD. С. The Lessons of the Kurbskii Controversy Regarding the Study and Dating of old Russian Manuscripts. — Russian and Slavic History, edited by Don Karl Rowney and G. Edward Orchard, 1977, p. 223-224 (далее: Waugh. Lessons).

Рукопись второй четверти XVII в. (водяной знак: двухручный кувшинчик с цветком и листьями; на стенке изображен своего рода крест, основанием которого служит сердце; сходные по типу знаки — Гераклитов, № 908-1633 г.; Хивуд, № 3671-1633 г.). Скоропись. 4°. 44 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 5-9 об. Заглавие: «Курпъскаго». Список привлекался Э. Кинаном к изданию сводного текста.

В нашем издании список имеет условное обозначение Ув_г.

В составе рукописи находятся также Записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь, Третье послание Курбского старцу Вассиану Муромцеву, письмо Тетерина и Сарыхозина Морозову, Грамота Полубенского в Юрьев, Большая челобитная И. С. Пересветова и Повесть об основании Царьграда Нестора Искандера.

Данная рукопись некогда составляла одно целое с рукописью № 103 (1321) из собрания А. С. Уварова. В составе последней помещены Повесть о взятии Царьграда, без начала, и сочинения Пересветова. Судя по старой фолиации обепх рукописей, в начале этого сборника утрачено 146 листов.

О рукописи см.: Леонид, архимандрит. Систематическое описание славянороссийскпх рукописей собрания графа А. С. Уварова, ч. 3. М., 1894, с. 17-21, 232-234; Зимин А. А. Археографический обзор сочинений И. С. Пересветова. — В кн.: Сочинения И. Пересветова. М.—JT., 1956, с. 85-86; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 111-112.

Сборная рукопись из нескольких разновременных тетрадей XVI, XVII и XVIII вв. Скороппсь и полуустав разных почерков. 4°. 103 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 35-39 в отдельной тетради. Список второй четверти XVII в. (водяной знак: двухручный кувшинчик с пирамидкой из кружков, увенчанной полумесяцем, с литерами MI пли IM на стенке. Сходный по типу знак, но с литерой М — Гераклитов, № 940-1633 г.). Судя по старой фолиации, это послание занимало л. 314-320 в другой рукописи. Текст списка имеет следующее заглавие: «Послание благоверному царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русип от Крубъского пз Литвы». Послание не содержит постскриптума «Слышах от священных писанпй...» и текста «Писано во граде в Болмере . .. паче же богу ми помогающу». Список привлекался к изданию сводного текста Э. Кинаном.

В нашем пзданпп список имеет условное обозначение О.

Средп статей других тетрадей помещены: Хождение пгумена Даниила, без конца (полуустав XVI в.), Повесть о двух посольствах первой редакции с элементами второй (скоропись середины XVII в.), легендарное Сказание о начале Руси (скоропись конца XVII в.), Челобитная костромича Василия Полозова царю Федору Алексеевичу (1731 г.).

О рукописи см.: [Строев П.] Библиотека имп. Общества истории и древностей российских. М., 1845, с. 81-82; Каган М. Д. Повесть о двух посольствах. — В кн.: Сочинения И. Пересветова. М.-Л., 1956, с. 364; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 104-105; Дмитриева Р. П. Повесть о рязанском епископе Василии. (История текста первоначальной редакции). — ТОДРЛ, т. XXXII. Л., 1977, с. 42-43.

6. ГБЛ, собрание Е. И. Усова, № 69 (прежний шифр: ГБЛ, Музейное собрание, № 4469).

Сборник второй четверти XVII в. (водяные знаки: геральдический щит под короной с изображением льва, стоящего на задних лапах, и контрмарка NA (буквы в две линпи) — ср. Хивуд, № 3133-1616-1624 гг. (у Хивуда филигрань без контрмарки); лилия — типа Гераклитов, № 77-1638 г.; столбы с литерами RP — Гераклитов, № 1135-1639 г. и др.). Полуустав с элементами скорописи. 4°. 653 л.

Первое послание Курбского Ивану IV помещено на л. 78-81 об. Заглавие: «Курбъскаго». Список привлекался к изданию сводного текста Э. Кинаном.

В нашем издании список имеет условное обозначение Ус.

В сборнике среди других статей находятся Повесть об основании Царьграда, Повесть о взятии Царьграда, сочинения И. С. Пересветова, Записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь, Третье послание Курбского старцу Вассиану Муромцеву, послание Тетерина и Сарыхозина Морозову, Грамота Полубенского в Юрьев, Хождение Т. Коробейникова, Выписи из Кизилбашских дел о ризе господней с записями, доведенными до 26 марта 1625 г., «Сын церковный» Ивана Наседки.

В рукописи на л. 653 об. помещена владельческая запись: «Спя книга церкви Козьмы и Домиана, что в Нижних», а также записи типа пробы пера: «Смотрил Семен Иванов» и «Мой государь господин Иван Михайлович, радостно здравству[й]» и др.

О рукописи см.: Зимин А. А. Археографический обзор сочинений И. С. Пересветова, с. 81-83; Waugh D. С. Soviet Watermark Studies—Achievements and Prospects. — Kritika, Cambridge, Mass., 1970, vol. VI, N 2, p. 97-99 (о водяных знаках рукописи); Waugh. Manuscript Descriptions, p. 107-109.

7. ЦГАДА, собрание рукописей библиотеки МГА МИД (ф. 181), оп. 1, № 461/929.

Сборник середины XVII в. (водяные знаки: столбы с литерами RO/D; столбы с литерами OG; кувшинчик одноручный, увенчанный полумесяцем, с литерами H/IR на стенке и изображением лилии на нижней части; по типу изображения знак обнаруживает определенное сходство с № 711, 713, 715 и др. у Гераклитова— 1644 г.) с позднейшим добавлением в конце (л. 253-277) (водяной знак: лилия в гербовом щите под короной с лигатурой WR и контрмаркой F(?)D).

Скоропись и (с л. 253 пол. 277) небрежный полуустав, переходящий в скоропись. 4°. 277 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 185 об.—189. Заглавие: «Князь Андрей Михайлович Курпъской пишет царю, государю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, изменив, в Литву отъехав». Перед текстом постскриптума писано: «Князя Андрея Курпъскаго же».

В нашем пзданпи список имеет условное обозначение Д, к изданию привлекается впервые.

В сборнике среди других статей находятся Сказание о Казанской иконе богородицы, составленное митрополитом Казанским и Астраханским Гермогеном, легендарная переписка турецкого султана с Иваном IV, Роспись княжеских, боярских и дворянских слуг, испомещенных в Водской пятине, составленная Д. Китаевым, Сказание о Мамаевом побопще основной редакцпп, без начала и конца.

На л. 131 об. и л. 132 владельческая запись XVIII в. на русском и французском языках: «Сия книга князя Ивана Долгорукова». На л. 132 запись другим почерком и чернилами: «Сия книга глаголемая, служителя Василья Никоповича ево милости нынешнего 1736 году декабря».

Рукопись была подарена в библиотеку МГА МИД директором Архива кн. М. А. Оболенским.

О рукописи см.: Кунцевич. Описание рукописей, с. 215-216; Мипгалев В. С. Списки «Сказания о Мамаевом побопще» в ЦГАДА.— Сов. архивы, 1970, № 6, с. 104.

Рукопись середины XVII в. (водяные знаки: герб с четырехпольиым щитом, в трех полях находятся изображения львов, а в четвертом поле (левый верхний квадрат) параллельные линии, между которыми помещены литеры COD/IV; лилия в прямоугольном щите под короной с литерами PI ID (или PI PD) под щитом; сходный по изображению знак с литерами MIL (или MLI) под щитом; лилия в щите под короной с лптерами ID под щитом, на среднем лепестке лилии — девиз, сходный знак в рукописи ГБЛ, собрание И. Я. Лукашевича и Н. А. Маркевича, № 1.0 — сер. XVII в.). 4.° 57 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 2-5 об. Заглавие: «Лист, присланный из Вифлянской земли из града Вольмера от князя Ондрея Курбьскаго. Глава 72». Перед постскриптумом писано: «Князя Ондрея же Курбъского». Текст списка близок к текстам списков У_г, С, Д, а также X и Х₂. Список привлекался к.изданию сводное текста Э. Кинаном.

В нашем издании список имеет условное обозначение У в₂.

В состав рукописи входит также Первое послание Ивана IV Курбскому хронографического вида 2-й пространной редакции, без конца. В заголовке это послание обо значено как «Глава 79».

Данная рукопись некогда составляла одно целое с рукописями № 116/138b. 108/1453, 113/1442 пз собрания А. С. Уварова, содержащими Степенную книгу, илп Летописец князя И. Ф. Хворостпнина, Повесть патриарха Иова о житии царя Федора Ивановича и Историю о Казанском царстве.

О рукописи см.: Леонид, архимандрит. Систематическое описание славянороссийских рукописей собрания графа А. С. Уварова, ч. 3, с. 76-79, 103-104, 106, 230; Лихачев Д. С., Лурье Я. ( . Археографический обзор посланий Ивана Гроз ного. — В кн.: Послания Ивана Грозного. М.-Л., 1951, с. 545 (далее: Лихачев. Лурье. Археографический обзор); Waugh. Manuscript Descriptions, р. 109-111.

9. ГПБ, Основное собрание. F.IV, 165 (бывшее собрание Ф. А. Толстого, Отд. Ь № 64).

Хронограф особого состава в списке последней четверти XVII в. (водяной знак: герб Амстердама с контрмаркоп GHB в рамке — Клепиков. Герб Амстердама, №85-1686, 1689 гг.). Скоропись. 1°. 754 л.

Первое послание Курбского Ивану IV помещено в составе главы 386 «Об отъезде в Литву боярина князя Андрея Курбъскаго и о листе его, что ппсал к царю Ивану Васильевичи), и о листе Тпмохп Тетерина, что ппсал из Литвы к Михаилу Яковлевичю Морозову». Вслед за этим названием главы перед текстом.послания Курбского писано: «В лето 7072-го князь Андрей Михайловичи Курбской бежал в Литву пз Юрьева Ливонского. А из Литвы писал государю царю и великому князю Ивану Васильевичи) всеа Русин к Москве. А в лпсте своем ппшет епце». Перед текстом постскриптума за головок: «Князя Андрея Курбъскаго».

В нашем издании список имеет условное обозначение X, к изданию иривле кается впервые.

После текста послания Курбского царю помещено письмо Тетерина и Сарыхозина боярину Морозову, а в составе следующей главы находится Послание Ивана IV Курбскому хронографического вида 2-й пространной редакции.

О рукописи см.: Сочинения князя Курбского, т. 1. — РИБ, т. XXXI. СПб., 1914. с. V—VI; Кунцевич. Описание рукописей, с. 164-166; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 544.

Хроиограф особого состава в списке последней четверти XVII в. (водяной знак, тот же, что и в рукописи ГПБ, F.IV, 165). Скоропись, сходная по индивидуальным особенностям начертаний букв со скороппсью в рукописи ГПБ, F.IV, 165. 1°. 735 л.

Первое послание Курбского Ивану IV помещено в составе главы 386 Хронографа, который совершепно идентичен с рукописью F.IV, 165 по содержанию. Очевидно, обе рукописи восходят к одному протографу.

В нашем издании список плюет условное обозначение Х₂, к изданию привлекается впервые.

О рукописи см.: Кунцевич. Описание рукописей, с. 169; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 544-545.

11. ГПБ, собрание Санкт-Петербургской духовной академии, А 1/91.

Степенная книга царского родословия последней четверти или конца XVII в.

(водяной знак: герб семи провинций — типа Тромонин, № 926, 930-1681 г.). Полуустав/ переходящий в скороппсь. 1°. 651 л.

Первое послание Курбского Ивану IV помещено в составе последней, семнадцатой степени царского родословия в главе «О отъезде в Литву боярина князя Андрея Курбского и о листе его, что писал царю Ивану Васильевичи), и о лпсте Тимохи Тете рпна, что писал из Литвы к Михаилу Яковлевичю Морозову» (л. 586-588). Перед текстом послапия Курбского писан тот же текст, что и в списках X и Х₂, нет лишь слов «из Юрьева Ливонского». Перед текстом постскриптума писано: «Князя Андрея же Курбскаго».

В нашем издании список имеет условное обозначение С, к изданию привлекается впервые.

После текста послания Курбского царю помещены письмо Тетерина и Сарыхозина к Морозову, а также Первое послание Ивана IV Курбскому хронографического вида й пространной редакции.

О рукописи см.: Кунцевич. Описание рукописей, с. 174-175; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 545.

12. ГПБ, собрание Русского Археологического общества, № 43.

Сборная рукопись XVII в. Скоропись разных почерков. 4°. 74 л. (1+73).

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 18-19 об. Список последней четверти (конца?) XVII в. (водяной знак на л. 1-20: голова шута четвертого типа)47. Заглавие: «Послание к царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Росии бывшаго его боярина князь Анъдрея Михайловича Курпъскаго. А писал сие писание из Вольмеры, польского города, отъехав к польскому королю». Список дефектный вследствие того, что его протограф был с перебитыми листами и с утратами. Постскриптум «Слышах от священных писаний...» снабжен заголовком: «Под сим же посланием князя Анъдрея Курпъского по конъце приписано сия словеса». Текст «Писано во граде в Волмере... паче же богу ми помогающу» в списке отсутствует. Список привлекался к изданию сводного текста Э. Кинаном.

В нашем издании список имеет условное обозначение Ар.

В сборнике среди прочего помещены выпись из печатных Курантов о короновании польского короля в Кракове, переведенных в 1679 г., легендарная переписка турецкого султана с римским цесарем и с чигиринскимп казаками, легендарные письма турецкого султана к польскому королю и к русскому царю Ивану IV, письмо Тетерина и Сарыхозина боярину Морозову (фрагмент начального текста), легендарное письмо турецкого султана немецким владетелям и всем христианам и др.

О рукописи см.: Прозоровский Д. [И.]. Опись древних рукописей, хранящихся в музее пмп. Русского Археологического Общества. СПб., 1879, с. 66-69; Кунцевич. Описание рукописен, с. 177-178; Каган М. Д. Легендарный цикл грамот турецкого султана к европейским государям — публицистическое произведение второй половины XVII в. — ТОДРЛ, т. XV. М.-Л., 1958, с. 228, 240, 244, 246; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 132-135; Лурье Я. С. Первое послание Ивана Грозного Курбскому (Вопросы истории текста). — ТОДРЛ, т. XXXI. Л., 1976, с. 215 (далее: Лурье. Первое послание).

Сборник конца XVII в. (или начала XVIII в. — ?) (водяные знаки: голова шута первого типа и литеры IBR в рамке — Гераклитов, № 1224-1692 г.; герб Амстердама и контрмарка IM или MI в одну линию — ср.: Клепиков. Герб Амстердама, № 140-1635, 1675, 1719, 1721, 1730, 1731, 1742 гг.; № 183-1719 г.; змея, обвивающая крест, и контрмарка ЯН в две линии и др.). Скоропись разных почерков. 4°. 178 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 121 об.—123 об. и озаглавлено: «Список с послания князя Андрея Курбскаго ко царю государю Иоанну Василиевичу всея Росии самодержцу». Постскриптум без заголовка. В списке приводится подробный титул польского короля Сигизмунда II Августа. Сппсок не привлекался к изданиям текста Первого послания Курбского.

В нашем издании список имеет условное обозначение Хл.

Среди статей сборника: польское переводное сочиненле «Против человека всечестнаго божиа творения завистное суждение и злое поведение проклятого демона», Повесть об Акпре, список с грамоты патриарха Адриана к митрополиту Ростовскому и Ярославскому Иоасафу 1692 г., краткая поэтическая редакция Повести об Азовском осадном сидении и др.

На л. 1 (ненум.) владельческая запись XVIII в.: «Ciя кніза Cergeя Иваноvа prosvanieм Дiaкonova». Под этой записью помещена другая: «У Симеона Столпники освящение церькви было 1738 г[о]ду октября 24 дня Настасий Римлянины». На л. 1 рукописи владельческая запись конца XVII ь. или начала XVIII в.: «Книга сия Федора Омехина холщевника»

О рукописи см.: Попов А. Описание рукописей и Каталог книг церковной печати библиотеки А. И. Хлудова. М., 1872, с. 494-498; Орлов А. С. Исторические и поэтические повести об Азове (взятие 1637 г. и осадное сидение 1641 р.). Тексты М.. 1906 с. 214-217.

Сборная рукопись конца XVII в. (водяные знаки: голова шута и герб Амстердама). Скоропись разных почерков. 4°. 106 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 45-48 об. Заглавие: «Послание князя Андрея Курбскаго к государю царю и великому князю Ивану Васильевичи) всеа Росив самодержцу. А в послании пишет сице». Перед текстом постскриптума написано «7072-го Курбского ко государю». Возможно, это добавление — более поздняя приписка.

В нашем издании список имеет условное обозначение Пн, к изданию привлекается впервые.

Среди статей сборника помещены Первое послание Ивана IV Курбскому краткой редакции, Краткая записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь Третье послание Курбского Вассиану Муромцеву, Хожден е игумена Даниила и пр.

О рукоппси см.: Малышев В. И. Древнерусские рукописи Пушкинского дома (обзор фондов). М.-Л.. 1965. с. 129, 131; Зимин. Первое послание, с. 187-188.

ВТОРАЯ ГРУППА

Сборник 20-30-х годов XVII в. (водяные знаки: кувшинчик двухручный с литерами IB на стенке — типа Гераклитов, № 780-1625 г», варианты № 778, 779, 782 784, 785-1625, 1628-1633 гг.; кувшинчик одноручный, увенчанный полумесяцем, с литерами V(?)DB или G(?)DB на стенке; кувшинчик одноручный, увенчанный четырех лопастной розеткой, с литерами на стенке — литеры плохо просматриваются). Скоропись разных почерков. 4°. 297 л. (294+3 чистых ненум.).

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 241-247 об. Заглавие: «Грамота Курбъского царю государю из Литвы».

В нашем издании список имеет условное обозначение В к изданию привлекается впервые.

Состав рукописи: «О великого князя Московского Ивана Васильевича тиранстве, то есть о крутости или о жестокости», отрывок из Хроники А. Гваньини (кн. 7, ч. 4), перевод, отличный от помещенного в «сборниках Курбского», «Татаров полных, на орды разделенных и обычей извыклости и жития их краткое писание», Первое послание Ивана IV Курбскому 1-й пространной редакции, Записка Курбского в Псковско Печерский монастырь, Третье послание Курбского старцу Вассиану Муромцеву, послание Тетерина и Сарыхозина Морозову, Грамота князя А. Полубенского в Юрьев, Послание патриарха Александрийского Герасима царю Михаилу Федоровичу от марта 1623 г., послания патриарха всероссийского Гермогена к польскому королю Спгиз мунду III и к польскому королевичу Владиславу от 20 сентября 1610 г., «Великаго Василия толкование священническаго чина», Вопросы и ответы «о иноце» и Послание иноческое, поучительное с обращением: «Возлюбленному моему и по духовному союзу присному брату, рачителю духовнаго пива и напоенному млеком апостольскаго святаго проповедания радоватися...».

В рукописи обнаруживается утрата нескольких листов. Имеется также путаница лист п в конце рукописи.

О рукописи см.: описание О. А. Яковлевой, составленное ею в 1934 г. (ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, № 3, ч. 2); Лурье Я. С. Вторая пространная редакция Первого послания Грозного Курбскому. — ТОДРЛ, т. XXXII. Л.. 1977. с. 59.

Сборная рукопись из нескольких тетрадей XVI и XVII вв. Скороппсь разных аочерков. 4°. 112 л. (VIII + 104).

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 5-9 в составе первых тетрадей, датируемых 20-ми или 30-ми годами XVII в. (водяной знак: одноручный кувшинчик, увенчанный полумесяцем, с литерам E/DC или Е/DO на стенке). Заглавие отсутствует. Список привлекался для разночтений Г. 3. Кунцевичем. Текст этого списка был напечатан Я. С. Лурье в «Посланиях Ивана Грозного», Использовал этот список для издания сводного текста послания и Э. Кинан.

В нашем издании список имеет условное обозначение П.

В составе той частп рукописи, где находится Первое послание Курбского Ивану IV, помещены Третье послание Курбского старцу Псковско-Печерского монастыря Вассиану Муромцеву, письмо Тпмохи Тетерина и Марка Сарыхозина боярину М. Я. Морозову, Грамота гетмана князя Александра Полубенского Якову Шаблпкпну и Игнатию Огпбалову и Первое послание Ивана IV Курбскому 1-й пространной редакции, без конца.

Другие тетради датируются серединой XVI в. п содержат в своем составе посла нпя, приписываемые протопопу Сильвестру, Послание Спиридона-Саввы, Повесть о приобретении Владимиром Мономахом царского венца, известие о венчании на царство Ивана IV.

О рукописи см.: Бычков А. Ф. Описание церковнославянских и русских рукописных сборников пмп. Публичной библиотеки, ч. I. СПб., 1882, с. 55-59 (далее: Бычков. Описание сборников); Сочинения князя Курбского, т. 1. — РИБ, т. XXXI, с. V; Кунцевич. Описание рукописей, с. 158-160; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 533-540; Waugh D. С. Soviet Watermark Studies—Achievements and Prospects, p. 99-101 (о водяпьтх знаках); Waugh, Manuscript Descriptions, p. 125-126; Лурье. Первое послание, с. 204, примеч. 10; Waugh. Lessons, р. 221-223, 227.

Сборник второй четверти XVII в. (водяные знаки: .одноручный кувшинчик с литерам ОО/МС на кузове — типа Гераклитов, № 567-1628-1630 гг.; двухручный кувшпкчпк с литерами ТВ на кузове — типа Гераклитов, № 782-1628-1630 гг.). Скоропись. 4°. 71 л.

Первое послание Курбского к царю Ивану IV на л. 6-9 об. Заглавие: «Грамота князя Андрея Курбсково к царю п великому князю Ивану Васпльевичю всеа Русии». В списке наблюдается перестановка текста «А писанейцо сие... паче же богу мл иомогающу». Этот текст помещен после заключительных слов постскриптума. Сппсок использовал Э. Кинан для издания сводного текста,

В нашем издании список имеет условное обозначение М.

Среди других статей сборника в нем имеется Первое послание Ивана IV Курбскому краткой редакции, Третье послание Курбского Вассиану Муромцеву, письмо Тетерина и Сарыхозина Морозову, Послание Ивана IV Стефану Баторию от 1 октября 1579 i. Повесть о двух посольствах переходной редакции.

О рукописи см.: Каган М. Д. 1) «Повесть о двух посольствах» — легендарно политическое произведение начала XVII века. — ТОДРЛ, т. XI. М.-Л., 1955, с. 243; 2). Повесть о двух посольствах, с. 369; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 112-114; Уо Д. К. Неизвестный памятник древнерусской литературы, с. 357-359.

Сборник второй четверти XVII в., около 1632 г. (водяные знаки: двухручный кувшинчик с литерами G/LS на стенке (три варианта); двухручный кувшинчик с литерами СВ на стенке (два варианта), столбы с литерами МС — сходный по типу изображения знак у Гераклитова, № 1126-1636-1637 гг., но лптеры у него — СМ). Скороппсь, переходящая ь полуустав. 4°. 250 л.

Первое послание Курбского Ивану IV помещено на л. 58-62. Заглавие: «Грамота князя Ондрея Курскова». Постскриптум кончается словами: «...в церковь божшо не входит и притсая ко мне грамота Курскова». Список использовался Э. Кинаном при публикации сводного текста.

В нашем издании список имеет условное обозначение /7₃.

Сборник в основном духовно-нравственного и канонического содержания. Среди статей находится Повесть о двух посольствах второй редакции (текст первого посольства в Царьград сохранился фрагментарно из-за утраты листов с начальным текстом).

Судя по записи, помещенной по л. 1-57, рукопись принадлежала попу соборной церкви города Венева Андрею Васильеву сыну.

О рукописи см.: Бычков. Описание сборников, с. 454-457; Кунцевич. Описание рукописей, с. 160-161; Каган М. Д. 1) «Повесть о двух посольствах» —легендарнополитическое произведение начала XVII века, с. 242; 2) Повесть о двух посольствах, с. 366; Waugh. Manuscript Descriptione, р. 130-132.

Сборник второй четверти XVII в. (водяной знак: кувшпнчик с литерами RO на стенке и кувшинчик с литерами C/GC на стенке. По данным Р. Г. Скрынникова, одна из этих филиграней «тождественна филиграни Потребнпка (в 1°, Москва, 1635-1636 гг.) из собрания Щапова, № 56»). Скоропись. 4°. 214 л.

Первое послание Курбского Ивану IV помещено на л. 132-135 об. Заглавпе: «Грамота к государю царю и великому князю Ивану Васильевичи) всеа Русый князя Ондрея Курбскаго». В нашем издании список имеет условное обозначение А, к изданию привлекается впервые.

В составе рукоппсп находятся История о Казанском царстве второй редакции, письмо Тетерина и Сарыхозина Морозову, Грамота гетмана Полубенского Якову Шаблпкину и Игнатию Огибалову и Первое послание Ивана IV Курбскому 1-й пространной редакции.

Рукопись поступила в БАН в 1940 г. от Н. В. Тимофеева.

О рукописи см.: Лурье Я. С. Новые списки «Царева государева послания во все его Российское царство». — ТОДРЛ, т. X. М.-Л., 1954, с. 306; Описание рукописного отдела БАН СССР, т. 3, вып. 1. Изд. 2-е. М.-Л., 1959, с. 375-379; Скрынников Р. Г. Переписка Грозного и Курбского. Парадоксы Эдварда Кинана. Л., 1973, с. 9.

Сборник середины XVII в. (водяные знаки: голова шута четвертого тппа, с литерами LM — Гераклитов, № 1331-1656 г.; герб Берна с контрмаркой РС — Клепиков. Книга, № 1286-1650-1651 гг. и др.). Скоропись. 4°. 323 л.

В рукописи на л. 6 об. помещена владельческая запись: «Книга Летоыпсец и иные повести — прнтяжание николаевскаго священника Алексия Венедиктова сына Золотарева келейная». Запись написана не позднее 22 октября 1682 г., когда Алексей Золотарев из священников церкви Николая Мирликийского был поставлен в ключари соборной церкви Преображения в Холмогорах (ср.: Waugh. Manuscript Descriptions. р. 115-116). По л. 1-6 следует другая запись: «...книга холмогорского собора протопопа Иова Иванова». В начале этой записи, вероятно, недостает слова «Сия», ибо один лист в начале рукописи утерян. Запись Иова Иванова сделана не ранее мая 1715 г. и не позднее апреля 1727 г. (Ibid., р. 115). На л. 323 запись: «1689-го месяца марта 22 числа».

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 46-49 об. Заглавие: «Лета 7072-го. Грамота Курбъскаго к царю из Литвы». Перед текстом постскриптума добавлено: «7072-го Курбского ко государю». Список привлекался для разночтений Г. 3. Кунцевичем. При публикации сводного текста список использовался Э. Кинаном.

В нашем издании список имеет условное обэзлачение М₂.

Среди статей сборника Краткий летописец, доведенный до смерти царя Михаила Романова (ум. в 1645 г.), легендарная переписка турецкого султана с Иваном IV, Повесть о двух посольствах первой редакции, Первое послание Ивана IV Курбскому краткой редакции, Краткий летописец с 1571 г. до царя Федора Ивановича, Записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь, Третье послание Курбского старцу Вассиану Муромцеву, две памяти 1626 г. игуменам Пошехонских монастырей о погребении мопщй игумена Адриана в Пошехонской Андреяновой пустыни, Хождение Трифона Коробейникова, Выписи из Кизилбашских дел о рпзе господней, Грамота цари Михаила Романова к мегаполинским великим князьям Фионмаркону и Руляку 1613 г., Кождение купца Федота Котова в Персию и др.

О рукописи см.: Отчет имп. Российского исторического музея имени императора ллександра III в Москве за 1905 г. М., 1906, с. 31, № 12; Петровский Н. [М.] Новый список Путешествия Ф. А. Котова. — ИОРЯС, т. XV, кн. 4. СПб., 1910, с. 287-288; Кунцевич. Описание рукописей, с. 224-230; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, о. 554; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 114-119; Корецкий В. И. Безднинский летописец конца XVI в. из собрания С. О. Долгова. — Записки Отдела рукописей ГБЛ. вып. 38. М., 1977, с. 191.

Сборная рукопись середины или третьей четверти XVII в. (водяные знаки: два .варианта головы шута четвертого типа и два варианта лилии в щите прямоугольной формы под короной). Скоропись разных почерков в разных тетрадях. 4°. 179 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 49 об.—53 об. Заглавие: «Лета 7072-го. Грамота Курбского к царю из Литвы». Перед текстом постскриптума добавлено: «7072-го. Курбскаго ко государю». Список использовал Э. Кинан при издании сводного текста.

В нашем издании список имеет условное обозначение Я₂.

Среди статей той части рукописи, в которой помещено Первое послание Курбского Ивану IV, помещены фрагмент Выписей из Кизилбашских дел о ризе господней, Краткий русский летописец, доведенный до вступления на престол Бориса Годунова в 1598 г., легендарная переписка турецкого султана с Иваном IV, Повесть о двух посольствах первой редакции, Первое послание Ивана IV Курбскому краткой редакции, Записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь. Третье послание Курбского старцу Вассиану Муромцеву, две памяти 1626 г. игуменам Пошехонских монастырей о погребении мощей игумена Адриана в Пошехонской Андреяновой пустыни, «Список с православнаго списка Исаина, который ныне лежит в царствующем граде Москсе в казне у патриарха, вкратце, а не по ряду».

В составе других частей сборника находятся грамоты царя Михаила Романова v мегаполинским великим князьям Фионмаркону и Руляку и к французскому королю Людовику XIII 1613 г., Докончальная грамота польского короля Владислава от 23 апреля 1635 г., описание церемонии приема польских послов в Москве в феврале 1635 г. и прочие статьи.

О рукописи см.: Бычков. Описание сборников, с. 139-146; Кунцевич. Описание рукописей, с. 160; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 554; Каган М. Д. 1) «Повесть о двух посольствах» — легендарно-политическое произведение начала XVII века, с. 241; 2) Повесть о двух посольствах, с. 363; 3) Легендарная переписка Ивана IV с турецким султаном как литературный памятник первой четверти XVII в.— ТОДРЛ, т. XIII. М.-Л., 1957, с. 265; Waugh. 1) Manuscript Descriptions, р. 126-130; 2) Lessons, р. 226-227; Корецкий В. И. Безднинский летописец конца XVI в. из собрания С. О. Долгова. — Записки Отдела рукописей ГБ Л, выи. 38. М., 1977, с.191.

Сборник третьей четверти XVII в. (водяные знаки: голова шута четвертого типа с литерами CLP — Клепиков. Голова шута, № 42-1663 г.; голова шута четвертого типа с контрмаркой GB — Клепиков. Голова шута. .№ 85-1665. 1671 гг. и др.). Скоропись. 1°. 386 л. (XV+371).

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 56 об.—58. Заглавия нет. В конце списка наблюдается перестановка текста. Постскриптум «Слышах от священных писаний...» следует после слов основного текста: «И о сем даже и до сих, паче же богу помогающу ми». После окончания текста постскриптума «...в церковь божию да не входят и прочая таковых» помещен текст: «Писано во граде в Дольмере... милостию его царьскою. А сие мое писанице... ка суд бога моего Исуса Христа. Аминь».

В нашем издании список имеет условное обозначение Фр, к изданию привлекается впервые.

Среди статей сборника помещены выпись пз Синопсиса, начинающаяся легендарным Сказанием о начале Руси и оканчивающаяся известием о венчании Ивана IV на царство. Повесть о новгородском белом клобуке первой пространной редакции,

История о Казанском царстве, Повесть о двух посольствах переходного тппа, Повесть о прихождении Стефана Батория на Псков основной редакции, Хождение Трифона Коробейникова с «Повестью о Иоанне Болшем Колпаке», Грамота царя Михаила Романова французскому королю Людовику XIII 1613 г., Сказание «О пришествии патриарха Филарета из Литвы в царствующий град Москву» в 1619 г., Грамота патриарха константинопольского Иеремии об установлении в России патриаршества, Сказание о поставленпи в патриархи митрополпта Ростовского и Ярославского Фпларета в 1619 г. с краткими известиями о поставлениях в патриархи по тому же чину Гермогеяа — в 1606 г., Иосифа — в 1642 г. и Никона — в 1652 г., Выпись из Кизилбашских дел о ризе господней, «Роспись Китайскому государству» Ивана Петелина.

В XVII в. рукопись, согласно записи, принадлежала дьяку Дмитрию Стефанову сыну Волочкову (?). На л. 1 владельческая запись Петра Фролова 1820 г.

О рукописи см.: Сибирские летописи. СПб., 1907, с. X—XVI; Повесть о прихождении Стефана Баторпя на град Псков. Подгот. текста и статьи В. И. Малышева. М.— Л., 1952, с. 124; Каган М. Д. «Повесть о двух посольствах — легендарно-политическое произведение начала XVII века, с. 243; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 135-138.

Сборник последней четверти XVII в. (водяной знак: герб Амстердама с контр маркой 1G — Клепиков. Герб Амстердама, № 130-1672, 1683, 1711, 1736 гг.). Скоропись. 8°. 190 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 128-135. Заглавие: «Лета 7072-го. Грамота Курбскаго к царю из Литвы». Перед текстом постскриптума добавлено: «7072-го Курбского ко государю».

В нашем издании список имеет условное обозначение Ф, к изданию привлекается впервые.

Среди статей сборника помещены Хождение Федота Котова в Персию, Повесть о царице Динаре, Грамота царя Михаила Романова князьям мегаполинским Фионмаркону и Руляку 1613 г., Первое послание Ивана IV Курбскому краткой редакции и др.

О рукописи см.: Зимин. Первое послание, с. 183-184.

10. ЦГАДА, собрание рукописей библиотеки МГА МИД (ф. 181), № 352/801 (бывший шифр: Государственное древлехранилище, отд. V, рубр. 2, № 11).

Степенная книга царского родословия в списке последней четверти XVII в. (водяные знаки: герб Амстердама с литерами ICO в линейной овальной рамке — Клепиков. Герб Амстердама, № 118-1676-1706 гг.; Клепиков. Герб Амстердама (дополнение), № 118-1672 г.; голова шута четвертого типа с литерами IDM — Клепиков. Голова шута, № 125-1685, 1689 гг.). Полуустав. 1°. 1152 л.

Первое послание Курбского Ивану IV на л. 958-961. Заглавие: «Грамота от князя Андрея Курбскаго из Литвы къ царю и великому князю Иоанну Василиевичю. всеа России в лето 7072». На поле против заголовка глосса иными, бледными чернилами.. Перед текстом постскриптума добавлено: «7072. Того же Андрея Курбскаго ко государю».

В нашем издании список имеет условное обозначение Кб, к изданию привлекается впервые.

Степенная книга содержит 17 степеней царского родословия. В составе последней степени вслед за посланием Курбского царю помещены Первое послание Ивана IV Курбскому краткой редакции, летописные известия о посылке купцов в «Антроп». «Гурмы[з]» и «Ангилею», а также к патриарху Митрофану на Афон и другие монастыри, Житие митрополита Филиппа Колычева, летописные известия за 7079 (1571)—7090 (1581) гг., выпись из Хождения купца Т. Коробейникова в Иерусалим и Новый летописец, заканчивающийся 1619 г.

Рукопись была подарена в библиотеку МГА МИД 30 декабря 1818 г. титулярным советником В. Каблуковым.

О рукописи см.: Кунцевич. Описание рукописей, с. 214-215; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 554-555.

Текстологическое соотношение 20 списков первой редакции послания Курбского было установлено А. А. Зиминым. Нами дополнительно привлечено еще четыре списка В, Д, Кб и Хл.49 Общая картина текстологических взаимоотношений списков выглядит следующим образом. Все списки послания Курбского Ивану IV 1564 г. первой редакции можно классифицировать на основании наличия ряда общих чтений на две группы.

К первой группе относятся Ус, У_г, У₂, Ув_х, Ув₂, Д, Ов, О, Ар, X, Х₂, 0, Хл. Ко второй — списки В, М, Af₂, Ф, 77, 77₂, 77₃, Кб, Фр, Л. Список Пн также примыкает к первой редакции, но занимает в ней особое место.

Для списков послания Курбского Ивану Грозному первой группы являются характерными, например, такие чтения: «И болыпи сего о сем глаголати», «изрещп ги», «Про что, царю» (л. 5 об.), «до влас прегрешения», «одесную силы величествия» (л. 6 ), «таким почитати» (л. 8 об.). Вторая группа содержит соответственно другие чтения: «И болше всего глаголати о всем», «изрещи ти, о царю», «Почто, царю», «до власти прегрешения», «одесную величествия», «у тебя быти таковым потаковником». Списки первой группы обнаруживают близость ряда мест к чтениям, имеющимся в тексте второй редакции Первого послания Курбского Ивану IV. Во второй редакции содержатся такие чтения: «И болши сего о сем глаголати», «изрещи ти», «Про что, царю» (л. 133 об.), «до влас прегрешения», «одесную силы владычествия» (л. 134), «таким потакати» (л. 138). Очевидно, такая близость чтений не случайна: она является отражением генеалогической зависимости списков послания Курбского второй редакции от списков послания Курбского первой группы первой редакции.

Почти для всех списков второй группы письма Курбского первой редакции характерно употребленпе слова «грамота» в заглавии (исключением являются лишь списки, в которых заглавие не дано, вероятно, ио случайным причинам). В списках первой группы в заголовках употреблены слова «Послание» и «Лист». Можно полагать, что слово «Грамота» восходит к дьяческой терминологии50.

Соотношение текстов обеих групп первой редакции друг с другом трудно определить с достаточной степенью уверенности. А. А. Зимин склонился к выводу, что чтения второй группы послания Курбского обнаруживают большую близость к архетипу княжеского послания, чем чтения первой. Однако в отдельных случаях чтения первой группы имеют больше сходства с чтениями 1-й пространной редакции ответного послания Ивана IV Курбскому51. Я. С. Лурье высказал сомнение относительно убедительности предполагаемой А. А. Зиминым первпчностп текста второй группы первой редакции княжеского послания по сравнению с текстом первой группы. Обратившись к рукописной традиции Первого послания Грозного, Я. С. Лурье установил, что текст Ивана IV не дает ясных параллелей к чтению «хотяще истязатп их до власти прегрешения их», имеющемуся во второй группе послания Курбского. В царском ответном послании читается не только «до власти» (К), но и «до власт» (БА) и «до влас» (В).Между тем в библейском тексте, который, очевидно, послужил основой для написания указанного текста Курбским, речь идет именно о «власах», как в списках первой группы: «Обаче бог сокрушит главы врагов своих, верх влас преходящих в прегрешениях своих» (Пс, LXVII, 22). В сходном тексте «Жалобы» инока Исайи на греческого митрополита Иоасафа содержится также чтение «до влас». Не свидетельствует убедительно в пользу первичности второй группы и чтение «почто» в известном вопросе Курбского царю. Обращение к рукописной традиции первой редакции послания Ивана IV Курбскому показывает, что «почто» (в цитате из послания князя) читается только в «печерских сборнпках» и в близком к нпм списке Г, а в списках Б и Я, содержащих наиболее близкий к архетипу послания текст, читается «про что», как в списках первой группы. Между тем, как отметил еще А. А. Зимин, в первой группе содержатся чтения «безсогласным», «безгласным», «бесом согласным», которые перекликаются с царским посланием: «безсогласных же бояр у нас несть».

В отличие от первой группы вторая группа оказывается здесь менее связанной с ответом Ивана IV, где читается «бесовские согласным твоим боляром»52. Думается, что данных, веско подтверждающих первичность текста второй группы, действительно не имеется. Hei достаточно про шых аргументов и в пользу вторичности чтений второй группы, хотя такая возможное! ь кажется нам более вероятной. Чтение списка В «до влас» не является типичным для «печерских сборников», поэтому его можно трактовать и как верное исправление писцом ошибочного чтения, ибо чтение «до власти прегрешения» бессмысленно и не соответствует библейскому выражению. Это тем более вероятно, что в списках Б и Я, содержащих, по Я. С. Лурье, наиболее первичный текст царского послания, читается «до власт» и «до власти». Чтение Б и Я «про что» вряд ли можно прпзнать, не сомневаясь, чтением, соответствующим архетипному тексту. Достаточно сказать, что в библейских текстах указательное местоимение «почто» — довольно распространенное чтение. Напрпмер, в Евангелии от Матфея читаются такие пассажи: «почто... учитель ваш яст и пиет», «почто мы... постимся много», «почто притчами глаголеши им», «почто усумнился еси» (IX, 11, 14; XIII, 10; XIV, 31), в Послании к Галатам: «почто языки нудиши». «почто еще гоним есмь» (II, 14; V, И) и т. д.

Все списки первой группы можно разбить на два вида. В первый вид входят рукописи Ус, Ув₁ и У₂. Для этих списков характерны общие чтения и оппски, позволяющие говорить о восхождении их к одному протографу, например: «хотя уде» вместо «хотя уже», «неумытному суду» вместо «неумытному судии» (л. 6), «мою надежду» вместо «надежду мою» (л. 7 об.) и др. Списки Ув₁ и Ус связывает друг с другом и краткий заголовок («Курпъскаго» и «Курбъскаго»). Возможно, такое заглавие было уже в протографе этих списков, ибо заголовок У₂ очень своеобразный. Примечательно, что среди литературного окружения списков Ус и Ув_х находятся общие для них сочинения: Записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь.

Третье послание Курбского старцу Вассиану Муромцеву, нпсьмо Тетерина п Сарыхозина боярину Морозову, Грамота гетмана Полубенского, входящие в гак называемый печерский сборник, и сочинения И. Пересветова. По-видимому, эти сочинения находились в протографе вида (отсутствие этого окружения в рукописи У₂ вторично). Списки Ус и У₂ связаны между собой, так как содержат общие для них чтения и описки, например: «могуще» вместо «могу» (л. 6 об.), «дальнюю околных» вместо «дальнеокольних» Ув₁, «враг» вместо «врагов» Ув₁ (л. 7), «и наругаяся потирающе» вместо «и наругаяся попирающа» У в, (л. 8) и др.

Во второй вид первой группы входят рукописи со списками У₁₇ Ув₂, Д, Ов, О, Ар, X, Х₂, С, Ха. Эти рукописи связаны между собой. В семи из них постскриптуму предпослан особый заголовок (см. описание). В списках Ов и О окончание послания отсутствует. Сближает эти списки чтение «дальних» или «дальных» (О, Хл — «дальних и окольных»). Отличается это чтение и от чтений первого вида первой группы и от чтений списков второй группы (л. 7), как и от послания Ивана IV первоначальной про странной редакции, где «дальноконных». Сближает эти списки и чтение «труды, поты» (Ов, Д — «труды и поты») вместо «поты» других списков. Исключение представляют дефектный список Ар, где текста «многими... терпением» нет вообще, а также списки О и Хл (л. 7)53.

Второй вид делится на два подвида. Первый из них включает рукописи со списками У, Ув₁ Д, X, Х₂, С. Эти списки связывает чтение «таким почитати»(Д — «таких почитати») вместо «у тебя («у тебе» — Фр) быти таковым потаковником» П, В, А и Фр, «у тебя («у тебе» — М) быти таким потаковником» П₂, 77₃, М, М₂, Ф, Пн, «у тебе быти таковым потаковщиком» Кб, Хл, «таким» Ус, Ув_г (л. 8 об.).

Второй подвид второго вида образуют списки О, Ов, Ар и Хл. Списки связывают друг с другом чтения «седяй» (Ар — «сядяй») (л. 6)54 и «кровных жерцов» (в Ов последнего чтения нет, ибо список не дописан) (л. 8). Списки О, О в и Ар связаны также чтением «разсторгнул» (Ов — «разторгнул») (л. 5 об.). Список Хл обнаруживает отдельные черты близости к списку О. Только в этих двух списках второго вида читается «дальних и окольних», оба списка дают чтение «многими поты и терпением» вместо чтения «многими труды, (О ж Д — доб.ж) поты и терпением», помещенного в других списках второго вида (л. 7).

Характерной особенностью списков этого подвида является то, что в них наряду с чтениями первой группы списков встречаются отдельные чтения второй группы списков. Так, в списках Ов, Арж Хл читается «Почто» (исключение — О, где «Про что») (л. 5 об.), в списках О, Ар ж Хл читается «войском» (исключение — Ов, где «воинством») (л. 6 об.). Эти списки переходного типа являются как бы перекидным мостом, связывающим две группы списков послания Курбского Ивану Грозному.

Списки Ув₂, X, Х₂, С восходят к одному протографу. Для них характерны наличие общих чтений «явлыпуся» (л. 5), «к богу моему на тя» (л. 6 об.), общий пропуск слов «рожден есть» (л. 8 об.) и т. д. Сближает эти списки и то, что все они находятся в сборниках, в которых помещен хронографический вид 2-й пространной редакции Первого послания Ивана IV Курбскому. Списки X и Х₂ помещены в составе аналогичных хронографов особой редакции, которые, как выяснил Я. С. Лурье, написаны на одинаковой бумаге и одинаковым почерком. Оба списка обнаруживают исключительное сходство чтений текста и восходят таким образом к одному протографу. К этим спискам очень близок и список С. У всех этих трех списков имеется один общий заголовок и вводный текст перед начальными словами послания. Списки Ув₂ ж С помещены в составе рукописей, содержащих Степенную книгу, а последняя, как известно, являлась одним из источников хронографа особой редакции, в котором находятся списки X и Х₂.

Судя по тому, что в двух рукописях второго вида со списками У_г и О находится Повесть о двух посольствах одной редакции, можно думать, что этот литературный памятник находился в составе протографа сборников, содержащих списки послания князя Курбского второго вида. Очевидно, в составе протографа второго вида могла находиться и легендарная переписка турецкого султана с царем Иваном Грозным. Эта переписка полностью представлена в сборнике cb списком Д и частично в сборнике со списком Ар. В сборнике со списком Ар сохранился также фрагмент послания Тимохи Тетерина и Марка Сарыхозина к царскому боярину М. Я. Морозову. Все это наводит на мысль, что «печерский сборник» мог быть уже в протографе первой группы списков послания князя Андрея55. Впрочем, не исключено, что этот «сборник» появился в рукописной традиции первой группы списков послания Курбского на одном из последующих этапов56.

Списки М₂, П₂, Ф, Кб представляют особый вид во второй группе: все они имеют общие чтения и описки, что является свидетельством их генетического родства. Например, описка «одолен от тебе неповинно и заточенных и прогнанных без правды, ни радуйся о сем, аки одолением» характерна только для этих четырех списков второй группы (л. 8). Только для этих списков характерен пропуск слов «от тебе неповинно и заточенных п прогнанных», который не наблюдается в других списках второй группы (л. 7 об.). Перед постскриптумом в списках Ф, М₂ и П₂ написано: «7072-го. Курбского ко государю», а в Кб: «7072. Того же Андрея Курбского ко государю». Зтп списки имеют сходство и в заголовках. При этом заголовки списковМ₂ и Ф полностью совпадают. В окружении списков этого вида общей статьей для всех них является Первое послание Ивана IV Курбскому краткой редакции. В списках М₂, Ф и П₂ помещена также Грамота Михаила Романова Фионмаркону и Руляку 1613 г. В списке М₂ п Кбнаходятся тексты Хождения Трпфона Коробейникова. Списки Ф и М₂ связывает между собой также Хождение купца Федота Котова в Персию, помещенное в сбставе сборников, которые содержат эти списки. Еще показательнее связаны друг с другом по литературному окружению рукописи со списками М₂ и П₂. Для них общими статьями являются легендарная переписка турецкого султана с Иваном IV, Повесть о двух посольствах первой редакции, Выпись из Кизилбашских дел, Записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь, Третье послание его к Вассиану Муромцеву, наконец, две памяти 1626 г. игуменам пошехонских монастырей57.

Близки, несомненно, друг к другу и списки А и Фр. Для них характерны такие общие чтенпя, как: «всевредно» (Фр) и «всевредна» (Л) вместо «всеродно» (л. 6), «таковых» вместо «до десяти родов», «Иродовых» вместо «Кроновых» (л. 8) и др. Общей статьей в литературном окружении обоих списков является История о Казанском царстве. Списки Фр и А восходят, очевидно, к одному протографу вместе со списками М₂, П₂, Ф и Кб. Для ыпх характерно наличие общего чтения «неизбытную».

В составе рукописи со списком А имеются также письмо Тетерина и Сарыхозина Морозову, Грамота Полубеяского и Первое послание Ивана IV Курбскому 1-й пространной редакции. В составе рукописи со списком Фр среди прочего находятся Повесть о двух посольствах переходной редакции, Хождение Трифона Коробейникова, Грамота царя Михаила Романова французскому королю Людовику XIII 1613 г., Выпись пз Кизилбашских дел. Все эти сочинения в той нлп иной мере встречаются в окружении списков М₂, У₂, Ф и Кб. К общему протографу вместе со списками особого вида восходит п список М. Его сближает с ними общее чтение «Ароновых» (Кб —«Аароновых») (л. 8). В окружении списка М имеется краткая редакция послания Ивана Грозного Курбскому, которая характерна для «конвоя» списков особого вида, а также статьи «печерского сборника» (Третье послание Курбского старцу Вассиану Муромцеву и письмо Тетерина и Сарыхозина Морозову) и Повесть о двух посольствах переходной редакции. Следует при этом заметить, что текст краткой редакции Первого послания царя в этой рукописи содержит отдельные чтения 1-й пространной редакции и занимает таким образом промежуточное место между списками обеих редакций58.

Списки В и П связывает друг с другом общее чтение «воз благая». Во всех других списках первой редакции читается «за благая». Исключением является список Ув₂, где читается «за воз благая», но поскольку слово «воз» в древнерусском и церковнославянском языке равнозначно предлогу «за»59, один из предлогов, видимо, следует считать интерполяцией. В списке 77₃, как и в других списках, в этом пассаже читается «за благая» (л. 6 об.), однако несколькими строками выше употреблено выражение «злая воз благая» (л. 6). Очевидно, эта описка является ошибкой памяти писца, который перед копированием текста данной фразы прочитал довольно значительный кусок текста. Другое приемлемое объяспение состоит в том, что писец при копировании сбился со строки. Если это действительно так, то можно думать, что протограф сппска Д₃ также связан со списками В а П. Сближает В с П и чтение «предгордьгм» вместо «прегордым». Такое же чтение есть п в М₂, Ф, П₂ и Кб (л. 6), а также в ответном послании Ивана IV 1-й пространной редакции (л, 324 об.) . Списка В и П дают исправное чтение «Кроновых» в отличие от всех других списков второй группы, где содержатся ошибочные чтения (л. 8). Списки П и В близки между собой и по «конвою». Сипсок В содержит все составные части «печерского сборника», а также послание Грозного Курбскому 1564 г. в первоначальной редакции. В П конвой почти тот же: отсутствует лпшь Записка Курбского в Псковско-Печерский монастырь. Текстологически статьи «печерского сборника» в П и Б также очень близки между собой и содержат немало общих чтений и описок. Список В связывает со списком П₃ присутствие в их литературном окружении общей статьи «Великого Василия толкование священнического чина». Рукописи со списками П и П₃ содержат в своем составе один вариант рассказа о приобретении великим князем киевским Владимиром Всеволодовичем Мономахом царского венца. Возникновение этого рассказа связано с подготовкой текста для так называемого царского места в Успенском соборе московского кремля60.

Исходя из того, что элементы «печерского сборника» в той или пной мере входят в состав литературного окружения списков послания князя Курбского второй группы и в самых ранних сборниках этой группы они представлены с наибольшей полнотой, можно полагать, что протограф списков послания Курбского к Ивану Грозному второй группы содержал «печерский сборник» в полном составе. Как отмечалось выше, этот же сборник, очевидно, входил в состав протографа списков первой группы, поэтому имеются некоторые основания думать, что «печерский сборник» находился и в протографе 20-х годов XVII столетия. Однако есть и другое возможное решение вопроса, согласно которому Первое послание князя Курбского Ивану IV первоначально бытовало в рукописной традиции самостоятельно, а затем было соединено с другими произведениями «государевых изменников» в составе протографа сборника типа Уси Ув₁₉ от которого произошли все известные «печерские сборники», в том числе и сборники второй группы первой редакции послания Курбского 1564 г. Такое решение проблемы базируется на очень правдоподобном предположении о том, что списки первой группы послания ближе списков второй к архетипному тексту61.

В протографе второй группы находилось также и Первое послание Ивана Гроз ного Курбскому, очевидно, в первоначальной редакции, как в наиболее ранних сборниках со списками второй группы. Имеются основания думать, что это послание не входило в состав протографа «печерского сборника». Появление этого царского письма в составе «печерского сборника» скорее всего вторично. Этим и объясняется тот факт, что послание Ивана IV органически не вплетено в состав «печерского сборника»: оно пли предшествует ему, или находится в конце его62.

Списки первой группы У₁ и О содержат Повесть о двух посольствах первой редакции. Этот же памятник имеется в составе окружения списков второй группы: в списках М₂ и П он помещен в первой редакции, в спискахМ и Фр — в переходной, в списке П₃ — во второй. В списках первой группы Д и Ар содержится легендарная переписка Ивана IV с турецким султаном. Та же переписка представлена в составе окружения списка второй группы П₂. Можно думать, что Повесть о двух посольствах первой редакции и «переписка» царя с султаном были в составе общего протографа обеих групп списков, но, как подметил А. А. Зимин, такое совпадение может объясняться и тем, что писцы использовали материалы одного архива63. Такое же объяснение можно дать, видимо, и для Хождения Трифона Коробейникова, помещенного в рукописях со списками Ус, М₂, П₂, Фр и Кб, и для Кизилбашских выписок, находящихся в рукописях со списками Ус, М₂, П₂ и Фр64. Все эти сочинения ведут нас к архиву Посольского приказа. К тому же архиву ведут нас и-Повесть об Азовском осадном сидении, помещенная в рукописи со списком Хл, и сочинения И. С. Пересветова, помещенные в рукописях со списками Ус и Ув₂, и грамоты царя Михаила 1613 г. в рукописях со списками М₂, Ф, Я₂ и Фр, и Грамота патриарха Александрийского Герасима царю Михаилу 1623 г. в рукописи со списком В, и Грамота Ивана Грозного Стефану Баторию от 1 октября 1579 г. в списке М, и т. д65.

Особое место занимает список Пн. Текст этого списка в целом близок к спискам первой группы, однако он имеет отдельные исправленные чтения, которые сближают его со списками второй группы. Так, в тексте Пн читается «до влас», как в списках первой группы, но на полях написано «до власти», как в списках второй группы. Как в списках первой группы, в списке Пн содержится чтение «одесную силы» (л. 6), есть чтения «губителя, от блуда зачатого» (л. 8 об.), «о царю» (л. 5 об.) и пр. Перед постскриптумом имеется добавление заголовка: «7072-го. Курбскаго ко государю», как в М₂, П_ъ и Ф (л. 8 об.). Этот заголовок, возможно, является позднейшей припиской. Как в списках второй группы, Первое послание Грозного дано здесь в краткой редакции. Записка Курбского в Печерский монастырь и его же Третье послание старцу Вассиану имеют общие чтения как со списком Ус, так и М₂.

Список Пн обнаруживает наибольшую близость к спискам второго подвида второго вида первой группы. В нем, как в Ос, Ар и Хл, дается чтение «почто» (л. 5 об.), как в О, Ар и Хл, даются чтения «войском» (л. 6 об.), «кровных жерцов» (л. 8) и др. Особую близость список Пн имеет к Хл. Прежде всего, следует отметить почти полное сходство их заголовков. Затем следует обратить внимание на наличие в них общих чтений, например: «о сем глаголати вся», «неслыхано» (л. 5 об.), «Он бо есть бог» (л. 6). Видимо, у этих списков был общий протограф. Список Пн, судя по заголовку постскриптума, правился по списку особого вида второй группы.

В настоящем издании текст первой редакции Первого послания Курбского Ивану Грозному публикуется по списку П, одному яз наиболее исправных и ранних списков второй группы66.

Тезис Э. Кинана о том, что список О ближе других к архетипу послания Курбского первой редакции, как показал А. А. Зимин, является глубоко ошибочным67. Приписка после концовки «Аминь» явно авторского происхождения, а не результат позднейшего дополнения письма Курбского, как считает Э. Кинан. В пользу этого говорит прежде всего то, что в послании царя имеется ответ на текст приписки княжеского письма, причем он дан в послании Ивана IV соответственно месту этой приписки в «епистолии» Курбского. За авторство говорит и тот факт, что в приписке, как и в основном тексте письма Курбского, содержится упоминанпе бояр — губителей царя. Текстологические данные также говорят против концепции Э. Кинана. Список О обнаруживает определенные черты близости к списку Хл, но в списке Хл постскриптум читается. В списке Ар, также связанном по происхождению со списком О, после концовки «Аминь» указано: «Под сим же посланием князя Анъдрея Курпъского по конъце приписано сия словеса» и далее помещен текст постскриптума (л. 8 об.). Очевидно, приписка после слова «Аминь» у писца Ар или у писца его протографа вызвала сомнение в принадлежности ее Курбскому. Писец счел нужным сделать поэтому объяснительный заголовок к тексту приписки. Возможно, и у писца списка О возникло аналогичное сомнение. В силу этого сомнения он и не стал переписывать приписку, но на всякий случай оставил для нее чистыми две трети листа.

Э. Кинан отметил близость чтения списка О «за благая воздал ми еси злая» к пассажу Жалобы камеяед-подольского монаха Исайи, где содержится сходное чтение. Он также обратил внимание на совпадение чтения «седяй» в списке О и в «Предисловии к читателю» писателя XVII в. князя И. А. Хворостиняна. Как справедливо показал в текстологическом исследовании А. А. Зимин, эти данные не могут служит] веским доказательством особой близости списка О к архетипу68. В первом случае речь идет о порядке слов в указанном пассаже, ибо в других списках послания чита ется: «воздал еси мне (М, У, В и др. — «ми еси», М₂ и др. — «мне еси») злая за благая» (л. 6 об.). Первичность происхождения порядка слов в пассаже О доказать невозможно: он не находит текстологического подтверждения в других списках послания, в том числе в списках Ов, Ар л Хл, образующих вместе со списком О особый подвид внутри второго вида первой группы послания. Между тем перестановки слов являются одной из типичных ошибок памяти писца. Все указанное выше говорит о том, что совпадение данного пассажа у Курбского и у Исайи может объясняться чистой случайностью, а не только взаимосвязью текстов. Чтение «седяй» нельвя считать исключительным, ибо оно находится в списках М, Фр, Ар и Хл, Таким образом, и этот аргумент Э. Кинана в пользу первичности списка О не выдерживает критики.

Скрупулезно разбирая текстологические параллели между Первым посланием Курбского и сочинениями заточенного с 1561 г. в тюрьме литовского инока Исайи. А. А. Зимин пришел к выводу, что в настоящее время нет никаких веских данных в пользу утверждения, что Курбский при написании перво-ю письма использовал секст Жалобы и Плача Исайи. Заключая свое исследование взаимоотношений указанных текстов, А. А. Зимин справедливо пишет: «В настоящее время проблема соотно шения текстов произведений Исайи и послания Курбского не может считаться оков чательно разрешенной. Чаша весов склоняется в пользу того, чтобы признать послание Курбского источником произведений Исайи, хотя полностью отвергнуть возможность существования третьего источника также нельзя»69. К сходному выводу пришел и автор этих строк, рассматривая вопрос об источникат Первого письма Курбского к Ивану Грозному70. Еще ранее такую же теоретическую возможность выдвинуп Е. Андреев71. Убедительные текстологические соображения в пользу первичности текста послания Курбского сравнительно с текстами сочинений инока Исайи высказал Дж. Феныел72.

Проведенное вслед за Э. Кинаном широкое обследование рукописной традиции Первого послания князя Курбского царю Ивану IV показывает справедливость вы вода о том, что наиболее ранние списки первой редакции данного послания датируются второй половиной 20-х годов XVII в. Все это, очевидно, не случайно и имеет свое объяснение, однако вовсе не такое, какое предлагает Кинан. Отсутствие рукописной традиции Первого послания Курбского к Ивану IV в XVI в. вызвано, очевидно, недоступностью текста послания Курбского для людей этого времени73. Как уже указывалось выше, многое из окружения послания можно связать с архивом Посольского приказа. В научной литературе уже высказывалось предположение, что сочинения И. С. Пересветова стали доступны для читателей после крупного пожара 1626 г. в Москве74, когда «государева казна погорела»75. Сходная судьба могла быть и у послания Курбского, ибо «грамота» Курбского находилась в архиве московских государей76, который затем, в начале XVII в., попал в Посольский приказ77. По-видимому, в царскую канцелярию попал и «печерский сборник», ибо в 1577 г. Иван IV написал послание Тетерину в ответ на его письмо к боярину Морозову. Возможно, этот сборник попал в царскую казну после карательного похода опричников Ивана Грозного на Новгород и Псков в 1570 г78.

Московский пожар 1626 г. открыл доступ ко многим историческим материалам архива Посольского приказа. В числе их, очевидно, и была переписка Курбского с Иваном Грозным, вызвавшая особый интерес у образованных людей 20-30-х годов XVII в. Эта возможность подкрепляется тем, что русская общественно-политическая мысль этого времени вообще проявляет большой интерес к царствованию Ивана Грозного. Во множестве списков распространяются Казанский летописец, Стоглав ц другие сочинения, связанные с этим временем. Возникают новые сочинения литературно-публицистического характера, посвященные времени Ивана IV, написанные задним числом (Повесть о двух посольствах, «переписка» Ивана IV с султаном и др.). Русская публицистика настойчиво пытается осмыслить истоки и причины недавно прошедшей крестьянской войны под руководством И. И. Болотникова и иностранной интервенции начала XVII в. Отдельные видные публицисты обращают пытливый взгляд в прошлое и усматривают истоки зла во времени жестокого правления Ивана Грозного. Среди видных русских публицистов, так или иначе связывавших «смуту» и опричнину Ивана IV, были Авраамий Палицын79, дьяк Иван Тимофеев80, князь И. М. Катырев-Ростовский81. В это время, возможно, появляются исторические песни, осуждавшие опричные мероприятия Ивана Грозного82. В таких условиях послание Курбского, обличавшее царский произвол, было блпзко общественно-политическим настроениям 20-30-х годов XVII в., ив этом надо видеть одну из основных причин особого интереса русского читателя к переписке Курбского и Грозного. Позднее эта переписка стала пспользоваться в компилятивной исторической литературе. Она попала в Хронограф, Степенную книгу. Ее использовал и составитель Музейного летописца последней четверти XVII в83.

* * *

Вторая редакция Первого послания Курбского Ивану IV дошла до нас в составе многочисленных «сборников Курбского» XVII—ХГХ вв. Во всех этих сборниках данная редакция послания стабильно сопровождается Вторыми Третьим посланиями Курбского к Ивану Грозному и «Историей о великом князе Московском», сочиненной Курбским не ранее 1573 г. в Речи Посполитой. Порядок расположения всех этих пронзведе ний Курбского идентичен: сначала следует «История», затем — письма князя Андрея к царю Ивану. В традиционный состав большинства сборников включены также другие послания Курбского разным лицам, его «История о Флорентийском соборе», а также переводы Курбского из Бесед Иоанна Златоуста на евангельские тексты в из Хроники Евсевия. Отсутствие этпх статей в отдельных сборниках следует рассматривать как явление вторичного порядка, пбо во всех древнейших рукописях указан ные выше сочинения Курбского присутствуют. Сходство состава и почти одинаковый всегда порядок размещения традиционных статей в «сборниках Курбского» позволяют считать, что все эти сборники так или иначе восходят к одному общему протографу.

Все сборники Курбского, известные в настоящее время исследователям, в соответствии с результатами нашего анализа текстов трех посланий князя Андрея парю Ивану Грозному могут быть разбиты на две группы.

ПЕРВАЯ ГРУППА

Сборник последней четверти XVII в., датируемый точно по записи 1677 г. (водяной знак: голова шута четвертого типа с контрмаркой CR -—ср. Клепиков Голова шута, № 47-1667 г.; голова шута первого типа с контрмаркой NLM — Клепиков. Голова шута, № 201-1678, 1682; Гераклитов. № 1210-1681 г.: голова шута четвертого типа)84. Скоропись. 1°. 394 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 135-138. Заглавие: «Епи столия первая Андрея Курбского писана к великому князю Московскому прелютагг ради гонения его».

Второе послание Курбского Ивану IV находится на л. 138 об.—140 об. Заглавие «Краткое отвещание Андрея Курбскаго на зело широкую епистолию князя великого Московского».

Третье послание Курбского Ивану IV помещено на л. 141-160 об. Заглавие «На вторую епистолию отвещашк- цареви великому Московскому убогаго Андрея Курбскаго, князя Ковелского».

Кроме этих трех посланий в сборнике содержатся «История о великом квязг Московском» Курбского, письма Курбского разным лицам: три — князю Ковстав тину Острожскому, одно — Марку Сарыхозину, два — Козьме Мамоничу одно — Кодияну Чапличу, два — Федору Бокею Печихвостскому, по одному — княгине Чарторыпской, пану Древинскому, Евстафию Воловичу, каштеляну Троцкому. Львовскому мещанину Семену Седларю, переводы Курбского из сочиненлй Иоанна Златоуста, между которыми помешено послание неизвестному о троице. «История о Флорентийском соборе», переводы Курбского из Хроники Евсевия, повесть Андрея Тарановского «О приходе турецкого и татарского воинства под Астрахань» в 1569 г85., «Описание царства Московского» — отрывок из Хроники Александра Гваньаны (кн. 7, и. 1), Первое послание Ивана IV Курбскому, без заглавия, стихотворения 1676 г. Симеона Полоцкого «Глас ко господу последний царя Алексея Михайловича» и «Плач россиян о кончине царя Алексея Михайловича».

В конце переводов Курбского из Хроники Евсевия на л. 236 помещена запись скорописью: «185-го (т. е. 1677 г., — Ю. Р.) генваря в 22 день писана сия книга в дому боярина князя Василья Васильевича Голицына глаголемая спя книга История». После стихотворений Полоцкого на л. 394 помещена анаграмма в колонку из 18 строк: «Царю Алексию Михайловичу вечная память»86.

В нашем издании текстов посланий Курбского Ивану Грозному эта рукопись используется впервые и имеет условное обозначение X.

О рукописи см.: Редин Е. Я., Багалей Д. И. Каталог выставки XII Археологического съезда в г. Харькове. Отдел рукописей. Харьков, 1902, с. 33; Жинкин Н. П. Краткие сведения о рукописях Центральной научной библиотеки Харьковского государственного университета им. А. М. Горького. — ТОДРЛ, т. IX. М.-Л., 1953, с. 472; Уваров К. А, «История о великом князе Московском» А. М. Курбского в русской рукописной традиции XVII — XIX вв. (Археографический обзор списков памятника).— Учен. зап. Мос. гос. пед. ин-та им. В. И. Ленина, 1971, т. 455, с. 69 (далее: Уваров. «История» Курбского).

2. ГИМ, собрание А. С. Уварова, № 301 (прежний шифр: собрание И. Н. Царского, № 224).

Сборник последней четверти XVII в. (водяные знаки: голова шута четвертого типа и контрмарка IB — Клепиков, Голова шута, № 1110-1675, 1683 гг.; буквы РС в две линии и герб Амстердама — знак не установленного нами типа). Скоропись. 1°. 231 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 133 об.—137. Заголовок: «Епистолия первая Андрея Курбского, писана к великому князю Московскому прелютаго ради гонения его».

Второе послание Курбского Ивану IV помещено на л. 137 об.—139 об. Заглавие: «Краткое отвещание Андрея Курбъского на зело широкую епистолию князя великого Московского».

Третье послание Курбского Ивану IV находится на л. 140-159 об. Заглавие: «На вторую епистолию отвещание цареви великому Московскому убогаго Андре» Курбского, княжати Ковельского».

Состав сборника сходен с составом сборника из библиотеки Харьковского университета, но сочинения, помещенные после переводов из Хроники Евсевия, в данном сборнике отсутствуют. Из-за утраты после л. 176 пяти листов с текстом, в данной рукописи недостает писем Курбского княгине Ивановой Чарторыйской, пану Древинскому и второго письма князю Константину Острожскому (от последнего на л. 177 сохранилось окончание со слов: «Христос рече: Прочитайте, рече, писания...» — Соч. Курбского, стб. 462). По л. 1-12 помещена владельческая запись: «Лета 7187-го (1679 г., — Ю. Р.) марта в 12 день сия книга боярина и дворецкого и оружейничего Богдана Матвеевича Хитрово». На л. 213 об. находится другая запись: «Хто сию писал, тому п раскрать (!). А сия книга князя Ивана Никитича Мещерскаго. Жития его было ИЗ лет. Скончался в недро Авраамия 17005-го (!) года». На обороте нижней крышки помещены записи типа проба пера. Одна из них следующая: «1797-го году авъгуста дня написал Петр Васильев».

В библиотеку А. С. Уварова рукопись поступила в составе купленного им собрания рукописей И. Н. Царского.

В нашем издании текстов посланий Курбского Ивану Грозному рукопись используется впервые. Ее условное обозначение Ув.

О рукописи см.: Строев П. Рукописи славянские и российские, принадлежащие... И. Н. Царскому. М., 1848, с. 191-192; Леонид, архимандрит. Систематическое описание славяно-российских рукописей собрания графа А. С. Уварова, ч. 3, с. 230-232; Выставка «История русской культуры XI—XVII веков в памятниках письменности». Каталог. М., 1959, с. 55; Рыков Ю. Д. Редакции «Истории» князя Курбского. — АЕ за 1970 год. М., 1971, с. 130, примеч. 3 (далее: Рыков. Редакции «Истории»); Уваров. «История» Курбского, с. 67; Keenan E. L. The Kurbskii—Groznyi Apocrypha. Cambridge, Mass., 1971, p. 194 (далее: Keenan).

Сборник последней четверти XVII в. (водяные знаки: голова шута первого типа п контрмарка PQV в рамке — Клепиков. Голова шута, № 234-1682, 1683, 1691 гг.; якорь в овальном двухпольном щите под короной — Лауцявичюс, № 1436-1689 г. п др.). Скоропись нескольких почерков. 1°. 566 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 552-553 об. Заглавие: «Еппстолия первая Андрея Курбскаго, писана к великому князю Московскому прелютаго ради гонения его».

Второе послание Курбского Ивану IV помещено на л. 554-554 об. Заглавие: «Краткое отвещание Андрея Кубскаго (!) на зело широкую еппстолию князя великаго».

Третье послание Курбского Ивану IV находится на л. 555-566. Заглавие: «На вторую еппстолию отвещания цареви великому Московскому убогаго Анъдрея Курп скаго, княжати Вельскаго».

В составе сборника кроме указанных посланий помещены также «Великое зерцало» и «История» Курбского.

Список привлекался для разночтений Г. 3. Кунцевичем. По изданию Г. 3. Кувцевпча данный список использовал при публикации сводного текста первого послания Э. Кпнан.

В нашем издании список имеет условное обозначение Т.

В конце текста «Великого зерцала» на л. 463 об. помещена запись писца об окончании им переписки этого «Зерцала» в мае 1684 г. По л. 2-19 (на л. 1 нижнее поле обрезано) находится владельческая запись: «...сия Степана 1706-го июля в 30 день. А по смерти моей, Ловчикова, отдать сию книгу, отдать племяннику моему Федору Федоровичи) Хрущову. Подписал я, Стефан Ловчиков». По л. 20-48 писана другая запись, служащая продолжением указанной выше: «А после ево... (на л. 22, 23 бумага с текстом записи обрезана, — Ю. Р.) Хручева сожительница ево подарила олонецкого купца Максима Григорьева, а он, Максим, подарил Никите Степанову сыну Кисилеву. Я, Киселев, оную кинигу своею рукою подписал октября 12 дня 1741 году».

О рукописи см.: Георгиевский Г. Собрание Н. С. Тихонравова. М., 1913, с. 111; Кунцевич. Описание рукописей, с. 192-193; Державина О. А. «Великое зерцало» и его судьба на русской почве. М., 1965, с. 156; Рыков Ю. Д. 1) Редакции «Истории», с. 130, примеч. 3; 2) Списки «Истории о великом князе Московском» князя А. М. Курбского в фондах отдела рукописей. — Зап. отдела рукописей ГБЛ. М., 1973, вып. 34, с. 112; Уваров. «История» Курбского, с. 68; Keenan, р. 194.

4. ЦГАДА, собрание рукописей библиотеки МГА МИД (ф. 181), № 558/1059 (прежний шифр: Государственное древлехранилище, отд. V, рубр. 2, № 19).

Сборник последней четверти XVII в. (водяной знак: голова шута пятого типа и контрмарка GH в форме вензеля — Клепиков. Голова шута, № 35-1681 г.). Скоропись разных почерков. 1°. 156 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 142-146. Заглавие: «Епнстолие первое Андрея Курпского, писано к великому князю Московскому дрелютаго ради гонения е:о»

Второе послание Курбского Ивану IV помещено на л. 146-148 об. Заглавие: «Краткое отвещание Андрея Курпского на зело широкую еппстолию князя великого Московского».

Третье послание Курбского Ивану IV находится на лл. 148 об. —156 об. Заглавие: «На вторую епистолию отвещание цареви великому Московскому убогаго Андрея Курбскаго, княжатп Ковелского». Текст послания без переводов пз «Парадоксов» Цицерона и без приписок, оно обрывается на словах «туне и всуе».

В нашем издании рукопись используется впервые и имеет условное обозначение А ₂.

Сборник содержит кроме указанных посланий «Историю» Курбского. Рукопись была подарена в библиотеку МГА МИД Д. А. Валуевым в 1844 г.

О рукописи см.: Токмаков И. Ф. Сборник и указатель документов и рукописей, относящихся к Казанской губернии и хранящихся в Московском Главном архпзе Министерства иностранных дел п- его библиотеке.— Труды IV Археологического съезда в России, т. 2. Казань, 1891, приложение, с. 293; Кунцевич. Описание рукописей, с. 216-217; Рыков. Редакции «Истории», с. 130, примеч. 3; Уваров. «История» Курбского, с. 68.

5. Королевская библиотека в Копенгагене, Ng. Kgl. Sam. № 32787.

Сборник конца XVII или первой четверти XVIII в. (водяной знак: герб Амстердама с литерами F(E?)GD под щитом и контрмаркой F DUMA — типа Клепиков. Герб Амстердама, № 66-1716, 1720, 1724 гг., однако в справочнике С. А. Клепикова знак без отмеченных выше литер под щитом. Самые ранние филиграни фирмы F. Durnas (правда, с литерами FD) зарешетрированы пока под 1704 г. См.: Клепиков. Герб Амстердама. Дополнения, № 65)88. Полуустав. 1°. 94 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 85 об.—87 об. и имеет заглавие: «Епистолия первая Андрея Курбскаго, писана к великому князю Московскому прелютаго ради гонения его».

Второе послание помещено на л. 87 об.—88 об. я озаглавлено: «Краткое отвешанпе Андрея Курбскаго на зело широкую епистолию князя великаго Московского».

Третье послание Курбского Ивану IV находится на л. 89-94 и имеет заглавие; на вторую епистолию отвещание цареви великому Московскому убогаго Андрея Курбскаго, княжати Ковелскаго». Текст послания без переводов из «Парадоксов» Цицерона и без приписок, оно обрывается на словах «туне и всуе».

В нашем издании рукопись используется впервые и имеет условное обозначение К.

О рукописи см.: Stender-Petersen Ad. Oldslaviske og russiske Haandskrift6n i det Kongelige Bibliolek i Kobenhavn.— Nordisk tidskrift for bokoch Biblioteksvasch, 1918, L V, № 3-4, S. 250.

Сборник, составленный из двух рукописей конца XVII в. (водяные знаки: герб Амстердама с контрмаркой CDG — Клепиков. Герб Амстердама, № 37-1675-1693 гг.; голова шута четвертого типа с контрмаркой GI на левом полулисте — Клепиков.Голова шута, № 93А — 1698 г.). Скоропись двух почерков. 1°. 527 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 519-520 об. Заглавие: «Епистолия первая Андрея Курбскаго, писана к великому князю Московскому прелютаго ради гонения».

Второе послание Курбского Ивану IV помещено на л. 520 об.—521 об. Заглавие: «Краткое отвещанпе Андреа Курбскаго на зело широкую епистолпю князя великаго Московскаго».

Третье послание Курбского Ивану IV помещено на л. 521 об.—526 об. Заглавие. «На вторую епистолпю отвещание царевп великому Московскому убогаго Андреа Карбскаго (/), княжати Ковельскаго». Третье послание без второго перевода из «Парадоксов» Цицерона и без приписок, оно обрывается на словах «быти подобает».

Первая рукопись содержит Хронограф Дорофея Монемвасийского п послание черниговского архиепископа Лазаря Барановпча московскому патриарху Иоакиму Савелову от 26 мая 1688 г. Вторая рукопись кроме упомянутых выше посланий Курбского содержит его «Историю».

В нашем издании этот список используется впервые и имеет условное обозначение В

О рукописи см.: Рыков. Редакции «Истории», с. 130, примеч. 3; Уваров. «История» Курбского, с. 68.

К этим спискам XVII в. примыкают, согласно данным текстологического анализа, многочисленные списки XVIII—XIX вв.. входящие в состав «сборников Курбского», сходных, как правило, по своему составу. Эти сборники пе содержат никаких новых ценных разночтений для ранней истории текста посланий Курбского Ивану IV по сравнению с более древними списками XVII в. Вслед за Г. 3. Кунцевичем мы не привлекаем их к изданию. Ниже приводим самые общие данные об этих списках89.

1). ГИМ, Музейское собрание, № 3090. Вторая четверть XVIII в. Состав рукописи аналогичен составу 7, но «Великого зерцала» нет.

2). ГИМ, Музейское собрание. № 3508. Первая треть XLX в. Состав рукописи тот же, что в А._ъ ео дополнен краткой редакцией Первого послания Ивана IV Курбскому. Третье послание Курбского обрывается здесь сходным образом.

3). ГИМ, собрание Е. В. Барсова, № 366. Середина XVIII н. Состав сборнике гот же, что и в X, но стихотворений С. Полоцкого здесь нет. Первое послание Ивана IV Курбскому, как и в X, без заглавия. Нал. 218 об. после текста переводов Курбского пз Хроники Евсевия писцом воспроизведена запись оригинала: «185 (т. е. 1677 г., — 10. Р.) генваря 22 день писана сия книга в дому боярина князя Василья Васильевиче Голицына, глаголемая книга История».

4). ГИМ, собрание Е. В. Барсова. № 1816. Последняя четверть XVIII в. Состав рукописи тот же, что ив А._г. Третье послание Курбского обрывается сходным образом.

5). ГИМ, собрание А, Д. Черткова, № 80. Первая четверть XIX в. Состав тот же, что в рукописи ГИМ, Музейское собрание. № 3508, Третье послание Курбского обры вается здесь сходным образом.

6). ГБЛ, Музейное собрание, № 4851, Третья четверть XVIII в. Состав тот же что ив X, но сочинений С. Полоцкого здесь нет, а Первое послание Ивана IV Курбскому помещено после Первого послания Курбского царю. Текса Первого послания Ивана IV, как в X и в Барсовском списке, № 366, без заглавия.

7). ГБЛ, Музейное собрание, № 8324. Последняя четверть XVIII в. Состав тот же, что п в X. На л. 164 об. после стихотворений С. Полоцкого, как и в X, помещена анаграмма в колонку из 18 строк: «Царю Алексию Михайловичу вечная память».

8). ГБЛ, собрание ОИДР, № 645. Первая четверть XIX в. Состав тот же, что и в рукописи ГИМ, Музейское собрание, № 3508. Третье послание Курбского обрывается здесь сходным образом.

9). ГБЛ, собрание Н. П. Румянцева, № 241. 1823 г. Состав тот же, что и в рукописи ГИМ, Музейское собрание, № 3508. Третье послание Курбского обрывается здесь сходным образом. Текст сборника был использован Н. Г. Устряловым для разночтений в трех изданиях «Сказаний князя Курбского».

10). ЦГАДА, ф. 181 (МГА МИД), № 82/108, Начало XVIII в. Состав тот же, что н Т, но «Великого зерцала» здесь нет.

11). ЦГАЛИ, ф. 195 (Вяземские), оп. 1, № 6040. Первая половина (?) XVIII в. Листы 1-5, 14, 21а, 28, 97, 98, 103 — середины XVIII в., написаны другими чернилами и почерком. Состав тот же, что в Г, но «Великого зерцала» здесь нет.

12). ГПБ, Основное собрание, Q.IV, №54. Первая треть XVIII в. Состав тот же. что в б, но хронографа и послания Лазаря Барановича здесь нет. Третье послание Курбского Ивану IV обрывается сходным образом.

13). ГПБ, Новое собрание рукописных книг, F.1938, № 623. Середина XVIII в. Состав тот же, что в рукописи X, но послание Ивана IV Курбскому 2-й пространной редакции помещено между Первым и Вторым посланиями Курбского к царю. На л. 244 после текста переводов из Хроники Евсевия воспроизведена запись протографа списка: «185-го (т. е. 1677 г., — Ю. Р.) генваря в 22 день писана сия книга в дому боярина князя Василья Васильевича Голицына, глаголемая сия книга История».

14). БАН, собрание Текущих поступлений, № 372. Первая четверть XIX в. Состав тот же, что в Т, но «Великого зерцала» здесь нет.

15). Псковский областной историко-художественный музей-заповедник, собрание рукописей, № 142. Первая треть XVIII в. Состав тот же, что в X. В конце переводов из Хроники Евсевия воспроизведена запись протографа списка: «185-го генваря 22 день писана сия книга в дому боярина князя Василья Васильевича Голицына». В конце сборника после стихотворений С. Полоцкого, как и в X, помещена анаграмма в колонку из 18 строк: «Царю Алексию Михайловичу вечная память».

16). Государственный архив Ярославской области, коллекция рукописей, №10 (инв. № 950). Начало XVIII в. Состав тот же, что в Б, но хронографа и послания Лазаря Барановича здесь нет. Третье послание Курбского обрывается сходным образом.

17). ЦНБ АН УССР, собрание рукописей библиотеки Киево-Софийского собора, № 561 (327). Первая четверть XIX в. Состав тот же, что в рукописи ГИМ, Музейское юбрание, № 3508. Третье послание Курбского обрывается сходным образом.

ВТОРАЯ ГРУППА

Сборник последней четверти XVII в., 1684 р. (?) (водяные знаки: голова шута четвертого типа с курсивными литерами AI — Клепиков. Голова шута, № 10-1682 г.; голова шута четвертого типа и контрмарка AI — Клепиков. Голова шута, № 11а — 1682 г.; голова шута первого типа и контрмарка РСН в рамке — Клепиков. Голова шута, № 219-1682 г. и др.). 1°. 266 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 118 об.—122. Заглавие: «Епистолия первая князя Андрея Курбскаго, писана к царю и великому князю Московскому прелютаго ради гонения его».

Второе послание Курбского Ивану IV помещено аа л. 178 об.—180. Заглавие: «Краткое отвещание князя Андрея -Курбскаго на зело широкую епистолию великого князя Московского».

Третье послание находится на л. 180 об.—201 об. Заглавие: «На вторую епистолию отвещания цареви Московскому убогаго Андрея Курбского, князя Ковельского».

Характерная особенность списков Второго в Третьего посланий состоит в наличии интерполяций из ряда приписок на полях.

Этот список поеланий был положен в основу всех трех изданий Н. Г. Устрялова, а Г. 3. Кунцевич использовал его для разночтений в издании. При публикации сводного текста Первого послания Курбского Ивану IV данный список по изданию Г. 3. Кувцевича использовал Э. Кинан.

Кроме указанных выше трех посланий Курбского в состав сборника входят «История» Курбского, послание Тимохи Тетерина и Марка Сарыхозина боярину Михаилу Яковлевичу Морозову, Первое послание Ивана IV Курбскому 2-й пространной редакции, письма Курбского разным лицам (состав тот же, что и в X), переводы Курбского из сочинений Златоуста, между которыми помещены послание Курбского неизвестному о троице и «История о Флорентийском соборе», переводы Курбского из Хроники Евсевия.

В конце переводов из Хроники Евсевия на л. 266 об. запись рукой писца: «Слава единому, премудрому господу богу, давшему время начати и совершите книгу сию». На обороте нижней крышки помещена запись: «192 (т. е. 1684 г., — Ю. Р.) августа в И день переплетал книгу сию. Аминь». Над этой записью писана владельческая запись XVII в.: «Кириллова монастыря». На л. 1 под заглавием другая запись: «Взята от Федора Поликарпова».

В нашем издании рукопись имеет условное обозначение С.

О рукописи см.: Устрялов Н. Г. Сказания князя Курбского, ч. 1. Изд. 1-е. СПб., 1833, с. XXIII, XXVII—XXVIII; изд. 2-е. СПб., 1842, с. XXXIV, XXXVI—XXXVII; изд. 3-е. СПб., 1868, с. XXXVIII, XL (далее: Устрялов. Сказания); РИБ, т. XXXI, с. V; Кунцевич. Описание рукописей, с. 217-221; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 548; Рыков. Редакции «Истории», с. 130, примеч 3; Уваров. «История» Курбского, с. 67; Протасъева Т. Н. Описание рукописей Синодального собрания (не вошедших в описание А. В. Горского и К. И. Невоструева), ч. 1. М., 1970 (ротапринт), с. ИЗ—116; Кеепап, р. 193 и др.

2. ГПБ, собрание М. П. Погодина, Яг 1494 (прежний шифр: собрание П. М. Строева, № 18).

Сборник конца XVII или начала XVIII в. (водяные знаки: герб семи провинций Бельгии с контрмаркой лигатурой PL, буква L наклонная, — Черчилль, № ИЗ— 1675 г.; герб Амстердама с литерами IG под щитом (р. 41) — Клепиков. Герб Амстердама, № 129-1670, 1683, 1701, 1703, 1714, 1720 гг.). Скоропись нескольких почерков. 1°. 405 л. (III+402).

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 106 об.—110. Заглавие: «Епистолия первая князя Андрея Курпского, писана к царю и великому князю Московскому прелютаго ради гонения его». Перед заглавием помещено небольшое вступление: «В лето 7072 князь Андрей княж Михайлов сын Курбской отъехал из Юрьева Ливонского в Польшу х королю Жигмунту Августу, а был он в Юрьеве воеводою. А ис Польши писал к царю и великому князю Иоанну Васильевичи) всеа Росии лист, а в нем пишет».

Второе послание Курбского Ивану IV находится на л. 172 об.—174 об. Заглавие: «Краткое отвещание князя Андрея Курбскаго на зело широкую епистолию великаго князя Московскаго».

Третье послание Курбского Ивану IV помещено на л. 174 об.—192 об. Заглавие: «На вторую епистолию отвещание цареви Московскому убогаго Андрея Курбскаго, князя Ковелскаго».

Эта рукопись привлекалась Г. 3. Кунцевичем к изданию посланий для разночтений к основному списку. По изданию Кунцевича данную рукопись использовал Э. Кинан, опубликовавший сводный текст Первого послания Курбского.

В нашем издании рукопись имеет условное обозначение /7.

В состав сборника входят те же сочинения, что и в С, однако после переводов Курбского из Хроники Евсевия помещены дополнения: отрывок из Хроники А. Гваньини «О обычаях царя и великого князя Иоанна Васильевича» (кн. 7, ч. 3), отрывки из Хроники М. Стрыйковского (кн. 1, гл. 2 и кн. 4, гл. 1-3), переведенные стольником А. И. Лызловым в 1682 г., отрывок из Хроники А. Гваньини «Описание царства Московского» (кн. 7, ч. 1) и повесть А. Тарановского «О приходе турецкого и татарского воинства под Астрахань» в 1569 г.

В конце переводов из Хроники Евсевия на л. 257 находится запись почерком писца: «Слава единому премудрому господу богу, давашему (так!) время начати и совершите книгу сию. Аминь». На л. 257 об.: «185-го (т. е. 1677 г., —Ю. Р.) генваря в 23 день по» (почерк сходен с почерком писца).

О рукописи см.: [Строев Д. М. Каталог рукописей]. — В кн.: Барсуков Н. П. Жизнь п труды П. М. Строева. СПб., 1878, с. 377; РИБ, т. XXXI, с. V; Кунцевич. Описание рукописей, с. 145-148; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 547; Рыков. Редакции «Истории», с. 130, примеч. 3; Уваров. «История» Курбского, с. 69; Keenan, р. 193; PFflwg/г. Lessons, р. 225, 227.

3. ЦГАДА, собрание рукописей библиотеки МГА МИД (ф. 181), № 60/82 (прежний шифр: Государственное древлехранилище, отд. V, рубр. 2, № 18).

Сборник последней четверти XVII в. (водяные знаки: герб Амстердама и контрмарка GHR в рамке — Клепиков. Герб Амстердама, № 85-1686, 1689 гг.; герб Амстердама с литерами MLP под щитом — Клепиков. Герб Амстердама, № 187-1687 г.; серб Амстердама с литерами IPI между короной и щитом — Клепиков. Герб Амстердама. Дополнение, № 21-1688 г., герб Амстердама и контрмарка PHAVS — Клепиков. Герб Амстердама, № 219-1685 г.; герб Амстердама, без щита, с контрмаркой MD (?); герб Амстердама с контрмаркой PDBE (POBF?) в рамке; голова шута первого типа с контрмаркой GBA — Клепиков. Голова шута, № 86-1689, 1690 гг.; голова шута аервого типа и контрмарка AOVRAN в рамке на левом полулисте и др.). Скоропись. 1°. 455 л.

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 119-122. Заглавие: «Епистолиа первая князя Андрея Курбскаго, писана к царю и великому Московскому прелютаго ради гонения его». Перед заглавием писано небольшое вступление, полностью совпадающее по своему содержанию со вступлением в П.

Второе послание Курбского Ивану IV помещено на л. 176 об.—178. Заглавие: «Краткое отвещание князя Андрея Курбскаго на зело широкую епистолпю великаго князя Московского».

Третье послание Курбского Ивану IV находится на л. 178-197. Заглавие: «На вторую епистолию отвещапии царевп Московскому убогаго Андрея Курбского, князя Ковельского».

Тексты трех посланий Курбского Ивану IV из этого сборника были использованы Н. Г. Устряловым для разночтений во втором и третьем изданиях «Сказаний князя Курбского», а Г. 3. Кунцевич положил их в основу своей публикации. По изданию Г. 3. Кунцевича эту рукопись использовал п Э. Кинан, опубликовавший сводный текст Первого послания Курбского Ивану Грозному.

В нашем издании рукопись имеет условное обозначение А_г.

Состав сборника почти полностью совпадает с составом предыдущей рукописи. Единственное отличие состоит в том, что после отрывков из Хроники Стрыйковского в нем добавлено легендарное Сказание о начале Руси.

В конце текста переводов из Хроники Евсевия помещена запись рукой писца: «Слава единому премудрому господу богу, давшему время начати и совершити книгу спю. Аминь». Пол. 1-9 владельческая запись: «Летописцов стольника Филипа Ивановича Дпвова, а подписал сам своею рукою в лета 7198-го (т. е. 1690 г., — Ю. Р.) августа в 4 день».

Сборник был подарен в библиотеку МГА МИД титулярным советником А. Соломе рицким 21 января 1824 г.

О рукописи см.: Устрялов. Сказания, изд. 2-е, с. XXXIV, XL; пзд. 3-е, с. III, XXXVIII, XLIII; РИБ, т. XXXI, с. V; Кунцевич. Описание рукописей, с 196-208; Лихачев, Лурье. Археографический обзор, с. 547; Рыков. Редакции «Истории», с. 130, примеч. 3; Уваров. «История» Курбского, с. 68; Keenan, р. 193; Waugh. Lessons, р. 227-228.

Остальные рукописи этой группы датируются XVIII—X.IX вв. Не привлекая их вслед за Г. 3. Кунцевпчем к изданию по причинам, указанным выше относительно списков XVIII—XIX вв. первой группы, мы приводим ниже самые общие данные об этих рукописях.

1). ГИМ, собрание А. С. Уварова, № 242. Вторая четверть XVIII в. Состав рукописи тот же, что и в П. На л. 248 об. запись рукой писца: «[Слава единому] премудрому господу богу, давшему время на[чатп и совершит]и книгу сию. Аминь. Генваря в 15 день». В рукописи заключенных в скобки букв нет, но для нпх оставлено чистое место. Такие же пробелы можно видеть и в тексте на л. 247-248. По-видимому, эти пробелы вызваны дефектностью текста протографа списка.

2). ГИМ, собрание А. С. Уварова, № 302. Середина XVIII в. Состав тот же, что и в предыдущей рукописи. На л. 231 запись рукой писца: «[Слава единому] премудрому господу богу, давшему время на[чати и совершиты] книгу сию. Аминь. Генваря в 15 день». В рукописи заключенных в скобки букв нет, но для них оставлено чистое место. Такие же пробелы можно видеть и в тексте на л. 247-248. Очевидно, что обе рукописи из собрания А. С. Уварова восходят к одному общему протографу.

3). ГБЛ, Музейное собрание, № 2211. 1803 г. Рукопись отличается по составу от П отсутствием писем Курбского разным лицам, в том числе неизвестному о троице, отсутствием переводов Курбского из сочинений И. Златоуста и пз Хроники Евсевия, отрывков из Хроники М. Стрыйковского, отрывка «Описание царства Московского» из Хроники А. Гваньини (кн. 7, ч. 1) и повести А. Тарановского «О приходе... под Астрахань» в 1569 г. Третье послание Курбского Ивану IV без приписки «Аще пророцы плакали».

4). ГБЛ, Музейное собрание, № 8991. Третья четверть XVIII в. Состав тот же, что ив С. На л. 284 после переводов из Хроники Евсевия, как ив С, помещена запись: «Слава единому премудрому господу богу, давшему время начати и совершитп книгу сию».

5). ГБЛ, Музейное собрание, № 9395. Вторая четверть XVIII в. Состав тот же, что в 77, но отрывков пз Хроники М. Стрыйковского и повести А. Тарановского здесь нет. Из-за дефектности сборника (утрачено 34 л. с текстом) недостает окончания «Истории» Курбского (текст обрывается на словах: «...не мал и воистиниу». — РИБ, т. XXXI, стб. 292), письма Тетерина и Сарыхозина Морозову, Первого послания Курбского Ивану IV и значительной части текста ответного царского послания (последнее начинается со слов: «...приемлют. А в ынех землях сам узришь...», ср.: выше, л. 311 об.).

6). ГБЛ, собрание П. А. Овчинникова, № 500. Первая четверть XVIII в. Состав тот же, что и в А_г. Рукой А. И. Сулакадзева, бывшего владельца рукописи, после текста повести А. Тарановского, приписано письмо Лжедмптрня I своему тестю Юрию Мнишку.

7). ГБЛ, собрание ОИДР, № 119. Третья четверть XVIII в. Состав тот же, что в С, но сочинений, следующих после ппсем Курбского разным лицам, здесь нет. В конце сборника на л. 254 об. помещен лишь перечень заглавий переводов Курбского из сочинений И. Златоуста и запись: «Сия оставих зде писати (списатель сего настоящего глаголет), понеже от преписующих скорым писанием многая искажения находятся и дабы не погрешити, пзволяяп в печатных книгах взыскать да читает». Весь состав сборника разделен согласно оглавлению на 41 главу. Главу 41 должны были составить переводы из сочинений Златоуста. Запись писца на заглавном листе: «Преписана в шесть весны недель между прочих дел при Петрополи (т. е. в Петербурге, — Ю. Р.) лета 1753 месяца июня 9 дня совершена. Ороммай Ковымзы» (тайнопись, под которой, очевидно, скрыто имя писца).

8). ГБЛ, собрание Н. П. Румянцева, № 240. Конец 1814—начало 1815 г. Состав тот же, что и в рукописи ГБЛ, Музейное собрание, № 2211. Третье послание Курбского Ивану IV здесь, как и там, без приписки «Аще пророцы плакали».

9). ГБЛ, собрание В. М. Ундольского, № 779. Вторая четверть XVIII в. Состав тот же, что и в 77, но дополнен в конце двумя посланиями Ивана IV шведскому королю Иоганну III от 11 августа 1572 г. и от 6 января 1573 г. и грамотой Ивана IV польскому послу Станиславу Крыйскому. На л. 232 об. после текста повести А. Тарановского рукой писца воспроизведена запись протографа списка: «Слава единому премудрому господу богу, давшему время начати п совершитп книгу сию. Аминь. 1719 году июня в 3 день».

10). ГБЛ, собрание В. М. Ундольского, № 780. Середина XVIII в. В составе рукописи, по сравнению со сборником С, отсутствуют послания Курбского Сарыхозину, Мамоничу, Чапличу, Печихвостскому, Воловичу, Седларю и следующие за этими письмами сочинения Курбского.

11). ЦГАДА, ф. 181 (МГА МИД), «№ 282/661. Последняя треть XVIII в. Сборник состоит из двух рукописей. Первая соответствует первым 27 главам в рукописи ГБЛ, собрание ОИДР, № 119, т. е. писем Курбского разным лицам здесь нет. Разбивка содержания на главы в обеих рукописях совпадает. Указанные 27 глав входят в состав так называемых трех частей. Первые две «части» содержат «Историю» Курбского, а последняя — переписку Курбского и Грозного и письмо Тетерина Морозову. Вторая рукопись содержит родословцы из 59 глав до Федора Ивановича.

12). ЦГАДА, ф. 1274 (Панины-Блудовы), № 3026. Середина XVIII в. По сравнению с рукописью П в составе сборника нет большей части переводов Курбского из сочинений Иоанна Златоуста, «Истории о Флорентийском соборе» и послания неизвестному о троице, переводов из Хроники Евсевия, отрывков из Хроник А. Гваньини и М. Стрыйковского.. Переводы из сочинений Златоуста представлены только «Нравоучением от Беседы 29», без конца. Из-за дефектности протографа списка тексты письма Курбского к Седларю, Повести Тарановского и «Нравоучения» перемешаны.

13). ГПБ, Основное собрание, F.IV, № 135. Последняя четверть XVIII в. Состав тот же, что в рукописи ГБЛ, собрание ОИДР, №119, но дополнен в конце отрывком из Хроники Гваньини «Об обычаях царя...». Разбивка содержания на 41 главу в обеих рукописях совпадает. Глава 41 и приписка в конце ее идентичны в обеих рукописях. Рукопись содержит собственноручные замечания императрицы Екатерины II и происходит из ее Эрмитажной библиотеки.

Текст рукописи был использован Н. Г. Устряловым для разночтений в трех изданиях «Сказаний князя Курбского».

14). ГПБ, Основное собрание, F.IV, № 337.1802 г. Состав тот же, что и в рукописи ГБЛ, Музейное собрание, № 2211. Третье послание обрывается сходным образом. В рукописи имеются пометы H. М. Карамзина.

15). ГПБ, собрание М. П. Погодина, № 1492. Третья четверть XVIII в. Состав рукописи идентичен составу «третьей части» рукописи ЦГАДА, ф. 181, № 282/661. Первая и вторая «части» этой рукописи переплетены отдельно, в одну рукопись (ГПБ, собрание М. П. Погодина № 1493).

16). ГПБ, собрание А. А. Титова, № 1755. Середина XVIII в. Состав тот же, что и в рукописи ЦГАДА, ф. 1274 (Панины-Блудовы), оп. 1, № 3026.

17). ГПБ, Новое собрание рукописных книг, 1929 г. № 445. Вторая половина XVIII в. Состав рукописи тот же, что и в рукописи ГПБ, собрание М. П. Погодина, N2 1492. Деление на главы аналогично.

18). БАН, собрание С. Г. Строганова, № 62. Последняя треть XVIII в. Состав гот же, что и в рукописи ГПБ, Основное собрание, F.IV, № 135. В рукописях имеется сходное деление на главы. Глава 41 идентична, но приписка в рукописи БАН обрывается на слове «глаголет».

19). НБ ЛГУ, Отдел редких книг и рукописей, Ms, E.IV, № 47. Третья четверть XVIII в. Состав рукописи отличается от состава П отсутствием писем Курбского разным лицам, его переводов из сочинений Иоанна Златоуста и из Хроники Евсевия, «Истории о Флорентийском соборе» и письма Курбского неизвестному о троице.

20). Ульяновский Дворец книги имени В. И. Ленина, фонд редких книг и рукописей, № 1. Третья четверть XVIII в. Состав тот же, что в рукописи ГБЛ, собрание ОИДР, № 119, но в начале сборника помещен отрывок из Хроники Гваньини90.

21). ЦНБ АН УССР, собрание рукописей Киевского университета св. Владимира, ф. VIII, № 121 (60). Середина XVIII в., 1753 г. (?). Состав тот же, что в рукописи ГБЛ, собрание ОИДР, № 119. В обеих рукописях одинаковое деление на главы, одинаковая приписка под текстом названия 41-й главы в оглавлении, одинаковый заглавный лист с записью писца 1753 г.

22). ГБЛ, собрание ОИДР, № 255. Середина XVIII в. В этом историческом сборнике традиционное окружение Первого послания Курбского сильно разрушено. Второго и Третьего посланий Курбского здесь нет. В составе сборника находятся лишь отдельные элементы «конвоя»: отрывок из Хроники А.Гваньини «Об обычаях царя...» Ивана Грозного ii несколько отрывков из текстч «Исюрии» А. М. Курбского. Первое послание Курбского скопировано без постскриптума.

23). ГПБ, Эрмитажное собрание, № 458. Третья четверть XVIII в. В этой рукописи традиционное окружение разрушено так же, как и в предыдущей рукописи. Вместе с Первым посланием Курбского здесь помещены отрывок из «Истории» князя Андрея под названием «О побиении княжеских родов» и отрывок пз Хроники Гваньини «Об обычаях царя...». Первое послание Курбского написано без постскриптума.

Разрушение традиционного окружения в последних двух рукописях, по-видимому, было вызвано особым интересом составителя протографа этих рукописей к тра гическим событиям времени Ивана Грозного, ибо текст из Хроники А. Гваньини и отрывки из «Истории» содержат описание «злых дел» московского царя.

* * *

Списки Первого послания князя А. М. Курбского царю Ивану IV четко делятся на два вида. Из привлеченных к настоящему изданию девяти списков списки Ув_ь А₂, X, Т, Б и К составляют первый вид, а списки /7, А_г и С — второй. Основанием для такой классификации является обнаруженное нами наличие ряда общих чтений в этих списках, что обусловлено единством происхождения этих списков от протогра фов того или иного вида списков. Например, в списках первого вида содержатся чте ния: «обретеся» (А₂ — «обретяся»), «владычних» (ХТ — «владычных»), «оболган», «быхом», «бысть», «ложные» (К — «ложныя»), а в списках второго вида содержатся соответственно отличные чтения: «обретшемуся», «владыческих». «оболгающи» (л. 133 об.), «быша» (л. 134), «бых» (П — «был») (л. 134 об.), «ложное» (л. 136 об.) В обоих видах списков на полях содержатся глоссы к словам «ангельский образ», но для каждого вида характерно свое видовое чтение. Так, в списках первого вида перед текстом глоссы на поле писано: «Сказ» (исключение Т, где этого слова перед текстом глоссы нет). В списках второго вида слова «Сказ» перед текстом глоссы нет. В списках первого вида в составе данной глоссы читается «егда ся на (Т — «но») некоторых», «затворяюще их в монастырех твердых», «согласующе ему и потакаюпц (испр. по Г; УвА₂Х — «потыкающе») треокаянные некоторые лукавые мнихи». В списках второго вида содержатся соответственно другие чтения: «егда на некоих», «в монастырях твердых», «согласующим ему и потакающим (А — слов «ему а потакающим» нет) треокаянным (С — «преокаянным») некоторым и лукавым мнихом»; (л. 136). Для списков первого вида характерной является и глосса «матери моея» на поле к словам текста «рождыпия мя». В списках второго вида эта глосса отсутствует. Исключение в обоих случаях с глоссами на полях представляют списки Б и К.В этих списках указанных глосс нет, но это является разновидностной особенностью списков (л. 135). В списках Б ж К отсутствует глосса к выражению «пред маестатом». имеющаяся в списках Второго послания Курбского (л. 139). Нет в этих списках в глосс, имеющихся в списках Третьего послания Куроского. Исключение — 7), где одна глосса осталась сохраненной писцом. Отсутствие этих глосс в списках Б ж К, очевидно, вторично. Писец протографа Б ж К писал то, что относилось, на его взгляд, к авторскому тексту. Помимо указанных выше данных, свидетельствующих о близости по происхождению списков каждого вида, можно привести и еще одив текстологический аргумент: каждый вид списков имеет характерный заголовок послания. Указанная выше классификация списков Первого послания Курбского Ивану IV на два вида подтверждается и классификацией списков двух других посланий (об этом см. ниже).

Списки первого вида можно поделить на два подвида. В первый подвид входят списки Т, Б и К, близкие между собой как по составу, так и по наличию в них ряда общих чтений, отличных от чтений других списков первого вида. Другие списки первого вида содержат свои общие чтения, что позволяет их рассматривать как второй подвид. Например, в списках первого подвида читается «седящий», «совестный», «мысленне», «Да и ныне» (К — «Да ныне»), «Жидимонта», а в списках второго подвида соответственно: «седяще» (л. 134), «совесшный», «мысление» (л. 134 об.), «данные», «Жидоманта» (л. 136 об.). В списках второго подвида У в и X на поле имеется глосса «по вся дни» к слову «днесь». В списке А₂ эта глосса переписчиком внесена в текст послаыля. В списках же первого подвида такой глоссы нет. Нет п интерполяций этой глоссы. В списке Т имеется иная глосса: «днись», в списках же В ж К глосса эта отсутствует в силу их специфики (л. 136 об.).

Первый вид списков Первого послания Курбского Ивану IV в целом ближе стоит к тексту первоначальной редакции посланпя. Это подтверждается рядом разночтений со списками второго вида. Например, в списках первого вида читается: «обретеся» [А₂ — «обретяся»), «имуще», «оболгая», «Алп», в списках второго вида — «обретшемуся», «имущий», «оболгающи» (л. 133 об.), «Или» (л. 134), в списках первой редакции послания — «обретеся», «имуще» (л. 5), «облыгая» (л. 5 об.), «Али» (л. 6). Характерным признаком первичности чтений первого вида списков является чтенпе «бесосогласным» (А₂ — «безсогласным», X — «бесогласным»), которое более всего соответствует чтениям списков X, Х₂ и С первой редакции послания Курбского Ивану IV. В этих списках читается «бесом согласным». В списках второго впда содержится чтенпе «несогласным» (С — «незсогласным») (л. 136). Это чтение не находит аналогий в списках первой редакции. Более того, оно обнаруживает смысловое несоответствие с остальным текстом: царю согласуют несогласные его бояре, губители его души и тела. В списках первого вида имеется чтение «раждеженные пещи» (X — «ражденные пещи», Т — «ражеженные пещи»), В списках второго вида этот пассаж читается иначе — «разженные пещи» (Я — «розженныя пещи») (л. 135). Наиболее старшим чтенпем здесь, ао-видпмому, можно также считать чтение первого вида, соответствующее церковнославянскому языку, ибо чтение второго впда представляется более легким и понятным. Это тем более вероятно, что в «Истории» Курбского в списках Я и С плюется, к примеру, чтение «раждеженные». а в — «рожденные» (последнее чтенпе является опиской)91.

Описки в Т и X объясняются, видпмо, пропуском букв писцом в результате соединения двух соседних сходных слогов. Впрочем, в протографе Т могла быть выносная буква «д», которую писец забыл надписать над строкой. Отсутствие слова «Сказ» перед указанной выше глоссой в списках второго вида является также, скорей всего, свидетельством позднейшего происхождения этого впда. Как известно, князь Андреи очень часто помещал «Сказы» на полях своих сочинений92.

Вместе с тем в списках второго вида отдельные чтения обнаруживают большую исправность, чем в списках первого вида. Так, в списках первого вида употреблены неправильные формы глагола «быти». В этих списках читается «у них же прежде в работе быхом праотцы наши» и «понеже горестпю еще души моее объят бысть». В списках второго вида этп языковые несоответствия устранены. В первом случае форма аориста 1 лица множественного числа «быхом» заменена на «быша», форму аориста 3 лица множественного числа. В другом случае форма аориста 3 лица единственного числа «бысть» заменена на «бых», форму аориста 1 лица единственного числа (л. 134, 134 об.). В списках первого впда читается «и не обинувся истязати их», а в списках второго вида — «и не обияуяся, изтязати (Т — «истезати») их» (л. 134). Чтение второго впда является в данном случае правильным и соответствующим чтению списков первой редакции послания Курбского Ивану Грозному. Чтение же списков первого вида является ошибочным, так как нарушает грамматический и смысловой строй фразы неправильной морфологической формой — глаголом 3 лпца единственного числа совершенного вида. Очевидно, протограф списков послания Курбского первого вида содержал указанные выше ошибки в тексте, а составитель протографа второго вида послания устранил эти погрешности текста. Появление в списках второго вида неправильного определения «несогласным» может объясняться в свою очередь тем, что переписчик протографа этой группы списков имел под руками оригинал с дефектным чтением тина чтения А₂ или X. Стремясь улучшить это ошибочное чтение, переписчик исправил его на более понятное ему. Переосмыслениями и исправлениями ряда чтений первого вида, вероятно, и объясняется большая степень удаленности второго вида от текста первоначальной редакции послания.

Данные состава литературного окружения списков первого и второго видов XVII в. подкрепляют указанную выше классификацию. Только в списках второго вида содержатся после текста Первого послания Курбского письмо Тетерина и Сарыхозпна к боярину Морозову и «широковещательный» ответ царя на «епистолию» князя

Андрея. Исключение из списков первого вида представляет список X, в котором посла ние Ивана Грозного имеется, но оно дано в числе дополнительных статей. Только в списках второго вида содержатся отрывки из Хроники М. Стрыйковского и отрывок «Об обычаях царя...» из Хроники А. Гваньини. Рукописи XVIII—XIX вв. также свидетельствуют в пользу указанного выше суждения. В отдельных рукописях второго подвида первого вида послание Ивана IV переставлено, правда, на другое место — после княжеской первой «епистолии». но это явление вторичного порядка, вызванное логикой писца.

* * *

Третья редакция Первого послания Курбского к царю Ивану IV известна нам в настоящее время по одному списку в составе небольшой рукописи. Приведем описание этой рукописи.

ЦГАДА, ф. 199 — Г. Ф. Миллер, портфель 127, ед. хр. № 17.

Рукоппсь 30-40-х годов XVIII в. (водяной знак: литеры ЯФЗ и герб Ярославля — ср. Клепиков. Книга, № 785-1734-1741 гг.). Скоропись. 1°. 6 л. (5+За; № Зз чистый).

Первое послание Курбского Ивану IV находится на л. 4-5 об. и озаглавлено: «Отписка князя Андрея Михайловича Курбскаго» (слово «Михайловича» писано над строкой иными чернилами и почерком). Над заголовком другой рукой и чернилами написано: «1577 году» (далее зачеркнуто: «в сентябре месяце»). Список этот не был известен Н. Г. Устрялову и Г. 3. Кунцевичу и не привлекался к исследованию Э. Кинаном и А. А. Зиминым.

В состав рукописи входит также Второе послание Ивана IV Курбскому (л. 1-3 об.).

Рукопись эта находится в составе 127 портфеля Г. Ф. Миллера, который представляет собой 4-й том в пятитомной серии копийных материалов, собранных историком Г. Ф. Миллером во время его археографической экспедиции по изучению Сибири в 1733-1743 гг93.

Именно с этого списка была снята копия текста Второго послания Ивана IV Курбскому для публикации его в издании «Сказания князя Курбского», подготовленном Н. Г. Устряловым.

Текст послания Андрея Курбского в миллеровском списке (далее — Мл) основывается на тексте первой редакции послания, но отличается от него некоторыми редакционными переделками, стилистической правкой, переосмыслениями, мелкими добавлениями и пропусками, а также изменениями морфологического порядка. Редактор иногда плохо понимал смысл текста послания Курбского, чем и объясняются некоторые ошибки в тексте. Характер большинства изменений, зафиксированных в Мл, говорит в пользу сознательного их происхождения. Так, в тексте Мл встречается ряд стилистических изменений, в значительной мере вызванных, по-видимому, стремлением сделать текст более удобным и понятным для читателя. Так, вместо слов «небытную ересь» читается «небытную противность», вместо «прегордым гонителем» (л. 6) — «прегордыми мучительми», вместо «и отечества своего отстоях» (л. 7) — «п отечества своего отбых», вместо «в помощь» (л. 7 об.) — «в предстательство за ся» и др. В Мл встречаются нередко замены одних глагольных форм на другие. Так, в списках посланпя Курбского первой редакции употребляется перфектная форма глагола без связки. Например, «чем прогневали тя» (л. 5 об.), «царства разорили и подручны тобе их во всем сотворили» (л. 6). В Мл перфект заменен на аорист: «чим прогневаша тя», «царства разориша и подручными тебе их во всем сотвориша». В списках первой редакции читается: «глаголати о всем по ряду не попустих моему языку» (л. 5 об.). В Мл сложная глагольная форма будущего времени заменена сослагательным наклонением: «глаголати о сем по ряду не попустих бых моему языку». Изменяя указанные выше глагольные формы, редактор, очевидно, преследовал задачу несколько архаизировать текст, придать ему более книжную форму. Наряду с этим, в Мл встречаются редакторские изменения отдельных пассажей. Приведем и здесь некоторые примеры. Так, текст первой редакции по слания князя Андрея: «Он бо, бог, есть всем сим мъздовоздатель и не токмо сим, но и за чяшу студеные воды» (л. 7 об.) — в Мл выглядит иным образом: «Но вся сия не вмениша ми ся ни за чашу студеныя воды». Текст третьей редакции послания выгляделменее понятным и стройным, чем текст первой редакции. Особенно неясно, в какой связи находятся здесь «ратные дела» князя и «чаша студеной воды». В первой редакцип содержится текст: «Не мни, царю, ни помышляй нас суемудренными мысльми, аки уже погибших и избьенных от тебе неповинно, и заточенных, и прогнанных без правды» (л. 7 об.—8). В Мл этот текст читается иначе: «Не мни, царю, и не помышляй на суде извинитися суемудренными смышленьми о погибших и избиенных от тебе неповинно и заточенных и проданых без правды». Таким образом, и здесь мы опять имеем дело с переделкой текста. В первой редакции речь идет о том, чтобы царь не размышлял лжемудрыми мыслями о «сильных во Израили», о воеводах и о «доброхотах» как о погибших и избиенных, заточенных и прогнанных. В третьей редакции данный пассаж получает другое смысловое звучание. Князь Андрей рекомендует царю не думать о возможности «извиниться» на суде лжемудрыми мыслями о погибших, избиенных, заточенных и проданных «без правды» деятелях.

В первой редакции читается: «...и согласующим ти ласкателем и товарищем трапезы бесовские, согласным твоим бояром, губителем души твоей и телу» (л. 8). В Мл данный пассаж выглядит следующим образом: «... согласующим ти на се ласкателем и товарищам трапезы бесовския и съликовником тоя, боляром твоим, губителем души твоея и телеси». Нетрудно заметить отличие текста Мл от текста первой редакции и в этом пассаже. В результате проведенного изменения в текст третьей редакции вместо согласных царю бояр было внесено упоминание «съ ликов ников» трапезы. Слово «съли ковник» является, очевидно, производным от древнерусского глагола «съликовати», что можно толковать как «совместно ликовать»94. Таким образом, в результате редакционного изменения получилось, что царю согласуют ласкатели и товарищи трапезы и совместно ликующие этой трапезе. Бросается в глаза отсутствие былой стройности и ясности текста в измененном пассаже, что можно рассматривать как позднейшее явление в истории текста послания князя Курбского.

В первой редакции читается следующий пассаж: «... против врагов твоих ополчяхся п претерпевах естественный болезни» (л. 7). В Мл данный текст изменен: в этом списке читается «противу врагов твоих ополчахся и никогда же бегуном явился, претерпевая естественныя болезни». Слова «и никогда же бегуном явился» нарушают логику повествования текста и грамматическую правильность: после утверждения «всегда» следует выражение отрицания, а далее деепричастие, которое никоим образом не увязано с выраженным отрицанием. Все это свидетельствует в пользу того, что мы имеем дело с вставкой. Данная вставка могла быть результатом творческого осмысления предыдущего текста, где говорилось, что Курбский никогда не обращал царские полки спиной к неприятелю (л. 7), т. е. никогда не бегал. С другой стороны, можно думать, что редактор был знаком с текстом Третьего послания князя Андрея Ивану Грозному илп текстом «Истории» Курбского и появление этой вставки явилось следствием знакомства редактора с этими сочинениями. Как известно, в «Истории» Курбский язвительно назвал царя Ивана «хоронякой и бегуном», имея в виду факт скорого отъезда пз столицы русского монарха во время нашествия крымских татар на Москву в 1571 г95. В первой приписке к Третьему посланию к царю, сделанной 3 сентября 1579 г. в Полоцке, Курбский вновь повторил свое язвительное определение Ивана IV как полководца. «Собравшися со всем твоим воинством, за лесы забившися, яко един хороняка ц бегун, трепещеш и исчезает, никому ж гонящу тя...» (л. 155 об.), — писал царю беглый боярин.

Однако наиболее вероятным и логичным представляется, что редактор сделал вставку в текст Первого послания Курбского Ивану IV, заимствовав ее из Третьего письма князя Андрея старцу Вассиану Муромцеву, где в сходном контексте читается: «и никогда же бегуном быв»96. Кроме определенного текстуального сходства пассажей в пользу такого объяснения говорит и установленная нами близость Мл к спискам второй группы первой редакции послания Курбского царю, помещенным, как правило, в составе «печерских сборников», где Третье письмо Курбского Вассиану является обязательным элементом «конвоя» первой «епистолии» Курбского Ивану Грозному. Так, в тексте Мл читается «одесную величествия», «у теби быти таким потаковщиком», «Почто», как в списках второй группы первой редакции (см. л. 5 об., 6, 8 об.). Пассаж Мл «во власти» близок к чтению списков второй группы первой редакции, где читается «до власти». Пассаж Мл «изрещи, о царю» близок также к чтению списков второй группы «изрещи ти, о царю». Отдельные чтения списка Мл обнаруживают наибольшие черты близости к чтениям списков М, П₃ и особенно Фр ж А, что позволяет думать о происхождении протографа третьей редакции от списка, близкого к спискам Фр ж А. Например, чтение «безбожных языцех», имеющееся в Мл, соответствует чтениям списков М, Фр, А и П₃. В других списках второй группы читается просто «безбожных» (л. 5, разночт. е). Только в списках М, Фр и П₃ читается «не познах» — в других списках второй группы содержится отличное чтение «не познав ах» (л. 7, разночт. е—е). ВМл нет чтения «мню». Такой же пропуск обнаруживается в списках М, Фр, А и П₃. В других списках этого пропуска нет (л. 7 об., разночт. ж). В списке Фр содержится чтение «непрестанно». То же чтение есть и в Мл. В М читается «беспрестанно», в А — «безпрестанно», П₃ — «безпрестани» (л. 7 об., разночт. к). Чтение Мл «ругаяся и попирая» наиболее близко к чтению Фр «поругаяся и попирая» (л. 8, разночт. ж—ж). Чтение Мл «А сие писанейце» наиболее близко соответствует чтениям П₃ — «А сие писаниемца» и Фр — «А сие мое писанице». В других списках второй группы указательное местоимение «сие» поменялось местом с подлежащим (л. 8, разночт. т—у). В Мл читается «хотяща». Точно такое же чтение имеется во Фр. В П₃ и А читается «хотяще». Другие же списки содержат чтение «хотящая» (л. 8 об., разночт. и). В списках Фр и А имеется отличное от других разночтений чтение «Антихрист». Идентичное чтение содержится ив Мл

(л. 8 об., разнолт. о). В списке Мл, как и в списке Фр, имеется общее ошибочное чтение «неслышанныя» (л. 5 об., разночт. к). Наконец, в Мл опущены слова «до десяти родов». Этих-слов нет и в списках Фр и i. Во всех других списках этот пассаж есть (л. 9, разночт. б—б).

Время появления третьей редакции Первого послания Курбского Ивану Грозному трудно определить с достаточной точностью в настоящее время, но нет никакого сомнения в том, что данная редакция возникла значительно позднее первой. Скорее всего, новое редактирование княжеского письма было проведено в первой трети XVIII в., во всяком случае не позднее 30-40-х годов этого столетия, когда была изготовлена миллеровская копия. Оригинал Мл, очевидно, хранился в то время в каком-то сибирском архиве, но нам он, к сожалению, пока остался неизвестным. Не исключено, впрочем, что он не сохранился до нашего времени.

* * *

Списки Второго послания Курбского Ивану Грозному так же и аналогичным образом распадаются на два вида, что и списки послания Курбского 1564 г. 2-й редакции. В первый вид входят списки У в, А₂, X, Т, Б и К, во второй — списки П, А_х, С. Основой для такого деления списков является наличие в них ряда общих чтений. Так, в списках первого вида читается: «исте со многою яростию и лютостию», в списках второго вида — «и те со многою яростию и люгостию» (л. 137 об.), в списках первого вида читается: «не токмо в (X нет) грамматических и риторских, но и в диалектических и философскпх ученые», в списках второго вида этот пассаж читается по-другому: «не токмо грамоттических и риторских, но и в диалектических (А₁ — «дпалекческих») и философских учениих» (л. 138), в списках первого вида содержатся чтения «верю», «на самом прагу предверию», «винен (X — «вине», Б — «винне») в ничесом же», в списках второго вида эти чтения видоизменены, они читаются соответственно так: «верую» (л. 138 об.), «на самом праге преддверия», «винна аи в чесом же» (л. 139 об.).

В обоих видах списков содержатся на полях глоссы, объясняющие смысл выражения «пред маестатом», но для каждой группы списков характерно свое видовое чтение. В списках первого вида глосса на полях читается как «пред величествпя престолом», а в списках второго вида просто «пред престолом». Исключение в данном случае представляют списки Б и Я. В них объяснение выражения «пред маестатом» отсутствует (л. 139), но отсутствие указанных глосс является разновидностной особенностью этих списков, которая прослеживается в них и в текстах других посланий князя Курбского царю. Каждый вид списков имеет и свой характерный заголовок послания.

Списки первого вида можно поделить на два подвида аналогично делению сппсков аервого вида послания Курбского 1564 г.

В первый подвид входят спискл Т, Б и К, близкие между собой не только по составу, но и по наличию в них отдельных общих чтений, отличных от чтений других списков первого вида. Ко второму подвиду следует отнести другие списки. Так, в списках Т, Б и К читается «многой разум», а в списках Ув, А₂ и X — «много разум», в списках Т, Б и К — «звягливо», а в У в, А₂ — «звязгливо», в X — «вязгливо» (л. 137 об.), в списке Т — «моестатом», в списках Б и К — «маестатом», а в списках Уз, А₂ п X — «мастатом» (л. 139), в списках Г и Б — «благодатию», в К, Уев X — «благодати», в А₂ — «благодатию», как в Г и Б, но буква «ю» приписана к слову «благодати» позднее другими чернилами (л. 138 об.). Однако следует заметить, что список X во втором подвиде занимает особое место. Значительное число его чтений совпадает с чтениями списков второго вида. Например, в списках первого вида читается «славному», а в X, как и в списках второго вида, содержится чтение «славимому» (л. 137 об.), в списках первого вида имеется чтение «не достоило», а в списках второго вида, как и в X, содержится отличное чтение «недостойно» (л. 137 об.). В списках первого вида читается «не токмо в грамматических». Исключительное чтение дает список X: «не токмо граматических». Предлог «в» также отсутствует и в чтениях списков второго вида (л. 138). Примечательно, что такая же взаимосвязь чтений списков второго вида и списка X очень хорошо наблюдается в текстах Третьего послания Курбского царю Ивану. В текстах Первого послания Курбского царю Ивану такой яркой взаимосвязи не наблюдается. Впрочем, кажется, и здесь можно найти слабые следы этой взаимосвязи. Так, в списках первого вида содержится чтенпе «христианские предстателпе», т. е. форма множественного чпсла, образованная по типу формы множественного числа «людие», являющейся по происхождению собирательным существительным. В списке X в этом чтении содержится описка: «христианское предстателию». В списках второго вида, возможно, содержится переосмысление чтения типа X и изменение форм. В А_г читается: «христианский предстателю», т. е. форма звательного падежа единственного числа, в П — «хрпстпянскии предстателию», а в С — «христианский предстатели» (л. 133 об.). Чтение П почти совпадает с чтением X: небольшое отличие лишь в прилагательных. Исправление А_г на первый взгляд как будто удачно, но это не так: из царского ответа видно, что христианскими предстателями Курбский называет казненных воевод, а не царя97. Очевидно, писец Енес исправление, не задумываясь глубоко над смыслом текста. Более удачно поправление С, в котором дано множественное число, но форма эта в морфологическом плане проще, чем форма списков первого вида и, очевидно, вторична по сравнению с формой списков первого вида. Обращает на себя внимание и тот факт, что «конвой» списка X наиболее близок по своему составу к литературному окружению списков второго вида. В списке X в составе «конвоя» находятся повесть «О приходе турецкого п татарского воинства под Астрахань» А. Тарановского, отрывок пз Хроники А. Гваньинп «Описание царства Московского» и, наконец, текст «широковещательного» послания Ивана Грозного Курбскому. Этих сочинений нет среди литературного окружения списков писем Курбского первого вида. Все это вместе взятое свидетельствует о взаимосвязи и генетическом родстве списков X, Я, А_г и С.

Несмотря на наличие отдельных искажений и описок, текст Второго послания Курбского, представленный списками первого вида, в ряде случаев содержит более ранние пли более предпочтительные чтения. Так, в текстах послания Курбского второго вида содержится писание «и язык маю отеческий». В списках первого вида содержатся отличные чтения. В У в, X и К данный пассаж читается как «и язык маю аттически (К — «аттический»)», а в Б и А₂ — как «и язык маю антически». В Т содержится дефектное чтение: «аттичесвп», при этом данное чтение было переправлено пз другого, кажется, из «аттическвп» (л. 138 об.). Из чтений «отеческий», «аттически» и «антически» более сложными представляются два последних чтения. Трудно допустить, что писец протографа списков первого вида заменил хорошо знакомое ему слово «отеческий» на редкое и понятное далеко не каждому слово «аттически» или «антически». Напротив, обратное взаимоотношение этих чтений напрашивается само собой: писец, прочитав непонятное для него слово, расценил его как описку и сделал сознательное изменение в тексте послания, поставив близкое по звучанию слово. Данная мысль подкрепляется и тем фактом, что «отеческий» язык Курбский знал задолго до старости. Находясь на царской службе в далеком Юрьеве, князь Андрей написал письмо старцу Вассиану Муромцеву, в котором обнаружил довольно хорошее знание «отеческих» сочинений и Священного писания98. Таким образом, фактическое несоответствие чтения «отеческий» сданными биографии князя также говорит в пользу позднейшего его происхождения. Слово «аттически» происходит от греческого аттглод и означает «относящийся к Аттике», т. е. к одной из частей Греции, где жили афиняне. В ином смысле аттический язык мог трактоваться как классический язык искусства слова99, ибо на этом языке говорили и писали выдающиеся философы п ораторы Древней Греции. Марк Туллий Цицерон (сочинения которого цитировал Курбский в Третьем послании к царю) в своих сочинениях, например, прославлял греческое классическое красноречие, называя его аттическим по месту, «где оно родилось и взросло», ибо «страсть к красноречию не была общей для всей Греции; ею отличались только Афины»100. Цицерон подчеркивал, что «все те, которые говорят хорошо, говорят по-аттически» и что настоящим, аттическим оратором можно считать такого, «который умеет говорить о низком просто, о высоком важно и о среднем умеренно»101. Цицерон был ревностным поборником классического ораторского наследия древних греков и, очевидно, считал себя «вполне достойным» того, чтобы называться «настоящим оратором»102. Слово «антпчески» происходит от латинского antiquus, что означает «относящийся к древности», т. е. к Древней Греции или к Древнему Риму. Поэтому под антическим языком в широком смысле слова следует понимать язык латинский или греческий.

Из источников мы знаем, что Курбский после бегства из России длительное время занимался изучением латинского языка. Изучив этот язык, он ревностно занялся переводческой деятельностью, стремясь сделать сочинения отцов церкви достоянием православных христиан103. Обращает на себя внимание определенная близость контекста разбираемого пассажа с текстами других сочинений Курбского, говорящих об изучении Курбским латинского языка. Сопоставим эти тексты.

Из сопоставления отрывков видно даже некоторое фразеологическое сходство отдельных мест: «по силе моей наказан», «по силе моей навыках» и «по силе моей», «прпучихся сему» (т. е. языку), «потщахся Латинску языку, приучатися», «приучахся языку Римскому». Примечательно также, что в послании к М. Сарыхозину Курбский сообщал, что он научился латинскому языку «уже в сединах», т. е. в старости. Латинская ученость Курбского повсеместно проявляется в лексике его оригинальных сочинений, написанных в Литве. Демонстрацией такой учености является, несомненно, и приложение двух отрывков из «Парадоксов» М. Т. Цицерона в Третьем послании Курбского Ивану Грозному, которые князь использовал для оправдания своей «измены». Все это, очевидно, не случайно и несет на себе печать своего времени. Курбский жил в Польско-Литовском государстве в эпоху Возрождения, когда в странах Западной Европы пробудился интерес к античному классическому наследию, появилось стремление возродить лучшие образцы античной культуры. «Возрождение началось как возрождение именно римской античности. . а оно в свою очередь началось с Цицерона»104, — отмечал С. Л. Утченко. «Вот почему и для всей этой эпохи, когда латинский язык стал фактически международным языком философов и ученых, язык именно Цицерона оказался тем, который был признан „классическим", возведен в непреложный канон»105.

Знание латинского языка действительно позволило Курбскому изучить не только учительную патриотическую литературу, но и науки, которые князь Андрей относил к разряду «внешних». В предисловии к «Новому Маргариту» Курбский писал, что он потратил немало лет обучаясь грамматическим, диалектическим и прочим наукам, изучал «разумы высочайших древних мужей», читал «Физику» и «Этику» Аристотеля106. В предисловии к Диалектике Иоанна Дамаскина Курбский также сообщал, что он «во старости уже философъских искусств» приучался107. Здесь же князь Андрей писал о большом значении «внешних наук». Грамматика, по словам Курбского, учит, как надо говорить и писать. Риторика учит хорошо говорить «ово вкратце много и разум замыкаю ще, ово пространне разширяюще, но и то под мерами, не допускающе со велеречением много звягати». Диалектика учит, как надо мыслить, чтобы уметь отделить правду и истину от лжи и клеветы. Естественная философия рассказывает «о всех естественных бытствах телесных и безтелесных». Нравоучительная философия «научает правде и разумности, мужеству и целомудрию и иным добротам душевным»108. Оче видно, знание «внешних наук», особенно риторики, давало князю Курбскому возмож ность «отписать» подробно или выборочно на послание Ивана Грозного в соответствии со всеми правилами литературного искусства. Удивительно и смешно писать такие сочинения «ученым и искусным» мужам, особенно в «чюждую землю, иде же некоторые человецы обретаются, не токмо в грамматических и риторских, но и в диалектических и философских ученые»109, указывал Ивану IV князь Андрей. Вот почему Курбский и издевается над формой и стилем царского широковещательного послания, показывая его неискусность. Послание царя, по отзыву Курбского, «от неукротимого гнева со ядовитыми словесы отрыгано», «ото многих священных словес хватано» и «зело паче меры преизлишно и звягливо». Таким образом, чтения «аттически» и «антически» представляются более древними и лучше соответствующими биографии писателя, чем чтение «отеческий». Сейчас трудно со всей уверенностью говорить, какое из указанных выше двух чтений является первичным, авторским, а какое есть результат ошибки или переосмысления писца. Более вероятным нам представляется чтение «аттически». Этот термин употребляется в рукописной переводной литературе Московской Руси XVI в. В Житии Дионисия Ареопагита. составленном Симеоном Метафрастом, имеется такой пассаж: «Язык бо аще и не в них же подобаше преже, обаче (испр., в рукописи: оба, — Ю. Р.) филосовьски и аттичьски изящне наказана бе»110. Особый интерес вызывает то, что перевод этого Жития был осуществлен «из греческиа книгы» иноком Максимом Греком, учеником и последователем которого был князь А. М. Курбский111. Этот перевод Максима, как и ряд иных, по мнению А. И. Иванова, был сделан, по-видимому где-то между 1521 и 1525 гг112. Позднее, в 30-40-х гг. XVI в., данный перевод Жития был включен в состав Велпких Миней Четиих, созданных по замыслу московского мптрополпта Макария как грандиозный свод житий и богословско-поучптельной литературы113. Термин «аятически» является необычным для славяно-русского языка — данных о его употреблении у нас нет. Для окончательного ответа требуется специальное изучение лексики всех переводных сочинений А. М. Курбского, а также памятников украинско-белорусской о польской лексикографии XVI в., но независимо от этого уже сейчас можно полагать, что под аттическим или антическнм языком Курбский имел в виду латинский язык — классический язык ученых и философов эпохи 13 оз рождения.

В сппсках второго вида имеется чтение «и так варваром, яко не токмо ученым и искусным мужем». В списках первого вида слово «варваром» читается в этом пассаже как «варварско» (л. 138; в А₂ и X очевидная описка: «варварской»). Чтение первого вида является исправным и соответствующим контексту всей фразы. Чтение же второго вида не соответствует этому смыслу и является ошибочным. Видимо, писец, не поняв текста и усмотрев, что последующее слово «мужем» дано в дательном падеже, счел нужным и слово «варварско» или, скорее всего, ошибку «варварской» заменить на пмя существительное и написать его в том же падеже, что и «мужем».

В конце Второго послания Курбского Ивану Грозному в списках второго вида читается: «Он есть свидетель на мою душу, иже не чуюся пред тобою винна ни в чесом же». В сппсках первого вида конец этого пассажа выглядит иначе: «пред тобою впнен (X — «Епне», Б — «винне») в ничесом же» (л. 139 об.). Очевидно, чтение «впнен» является правильным, ибо оно согласуется с местоимением «ся» в мужском роде. В сппсках же второго вида этого соответствия в роде нет. Возможно, писец механически со гласовал это слово с «душой», которое имеет женскпй род, но в смысл фразы не вникал. Одно из двух разночтений «ни в чесом же» и «в ничесом же» вызвано, видимо, ошибкой запоминания текста пли его исправлением писцом. Исходя из первичности ряда чтений списков первого вида, можно полагать, что чтение «в ничесом же» более раннее. Однако не исключено, конечно, и обратное.

В начале Второго послания Курбского в списках первого вида читается: «а наипаче так ото многих священных словес хватано, исте со многою яростшо и лютостию, не строкам, а ни стихами» (л. 137 об.). В списках второго вида чтение «исте» заменено на «и те». Чтение списков первого вида является более сложным по своему характеру, чем чтенпе «н те». Оно лучше согласуется с текстом. Наконец, слово «исте» употребляется Курбским ь «Истории»114. Все это убедительно говорит в пользу первичности чтения первого впда.

Другой пример. В сппсках второго вида читается такой пассаж: «иде же некоторые человецы обретаются, не токмо грамоттических и риторских, но п в диалектических (испр. по другим спискам; А_г — «диалекческих») и философских ученних». В сппсках первого вида содержится несколько отличное чтение: «иде же некоторые человецы обретаются, не токмо в (X — пет) грамматических и риторских, но и в диалектических и философских ученые» (л. 138). Из сопоставления видно, что второе чтение более предпочтительно, поскольку оно лучше соответствует смыслу. В чтениях списков второго вида явно недостает определения. В чтениях списков первого вида роль такого определения играет слово «ученые», которое логично связывает текст. В пользу такого суждения можно привести также близкий по смыслу и конструкции пассаж из Третьего послания Курбского к Ивану IV: «иде жемужпе многпе обретаются, не токмо внешней фплософпе искусны (Т — «искусные», Б — «искусный»), но и во священных писаниях сплны»115. Очевидно, отсутствие существительного при словах: «грамматических п риторских, но и в диалектических и философских», возможно, и побудило писца заменить чтениз «ученые» на «учениих». Однако следует заметить, что в сочинениях Курбского прилагательные порой выполняют роль существительных. Например, в предисловии к «Новому Маргариту» князь пишет, что он «прочптах, разсмотрях физические и обучахся, и навыкох еттических»116.

Список X, занимающий особое место среди списков первого вида Второго послания Курбского Ивану Грозному, так же, как и списки второго вида, содержит более поздние чтения и ошибки. Так, в списках первого вида читается «не оскорбляй, рече, мужа», в списке X, как п в списках второго вида, читается «не оскорбляй, рече же (С — «не оскорблях рене же»), мужа» (л. 138). Более ранним представляется чтение списков первого вида, так как оно лучше согласуется с остальным текстом и соответствует авторской манере. Появление частицы «же» в сппске X и в списках второго вида вызвано, по-видимому, ошибкой памяти писца, которая могла быть навеяна слогом «жа» в соседнем слове. Более простым чтением является чтение «недостойно», содержащееся в списках X, А_1ч П и С. В списках первого вида Т, Б, Я, Ув, Л₂ это чтение выглядит несколько сложнее: «не достоило» (л. 137 об.). Это позволяет думать, что чтение «не достоило» более раннее по происхождению. Кстати, заметим, что в Третьем послании Курбского, как в списках первого вида, так и в списках второго вида, употребляется слово «достоило»117. Это же чтение «достоило» можно обнаружить и в «Истории» Курбского118. В сппске X содержится ошибочное чтение «и зело срамно сам хрпстианом отрыгати глаголы». Описка X «сам» исправляется списками второго вида, в которых читается «и зело срамно самым христианом». В списках первого вида читается: «и зело срамно нам, християном» (л. 139 об.). Описка X становится понятной, если сопоставить чтения «нам» и «сам». Чтение «нам, християном» более соответствует стилю писателя. Например, в Третьем послании Курбского к Ивану IV читаются такие пассажп: «зело не достоит нам, воином, яко рабам (ucnp. no Т, Б, К, А₂; У в, X — «равам», Я,А₁₉ С — «рабом»), сваритися», «крестная сила нам, християном, дана на помощь»119. Все это позволяет считать чтение «самым христианом», равно как и «сам христианом», вторичным по происхождению. Не исключено, что чтение «самым» вызвано исправлением дефектного чтения архетипа второго вида, где читалось, как в X, «сам».

В отдельных случаях писец протографа второго вида верно исправлял неисправные, ошибочные чтения. Так, в списках первого вида содержится пассаж: «когда, егда Христос приидет судити», в списках второго вида описка «когда» заменена на исправное чтение «тогда» (л. 189), в списках второго подвида первого вида, к которому восходят списки второго вида, ошибочно читается «звязгливо» (X — «вязгливо»), в списках второго вида эта ошибка устранена в связи с исправлением на «звягливо» (л. 137 об.), и т. д.

Второе послание Курбского в отличие от первой «епистолип» князя не было своевременно отправлено царю Ивану. Причиной задержки ответа послужило отсутствие безопасных средств коммуникации между Речью Посполитой и Российским государством. Князь Андрей упомянул об этом в Третьем послании к Ивану Грозному: «...аз давно уже на широковещателный лист твой отписах тп, да не возмогох послатп непохвальнаго ради обыкновения земель тех, иже затворил еси царство Руское, сиречь свободное естество человеческое, аки во аде твердыни, и кто бы из земли твоей поехал, по пророку, до чюжих земель, яко Исус Спрахов глаголет, ты называешь того изменником, а естли изымают на пределе, и ты казнишь различными смертми. Тако же и зде, тобе уподобяся, жестоце творят. И того ради так долго не послах ти его»120. Только после получения второго царского письма, доставленного отпущенным из русского плена в Литву князем А. Полубенским осенью 1577 г., Курбский решился приложить к очередному своему посланию царю текст не отправленного им Второго письма121. Однако князь счел нужным дополнить этот текст122, а может быть, он а вовсе написал новый вариант письма123, Вот почему в тексте написанного давно Второго послания содержатся слова: «...и во старости моей язык маю аттически (в других списках первого вида: антически, —Ю. Р.) по силе моей наказан, аще уже и во старости моей зде приучихся сему». Таких слов Курбский, разумеется, не мог написать вскоре после получения «широковещательного и многошумящего писания» царя. Князь Андрей «немало лет» потратил на учебу и обучился «со многими труды» «языку Римскому» уже в старом возрасте, будучи седым124. Как можно видеть из источников, латинскому языку и «внешним» наукам Курбский обучился уже к началу 70-х годов XVI столетия125.

Причиной вставки в первоначальный текст письма послужило, очевидно, желание князя похвалиться своей образованностью перед царем п тем самым уподобить себя «ученым и искусным» мужам, о которых он упоминал в начале Второго послания. Демонстрацией такой учености и явилось приложение Курбским двух глав из «Парадоксов» римского писателя Цицерона к первоначальной части Третьего послания к царю Ивану126.

* * *

Третье послание князя Андрея Ивану IV венчает знаменитую переписку. Писано оно в ответ на Второе послание царя Ивана Грозного, которое привез в Литву осенью 1577 г. освобожденный из русского плена князь Александр Полубенский.

Первый издатель сочинений Курбского Н. Г. Устрялов считал, что данный текст представлен двумя самостоятельными посланиями Курбского, написанными в сентябре 1579 г. в Полоцке, и в таком виде опубликовал текст третьего послания127. Видный русский археограф Леонид Кавелин в 1880-х гг. отметил, что предложенное Устряловым деление текста Третьего послания Курбского Ивану IV на два самостоятельных письма из Полоцка ошибочно, так как второе послание из Полоцка есть приписка128. Эту точку зренпя принял в издании сочинений Курбского Г. Э. Кунцевич129. К. Штелин, издавая в 1921 г. немецкий перевод переписки Грозного с Курбским, поделил текст Третьего послания Курбского в отличие от предшествующих издателей на три самостоятельных письма: третье, четвертое и пятое. Третье письмо Курбского, по мнению К. Штелина, завершается отрывками из «Парадоксов» Цицерона. Написано оно было в ответ на Второе послание царя, видимо, под впечатлением столкновения под Венденом осенью 1578 г. Четвертое письмо Курбского последовало годом позднее из только что захваченного Полоцка. Это послание выглядело как простое продолжение третьего письма князя и связывалось без всякой вступительной части с цицероновскими отрывками. Пятое послание было написано Курбским спустя несколько недель после четвертого письма130. Точно такое же деление текста дал в английском издании, переписки и Дж. Феннел131. Нам представляется более правильной точка зрения Лео, нида Кавелина и Г. 3. Кунцевича, рассматривавших все составные части Третьего послания как единое «отвещание», писанное в несколько приемов. Если мы обратимся к рукописной традиции Третьего послания (а она достаточно обширна), то ни в одной рукописи мы не найдем такого членения текста, которое предлагали в своих изданиях Н. Г. Устрялов, К. Штелин и Дж. Феннел. Между тем все другие самостоятельные сочинения князя Андрея Курбского, включенные в состав сборников его произведений, имеют свои заголовки. Кроме этого, все составные части Третьего послания Курбского Ивану IV органично и логично связаны друг с другом. Они являются целостным ответом на Второе царское послание, писанным в несколько приемов. Этим и объясняется то, что перед составными частями третьего письма, охарактеризованными К. Штелиным и Дж. Феннелом как четвертое п пятое послания Курбского, нет никаких заголовков и вступительных преамбул.

На наш взгляд, первоначально князь Андрей завершил свое Третье послание царю Ивану, не желая «вящей сваритися» с «царскою высотою» и возлагая все на божий грозный суд132. К этому окончанию письма князь дополнительно поместил известие о посылке двух глав из «Парадоксов» Цицерона в доказательство того, что вынужденное бегство не есть измена, а затем подписался133. Данный текст письма вместе с приложенными к письму отрывками из Цицерона Курбский написал, видимо, вскоре после получения второго царского письма, привезенного в Литву гетманом А. Полубенским осенью 1577 г. Курбский не сразу смог ответить на второе царское письмо, возможно потому, что военное положение Речи Посполитой было в это время недостаточно прочным. К тому же часть шляхты выступала за передачу власти Ивану IV. 21 октября 1578 г. произошло военное столкновение польско-литовских п русских отрядов под Венденом (Кесью), в результате которого царские воеводы потерпели поражение, несмотря на то что первыми открыли военные действия. Все это дало повод Курбскому откликнуться на царское послание. «А еже хвалишися я величаешися горе и долу, иже лифлянтов окаянных поработил еси, аки бы животворящаго креста силою. — не вем и не разумею, аще бы то вере было подобно», — писал язвительно князь Андрей царю в ответном послании. имея, очевидно, в виду стычку под Венденом (Кесью) и потерю ряда других городов Иваном TV в 1578 г134. 31 августа 1579 г. польско-литовская армия короля Стефана Батория овладела русским городом Полоцком. Захват Полоцка вдохновил Курбского на продолжение ответа царю, который оп не смог отправить, видимо, по той же причине, что и второе свое письмо. В приписке к письму, датированной началом сентября 1579 г., Курбский вновь полемизирует с царем, который не стыдился ему писать, что в войне с врагами ему помогает сила креста. В качестве примеров неправоты царя князь ссылается на два «срамотных» поражения царя и его армии: сожжение Москвы крымскими татарами в 1571 г. и захват Полоцка польско-литовской армией в 1579 г. Причины поражений царя объясняются Курбским тем, что царь «бесчисленных воевод» «различными смертьми растерзал еси и всеродне погубил без суда и без права». Приписку, как и основной текст, князь завершил упоминанием близости божьего суда, а затем с торжеством указал время и место составления постскриптума и подписался135. Крупное поражение русских войск от поляков и литовцев в конце сентября 1579 г. под Соколом дало князю новый повод обратиться к царю с торжествующим постскриптумом. «Еще ли мниши таковых ради и ко слуху тяжких и нестерпимых, иже бы ти помогала и воинству твоему сила жпвотворящаго креста?» — пишет с горькой усмешкой князь Андрей своему политическому противнику. Ободренный победоносной военной кампанией, проведенной в 1579 г. польско-литовской армией, Курбский обращается с многочисленными увещаниями к царю, призывая его очнуться от «сна», воспрянуть и покаяться136. Ответа Ивана Грозного на Второе и Третье послания Курбского не последовало — переписка непримиримых политических противников прекратилась.

Каковы же причины окончания переписки между царем Иваном Грозным и князем Андреем Курбским? Почему царь не откликнулся на последние послания Курбского? Неужели он признал свое поражение в словесной полемике с беглым боярином? Эти вопросы вольно или невольно возникают у читателя. Один из новейших исследователей переписки Р. Г. Скрынников дает этому обстоятельству следующее объяснение: царь Иван получил ответ на свои послания «за несколько лет до смерти. В то время он был удручен военными поражениями и семейными неурядицами, тяжело болел. Теперь он утратил интерес к словесной полемике. <...> Царь не стал отвечать своему корреспонденту. Так оборвалась переписка, длившаяся несколько лет»137. Само по себе такое объяснение возможно, но только сомнительно, чтобы царь смирился и признал себя побежденным в споре со своим «холопом», как он называл своих подданных. Не таков был царь Иван Васильевич. Скорей всего у окончания переписки были другие причины. Прежде всего, не следует забывать, что у нас нет никаких данных, подтверждающих получение двух последних посланий Курбского царем. В русской рукописной традиции первой половины и даже третьей четверти XVII в. эти послания не бытовали. Они, как и многпе другие сочинения князя, впервые становятся известны на Руси в рукописной литературе около 1677 г. Дошли этп послания в составе так называемых сборников Курбского.

Таким образом, эти послания не восходят к материалам Посольского приказа. Как уже указывалось, Курбский писал в Третьем послании, что он не смог отправить ответ на «широковещательный лист» царя из-за отсутствия средств сообщения между враждующими сторонами, хотя п давно написал этот ответ. Возможно, по тем же причинам не могло быть отправлено за рубеж и Третье послание. Этим и объясняются позднейшие приписки к письму: письмо князя лежало неотправленным, но князь не терял надежды его отослать. Вынужденное молчание Курбского давало основание царю Ивану торжествовать победу в словесной полемике со своим корреспондентом. Считая себя победителем в споре с Курбским, полагая, что последнее слово осталось за нпм, царь Иван не стал обращаться с новым письмом к молчащему противнику. Верно ли это предположение или пет, сказать сейчас трудно. Во всяком случае оно, как нам кажется, лучше согласуется с имеющимися в нашем распоряжении фактами и нашими представлениями о царе Иване.

Списки Третьего послания А. М. Курбского к царю Ивану также можно классифицировать на два вида, при этом состав списков внутри каждого вида послания полностью сходен с составом списков внутри каждого вида Первого и Второго посланий. Основанием для такой группировки списков служит наличие ряда общих чтений, вызванных единством происхождения списков, составляющих тот или иной вид. Например, в списках первого вида содержатся такие чтения: «титул твой», «Во странстве пребывающе п во убожестве от твоего гонения», «в Ветхом, яко Монасиино», «словом проблекотати», «льстец он был, коварен (Т — «каварен») и благокознен», «и воиетинну не возмогохом множества ради воинъства устрещи», «законы управления», «яко в оде (в Т нет слов «в оде») Второномия», «Поколь так долго».

В списках второго вида эти пассажи читаются в измененном виде: «титун (С — «титунь») твой». «Во странстве пребывающему (П — «пребывашему») и во убожестве от твоего гонения» (л. 140), «яко в Ветхом Монасиино» (л. 140 об.), «словом проблековати» (л. 141), «льстец он был, коварец и благокознен» (л. 141 об.—142), «и воиетинну не возмогох множества ради воинства устрещи» (л. 143 об.—144), «заслоны управления» (л. 149 об.), «яко же во Второномии» (л. 145 об.), «Доколе, как долго» (л. 159). В обоих впдах, например, к словам текста «прелукавые ласкатели» (л. 142 об.) даются глоссы, но в каждом впде эти глоссы читаются по-своему, отличаясь небольшими изменениями, вызванными переосмыслениями текста и пропусками. Так, в списках первого вида глосса приведена в следующем варианте: «Человекоутодники, или по их маньяки, паче же все мудрые согласуют, иже во царстве, где любят их, ничто же может смертбноснейшаго прыща (Т — «плыща») быть над них». Глосса списков второго вида читается несколько иначе. В ней отсутствуют слова «или по их маньяки», вместо «паче же все» читается «о них же вси», вместо «где любят пх» — «иде же любят их», вместо «смертоноснейшаго прыща быть над них» — «смертоноснейншя язвы быти паче их». При этом в списке С ив списке А₂ разъяснения, помещенные в других списках на полях, попали в текст и стали интерполяциями. Вторичность происхождения этих интерполяций ясно видна, поскольку они вставлены между словами «прелукавые» и «ласкатели» и из общего контекста нетрудно уловить текстуальное несоответствие чтений второго «шва». Впрочем, в списке А₂ на эту вставку писцом или кем-то иным в свое время было обращено внимание, и текст вставки уже после переписки послания был заключен в скобки ппсанные другими чернилами. Это липший раз подтверждает вторичность нахождения указанного разъяснения в тексте. В списках Б ж К в силу их разновидностной специфики данной разъяснительной глоссы, как и других, нет. Единственная глосса такого рода оставлена в Б лишь в отношении объяснения степени «сродства» царицы Анастасии Романовны и князя Андрея Курбского. Протограф разновидности сохранил глоссу но той причине, что об этой генеалогической справке упоминалось в тексте Третьего послания Курбского: «узришь сродство оно на стране того листа написано» (л. 144 об.). Аналогичные видовые разночтения можно обнаружить и в текстах других общих глосс. В целом ряде случаев в списках того или иного вида находятся особые групповые глоссы небольших размеров. Это также является показателем принадлежности списка к тому или иному виду. Например, в пассаже «о сем згажаются» к слову «згажаются» в списках первого вида на поле сделана разъяснительная заметка «согласуются» (в Тбуквы «уются» обрезаны). В списках второго вида этой глоссы нет (л. 143). В списках первого вида к пассажу «лист твой» сделана глосса: «грамоту твою» (в Т буквы «ою» в последнем слове обрезаны). В списках второго вида эта глосса отсутствует (л. 146). Можно привести и обратные примеры. Так, в списках второго вида в пассаже «яко же во Второномпи» к полуслову «номии» на полях сделана глосса: «законии». Данного разъяснения в списках первого вида нет (л. 145 об.). В пассаже «Всяко ли лотров (в П описка: «хотров») и бегунов собрание» в списках второго вида на полях к слову «лотров» дается глосса: «разбойников». Списки первого вида такой глоссы не содержат (л. 149). Характерной чертой списков каждого вида является п небольшое отличие в заглавии Третьего послания. Так, в списках первого вида читается: «цареви великому московскому», а в списках второго вида в этом пассаже слово «великому» пропущено (л. 140). Наконец, для списков второго вида характерна близость «конвоя», на что уже обращалось внимание при рассмотрении.текстов Первого послания Курбского к царю Ивану.

Списки первого вида можно поделить на два подвида аналогичным образом, как списки первого вида Первого и Второго послания Курбского. В первый подвид входят списки Т, Б и Я, близкие между собой по наличию в них ряда общих чтений, отличных от чтений других списков первого вида. Близки эти списки между собой и по составу. Впрочем, списки Б и К дефектные: в них недостает конца Третьего послания Курбского. Остальные списки относятся ко второму подвиду. Для них характерны свои групповые чтения.

Приведем отдельные примеры общих групповых чтений этих подвидов» Так, в списках Т, Б и К читается «достойно было бы радоватися», «глаголют его по кропнйствах и неправдах покаявшася (Я — «покаявшась»)», «от священного писания приемлюще, приводишь», «нам, воином, яко рабам, сваритися», «аз, убогий, яко могучий (Я — «могучи»), вмещая», «церкви божии разорил и попалил» (Т — «пополил»), «по исхождению нашем (Т — «нашим») закрадшися», «иже бы пошел есми (Б — «есмы»; Я — «еси») с ним», «кровии (Я — «кровь») братий своих пити». В списках У в, Л₂ и Xсодержатся свои групповые чтения, отличные от групповых чтений первого подвида: «достойно было бы (Ув — «было было») радоватися» (л. 140), «глаголют его по кровоппйствах и неправдах покаявшаго», «от священного писания приемлюще, приводящ» (л. 140 об.), «нам, воином, яко равам, сваритися» (в А₂ буква «в» в слове «равам» позднее другими чернилами переправлена на «б»), «аз, убогий, яко могучи, вмещая» (л. 142 об.)., «церкви божии разорил и помалил» (X — «помолил») (л. 143 об.), «по исхождению нашем (А₂ — «нашим») закрадшеся», «иже бы пошел еси с ним» (л. 144), «крове братпи своей пити» (л. 144 об.). Чтения списка Т отличаются от групповых общих чтений списков Ув, А₂ и X и в той части послания, которая отсутствует в списках Б и Я. Например, в Т читается «возвращенна память», «твоего лотрования стрелы презрел», «по кровом подкладал еси», «Корнитициус», а в списках второго подвида — «возрященна память», «твоего литрования стрелы презрел» (л. 149 об.), «по кровом подклал еси» (л. 150), «Казнитициус» (л. 151).

Текст Третьего послания Курбского к Ивану IV, представленный списком Я, занимает особое место среди списков второго подвида. Как и в случае с текстом Второго послания Курбского царю Ивану Грозному, этот список содержит большое число чтений, совпадающих с чтениями списков второго вида или близких к ним. Приведем ниже несколько примеров такого совпадения или близости. Так, в списках первого вида содержится чтение: «и никого же, а ни мало к тому обидевша». В списке X находится исключительное чтение: «и много же, а ни мало к тому обидевша». Это чтение, однако, имеет не такой уж исключительный характер, если сопоставить его с чтениями второго вида. В последнем данный пассаж выглядит так: «и ни много же, а ни мало к тому обидевша» (л. 140 об.). Ясно видно, что слово «много» сближает между собой этп списки.

Приведем, однако, более убедительные примеры взаимосвязи списков второго вида и списка X. Так, в списках первого вида содержатся чтения: «кресты тыя во многих градех поломалися», «егда, мечем изгнанными властельми», «разбойников оное стечение», «останки соприсяжников», «яже со оружием был», «достигаем кнпжников п фарисеов правды, но и человеков», «что бывает в войске паче всего», «Самуила пророка, акп воставшаго от мертвых, в мечте показала» и т. д. Список X при этом держится особняком среди сппсков первого вида, потому что он содержит отличные чтения. В этом списке данные пассажи читаются соответственно так: «кресты тыя во многих местех поломалися» (л. 145), «егда, мечем изганными властми», «разбойников оною стечение», «остатки соприсяжников» (л. 149 об.), «яже с борожием был» (л. 151), «достигаем книжником и фарисеев правды, но ни вков» (л. 152), «что бывает войску паче всего» (л. 154 об.), «Самуила пророка, аки воставшаго из мертвых, в месте показала» (л. 158 об.). Списки второго вида содержат идентичные чтения. Наличие общих чтений и искажений в списках второго впда и в X можно объяснить только близостью этих списков по происхождению. Такое объяснение подтверждается и определенной близостью списков X, П, А_г и С по составу и аналогичной взаимосвязью списков Второго послания Курбского Ивану Грозному.

Имеются достаточно веские основания считать списки первого вида более ранними по происхождению, чем сппскга второго вида. Обильный материал для этого вывода содержится в групповых разночтенпях. В списках второго вида содержится целый ряд ошибочных и переосмысленных чтений, в ряде случаев обнаруживается их несоответствие с остальным текстом. В настоящем обзоре мы приведем лишь отдельные примеры, подтверждающие сделанный нами вывод.

Так, в списках первого вида послания Курбского имеется чтение «титул», а в списках второго вида содержится ошибочное чтение «титун» или «титунь» (л. 140). Выносная буква «л» в конце слова «титул» имеет очень много сходного с выносной буквой «н» в русской скорописи XVII в. Поэтому данная ошибка, очевидно, объясняется неверным прочтением последней буквы писцом. В списках первого вида содержится чтение «Во странстве пребывающе» — в списках второго вида это чтение заменено на ошибочное «Во странстве пребывающему» (П — «пребывашему») (л. 140), в списках первого вида содержится исправное чтение «словом проблекотати», а в списках второго вида — ошибочное «словом проблековати» (л. 141), в списках первого вида читается «льстец он был, коварен и благокознен», а в списках второго вида слово «коварен», очевидно в силу уподобления окончания в предшествующем слове «льстец», ошибочно передано как «коварец» (л. 141 об.—142). В списках первого вида читается «были законы управления», а в списках второго вида — «были заслоны управления» (л. 149 об.). Правильность первого чтения доказывается соответствием его оригинальному тексту Цицерона, где читается «esset iuris et aequitatis»138. В списках первого вида читается: «погубил еси славу блаженные памяти великих княжат руских». В списках второго вида в данном пассаже содержится явно ошибочное чтение «божественные памяти», противоречащее принятому трафарету (л. 152). В списках первого вида читается «и воиетинну не возмогохом множества ради вопнъетва устрещи». В списках второго вида глагол «возмогати» дан в этом пассаже в другом виде — «возмогох», т. е. в первом лице единственного числа аориста (л. 143 об.—144). Первый вариант чтения является более предпочтительным, поскольку глагольная форма «возмогохом» (первое лицо множественного числа аориста) более соответствует предшествующему тексту, в котором использовано первое лицо множественного числа перфектной формы глагола «стеречь».

Возьмем еще пример. Во всех списках первого вида имеется чтение «яко в оде Второномии» (в Т слова «в оде» пропущены писцом). В списках второго вида данный пассаж выглядит иначе: «яко же во Второномии» (к полуслову «номии» сделана разъяснительная приписка на полях: «законии») (л. 145 об.). Есть основания считать первое чтение более ранним. Во-первых, потому, что замена слов «яко же во» на «яко в оде» является маловероятным фактом с точки зрения текстологии, ибо чтение «яко в оде» является более сложным и необычным, чем заурядное выражение «яко же во». Во-вторых, употребление слова «ода» прекрасно согласуется с последующим текстом, где приведены слова из XXXII главы Второзакония, содержащей как раз «песнь» пророка Моисея перед собранием израильтян. Слово «ода» происходит от греческого φδή, что и обозначает «песнь». В-третьих, употребление слова «ода» хорошо согласуется и с авторской манерой использования в оригинальном тексте иностранных слов. Например, сочинения церковных «учителей» Курбский называет «операми» (последнее слово происходит от латинского opera, что означает «сочинения»), слово Григория Богослова князь именует «орацией» (последнее происходит от латинского oratio, что означает «речь», «слово»), богословие в сочинениях Курбского называется «феологией» (последнее происходит от греческого Θεολόγος)139, и т. д.

Списки второго вида по сравнению со списками первого вида содержат и пропуски отдельных слов в тексте. Например, в списках первого вида читается: «яко бритвою непреподобные твои нравы наказанием жестоким режуще», в списках второго вида слова «твои» нет (л. 142). В списках первого вида читается: «могу поистинне рещи со дерзновением», в списках второго вида слова «рещи» нет (л. 145). В списках первого вида читается: «наипаче же пятоградные гнусности пропастию и иными бесчисленными и неизреченными злодействы напроказили», в списках второго вида слова «пропастию» нет (л. 157 об.—158).

Сппски первого вида лучше отражают степень полонизации языка Курбского, что также должно рассматриваться как веский аргумент в пользу более раннего происхождения протографа списков первого вида сравнительно с протографом списков второго вида. Так, в списках второго впда содержится такой пассаж: «зде, на великом сонме, иде же различные народы бывают». В списках первого вида в данном пассаже слово «сонме» читается как «сойме». Исключение представляют списки Б и Я, где чтение «сойме» заменено на чтение «сонме» (л. 145 об.). Слово «сонм» церковнославянского происхождения и означает «собрание», «соединение». Слово «сойм» по происхождению является полонизмом и аналогично по значению слову «собор». Для писца протографа второго ззпда слово «сойм» было малопонятно или незнакомо, и он заменил его на более легкое и созвучное чтение «сонм», широко распространенное в древнерусской письмеиности. Обратную последовательность происхождения данных разночтений трудно допустить, Объяснение происхождения разночтений, данное выше, хорошо согласуется с окружающим текстом. Князь пишет: «Зде (т. е. в Речи Посполитой, — Ю, Р.) на великом сойме». «Соймы», илп сеймы, были обычным явлением внутриполитической жизни Польско-Литовского государства XVI в. Эти сеймы представляли собой сословнопредставительные собранргя депутатов господствующею класса .феодалов всей страны: поляков, литовцев, русских п пр. Помимо этого, в Речи Посполитой существовали сеймики, г. е. провинциальные сеймы. В свете приведенных выше данных становится хорошо понятно, почему князь пишет о «великом сойме», на котором бывают «различные народы». Употребление в тексте послания полонизма «сойм» прекрасно увязывается и с данным биографии князя. К моменту составления Третьего письма к царю Курбский прожил в Литве пятнадцать лет (!), в результате чего язык князя вольно или невольно подвергся полонизации. Не случайно в сочинениях князя Андрея встречаются такие полонизмы, как «места» вместо «грады», «дела» вместо «пушки», «рада» вместо «дума», «кроль» вместо «король», «гетман» вместо «воевода», «повет» вместо «уезд», «подскарбий земский» вместо «казначей» и т. д.

Приведем ниже еще один аналогичный пример первичности чтений списков первого вида. В списках второго вида читается: «яко и во первых епистолиях воспомянухом ти». В списках первого впда в данном юксте читается не «первых», а «перших» (л. 152). Последнее чтение более предпочтительно, так как является опять-таки полонизмом и увязывается с биографией князя Курбского. Очевидно, писец, как и в первом случае, заменил менее известное в русском языке украинско-белорусское слово на более известное и таким образом русифицировал текст, сделал его более понятным для великорусских читателей сочинений Курбского.

Занимающий особое место среди списков первого вида Третьего послания Курбского Ивану Грозному список X в ряде случаев так же, как и списки второго вида, содержит более поздние ошибочные чтения. Рассмотрим, к примеру, отдельные разночтения, общие для списка X и для списков второго вида. Так, во втором цицероновском отрывке в списке X и в списках второго вида читается: «И мене изменником, твоим именем, нарицаешь, егда в сем моем отшествию изгнанну вещь общую нешцевал ли?», В списках первого вида тот же текст читается несколько иначе: «И мене изменником, твоим имянем, нарицаешь, егда все моим отшествием изгнанну вещ общую непщевали» (л. 150 об.). Если мы обратимся к латинскому оригиналу, то опять увидим, что более правильный перевод содержится в списках первого вида. Глагол «нешцевать», т. е. «думать», употреблен у Цицерона в 3 лице множественного числа — putent. Так же, как в списках первого вида, у Цицерона употреблено местоимение «все» (omnes), согласующееся с 3 лицом множественного числа глагола «ненщевать», употребленным в сослагательном наклонении настоящего времени. Таким образом, на основании указанных примеров можно видеть, что текст перевода в списках второго вида и в списке X искажен и не соответствует языковому выражению «Парадоксов» Цицерона.

Так, в списках первого вида имеется чтение «яже со оружием был», а в списках второго вида: «яже с борожием был» (л. 151). Чтение списков первого вида является правильным и соответствующим авторскому тексту Цицерона140.. Списки же второго вида и список X содержат явно ошибочное чтение. Вряд ли эту ошибку мог сделать переводчик. Перед нами типичная описка писца.

В списках первого вида читается «разбойников оное стечение». В списках второго вида и в списке X указательное местоимение «оное» дано в неправильной форме, не соответствующей существительному «стечение» — «разбойников оною стечение» (л. 149 об.). У Цицерона этот пассаж читается так: «Praedonum ille concursus»141.

В списках первого вида читается: «достигаем книжников и фарпсеов правды, но и человеков». Список X, как и списки второго вида, содержит явно ошибочные чтения. Во-первых, в этих списках слово «книжников» дано в неправильном падеже, не соответствзпощем остальному тексту, — «книжником». Во-вторых, в этих списках содержится ошибочное бессмысленное чтение «но ни вков» вместо правильного «но и человеков». Вторичность происхожденпя данной ошибки очевидна. Вызвана она неправильным прочтением писанного под титлом слова «человеков» и предшествующих букв. В-третьпх, чтение «фарисеов», содержащееся в списках первого вида, более древнее по происхождению, чем чтение «фарисеев» (л. 152).

В списках второго вида и X читается: «и ты научися у мудрейших и покори и поработи зверскую часть божию образу и подобию в себе: от века так спасаютца, покоряюще хуждшее лучшему». Сппски первого вида содержат в составе этого пассажа более правильное чтение «все бо» вместо «в себе» (л. 156). Чтение «все бо» более сложное, чем чтение «в себе». Оно прямо согласуется со сказуемым «спасаютца» и тем самым меняет синтаксис предложения, делая последнее более осмысленным. Причина ошибки в тексте списков второго вида может объясняться неправильным прочтением слова или неправильным «внутренним диктантом» ппсца, в силу которого произошло уподобление последней буквы слова букве предшествующего слога.

В списке X, как и в списках второго вида, читается: «от ветру листу (А_г — «листа») вещающего боятся». В списках первого вида содержится другое чтение: «от ветру листу веющаго боятся» (л. 155). Правильным следует признать чтение «веющаго» списков первого вида, поскольку оно лучше согласуется по смыслу с текстом. Чтение же списка X и списков второго вида содержит фактическую ошибку, ибо лист не может «вещать». Ошибка «вещающего» легко объясняется путаницей букв и повторением буквы «щ» в слове. Правильность такого заключения подтверждается предшествующим текстом Третьего послания, где имеется пассаж: «а того ради скоро и со грады ищезают, не токмо от единаго воина ужасающеся, и от листу, ветром веющаго, пропадающе и з грады»142. Этот текст содержится как в списках первого, так и второго вида, и на этот текст в разобранном выше случае ссылался Курбский: «яко во первой моей епистолии воспомянухом о каликах твоих».

В списке X имеется чтение «и много же, а нп мало к тому обидевша». С этим чтением перекликаются чтения списков второго вида, где вместо «и много же» читается «и ни много же». Оба варианта этих чтений явно позднейшего происхождения, ибо не согласуются с остальным текстом. Напротив, списки Т, У в, Б, К и А₂ содержат исправный текст, соответствующий смыслу фразы: «и никого же, а ни мало к тому обидевша» (л. 140 об.).

В списке X имеется чтение «и тобою вожен разбойничество на торжищу поставлено». В списках второго вида слово «вожен» переосмыслено и заменено на «возжен». Однако ни то ни другое чтение не согласуется с остальным текстом. В списках же первого вида содержится исправное чтение «вожем» (л. 149 об.), т. е. вождем, предводителем. Оно явно первичнее чтений списка X и списков второго вида. В списке X имеется чтение: «аки бы есть моего хотели на царство». В списках второго вида это место читается иначе: «аки бы есть мы его хотели на царство». Ни то ни другое чтение нельзя признать верным, ибо в этих сппсках употреблена неправильная перфектная форма глагола: вспомогательная часть глагола дана в 3 лице единственного числа, а она, судя по контексту, должна быть в 1 лице тожественного числа. В сппске Xслово «моего» при этом выглядит явно ошибочным. Если мы обратимся к чтениям других списков первого вида, то увидим, что в данной группе содержится исправное чтение, находящее языковое соответствие с остальным текстом «аки бы есмо (Б — «есмь») его хотели на государство» (л. 144 об.). Прп этом форма «есмо» является характерной для книжного украинско-белорусского языка. Эта форма употребляется и в других сочинениях князя Курбского, например в послании его к К. Чаплину: «А вашей милости есмо довольно хотели отвещати», «дали есмо покой вашей милости»143. Все это позволяет считать, что чтение первого впда первично по своему происхождению п лучше соответствует языку князя.

Вместе с тем надо сказать, что списки второго вида Третьего послания в ряде случаев содержат исправные чтения в отличие от чтений списков первого вида. Очевидно, что и эти чтения вторичного происхождения и вызваны стремлением писца протографа второго впда исправить ошибки и описки оригинала, улучшить искаженный текст. Так, в списках первого вида содержится такой пассаж: «аще ли же к тому прелютаго ради гонения не бегает». В списках второго вида ошибочное чтение «к тому» исправлено верно на «кто» (л. 143 об.). Правильность такой поправки подтверждается соответствием ее остальному тексту фразы, где употребляется местоимение «кто» в качестве лексической анафоры. Очевидно, описка списков первого вида есть результат неправильного запоминания текста и навеяна наличием местоимения «тому» в предшествующем тексте. В списках первого вида читается: «Смерть ли мне грозит?. . Або изгнаней?». Из указанного пассажа видно, что последнее слово является опиской, поскольку оно не соответствует грамматически тексту. На это обстоятельство обратил внимание писец протографа второго вида и исправил ошибку предшественников, механически копировавших текст протографа (л. 148-148 об.). Еще один пример сознательного исправления ошибочных чтений оригинала писцом протографа второго впда. Так, в списке Т содержится чтение «и от самого отца их, прелютаго дракона, давно уже напоен еси». В списках второго подвида У в и X в этом пассаже содержится описка «добно» вместо «давно». В списках второго вида данное слово читается как «подобно» (л. 15S об.), т. е. описку «добно» писец исправил по своему усмотрению на созвучное слово, решив, что в оригинале пропущен слог «по». Однако писец списков второго вида не всегда был внимателен к тексту и в отдельных случаях механически повторял ошибки оригинала. Например, в списках этого вида, так же как и в списках У в и X, содержится ошибочное чтение: «и воиетинну твоему». Правильное чтение содержится в списке Г, где написано: «и воинству твоему» (л. 159).

Из текстологического анализа совокупности разночтений списков двух видов Третьего послания Курбского хорошо видно, что списки первого вида в целом лучше списков второго вида передают текст протографа Третьего послания, очевидно, восходящего к авторскому тексту. В этих списках читаются более трудные, исправные пли более предпочтительные чтения, лучше сохранена степень полонизации языка Курбского. Основные отличия списков второго вида заключаются в переосмыслениях текста и в замене малопонятных, трудных и незнакомых чтений на более понятные, созвучные и привычные, в замене грамматических форм, в исправлении ошибочных чтений, в пропусках отдельных слов и букв, а также в наличии ошибочных чтений, в связи с неправильным запоминанием текста или неправильным прочтением его или в связи с процессом самого письма, т. е. отличия списков второго вида от списков первого вида вызваны как сознательными изменениями, так и механическими ошибками. Исправляя текст, писец протографа второго вида порой удачно давал то или иное чтение, но иногда эти исправления сделаны были плохо, неосмысленно и затемняли поэтому текст. Все сказанное выше полностью согласуется с результатами текстологического анализа двух других посланий князя Андрея к царю. Стало быть, сходная история текста посланий Курбского к Ивану Грозному объясняется общностью их литературной судьбы р составе «сборников Курбского»144.

Текстологическая близость списков посланий Курбского второго вида и списка X, подкрепленная сходством состава дополнительных статей, присоединенных к сочинениям Курбского, объясняется, очевидно, гем, что протограф рукописей второго вида восходит к X как к своему первоисточнику. В пользу этого свидетельствует и фрагмент воспроизведенной записи 1677 г. в Я на л. 257 об., который генетически явно связан с записью 1877 г. в X на л. 236 (см. выше, с. 278 и 283).

Общность литературной истории текста трех посланий беглого боярина к царю не случайное явление. Эта общность вызвана устойчивостью состава «сборников Курбского», в силу которой на традиционном литературном «конвое» того или иного послания Курбского вольно или невольно отразилась манера писца145. Сходство истории текста посланий и устойчивость литературного «конвоя», расположенного почти в одинаковом порядке в составе сборников, позволяют думать, что текст «сборников Курбского» происходит от одного протографа. В него несомненно входили «История о великом князе Московском» Курбского, письма Курбского к Ивану Грозному и к другим адресатам, «История о Флорентийском соборе» и переводные труды князя Андрея из сочинений Иоанна Златоуста и Евсевия. Отсутствие переписки Курбского с различными корреспондентами в Великом княжество» Литовском, «Истории о Флорентийском соборе» и переводных сочинений Курбского в списках первого вида Г, Б и К, очевидно, вторично. Списки Б и К дефектные: в них недостает окончания текста Третьего послания Курбского. Список же Т находится в составе сборника с текстом «Великого Зерцала». Этот сборник переводных повестей довольно большого объема. В нем содержатся 463 листа с текстом. Может быть, в этом и следует искать причину отсутствия указанных выше сочинений Курбского в данных списках.

Протограф «сборников Курбского», несомненно, был составлен на основе польсколитовских сочинений князя Андрея. В пользу этого свидетельствует ряд данных. Во-первых, в русской рукописной традиции XVII в. произведения Курбского, входящие в состав сборников, сами по себе не бытовали. Во-вторых, сочинения «государева изменника», известные в Московском царстве еще в 70-х годах XVI—первой половине XVII в., в состав «сборников Курбского» не вошли.

Еще в 1926 г. в научной печати молодым исследователем П. В. Вилькошевским было высказано предположение о времени составления протографа «сборников Курбского». Согласно этому предположению, сборник произведений Курбекого, куда попало п Первое послание Ивана IV князю Андрею, был составлен скорее всего «после смерти Курбского одним из близко стоящих к нему лиц». «В начале 17-го века в состав этого сборника вошло также сочинение Гваньини, и тем самым сборник получил тенденциозный характер, по своему содержанию направленный против Грозного»146. Близкую точку зрения в 1951 г. высказал и Я. С. Лурье. По мнению последнего, собрание сочинений Курбского «могло возникнуть только при жизни или сразу после смерти „государева изменнпка“»147. Известно, что князь А. М. Курбский скончался в мае 1582 г148. Самое же позднее датированное произведение князя Андрея, вошедшее в состав «сборников Курбского», относится к январю 1580 г149. Следовательно, по Вилькошевскому и Лурье, первое собрание сочинений Курбского возникло в 80-х годах XVI в. на территорип Польско-Литовского государства. Данное мнение не представляется достаточно убедительным и единственно возможным объяснением происхождения «сборников Курбского». Не исключено, например, что протограф «сборников Курбского» сложился в России в XVII в. на основе полученных из-за рубежа матерпалов.

В исторической литературе уже отмечалось, что появление «сборников Курбского» на территорип Русского государства относится, по-видимому, ко второй половине XVII в. Самые ранние из дошедших до нас сборников датируются 70-ми го дамп XVII в. Известно, что в январе 1677 г. в Москве в доме боярина князя В. В. Голицына с такого сборника уже копировался текст150.

В последнее время в литературе была высказана точка зрения, согласно которой появление первого сборника сочинений Курбского в России относится к третьей четверти XVII в. и связано с именем царя Алексея Михайловича. «По всей вероятности, при царе Алексее Михайловиче в Посольском приказе был „построен" сборник сочинений Курбского, открывающийся „Историей", и поднесен царю. Основой для его составления послужили материалы, полученные во время польско-литовских походов Алексея Михайловича 1654-1656 гг., в частности, вероятно, авторский оригинал „Истории"». «Интерес царя Алексея Михайловича к „Истории" положил начало делу популяризации сочинения Курбского и распространению его списков»151.

Предположение о «построении» протографа «сборников Курбского» в Посольском приказе нельзя признать достаточно убедительным н единственно возможным ответом: возможны и другие, более простые объяснения.

По странному стечению обстоятельств из поля зрения всех исследователей сочинений Курбского выпала интересная статья К. Ф. Калайдовича о выезде правнуков князя Андрея в XVII в. в Россию, которая была напечатана еще в 1824 г. По данным К. Ф. Калайдовича, около 1656 г. служивший под знаменами польской армии князь Каспер Курбский, внук князя Андрея, был захвачен в плев русскими под Великими Луками, крещен в православие под именем Кирилла и поступил на русскую военную службу. Князь Каспер Курбский воевал под Ригою и Ляховичами. После заключения Андрусовского перемирия в 1667 г. князь Каспер уехал жить в свое имение под У святом на территории Витебского воеводства, отошедшего по условиям перемирия к Польше152. Не исключено, что появление сочинений князя Андрея Курбского в России связывается со службой его внука в XVII в. в русских войсках.

Другой возможный путь проникновения сочинений Курбского на Русь — это оживление и развитие русско-украинских культурных связей после, воссоединения Украины с Россией и заключения Андрусовского перемирия. Выше уже указывалось, что наиболее ранние сборники датируются 70-мп годами XVII в. и что в январе 1677 г. текст сочинений Курбского копировался в доме известного политического деятеля боярина князя В. В. Голицына. Сейчас трудно точно сказать, в результате каких обстоятельств сочинения Курбского оказались в боярских хоромах. В. В. Голицын был очень образованным человеком и проявлял живой интерес к рукописной и печатной книге. У князя была хорошая библиотека, половину которой составляла светская литература. В числе книг князя Голицына светского характера находились и исторические сочинения153. Интересно, что в конце 1675 г. и в 1676 г. В. В. Голицын был послан командующим русской армией на Украину для отражения возможных набегов турецких и татарских войск. Из второго похода боярин Голицын вернулся в Москву осенью 1676 г154., а уже в январе 1677 г. было закончено копирование сборника сочинений Курбского. Учитывая большой объем сборника (в Харьковском списке запись об окончании книги находится на 236 листе), следует полагать, что переписка сборника началась вскоре после возвращения боярина в Москву с Украины. Все это невольно наводит на мысль о возможном происхождении голицынского экземпляра с Украины. После дворцового переворота 1689 г. и прихода к власти нового правительства В. В. Голицын был лишен боярства и отправлен в ссылку на север. Имущество князя было конфисковано в пользу государственной казны. Судьба голицынского экземпляра «сборника Курбского» нам неизвестна155. Не исключено, что он до нашего времени не сохранился. Любопытно, что боярин В. В. Голицын благосклонно относился к двум потомкам князя А. М. Курбского, выехавшим из Литвы в последней четверти XVII в. на Русь и поступившим на русскую службу. Они были сыновьями упомянутого выше Каспера Курбского. В. В. Голицын, очевидно, был крестным отцом одного из них, а восприемником другого — двоюродный брат князя Василия кравчий Б. А. Голицын156. Отец выехавших братьев Каспер Курбский находился, видимо, в переписке с боярином В. В. Голицыным. Во всяком случае, нам известно одно письмо Каспера Курбского к В. В. Голицыну от 15 февраля 1687 г., под которым потомок Андрея Курбского подписался как «желательный приятель» князя Голицына157.

Рассматривая вопрос о первоначальном составе протографа «сборников Курбского», Я. С. Лурье в 1951 г. пришел к выводу о том, что в него, наряду с сочинениями Курбского, могли входить отрывки из сочинений польского хрониста А. Гваньини, повесть А. Тарановского «О приходе турецкого и татарского воинства под Астрахань» и Первое послание Ивана Грозного, содержащиеся в ряде «сборников Курбского» XVII— XIX вв. Ответить окончательно на этот вопрос Я. С. Лурье не смог из-за отсутствия в его распоряжении достаточного материала158. Имеющийся в настоящее время новый материал позволяет, как нам кажется, еще раз рассмотреть вопрос о первоначальном составе данного протографа. Как было установлено выше в результате анализа текстов посланий Курбского, списки посланий делятся на два вида, причем списки первого вида ближе стоят к тексту этого протографа. Раз так, то, вероятно, и состав протографа «сборников Курбского» лучше всего отражен рукописями, содержащими эти списки. Наиболее древними сборникам сочинений Курбского из числа известных в настоящее время являются рукописи X и У в. Рукопись У в содержит только оригинальные и переводные труды Курбского. Если мы обратимся к рукописи X, то увидим, что здесь после оригинальных и переводных сочинений Курбского помещены другие статьи: повесть А. Тарановского «О приходе турецкого и татарского воинства под Астрахань» в 1569 г., отрывок из Хроники польского историка А. Гваньини «О описании царства Московского и государств к нему прилежащих» (кн. 7, ч. 1), Первое послание Ивана Грозного князю Курбскому, без заглавия, и стихотворения 1676 г. С. Полоцкого, сочиненные по случаю смерти царя Алексея Михайловича. С одной стороны, это как бы свидетельствует в пользу вхождения этих сочинений в состав рукописей первого вида. Однако если мы обратимся к рукописи повнимательней, то увидим, что после текста переводов Курбского из Хроники Евсевия помещена запись: «185-го (т. е. 1677 г., — Ю. Р.) генваря в 22 день писана сия книга в дому боярина князя Василья Васильевича Голицына, глаголемая сия книга История». Такие записи обычно делались писцами при окончании переписки ими оригинала. В данном же случае запись находится в середине рукописи, а последующие статьи писаны почерком, отличным от почерка первой части книги. Даже если мы обратимся к сборникам, содержащим тексты посланий Курбского к Ивану IV второго вида, то опять увидим, что и здесь после переводов пз Хроники Евсевия помещены записи, свидетельствующие об окончании переписки книги: «Слава единому премудрому господу богу, давшему время начати и совершитп книгу сию». Дословное сходство всех этих записей говорит о том, что данная запись содержалась и в их общем протографе. Таким образом, можно считать, что в протографе «сборников Курбского» сочинений Гваньини и повести Тарановского не было.

Трудней решить вопрос о царском послании 1564 г. к Курбскому. Оно могло находиться в первоначальном составе «сборников Курбского», а могло быть и присоединено к нему позднее. Нам представляется все-такп более правдоподобной вторая возможность. Дело в том, что в древнейших списках первого вида, ближе стоящих к авторскому тексту, Первого послания Ивана Грозного нет в составе «конвоя». В списке X, восходящем к голицынской рукописи, Первое послание помещено средп дополнительных статей. Все это наводит на мысль, что послания Грозного в голпцынском «сборнике Курбского» не было. Позднее это послание было перенесено в основной состав сборников сочинений Курбского и помещено после текста первого княжеского письма Ивану IV. Это можно видеть в рукописях последней четверти XVII в., содержащих списки посланий Курбского второго ьпда Я, А_х и С. Данная перестановка царского письма в основной состав сборников несомненно наблюдалась уже в общем протографе рукописей со спискам посланий Курбского второго впда. Такое расположение статей логически оправдано, ибо «широковещательное и многошумящее» послание Ивана IV представляло собой ответ на Первую епистолию князя Андрея, а Второе послание Курбского являлось «кратким отвещанием» «на зело широкую епистолию великого князя Московского». Очевидно, уловив тесную логическую взаимосвязь царского письма с письмами Курбского, переписчик одного из сборников сочинений князя Андрея счел необходимым подключить послание Ивана Грозного к основному составу сборника, чтобы тем самым облегчить чтение переписки159.

Если верно предположение о том, что послание Ивана Грозного князю Курбскому в протографе сборников не содержалось, тогда из какого же источника оно попало в «сборники Курбского»? В исследовательской литературе уже давно было подмечено сходство текстов послания Ивана Грозного от 5 июля 1564 г. в «сборниках Курбского» и в хронографах особого состава. Это сходство позволило в свое время Г. 3. Кунцевичу издать текст этого послания в варианте «сборников Курбского» с использованием текста послания хронографического вида в разночтениях. Только в заключительной части послания, где между списками обоих видов начинались существенные расхождения, Кунцевич разделил тексты обоих видов и напечатал этот отличающийся текст хронографического варианта послания параллельно с основным текстом «сборников Курбского»160.

Я. С. Лурье в издании «Посланий Ивана Грозного» 1951 г. также обратил внимание на близость этих двух видов по наличию в них общих ошибок, описок и искажений текста царского письма, а также по сходству нейтрального тона заголовков161. Можно привести, кажется, еще одно свидетельство связи «сборников Курбского» и хронографов. В списках Первого послания Курбского Ивану IV второго вида второй редакции перед заголовком помещено своего рода вступление: «В лето 7072 князь Андрей княж Михайлов сын Курбъской отъехал из Юрьева Ливонского в Польшу к королю Жигмунту Августу, а был он в Юрьеве воеводою. А ис Польши писал к царю и великому князю Иоанну Васильевичю всеа России лист, а в нем пишет». В хронографических списках X, Х₂, С после названия главы перед текстом Первого послания Курбского первой редакции помещен текст: «В лето 7072-го князь Андрей Михайлович Курбской бежал в Литву из Юрьева Ливонского (С из Юрьева Ливонского нет). А из Литвы писал к государю царю и великому князю Ивану Васильевичи) всеа Росии самодержцу. А в послании пишет сице». Из сопоставления видна определенная близость обоих текстов. Термин «лист» является типичным названием послания Курбского, помещенного в соседстве с текстами хронографического вида 2-й пространной редакции Первого послания Ивана IV Курбскому, и поэтому он свидетельствует, видимо, о генетическом родстве заголовков Первого послания Курбского в списках второго вида второй редакции и в списках X, Х₂ и С первой редакции. Я, С. Лурье в 1951 г. предположил, что общность текстов Первого царского послания князю Андрею в «сборниках Курбского» и в хронографах является следствием того, «что источником для всех этих списков было собрание сочинений „князя Андрея»162. Отличия же обоих видов друг от друга исследователь объяснил систематической переработкой текста царского послания в недошедшем оригинале «сборников Курбского», произведенной либо в XVI, либо в XVII в. Во втором случае первоначальный текст послания, помещенный в предполагаемом собрании сочинений Курбского XVI в., по мнению Я. С. Лурье, следует искать в списках хронографа163. В дальнейшем, изучая историю текста 2-й пространной редакции послания Ивана IV Курбскому, Я. С. Лурье отказался от этой точки зрения. Он установил, что эта редакция в обеих разновидностях сложилась в XVII в. и отразила литературные интересы данного времени к эпохе Грозного и Курбского164. Высказанное нами суждение о времени появления послания Ивана IV в «сборниках Курбского» согласуется именно с новой концепцией Я. С. Лурье. Очевидно, источником архетипа послания Ивана Грозного в редакции «сборников Курбского» был хронографический вид 2-й пространной редакции царского письма, наиболее ранние списки которого датируются серединой XVII в. К тексту хронографа восходит, очевидно, и текст письма Тетерина и Сарыхозина к боярину Морозову, помещенного в «сборниках Курбского». Это письмо текстологически близко к хронографическому варианту этого сочинения. В отдельных случаях хронографический текст имеет отличные чтения от текста «сборников Курбского», которые сближают его с текстом письма, помещенного в составе «печерских сборников». Таким образом, у письма Тетерина и Сарыхозина и у послания царя беглому боярину Курбскому сходная текстологическая судьба, что объясняется несомненно единством бытования их в рукописной традиции.

* * *

Текст посланий Андрея Курбского к царю Ивану Грозному, изданный Н. Г. Устряловым и Г. 3. Кунцевичем, воспроизводит текст списков второго вида «сборников Курбского» (С и А_г). Таким образом, он отражает более поздний вариант текста этих сочинений и не может рассматриваться как текст, наиболее близкий к авторскому. В этом смысле указанные издания не могут уже удовлетворять современного читателя. В настоящем издании, основанном на изучении истории текста, предпочтение отдается спискам первого вида, которые отражают более ранний этап в развитии текста, чем списки второго вида, и содержат, как правило, более древние или более предпочтительные чтения. При издании текстов трех посланий Курбского в основу кладется список У в, как один из наиболее ранних и лучших списков первого вида. В отдельных случаях этот список, правда, уступает T, сохранившему лучшие чтения, но в последнем содержится значительное число других механических ошибок и описок. В разночтениях в издании используются списки, 4₂, X, Г, Б« Я, А_х, Я и С.

Кроме указанной выше редакции трех посланий Курбского Ивану Грозному в русской рукописной традиции XVIII—XIX вв. существовала и сокращенная редакция этих сочинений. Эта редакция возникла, очевидно, не ранее первой половины XVIII в. Большого литературного пнтереса для современного читателя она не представляет. В основе этой редакции, как можно видеть из ряда чтений и из состава «конвоя», лежат тексты посланий Курбского Ивану Грозному второго вида 2-й редакции. Для списков этих посланий характерны систематические мелкие пропуски отдельных слов на протяжении всего текста, нередко опускаются целые выражения, части фраз и целые предложения, в том числе цитаты. Встречаются в списках посланий и отдельные крупные пропуски. Так, в Первом послании полностью опущен постскриптум «Слышах». В Третьем послании отсутствуют приписки и два отрывка из «Парадоксов» Цицерона, опущено рассуждение Курбского: «О чюдо! ... но льстивыми видевши», известие о посылке отрывков из «Парадоксов»: «А всяко посылаю ... тому подобно, яко» и пр. Сокращениям, таким образом, подвергаются вводные слова, предложения, отдельные подробности, нравоучительные рассуждения, библейские цитаты и пр. Малопонятные и трудные чтения (в том числе иностранные слова, полонизмы и отдельные церковнославянизмы), как правило, переосмыслены и заменены на более понятные или опущены. Старые грамматические формы изменены и поновлены. Систематически проведены перестановки слов и мелких пассажей, изменены конструкции отдельных фраз, вставлены в текст мелкие добавления. Характер всех этих изменений говорит об их сознательном происхождении, т. е. перед нами налицо определенная редакторская и стилистическая правка. В силу работы редактора в текстах посланий содержится немало искажений и «швов» в изложении авторского текста, хотя в отдельных случаях ошибочные чтения архетипа исправлены верно.

Редакторская работа коснулась и заголовков посланий. В силу этого заголовки Первого и Второго посланий выглядят иначе, чем в списках пространной редакции «сборников Курбского». Первая «епистолия» Курбского в результате редакторской работы получила такой заголовок: «Письмо князь Андрея Михайловича Курбского, писано к великому государю царю и великому князю Иоанну Васильевичу всеа России, писанное ис Польши прелютого ради гонения его». Второе послание также получило специфический заголовок: «Краткое отвещание князь Андрея Курбского на зело широкую епистолию великого государя царя московского».

Представляется важным отметить, что в составе данных сборников содержатся сокращенная редакция Первого послания Ивана Грозного Курбскому, сокращенная редакция «Истории» А. М. Курбского, а также сокращенная редакция отрывка «Об обычаях царя и великого князя Ивана Васильевича»165. Сокращения данных текстов проведены систематически. Наряду с мелкими пропусками слов и выражений часто встречаются пропуски больших кусков текста, опускаются нравоучительные и богословские рассуждения, цитаты из библейских книг, подробности и детали, вводные предложения и т. д. Отдельные малопонятные слова (в частности, иностранные слова п полонизмы Курбского) подверглись переосмыслению и модернизации. Ряд грамматических форм поновлен. В текстах встречаются систематические перестановки слов и выражений, наблюдаются вставки и изменения структуры предложений, в силу чего можно видеть определенные редакторские «швы». Подвержены изменениям и заголовки. В результате того, что редактор не всегда хорошо понимал текст, е нем содержится немало искажений.

Сходство характера редактирования в различных статьях этих сборников позволяет полагать, что редакторская работа в этих статьях осуществлялась, очевидно, одновременно и одним лицом. По всей вероятности, сокращения текста и модернизация изложения были вызваны стремлением редактора упростить содержание «сборников Курбского» и сделать его более понятным для читателей XVIII в.

Отмечая существование данной редакции посланий князя А. М. Курбского, мы ие привлекаем ее к изданию. Приводим ниже перечень «сборников Курбского» сокращенной редакции, сообщая о них самые общие сведения.

1). ГБЛ, собрание И. Я. Лукашевича и Н. А. Маркевича, № 14 (прежний шифр: Музейное собрание, № 1131). Список третьей четверти XVIII в. Кроме посланий Курбского царю в составе сборника находятся «История» Курбского, Первое послание Ивана Грозного Курбскому и «Об обычаях царя...» А. Гваньини.

2). ГБЛ, Музейное собрание, № 2212. Список конца XVIII в. Состав сборника тот же.

3). ГБЛ, Музейное собрание, поступление № 148/2 за 1938 г. (временный шифр). Список 1809 г. Состав сборника тот же. Под текстом статей даны пояснительные примечания.

4). ГБЛ, собрание Н. С. Тихонравова, № 357. Список последней трети XVIII в. Состав сборника тот же.

5). ГБЛ, собрание Отдела рукописей, № 184. Список третьей четверти XVIII в. Состав сборника тот же.

6). ГИМ, Музейское собрание, № 1117. Список середины XVIII в. Состав сборника тот же.

7). ГИМ, Музейское собрание, № 2782. Список третьей четверти XVIII в. Состав сборника тот же.

8). ГИМ, Музейское собранпе, № 3712. Список конца XVIII в. Состав сборника тот же.

9). ГИМ, собрание А. Д. Черткова, № 478. Список начала XIX в. К обычному составу сборника добавлены выписки исторического характера, в том числе пз 4 тома «Истории российской» М. М. Щербатова и «Сравнение металов и прочаго». Под текстом статей обычного состава сборника даны пояснительные примечания.

10). ГПБ, собрание Н. Я. Колобова, № 79. Список 1829 г. Состав сборника обычный. Под текстом статей сборника даны пояснительные примечания.

11). ГПБ, собрание H. М. Михайловского, Q, № 281. Список середины XVIII в. Состав сборника тот же.

12). ГПБ, собрание М. И. и А. И. Семевских, № 10. Список 1819 г. Состав сборника тот же. Под текстом статей сборника даны пояснительные примечания.

13). БАН, 16.9.12. Список третьей четверти XVIII в. Состав сборника тот же.

14). БАН, 32.5.23. Список последней четверти XVIII в. Состав сборника тот же.

15). ЛОИИ, собрание Н. П. Лихачева, № 46. Список середины XVIII в. Состав сборника тот же.

16). ИРЛ И, собрание В. Н. Перетца, № 568. Список первой четверти XIX в. Рукопись сборная. К обычному составу «сборника Курбского» сокращенной редакции присоединены еще две рукописи, которые содержат «Достопамятные повествования и речи Петра Великого», собранные А. Нартовым в 1727 г., «Китайскую нравственность», «Нужные замечания о Кшае» Г. Ф. Миллера и «Китайское баснословие». Под текстом статей обычного состава «сборника Курбского» помещены пояснительные примечания.

17). ЦНБ АН УССР, собрание Киевского собора св. Софии, № 562. Список третьей четверти XVIII в. Состав сборника обычный166.

18). ЦНБ ХГУ, отдел рукописей и редких книг, № 385 (сейф.). Список первой четверти XIX в. Состав сборника тот же.

19). ОГНБ им. А. М. Горького, собрание рукописей, № 1/22. Список XVIII в. Состав сборника тот же167.

10). Парижская национальная библиотека, департамент рукописей, славянский отдел, № 51. Список третьей четверти XVIII в. Состав сборника тот же.

21). ЛОИИ, собрание Воронцовых (ф. 36), on. 1, № 645. Список второй половины XVIII в. Послания Курбского Ивану Грозному сопровождаются здесь только Первым посланием царя Ивана Грозного. Отрывка из Хроники А. Гваньини нет. Эти послания входят в состав последнего (четвертого) тома из серии конволютов воронцовского архива, имеющих общее название «Материалы для истории Российской». Данный том состоит из тетрадей различных размеров, содержащих преимущественно списки с архивных материалов XV1J1—XIX вв. (в чпсле их Записки Бирона, «Краткое начертание дел» Екатерины II 1779 г., Описание церемониала бракосочетания цесаревича Александра Павловича и баденской принцессы Елизаветы Алексеевны 1793 г. и др.). Любопытно отметить, что к указанным выше посланиям Курбского и Грозного присоединено Второе послание Ивана IV Курбскому. Последнее писано другим почерком на бумаге большего размера и помещено не после Второго послания Курбского, где ему логически надлежит быть, а перед текстом Первого послания Курбского.

22). ГПБ, собрание М. П. Погодина, № 1720. Вторая четверть XVIII в. Состав сборника обычный, но вначале помещены Запискп А. А. Матвеева о стрелецком восстании, без начала.

ПОСЛАНИЯ ИВАНА ГРОЗНОГО КУРБСКОМУ^*

ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ

Первое послание Ивана Грозного Курбскому 1564 г. было издано Н. Г. Устряловым и Г. 3. Кунцевичем по спискам так называемых сборников Курбского. Г. 3. Кунцевич опубликовал наряду с текстом из «сборников Курбского» (I редакция по его классификации) еще текст послания пз хронографа последней четверти XVII в. (II редакция по его классификации). Кроме этих двух редакций Кунцевич издал также краткую редакцию послания Грозного (по его классификации — III редакцию).

При подготовке издания «Посланий Ивана Грозного» в 1951 г. были обнаружены списки неизвестной до того времени редакции Первого послания Грозного Курбскому — ГПБ, Погод., № 1567, и ЛОИИ, собрание Археографической комиссии, № 41168 — явно более ранней, чем известная прежде полная редакция послания. В этой редакции сохранилось несколько значительных фрагментов послания, пропущенных в остальных: рассказ об ослаблении Византии в VI—VII вв. после императора Анастасия Дикороса («Дикорота Драчия») и рассуждение об отличии царской власти от духовной (невозможность для царя исполнения евангельской заповеди — «бьющему царя в ланиту, обратити и другую») и недопустимости наместничества169. Кроме того, в этой редакции не оказалось путаницы, свойственной прежде известному тексту, где большой фрагмент заключительной части послания, включающий обширный отрывок из Дионисия Ареопагита, попал из конца послания в середину, в результате чего получилось так, что Дионисий Ареопагит осуждал Алексея (Адашева) за его позицию в «лифлянском» вопросе. В найденной в 1951 г. редакции этой путаницы не было: текст послания Грозного точно следовал тексту Курбского, на который царь отвечал, рассуждение о «супротивословии попа Селивестра и Алексея» логично читалось здесь в середине текста, где речь шла о внешней политике царя, а цитата из Дионисия Ареопагита, без неуместного упоминания об «Алексее» и «лпфлянтах» — в конце170. Все это позволило признать в новонайденном тексте первоначальную полную редакцию послания, предшествующую известным прежде текстам, сохранившимся в «сборниках Курбского» и хронографе. Что касается краткой редакции послания Грозного, содержащей ответ лпшь на часть замечаний Курбского (в его Первом послании царю), то ее вторичность по отношению к полной редакции не вызывала сомнений до последнего времени — лпшь недавно Э. Кинан высказал мнение (мы обратимся к нему в дальнейшем изложении) о том, что эта редакция предшествовала пространным редакциям Первого послания Грозного171.

За прошедшие после издания «Посланий Ивана Грозного» более чем 25 лет был найден ряд новых списков послания — в частности той редакции, которая была опубликована в 1951 г. В дальнейшем изложении, перечисляя списки Первого послания Грозного Курбскому, мы будем разделять их на 1-ю пространную редакцию, краткую редакцию, 2-ю пространную редакцию (в двух видах) п сокращенную редакцию послания.

В настоящее время нам известно б списков 1-й пространной редакции Первого послания Ивана Грозного Курбскому. Перечислим их.

1. ГПБ, собрание М. П. Погодина, № 1567. Сборная рукопись из нескольких частей XVI и XVII вв.; описание см. выше: перечень списков второй группы 1-й редакции Первого послания Курбского (с. 263-267), № 2.

Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 12-53 об.; текст обрывается на середине (на словах «приях попа Сильвестра, а чающе...» — ср. с. 30). В «Посланиях Ивана Грозного» был положен в основу издания 1-й пространной редакции. В настоящем издании привлекается для разночтений; имеет обозначение П.

2. БАН, собрание Текущих поступлений, № 230. Сборник второй четверти XVII в.; описание — в том же перечне, № 5. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 139-214 об. Привлекается для издания послания Грозного впервые; имеет обозначение А.

3. ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, № 3, ч. 1. Сборник 20-30-х годов XVII в.; описание — в том же перечне, № 1. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 119-235; на л. 118 записи: «Послание царское во все городы на крестопреступников его на князя Ондрея Курпского с таварьпци о измене его. Грамота патриярха Ермогена к королю Польскому. Грамоты Курпсково». Привлекается для издания послания Грозного впервые; имеет обозначение В.

4. ЛОИИ, ф. 11 (собрание Археографической комиссии), № 41. Сборная рукопись из нескольких частей XVII в. Скоропись разных почерков. 4°. 499 л.

Первое послание Грозного Курбскому занимает особую часть сборника, на л. 254-349 об. (водяные знаки: кувшинчик одноручный с полумесяцем над крышкой и буквами yg — точно не определяется; ср. Гераклитов, первый вид, 1621-1623 гг.; ср. Тромонин, № 1157-1638 г.; лилия в гербовом щите с буквами MD над нею — ср. Тромонин, № 490-1637 г.), имеющую особый счет листов по тетрадям (через 8 листов). Начало послания отсутствует; текст начинается со слов «Росийского царствия. Сего убо православия...» (см. с. 12 и 357, примеч.); далее на л. 254 об.—261 текст идет в обратной последовательности (очевидно, текст первых 8 листов оригинала был вырван; начало утеряно, а остальные листы перевернуты в обратном порядке); с л. 261 текст идет в нормальной последовательности.

Список обозначается К, он был впервые привлечен в 1951 г. в «Посланиях Ивана Грозного» и положен в основу при издании второй половины Первого послания (отсутствующей в П).

В составе рукописи: в первой части — текст Типографской-Академической летописи172 и разрядной книги, в последней части (имеющей особую нумерацию — по листам) — Хронограф 1617 г.

О рукописи см.: Барсуков Н. 77. Рукописи Археографической компссии. СПб., 1882, с. 26-27; Послания Ивана Грозного. М.-Л., 1951, с. 540-544 (далее: Послания); Waugh D. С. De visu Description of Manuscripts Containing the Correspondence.— In: Keenan, p. 193-194 (далее: Waugh. Manuscript Descriptions).

5. ГПБ, собрание М. П. Погодина, № 1311. Сборная рукопись из нескольких частей XVi—XVII в. Скоропись и полуустав разных почерков. 4°. 353 л.

Первое послание Грозного Курбскому занимает особую часть на л. 298-334 об. (водяные знаки: голова шута первого типа, с пятью зубцами, литеры C(?)L(?)M: Клепиков. Голова шута, с. 410, встречается преимущественно между 1641 и 1700 г.; гербовый щит с надписью SCHVMBERG — Briquet С. М. Les filigranes. Paris, 1907, № 934, 1628 г.; Каманш, Ытвщъка, № 1084, 1685, 1688, 1691 гг.), имеющую особую древнюю нумерацию (через 8 листов). Текст послания обрывается незадолго до окончания (на словах: «... и старцу юношу или сына отцу...») (см. с. 50 и 365, примеч.). Эта часть, по-видимому, первоначально была отдельной рукописью (начальный л. 298 загрязнен; после л. 298 об. следуют два чистых листа II и III; на л. III об. записи XVII в.) и не содержалась в Погод., № 1311, так как в оглавлении, предшествующем сборнику (л. 1), послание Ивана IV не упомянуто, а назван «Список с грамоты турецкой в Рим». Д. У о установил, что «Список с грамоты турецкой...», изъятый из этой рукописи, входит в настоящее время в сборник ГПБ, Q.IV.172, составленный П. Строевым173.

Список привлекается впервые; имеет обозначение Б.

В составе рукописи: Пасхалия, Служебнпк, книга Иоанна Дамаскина о осми частях слова, «Лаодикийское послание» Феодора Курицына и др.

О рукописи см.: Лурье Я. С. Новые списки «Царева государева послания во все его Российское царство». — ТОДРЛ, т. X. М.-Л., 1954, с. 306-307; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 119-125.

6. ГПБ, собрание А. А. Титова, охр. № 1121 (по описи — № 2350). Сборная рукопись из нескольких частей XVII—начала XVIII в. Скоропись и полуустав разных почерков. 4°. 779 л.

Первое послание Грозного Курбсшжу на л. 357-402 в составе части (л. 357-445), включающей также послание Ивана IV в Кирилло-Белозерский монастырь .(водяные знакп: голова шута с пятью зубцами двух типов — тип I по классификации С. А. Клепикова, встречается преимущественно между 1641 и 1700 гг., тип II встречается между 1641 и 1680 гг., ср. Гераклитов, № 1319-1669 г.); имеет особую древнюю нумерацию (по тетрадям — через 8 листов). Текст послания оканчивается (последние строки расположены треугольником вершиной вниз) на середине (на словах: «... яко же Ираклия блуда» — ср. с. 35 и 362, примеч.).

Этот список послания обнаружен Д. Уо; привлекается впервые; имеет обозначение Т.

В составе рукописи: Сказание Авраамия Палицына, «О причинах гибели царств», Повесть о двух посольствах, Сказание о Мамаевом побоище (распространенной редакции), Казанская история, Повесть о Динаре, Послание Ивана IV шведскому королю Иоганну III и др.

О рукоппси см.: Waugh. Manuscript Descriptions, р. 138-140; Лурье Я. С. Первое послание Ивана Грозного Курбскому. — ТОДРЛ, т. XXXI. Л., 1976, с. 210.

Мы уже отмечали основные особенности, позволяющие считать текст 1-й пространной редакции первичным по отношению к тексту, который был издан Н. Г. Устряловым и Г. 3. Кунцевичем; далее мы вновь обратимся к отношению между этими редакциями. Пока же остановимся на особенностях отдельных списков 1-й пространной редакции, позволяющих выделить во всяком случае один особый вид в пределах этой редакции.

Этот вид — списки Л, А и В, принадлежащие по своему составу к так называемым печерским сборникам. Своеобразие текста ПАВ особенно ясно обнаруживается при сравнении их со списками Б и Я; список Т (сохранивший, как и Д, только первую половину послания) занимает промежуточное положение между ПАВ и остальными. При этом Б и К не обнаруживают каких-либо специфических особенностей: нам не удалось найтп в них одинаковых явно вторичных чтений. В ПАВ, напротив, встречается целый ряд таких чтений. Приведем их (ограничиваясь только такими, вторичность которых очевидна из контекста или же, если соответствующие тексты представляют собой в послании Грозного заимствования, из сравнения с источниками, ссылки на которые даем в скобках):174

Список Т содержит только текст первой половины посланпя (с. 35 и 362, примеч.); сопоставление его с В К и ПАВ в этих пределах обнаруживает, что в четырех случаях Т не содержит специфических чтений ПАВ: в цитате из Курбского («почто есмя сильных во Израиле...») здесь сохранилось слово «сильных», пропущенное в ПАВ (пример № 16), в рассказе о наглом поведении Шуйского при малолетнем царе читаются, в отлпчие от ПАВ, слова «ногу положа на стул» (пример № 19) и т. д. (ср. № 13 и 15). Кроме того, в отличие от ПА (в В этой ошибки нет), где обнаруживается неуместное слово «пилатом» при упоминании византийских вельмож, здесь читается «ипатом» (правителям). Но в остальных случаях Т совпадает с ПАВ (пропуск слова «поят» — № 4 и т. д.); обнаруживается здесь и ошибка ПА, которой, как мы увидим, нет в В: в начале посланпя при упоминании «великого государя», одержавшего «за Доном над безбожными агаряны велию победу» (л. 298), пропущепо имя Димитрия.

Списки ПАВ по своему составу принадлежат к числу «печерских сборников», в которых наряду с Первым посланием Грозного помещены также послания Курбского царю и другим адресатам и другие памятники. Для понимания исторпи сложения «печерских сборников» особое значение имеет спнсок В, ставший нам известным лишь при подготовке настоящего издания. Сппсок В представляет собою «печерский сборнпк» наиболее полного состава, включающий послания Курбского в Печерский монастырь (в сппске А этп посланпя отсутствуют, а в П содержится послание старцу Вассиану, но нет краткой записки Курбского: «...вымете... послание под печью...»). Однако некоторых явно вторичных чтений, имеющихся в ПА, в В нет. Так, в ПА вместо «како ли убо ты не со Иудою предателем равно причтешися» (л. 305, разночт, п) читается «како же убо ты со Иудою» (П), «како же убо ты но с Иудою» (А); в В, как и в Б К, — «не со Иудою»; вместо бессмысленного «пилатом» (л. 307 об., разночт. 11) — правильное «ипатом». Заполнен здесь и пропуск имени «великого государя», одержавшего победу за Доном, но, судя по более развернутой форме, чем в остальных списках — «Дмитрия Ивановича» (и по тому, что пропуск этого имени обнаруживается ив Г), — это, возможно, поправка по смыслу. Наличие в В некоторых первичных (по отношению к ПА) чтений делает сообенно интересным то обстоятельство, что Первое послание Грозного помещено здесь в начале всего комплекса «печерских сборников», до послания Курбского. Можно поэтому предполагать, что «печерский сборник», состоящий из сочинений врагов Ивана IV, составился первоначально без его послания (этого послания нет в «печерских сборниках» ГИМ, собрание А. С. Уварова, № 168 (1584), и ГБЛ, собрание Е. И. Усова, № 69; см. выше, с. 259-260); затем оно было к нему добавлено (В) и, наконец, введено внутрь комплекса (ПА). Текст Первого послания, вошедший в «печерские сборники», был близок к Т.

Если сппски ПАВ (и частично Т) могут быть, таким образом, выделены в особый вид, характеризующийся специфическими вторичными чтениями, то сппски Б и Я никаких общих вторичных чтений не обнаруживают й могут быть возведены непосредственно к протографу 1-й пространной редакции. Поэтому при издании 1-й пространной редакции Первого послания Грозного Курбскому мы кладем в основу список Б, в котором (как и в списке Я) послание царя читается отдельно от послания его противника; конец послания, отсутствующий в Я, издается по Я. Остальные сппски используются для разночтений.

Краткая редакция Первого посланпя Грозного Курбскому известна в следующих списках,

1. ГИМ, Музейское собрание, № 1551. Сборник второй четверти XVII в!; описание см. выше: перечень списков второй группы 1-й редакции Первого послания Курбского (с. 263-267), № 3.

Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 10-33 об. Привлекается для издания послания Грозного впервые; обозначается М.

2. ГИМ, Музейское собрание, № 2524. Сборник середины XVII в.; описание — в том же перечне, № 6. Первое послание Ивана IV — на л. 50-72. В «Посланиях Ивана Грозного» был положен в основу издания краткой редакции; обозначается М₂.

3. ГПБ, собрание М, П. Погодина, № 1573. Сборная рукопись середины или третьей четверти XVII в. Первое послание Ивана IV — на л. 53 об.—75 об.; описание — в том же перечне, № 7. Обозначается Я₂.

4. ИРЛИ, собрание Пинежское, № 112. Сборная рукопись конца XVII в.; описание см. выше: перечень списков первой группы 1-й редакции Первого послания Курбского (с. 257-263), № 14. Привлекается для издания послания Грозного впервые? обозначается Пн.

5. ГБЛ, собрание И. М. Фаддеева, № 62. Сборник последней четверти XVII в.; описание см. выше: перечень списков второй группы 1-п редакции Первого послания Курбского, № 9. Обозначается Ф.

6. БАН, 32.8.5 (Собрание Петра I, 1, № 13). Степенная книга царского родословия в списке второй половины XVII в. (водяные знаки: голова шута четвертого типа, с семью зубцамп, — по Клепикову, встречается преимущественно после 1641 г.; герб Амстердама). Скоропись и полуустав. 1°. 583 л.

Первое послание Ивана IV на л. 50-59 об. Степенная книга, содержащая только 17-ю степень, в составе которой Первое послание Ивана IV; послания Курбского здесь нет; однако перед царским посланием (после известия о взятии Полоцка на л. 46 об.) три листа (л. 47-49 об.) чистых. Далее — известия о посылке купцов за границу и др., Житие митрополита Филиппа, рассказ о походе Ивана IV на Новгород, царство Федора Ивановича (обозначено как «18-я степень»), статьи из Хронографа 3-й редакции, окончание Никоновской летописи, Новый летописец, заканчивающийся 7138 (1630) г.

О рукописи см.: Послания, с. 554-555; Описание рукописного отдела БаН СССР, т. 3, вып. 1. Изд. 2-е. М.-Л., 1959, с. 517-523; Waugh. Manuscript Descriptions, р. 141.

7. ЦГАДА, собрание рукописей библиотеки МГА МИД (ф. 181), № 352/801. Степенная книга царского родословия в списке последней четверти XVII в. Первое послание Ивана IV на л. 961-975; описание см. выше: перечень списков второй группы 1-й редакции Первого послания Курбского, № 10.

Кроме того, краткая редакция читается в нескольких списках XVII)— XIX вв. Приводим общие данные об этих списках.

1) БАН, 24.5.38 (Срезневский, II, 125). Вторая четверть XVIII в. (водяной знак: литеры КОМЕРЦЪ-КОЛЕГШ — датируется 1738-1746 гг., ср. КлепикоКнига, с. 51, № 309). О рукописи см.: Описание рукописного отдела БАН СССР, i. 4 вып. 1. М.-Л., 1951, с. 261-265. Тетрадь, включающая послание Ивана IV Курбскому, содержит также известие о посылке купцов за границу, как. в БАН, 32.8.5.

2) ГБЛ, собр. Румянцева, № 241. Первая четверть XIX в. См. выше (с. 281-282) перечень списков XVIII—XIX вв. первой группы 2-й редакции Первого послания Курбского, № 9.

3) ГБЛ, собрание ОИДР, № 645. Первая четверть XIX п. См, тот же перечень, № 8.

4) ГИМ, собрание А. Д. Черткова, № 80. Первая четверть XIX в См тот же перечень, № 5.

5) ГИМ Музейское собрание, № 3508. Первая треть XIX в. См. тот же перечень, № 2.

6) ЦНБ АН УССР, собрание рукописей библиотеки Киево-Софийского собора, № 561 (327). Первая четверть XIX в. См. тот же перечень, № 17.

Для более ясного понимания структуры краткой редакции, включающей лишь часть текста пространной, мы даем здесь таблицу, указывающую на соотношение ее текста (с. 53-62 наст. изд.) с текстом 1-й пространной редакции (с. 12-52). Отмечаем начало и конец отдельных разделов краткой редакции и их соответствие аналогичным разделам в 1-й пространной; в первой колонке указываются листы списка М краткой редакции, во второй — листы списка Б (в конце — К) 1-й пространной:

Вопрос об отношении краткой редакции послания к пространной редакции (1-й и 2-й) до последнего времени не вызывал споров в научной литературе177. Если рассматривать Первое послание Грозного как реальный ответ на Первое послание его противника (для кого бы он ни предназначался — для самого Курбского или для широких читателей), то не может быть сомнения в том, что такой ответ был дан именно в пространной редакции, где учтены все замечания Курбского. В свою очередь Курбский (во Втором послании) отвечал именно на пространную редакцию царского послания, подвергнув осмеянию содержащиеся в ней упоминания о «телогреях» и «постелях» (сцены с Иваном Васильевичем Шуйским, читающиеся в пространной и отсутствующие в краткой редакции). Попытка пересмотра вопроса о соотношении обеих редакций впервые была предпринята в работе Э. Кинана в связи с его взглядом на переписку Курбского—Грозного как на апокриф XVII в., создатели которого в действительности вовсе не спорили между собой, а имитировали такой спор за авторов XVI в. В пользу того, что сперва была создана краткая редакция «Псевдо-Грозного», рассматривавшая лишь часть вопросов, поднятых «Псевдо-Курбским», а потом уже полная редакция, Э. Кинан выдвинул следующие аргументы. Прежде всего, по его утверждению, краткая редакция «сохранилась только в пятп списках, причем все они, очевидно, были созданы около одного времени» — в 30-50-х годах XVII в., списки же пространной редакции бытовали и в более поздний период (30-80-е гг.)178. Далее он утверждает, что краткая редакция содержит «гладкпй и тематически единый (a smooth and thematically integral) текст» — построить его на основе полной редакции мог бы только «волшебник (wizard)»179. Наконец, Э. Кинан сослался на ряд лучших чтений краткой редакции по сравнению с пространной180.

Обращение к рукописной традиции обнаруживает прежде всего, что между хронологическим распределением списков краткой и пространной редакций нет существенной разницы. Древнейшие списки 1-й пространной редакции (Я и В) не моложе, а, вероятно, даже немного старше древнейшпх списков краткой;181 поздние списки краткой редакции, как и списки пространной, датируются не первой половиной XVII в., а второй половиной или концом XVII в. (БАН, 32.8.5 п ЦГАДА, ф. 181, № 352/801, и неизвестные Э. Кпнану списки Пн и Ф)182, а также XVIII (БАН, 24.5.38) и XIX веками.

Существенное значение для решения вопроса о взаимоотношениях обеих редакций имеет список М (ГИМ, Музейское собрание, № 1551) краткой редакции, обнаруженный Д. Уо. Д. Уо справедливо отметил, что «данный список занимает переходное место между известными списками краткой и пространной редакции»183, но не указал, в каком направлении шел этот «переход»: содержал ли М вторичный текст краткой редакции, использованной в пространной, или же его текст, восходя к пространной, отражал именно протограф краткой редакции. Но уже некоторые разночтения списка М, отмеченные Д. Уо, свидетельствуют в пользу второго предположения. В рассказе об «изменных обычаях» предков Курбского в М, как и в пространной редакции, говорится: «... тако же и отец твой, князь Михайло с великим князем Дмитрием внуком на отца нашего... многи пагубы и смерти умышляли»; в остальных списках краткой редакции слова «отец твой, князь Михайло» пропущены и читается бессмысленное: «... тако же князем Дмитрием внуком на отца нашего... многи пагубы и смерти умышлял»184. Полное сопоставление текста М с текстом известных прежде списков краткой редакции обнаруживает еще целый ряд первичных чтений в 1-й пространной редакции и в Л/ и вторичных — в других списках краткой редакции:185

Полное сопоставление 1-й пространной187 и краткой редакций послания с учетом всех списков дает возможность установить текстологические взаимоотношения между ними. Никак не подтверждается мнение Э. Кинана о первичности краткой редакции по сравнению с пространной; не подтверждается предложенная этим исследователем стемма соотношения обеих редакций и его мнение о большей логичности краткой редакции188. Напротив, если текст пространной редакции достаточно последователен, представляя собою развернутый ответ на все без исключения упреки в послании Курбского и точно следуя ему в изложении, то текст краткой редакции состоит из отдельных фрагментов, лишенных общей пдеи и последовательности. Единственная система, которую смог наметить в этом хаосе Э. Кинан, заключается, по его словам, в том, что краткая редакция устанавливает некоторое число главных тем вначале (разделы 1, 2, 3 и т. д.), а затем возвращается к дальнейшему их обсуждению, переходя вновь к словам из письма Курбского189. Вопреки Э. Кинану, составитель краткой редакции отнюдь не был «волшебником» и в целом ряде случаев не смог скрыть достаточно грубых швов в созданной им обработке.

Весьма странным и непонятным в краткой редакции представляется, например, рассуждение о «предстателях», которых признают истинные христиане: «Мы убо хрпстияне знаем предстатели тричисленное божество... и потом предстатели имеем все небесныя силы, архаггелы, яко же Моисею предстатель бысть Михаил архаггел... се бо имеем предстатели християнския» (ilf., л. 15 об.—16). Какой смысл имеет это рассуждение? В пространной редакции оно вполне понятно. Курбский назвал «християнекимп предстателями» воевод, казненных Грозным; в ответ ему царь писал (в пространной редакции): «Предстатели же называет тленных человек, подобно еллинскому блядословпю... Сим же и ты уподобися по своему хотению, тленных человек смея предстатели нарицати... Мы же убо, християне, знаем предстатели тричисленное божество» (Б, л. 320-321) и т. д. В краткой редакции начало спора о «предстателях» было опущено, и последующие рассуждения поэтому потеряли смысл.

Далее, после рассказа о старце Иване Колове, осудившем брата-монаха, и непонятного замечания «Сих всех презрел еси» (Л/, л. 19) в краткой редакции следуют библейские поучения против многовластия: «Пророк рече: горе дому, имже обладает жена; горе граду, имже мнози обладают. В царстве многих владение подобно женскому безумию». Здесь они совершенно непонятны: ни о каком многовластии перед этим ничего не говорится. Между тем в пространной редакции перед этим речь идет как раз о многовластии: «Тако же убо и ваше хотение, еже вам на градех и на властех совладети, пдеже быти не подобает. И что от сего случишася в Руси... сам беззаконныма очима видал еси... К сему пророк рече: Горе мужу, им же обладает жена» и т. д. (Б, л. 309 об.—310).

В другом месте краткой редакции читается рассуждение о неправедном поведении сподвижников Курбского (таких, как Тимоха Тетерин), «свергших» навязанный им иноческий образ и вернувшихся в мир; царь грозил им «телесной п душевной погибелью» и прибавлял: «Тако же и во Цареграде множайша сего обрящеши» (М, л. 24 об.). Какие же именно подтверждения этого правила дает история Царьграда, краткая редакция не сообщает; на этом приведенное рассуждение кончается и следует совсем иной сюжет. Обратившись к пространной редакции, мы, напротив, действительно находим здесь продолжение приведенной фразы: «... овем убо носы урезаны, инем же во мнишеская одеяным бывшим и на царство паки вскочившим, зде убо горчайшия смерти прияша, тамо же бесконечныя муки» (Б, л. 303). Едва ли вероятно предположить, что эта фраза, естественно продолжающая оборванный в краткой редакции текст, была добавлена в пространной редакции задним числом.

В конце послания в краткой редакции, оправдывая жестокие поступки, совершаемые царями, Грозный сравнивает себя с царем Давидом, приказавшим убивать непокорных, не впустивших его в Иерусалим; далее говорится: «Апостол Павел сие дерзнув, ему же ты являешися учитель» (М л 29 об.—30). Что это значит? Обратившись к пространной редакции, мы обнаруживаем, что словам о Павле предшествует обширная цитата из Григория Богослова против наватиан (именно с ними Грозный сравнивал Курбского), слишком жестоко наказывавших молодых вдов за блуд, между тем как апостол Павел отпускал этот грех, «возраста ради, удобь гонимаго». «Павел се дерзну, ему же ты являвши учитель» (Я, л. 348) (т. е. Павел решился на это снисхождение, ты же, видимо, благочестивее его) — иронически заявлял Григорий своему оппоненту— фарисею. В краткой редакции начало цитаты из Григория Богослова опущено, из-за чего текст стал совершенно бессмысленным.

Такие же нарушения логики повествования и искажения обнаруживаются п при сокращении краткой редакцией отдельных фраз, сохранившихся в пространной редакции в полном виде. Некоторые из этих фраз представляют собой библейские или иные цитаты — краткая редакция в этих случаях дальше отстоит от источника, и для того, чтобы считать ее текст первичным, пришлось бы в каждом случае прибегать к маловероятному предположению о вторичном исправлении текста в пространной редакции. Приводим параллельно тексты обеих редакций; там, где текст послания представляет собой цитату, отмечаем источник:

Вторичность текста краткой редакции во всех этих случаях (особенно там, где фразы бессмысленно обрываются: «сам не разумея, что сладко и свет...», «разви другов и советников...») обнаруживается с достаточной ясностью.

Сопоставление краткой редакции с 1-й пространной не только дает основание говорить о вторичности краткой. Мы можем с достаточной определенностью указать и на то, какой именно -i ид 1-й пространной редакции был протографом краткой. Выше мы уже упоминали о «печерских сборниках» (списках ПАВ) и о ряде вторичных чтений, отличающих их текст от остальных списков 1-й пространной редакции.

Сравнивая краткую редакцию с соответствующими фрагментами пространной, мы находим там почти все эти вторичные чтения ПАВ193. Как и в этих списках, мы читаем в краткой редакции «писанпе... вразумлено и внятельно» (пример № 1; ср. Л/, л. 13 об.); пропущено «поят» в фразе «еже убо подругу Саулю Ресфу» (№ 4; ср. М, л. 25); «како потрясенна последи сия единаго старца разумом» вместо «последи Хусея, единаго старца» (№ 5); «Июдино же, аще и мало есть, но страшно пребысть» вместо «стройно пребысть» (№ 6); «князь Феодор» без отчества «Ростиславич» (№ 7); «силен, иже кто устне обуздает» (библейская цитата) вместо «силен обуздати» (№ 8); «70 сынов Гедеоновых, еже убо от беззаконных жен» вместо «законных» (№ 14); «младенца мене» вместо «младенца моего» (№ 15); «а еже писал еси: почто есмя во Израпли побили» (так в М; в остальных списках краткой редакции дальнейшая порча: «а еже писал еси во Израили побили...») вместо «про что есмя сильных во Израили...» (№ 16). Во второй половине послания, где список П прерывается, со списками А В совпадают чтения краткой редакции: «аз же исповедаю и всем...» (№ 21) и чтения, приведенные в примерах 22, 26, 27, 28, 29, 32; в большинстве списков краткой редакции читается также, подобно А В, упрек сторонникам Курбского: «святительский сан восхищаете» (вместо «святительский сан п царскпй» — № 25; в 717 индивидуальное, очевидно ошибочное, чтение: «господинский сан восхищаете» — л. 26).

Приведенные чтения особенно важны, так как они подтверждают вторичность краткой редакции по отношению к 1-й пространной и позволяют предполагать, что и иные многочисленные совпадения краткой редакции со списками ПАВ вторичность чтений не так очевидна) были результатом влияния данного вида 1-й пространной редакции на краткую (а не обратного соотношения). Приведем наиболее характерные примеры таких совпадений (список Т обычно совпадает с ПАВ., отмечаем отличия):

На середине послания, как мы знаем, обрывается текст в списке Б, а немного дальше — ив Т. Но и во второй части послания мы наблюдаем ряд случаев, когда текст А В, в противовес остальным спискам, совпадает с краткой редакцией

Систематическое совпадение краткой редакции с ПАВ и особенно наличие в них ряда общих явно вторичных чтений дает основание считать, что вид ПАВ 1-й пространной редакции был тем источником, на основе которого была создана краткая редакция. Это подтверждается и составом рукописей, содержащих ПАВ и краткую редакцию, — «печерских сборников», включающих наряду с Первым посланием Грозного также Первое послание Курбского царю, его послание в Печерский монастырь (третье послание старцу Вассиану) и др. Можно полагать поэтому, что источником краткой редакции был текст 1-й пространной редакции, уже входивший в состав «печерского сборника». Следует ли считать, что текст послания 1-й пространной редакции, положенной в основу краткой редакции, чем-либо отличался от известного нам текста ПАВ? В отличие от ПАВ в краткой редакции читается имя ненавистного Грозному «попа» во фразе: «понеж° с попом Селиверстом положисте совет, дабы аз лише словом был государь»; в ПАВ нет «с Селпверстом»;194 перед вопросом: «Тако ли убо навыки еси... христианскому государю подобно служити» в краткой редакции читается приказ: «Отвещай ми» (в ПАВ нет). Читались ли эти слова в близком к ПАВ тексте, легшем в основу краткой редакции, или они были добавлены при составлении этой редакции? Едва ли можно ответить на этот вопрос: и имя «попа», п обращение «Отвещай ми» составитель краткой редакции мог добавить просто по смыслу. В разделах краткой редакции, соответствующих второй половине 1-й пространной редакции послания, обнаруживается вводное пояснение к фразе: «А еже писал еси, яко бесмертен мшося, и яз бесмертен быти не мшося» (М, л. 20 сб., в А Б, а также в списках Б и К без введения: «Бесмертенже быти не мшося» — Б, л. 323 об.). Одно дополнительное чтение может быть также отмечено в притче о Карпе (Поликарпе), заимствованной в послании Грозного из Дионисия Ареопагита. В 1-й пространной редакции притча эта читается в двух последовательно изложенных версиях — полной п сокращенной; в краткой редакции послания сохранилась только эта сокращенная (вторая) версия, но со ссылкой: «в послании божественнаго Деонисия о Поликарпе Измирском великаго священномученика Поликарпа Измирскаго видение» (М, л. 23, в других списках краткой редакции слова «Измирском... Поликарпа» пропущены); в списках 2-й пространнойА В и Б эта ссылка предваряет первую версию прптчи, но читается: «в послании божественнаго Дионисия о Поликарпе епископе» — без слова «Измирского» (Б, л. 328 об.; в списке К пропущено имя Дионисия). И в этих случаях наличие у составителя краткой редакции особого текста послания, отличного от известного нам, необязательно. Все послание Грозного строилось как ответ на упреки Курбского, и целый ряд абзацев начинался с соответствующих цитат из его послания; составитель краткой редакции (во всех списках которой послание Курбского предшествует посланию царя), считая излишне лапидарным начало одного из разделов «Беземертен же быти не мнюся...», мог без труда вставить: «А еже писал еси, яко бесмертен мнюся, и яз...». Из послания Курбского он мог заимствовать и слова «от века» в цитате из Курбского («неслыханные от века муки» — М, л. 14), отсутствующие в пространной редакции. Что касается притчи о Карпе, то к ее происхождению мы еще обратимся; пока же отметим, что первоначальным вариантом притчи, восходящей к Великим Минеям Четиим, была первая, полная версия; в краткой редакции послания сохранились вводные слова (из 1-й пространной редакции) к первой версии и механически присоединенный к ней текст второй версии притчи195. Добавлением могло быть (в протографе краткой редакции) только указание на Поликарпа как епископа «Измирского», но дополнение это могло быть сделано по смыслу; указание, что Поликарп был епископом Измирским (Смирнским), можно было взять из любого месяцеслова или из февральской Минеи (память епископа Поликдрпа 23 II). Ссылка на видение «священномученика Поликарпа» была явно ошибочной, ибо в посланиях Дионисия Ареопагита говорится о видении критянина Карпа, а не епископа Поликарпа Смирнского (см. комментарий к Первому посланию Грозного, примеч. ИЗ).

Итак, источником краткой редакции был, как мы можем предполагать, текст 1-й пространной редакции, близкий к ПАВ и входивший уже в «печерский сборник». Если считать, что текст послания Грозного был включен в «печерские сборники» не ранее первой трети XVII в. (два списка «печерских сборников», не включающие послание царя), то следует, очевидно, отказаться от предположения, высказанного прежде автором этих строк, что краткая редакция была составлена еще при Грозном и, возможно, при участии самого царя — под влиянием той критики, которой подверг Первое послание царя (в пространной редакции) Курбский196. Второе послание Курбского, в котором он высмеивал «широковещательное и многошумящее» сочинение царя, не было отправлено Грозному до 1579 г. (как об этом сообщил сам Курбский)197, и неизвестно, получил ли вообще его царь и реагировал ли он как-нибудь на это послание. В отличие от й пространной редакции, краткая редакция Первого послания Грозного относится, очевидно, уже к XVII в. (но не позднее 30-х гг. этого столетия).

В настоящем издании мы публикуем краткую редакцию по списку ГИМ, Музейское собрание, № 1551 (М); для исправлений и разночтений привлекаются списки: ГПБ, собрание М. П. Погодина, № 1573 (Я₂), ГИМ, Музейское собрание, № 2524 (М₂)и ИРЛИ, собрание Пинежское, № 112 (Пн).

2-я пространная редакция Первого послания Курбскому может быть разделена на два вида: хронографический, содержащийся в исторических компиляциях второй половины и конца XVII в., и вид, читающийся в «сборниках Курбского».

ХРОНОГРАФИЧЕСКИЙ ВИД

1. ГИМ, собрание А. С. Уварова, № 330 (1581). Рукопись середины XVII в.; описание см. выше: перечень списков 1-й группы 1-й редакции Первого послания Курбского (с. 257-263), № 8. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 6-57 об. (текст обрывается незадолго до конца). Обозначается Ув₂.

2. ГПБ, Основное собрание, F.IV, 165. Хронограф последней четверти XVII в.; описание — в том же перечне, № 9. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 673-720 об. Обозначается X.

3. ГПБ, Основное собрание, F.IV, 598. Хронограф последней четверти XVII в.; описание — в том же перечне, № 10. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 659 об.—707.

4. ГПБ, собрание Санкт-Петербургской духовной академии, А 1/91. Степенная книга последней четверти XVII в.; описание — в том же перечне, №11. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 588 об.—628 об. Обозначается С.

«СБОРНИКИ КУРБСКОГО»

1. ЦГАДА, собрание рукописей библиотеки МГА МИД (ф. 181), № 60/82. Сборник последней четверти XVII в.; описание см. выше: перечень второй группы «сборников Курбского» (с. 282-284), № 3. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 123 об.—176.

2. ГПБ, собрание М. П. Погодина, № 1494. Сборник последней четверти XVII в.; описание — в том же перечне, № 2. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 112-173.

3. ГИМ, Синодальное собрание, № 136. Сборник последней четверти XVII в.; описание — в том же перечне, № 1. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 124-178.

4. ЦНБ ХГУ, № 168 (сейф.). Сборник последней четверти XVII в., описание см. выше: перечень первой группы «сборников Курбского» (с. 277-281), № 1. Первое послание Ивана IV Курбскому на л. 284-340.

К этим спискам примыкает ряд списков «сборников Курбского» XVIII—XIX вв. Приводим общие данные об этих рукописях.

1). Псковский областной историко-художественный музей-заповедник, собрание рукописей, № 142. Первая треть XVIII в. См, выше, перечень рукописей XVIII— XIX вв. первой группы «сборников Курбского» (с. 281-282), № 15.

2). ГИМ, собрание Е. В. Барсова, № 366. Середина XVIII в. См. тот же перечень, № 3.

3). ГПБ, Новое собрание рукописных книг, F.1938, № 623. Середина XVIII в. См. тот же перечень, № 13.

4). ГБЛ, Музейное собрание, № 4851. Третья четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 6.

5). ГБЛ, Музейное собрание, № 8324. Последняя четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 7.

6). ГИМ, собрание А. С. Уварова, № 242. Вторая четверть XVIII в. См. перечень рукописей XVIII—XIX вв. второй группы «сборников Курбского» (с. 284-287), № 1.

7). ГИМ, собрание А. С. Уварова, № 302. Середина XVIII в. См. тот же перечень, № 2.

8). ГБЛ, собрание П, А, Овчинникова, № 500. Первая четверть XVIII в. См» тот же перечень, № 6.

9). ГБЛ, собрание В, М. Ундольского, № 779. Вторая четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 9.

10. ГБЛ, Музейное собрание, № 9395. Вторая четверть XVIII в» См. тот же перечень, № 5.

11. ЦГАДА, ф.1274 (Панины-Блудовы), № 3026. Середина XVIII в. См. тот же перечень, № 12.

12. ГБЛ, собрание В, М, Ундольского, № 780, Середина XVIII в. См. тот же перечень, № 10.

13. ГПБ, собрание А, А. Титова, № 1755. Середина XVIII в. См. тот же перечень, № 16.

14. ЦНБ АН УССР, собрание рукописей Киевского университета св. Владимира, ф. VIII, № 121 (60). Середина XVIII в. См. тот же перечень, № 21.

15. ГБЛ, собрание ОИДР, № 119. Третья четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 7.

16. ГБЛ, Музейное собрание, № 8991. Третья четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 4.

17. ГПБ, собрание М. П. Погодина, № 1492. Третья четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 15.

18. ГПБ, Новое собрание рукописных книг, 1929, № 445. Вторая половина XVIII в. См. тот же перечень, № 17.

19. ЦГАДА, ф.181 (МГА МИД), № 282/661. Последняя треть XVIII в. См. тот же перечень, № 11.

20). ГПБ, Основное собрание, F.IV, № 135. Последняя четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 13.

21). БАН, собрание С. Г. Строганова, № 62. Последняя треть XVIII в. См. тот же перечень, № 18.

22). НБ ЛГУ, Отдел редких книг п рукописей, Ms, E.IV, № 47. Третья четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 19.

23). Ульяновский Дворец книги им. В. И. Ленина, фонд редких книг и рукописей, № 1. Третья четверть XVIII в. См. тот же перечень, № 20.

24). ГПБ, Основное собрание, F.IV, № 337. 1802 г. См. тот же перечень, № 14.

25). ГБЛ, Музейное собрание, № 2211. 1803 г. См. тот же перечень, № 3.

26). ГБЛ, собрание Н. П. Румянцева, № 240. Конец 1814—начало 1815 г. См. тот же перечень, N 28.

Характерными особенностямп 2-й пространной редакции, присущими обоим ее видам, являются уже отмеченные выше существенные дефекты текста: пропуск рассказа об «осуждении греческой власти» после императора Анастасия (после слов «Анастасия Кинорта (Дикотра) Фрачянина (Драчянина) но больми нача оскудевати» — Ув₂, л. 20-20 об.; ср. Б, л. 307 об.), пропуск рассуждения об отлпчии «святительства от царства» (после слов «разньство посническому и общежительству» — Ув₂, л. 22 об.; ср. Б, л. 309 об.) и перестановка из конца в середину большого фрагмента (начиная со слов «восхищати может иже сиру и вдовицу» — Ув₂, л. 42; в «сборнике Курбского» — «иже Сидору вдовица» — Послания, с. 109), включающего ответ на слова Курбского об его «утешении» в Польше и об Антихристе, воплотившемся в одном из «сигклитов» царя, а также упреки Курбскому, вообразившему себя «судьей или учителем», и начало обширного письма Дпонпсия Ареопагита Димофилу до слов «раба владыце или старцу юношу» (ср. Ув₂, л. 42-46; ср. 1-ю пространную редакцию: Б, л. 334 об.). Фрагмент этот бессмысленно разрывает во 2-й редакции рассуждение о «супротивословиях попа Сильвестра и Алексея» против похода на «лифлянтов»; в хронографическом виде он может быть псправлен, если переставить его в конец послания (Ув₂₁ л. 57); в «сборниках Курбского» конечная часть сокращена (Послания, с. 124). Дефекты эти с несомненностью свидетельствуют не только о вторичности текста 2-й пространной редакции, но и о единстве происхождения ее видов: ясно, что столь своеобразные пропуски ii перестановки текста не моглп возникнуть в обоих видах независимо друг от друга198.

О вторичности 2-й пространной редакции свидетельствует и ряд отдельных чтений, характерных для обоих видов 2-й пространной редакции и отличающих ее от 1-й:199

К какому тексту восходит 2-я пространная редакция послания? Сравнение 2-й пространной редакции с краткой не обнаруживает никаких специфических черт близости между ними. Краткая редакция несомненно не восходила ко 2-й пространной: после упоминания о бегстве Курбского к «Жигимонту» здесь, как и в 1-й пространной редакции, следует ответ на слова Курбского о «синклите», ошибочно попавший во 2-й пространной редакции в середину послания (ср. М, л. 27 об. и Ув₂, л. 56 об.—57 и 42). 2-я пространная редакция также не отразила индивидуальных черт краткой, здесь нет обращения «Отвещай ми» перед словами: «Тако лп убо павыкл еси...» (ср. Ув₂, л. 10 об. и М, л. 19), имени «Селиверста» в словах «вы с попом положисте совет» (ср. У в ₂, л. 19 и М, л. 16 об.) и слов «А еже писал еси, яко бессмертен мнюся» перед словами «безсмертен быти мняся» (ср. Ув₂, л. 46 об. и М, л. 20 об.) и т. д.

Но, не обнаруживая близости к краткой редакции, 2-я редакция в ряде случаев оказывается сходной с тем видом 1-й пространной редакции, к которому восходит краткая, — со списками ПАВ («печерскими сборниками»). Как в ПАВ и в краткой редакции, здесь вместо «Хусея единаго старца» (пример № 5) читается «спя единаго старца» (Ув₂, л. 14 об.); как и в ПАВ, говорится, что Италия «от Греческаго царства оттого же вся»(Ув₂₁ л. 21 — вместо «отторжеся» — № 13); совпадает и ряд других чтений (пример №15 — «младенца се ли», № 21). Совпадают с ПАВ и еще некоторые чтения в разделах, отсутствующих в краткой редакции:

Во второй части послания, где текст П и Т не сохранился, 2-я редакция также в нескольких местах обнаруживает сходство с «печерскими сборниками» (АВ). Как ив АВу во 2-й пространной редакции город, из которого Курбский писал Грозному, именуется «Волмером», а не «Володимером» (У, л. 56 об.; ср. Б, л. 331 об.);200 в цитате из Дионисия Ареопагита читается вместо «н е Димофилу сия праведныя исправляти» (Б, л. 334 об.) — «н о Димофилу сия праведная исправляти» (Ув₂₁ л. 45 об.); в цптате из Григория Богослова, сохранившейся только в списках К, А и Б, с А В совпадает чтение хронографического вида: «и ки ми законова того человеконенавидства» (Ув₂, л. 720, ср. пример № 32).

Однако не во всех случаях чтения 2-й пространной редакции совпадают с чтениями ПАВ; в отличие от ПА и Т здесь (как в Б, Я и в краткой редакции) читается имя государя, одержавшего победу «иже за Доном», — «Димитрия» (Ув₂, л. 6 об.; ср. Б, л. 298, разночт. о), сохранилось отчество князя Федора «Ростиславич» (.пример № 7 — в краткой редакции, как и в ПА, отчество пропущено); совпадает с Б и Я и ряд других чтений (№ 2, 3, 4, 8, 9, 10, И, 14, 18, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 29, 30, 31)201.

При описании поведения князя Шуйского в годы детства царя текст хронографического вида 2-й редакции включает слова «ногу положа на стол» (в «сборниках Курбского» только «ногу положив» без двух остальных слов); так читается (с небольшим отличием: «положа на стул») в списках Б К 1-й редакции; в «печерских сборниках» (ПАВ) и сппске Т слов «положа на стул (стол)» нет (ср. пример № 19).

К вопросу об источнике (или источниках) 2-й пространной редакции мы еще обратимся; пока же отметим, что различие между двумя основными видами 2-й пространной редакции заключается, в частности, в различной степени их близости к 1-й пространной редакции.

Хронографический вид значительно ближе к 1-й пространной редакции, чем «сборники Курбского». В ряде случаев он совпадает с 1-й редакцией, между тем как «сборники Курбского» отклоняются от ее текста. Особенно резко это соотношение проявляется в рассказах о бесчинствах Шуйских в годы детства Ивана IV и мятеже во время пожара 1547 г., о «гонениях» при Алексее и Сильвестре, в притче об Иване Колове, в сравнении Курбского с его отцом и, наконец, в последней части памятника, начиная с притчи о Карпе (читающейся в «сборниках Курбского» только в одном варианте); окончание (с середины послания Дионисия Ареопагита) в хронографическом виде, несмотря на его дефектность (вызванную уже упомянутой выше перестановкой текста), сохранилось а в «сборниках Курбского» оказалось замененным изречениями «премудрого Соломона», отсутствующими и в 1-й редакции и в хронографическом виде202.

Кроме этих основных различий, может быть приведен ряд примеров чтений в «сборниках Курбского», противостоящих чтениям 1-й пространной редакции и совпадающим с нею в этих случаях чтениям списков хронографического вида:203

Бо́льшая близость хронографического вида к 1-й пространной редакции свидетельствует, очевидно, о первичности этого впда по сравнению со «сборниками Курбского». Такое соотношение этих видов подтверждается и теми случаями, когда хронографический вид частично отступает от текста 1-й редакции, а в «сборниках Курбского» соответствующие отступления оказываются более значительными:204

Но сопоставление с 2-й пространной редакцией не только свидетельствует о первичности хронографического вида по сравнению со «сборниками Курбского». Такое сопоставление помогает также определить соотношение отдельных списков хронографического вида. Текст древнейшего из этих списков, Уваровского (Уе₂), оказывается более ранним и близким к 1-й пространной редакции, тексты остальных сппсков (X, идентичный с ним F. IV. 598 и С) — вторичными.

Мы можем привести ряд таких случаев, когда текст У в совпадает о 1-й пространной редакцией, а тексты остальных списков — со «сборниками Курбского»205.

В ряде случаевУв₂ занимает своеобразное промежуточное место между остальными списками 2-й пространной редакции и 1-й пространной редакцией:

В одном случае мы можем отметить даже четыре разных варианта одного места послания. В 1-й пространной редакции говорится об отце Курбского: «отец твой был у князя Михаила Кубенского боярин, понеже он ему дядя» (Б, д. 327; К — «даде»); в У в₂: «отец твой был у Михайло Кубенского боярин, понеже дядя» (л. 51); в списках ХС: «отец твой был у Михаила Кубенского боярин, понеже он ему даде»; в «сборниках Курбского»: «отец твой болярином князя Михайла Кубенскаго» (без последних слов) (с. 119).

Попытаемся теперь восстановить историю текста 2-й пространной редакции и ее основных видов.

Текст 2-й пространной редакции совпадает с «печерскими сборниками», а иногда с остальными списками 1-й пространной редакции. Это обстоятельство может быть объяснено тем, что текст 1-й редакции, служивший источником 2-й редакции, занимал некое промежуточное место между 11А В и остальными списками; возможно, однако, вторичное обращение к источникам как 2-й пространной редакции в целом, так и ее отдельных списков. В том месте, где царь цитирует слова Курбского о «сильных во Израили», избитых Грозным, большинство списков 2-й пространной редакции следует за «печерскими сборниками», где пропущено слово «сильных»: «А еже писал есп, про что есмя во Израиле...» (ср.: Послания, с. 90; Б, л. 311; в БКТ «сильных» читается). Однако в У в₂ в отличие от всех остальных списков 2-й редакции читается «сильных во Израиле» (Ув₂, л. 24). Как может быть объяснено такое расхождение? Если предполагать, что протограф 2-й пространной редакции совпадал в данном случае не с «печерскими сборниками», а с более исправным текстом 1-й редакции и включал слово «сильных», то придется считать, что оригинал списков ХС (видимо, под влиянием «печерских сборников») выпустил слово «сильных», и это ошибочное чтение перешло и в «сборники Курбского». Но вероятно ли такое «исправление» текста на явно более сомнительный? Естественнее предположить, что ошибочное чтение «печерских сборников» было уже в протографе 2-й редакции в целом, а составитель списка Ув₂, имея текст послания Курбского (оно помещено в Уе₂ перед посланием царя), по нему исправил этот явный пропуск; составители остальных списков 2-й редакции этого сделать не догадались.

Исправление текста по посланию Курбского можно предполагать и в другом чтении, отразившемся во всех без исключения списках 2-й редакции. В 1-й редакции, заявляя о своей готовностп предстать божьему суду, царь писал: «Истязания же не токмо до власт, но и движение сердечное» (Б, л. 325 об.); это соответствует тексту поел анпя Курбского, помещенного в части списков, содержащих Первое послание Грозного 1-й пространной редакции (в «печерских сборниках»; в остальных списках 1-й редакции послания Крубского нет), где также читается «истязати их до власти»; но в библейском тексте, к которому восходит это место (Пс., LXVII, 22), упоминается «верх влас приходящих в прегрешениях». В списках 2-й редакции послания Грозного также помещено послание Курбского, но в ином варианте, где, в частности, читается «истязати их и до влас». В соответствии с этим во всех списках 2-й редакции изменен и текст послания царя: «Истязания же не токмо до влас, но и движение сердечное» (л. 49; ср.: Послания, с 117)206.

Из двух видов 2-й пространной редакции «сборники Курбского», как мы знаем, дальше отходят от 1-й редакции, чем списки хронографического вида. Чем объяснить такие отклонения? С. О. Шмидт обратил особое внимание на различия между обоими видами в рассказе о мятеже 1547 г.; он предположил, что этп изменения имеют авторское происхождение и что текст «сборников Курбского» (или «редакции А») представляет собой особую редакцию, созданную самим Иваном IV при отправлении послания Курбскому207. Однако «сборники Курбского», как и 2-я пространная редакция в целом, восходят, как мы знаем, к единому дефектному тексту, где кусок послания попал из заключительной части в середину, и это привело к совершенно абсурдным чтениям (включение слов об Алексее Адашеве в послание Дионисия Ареопагита); предполагать, что царь не заметил этого абсурда и редактировал явно дефектный текст, едва лп возможно. Естественнее предполагать позднее происхождение «сборников Курбского» как особого вида 2-й редакции. Но, может быть, при создании в XVII в. вида 2-й пространной редакции был использрван в качестве дополнительного источника особый, своеобразный текст царского послания? И в этом случае перед нами встанет вопрос, почему редактор, имея такой корректирующий текст послания (в котором, очевидно, не должно было быть специфической, сугубо индивидуальной перестановки, присущей протографу 2-й редакции), не восстановил по нему правильного расположения текста. Так или иначе, для того чтобы проверить такое предположение, необходимо рассмотреть характер своеобразных фрагментов и чтений «сборников Курбского».

Если проанализировать приведенные выше разночтения между хронографическим видом и «сборниками Курбского», то легко заметить, что они разделяются на две категории: на явные ляпсусы и на исправления (по большей части небольшие) текста.

Явным ляпсусом (гаплографией) был, например, во фразе, читающейся в 1-й пространной редакции и хронографическом виде 2-й редакции, «веры ради избежал еси и сего ради, жив господь бог мой...» пропуск слов «избежал еси и сего ради» (ср. выше, с. 336, пример № 2) или слово «талавип», возникшее в результате пропуска в словах «та[ко же ваш помысл и промышление о правое]лавии» (пример № 14); к числу ляпсусов может быть отнесено множество приведенных выше разночтений между хронографическим видом и «сборниками Курбского» (ср. на с. 336-337 примеры № 1,2, 3, 4, 5, 6, 10, 11, 12, 13, 14, 21, 26); к ним же относится и большинство своеобразных чтений «сборников Курбского», возникших нн основе тех отклонений от текста 1-й редакции, которые, судя по хронографическому виду или тексту Ув₂, были в его оригинале (примеры № 29, 32, 33, 36, 37, 38, 40, 41, 42, 43, 44, 46, 47). Случайные отклонения от оригинала могут быть отмечены и в тех разделах, которые в «сборниках Курбского» отличаются от хронографического вида (и 1-й редакции) на более широком протяжении (ср. выше с. 336). Так, явным ляпсусом представляется, например, пропуск начала фразы: «[Видящи (Ув₂ ведущу) тя отвсюду от юности твоей, и во дворении нашем и в спнклитстве (Уб₂ водворению нашему пзвыкли естя)] и до нынечния твоей измены всячески дышуше на пагубу нашу» (ср. Б, л. 326 об.; Ув₂, л. 50 об.; Послания, с. 318).

Однако в других случаях мы можем предполагать в «сборниках Курбского» сознательные, главным образом стилистические изменения. Среди приведенных примеров стилистическими поправками можно считать, например, изменения выражения «в ысходке» на «во излишнем» (№ 8), «приворотя» на «присовокупя» (№ 9), «казнь... живет» на «казнь... бывает» (№ 18)208, «поехасте ясти и пити» на «поехасте на обед»

(№ 25) и ряд других (примеры № 7, 17, 19, 20, 22, 23, 24, 27, 28). В некоторых случаях, по-видимому, редактор, встретившись в тексте оригинала (хронографического вида) с испорченным текстом, вносил при исправлении и некоторые стилистические изменения. Так, слова 1-й редакции «возрастом тела преспевающе» искажены в хронографическом виде в «возрастом лета преспевающе»; создатель «сборников Курбского» сделал из этого «возрастом достигшу» (пример № 30), ср. примеры № 31 и 39 — исправление апостольской цитаты. Уже в этих примерах можно заметить, что правка «сборников Курбского» выражалась в усилении книжных, этикетных элементов стиля; кроме того, автор старался подчеркнуть эпистолярный характер памятника, вводя ссылки на слова оппонента: «а что, речеши, кровь твоя» (пример № 20), «аще бы и тако, еже от супротивных супостат пролитая кровь твоя, то должная» (пример № 23), «еже убо речеши, яко ратных ради отлучений» (пример № 27). В 1-й пространной редакции и хронографическом виде не было читающейся в «сборниках Курбского» ссылки на слова Курбского: «не узриши, мню, лица моего до дни Страшного суда»209. Царь просто замечал: «Лице же свое драго показуеши» и далее отвечал: «Хто же убо и желает таковаго ефиопскаго лпца видети» (Б, л. 328 об.; Ув₂, л. 53), ссылаясь на то, что «зекры» (голубые) очи Курбского уже достаточно указывают на его «злолукавый нрав», и опираясь, очевидно, на предостережение «Аристотелевых врат»: «Стережися всякого, имуша око зекро»210. В «сборниках Курбского» была, во-первых, введена ссылка на оппонента — «Лице же свое пишеши не явити нам до дне Страшна суда божия»211 и, кроме того, опущено все рассуждение о «зекрых очах» и «злолукавом нраве» Курбского, основанное на явно неортодоксальном источнике (пример № 28), в результате чего упоминание о «ефиопском лице» превратилось в простую полемическую грубость.

Стилистический характер редакторской правки «сборников Курбского» еще яснее обнаруживается в тех двух разделах, где отклонение от текста 1-й редакции п хронографического вида имеет более широкий характер, — в рассказе о мятеже в дни юности царя и в рассказе о «гонениях» Сильвестра и Адашева. Отличия в этих разделах (которые мы выше упоминали лишь кратко) имеют, как легко заметить, характер этикетных и идеологических поправок.

В последней части послания текст «сборников Курбского» несколько сокращев по сравнению с хронографическим видом и 1-й редакцией. Уже в притче об Иване Колове сокращены подробности видения («И души оной усопшей... издолеча» — Ув₂, л. 49 об.—50, ср.: Послания, с. 117). В хронографическом виде читалась притча о преподобном Поликарпе (Карпе), излагаемая, как и в 1-й редакции, в двух версиях — полной и сокращенной, однако вступительная фраза 1-й редакции к этой притче («А еже убо не хощеши молчатп, но всегда проповедати на нас пребезначальной Троице и пречистой владычице богородице и всем святым, воспомяни ... речено в послании божественного Дионисия...» и т. д.) здесь выпала. В «сборниках Курбского» дан только один, сугубо сокращенный вариант притчи (но не совпадающий нп с первым, ни со вторым вариантом притчи в остальных текстах), в котором существенно изменены слова Иисуса (вместо «готов бо есмь и паки за человеки спасаемыя пострадатп» в 1-й редакции и хронографическом виде, здесь: «готов есмь человеки страдавшия спасати, аще ми покаются»). При этом к притче сделано введение, связывающее ее с посланием Курбского: «А еже речеши, глаголя: „воссылати богу о отмщении своем“, п сия или не веси, како преподобный Поликарп...» (Послания, с. 121); однако в отлпчие от й пространной редакции эта вступительная фраза основывается не на точной цитате из Курбского («не мни мене молчати... буду... вопияти пребезначальной Троицы...»), а на весьма приблизительном ее изложении. Очевидно, обнаружив здесь пропуск в своем оригинале, составитель «сборников Курбского» стремился просто восполнить его по смыслу. Основной дефект 2-й пространной редакции — перенесение из конца послания в середину большого фрагмента, завершающегося первой половиной послания Дионисия Ареопагита Дпмофплу, — присущ, как мы уже указывали, его обоим видам, но в хронографическом виде вторая половина послания Димофилу («или сына отцу досаждающу вкупе ...» — Ув₂, л. 57) сохранилась в заключительной части послания; в «сборниках Курбского» этот ставший непонятным текст оказался опущенным и вместо него послание заканчивается новым отсутствующим в других редакциях абзацем «Но что еще глаголю ти много?» (Послания, с. 124) со ссылками на премудрого Соломона (Сирах., XXII, 12; Притч., IX, 8; Сирах., XXI, 16, 17). Эти замены по своему характеру оказываются сходными с остальными изменениями в тексте посланпя — они сближают его с памятниками церковной литературы. Кроме уже отмеченных добавлений в притче о Иване Колове («изгонима от престола славы») и о Поликарпе («аще ми покаются»), сходные добавления сделаны в «сборниках Курбского» и к другим местам послания. Так, в хронографическом виде, как и в 1-й редакции, царь отвечал на слова Курбского, будто «убиенные» им лица предстоят «у престола владычня»— «како убо возможно есть, паче и человеком ыедоведомо»; в «сборниках Курбского» вместо этого делается ссылка на Евангелие (Ев. Иоан., I, 18): «...и сие убо суемудренно твое помышление, по апостолу: „Бога никто же нигде же виде"» (Послания, с. 122). К словам Грозного «подовластным своим благим убо благая подаем, гакожде и злым злая» в «сборниках Курбского» также была добавлена ссылка на Соломона (Сирах., XXXIX, 31): «по приточеику: „благим убо исперва создано бысть благо, такожде и грешником зло“» (Послания, с. 123).

Сходный характер всех этих дополнений в тексте «сборников Курбского» не дает оснований видеть в каком-либо из них (в частности, в концовке)215 следы особой авторской плп вообще современной редакции памятника. Против такого предположения свидетельствуют не только многочисленные ляпсусы, более обильные, чем во всех остальных версиях, но и характер изменений и дополнений. Если бы редактирование рассказов о событиях в годы юности Ивана IV осуществлялось современным редактором (да еще таким, как Иван Грозный), то он не преминул бы внести туда новые фактические подробности. Именно такие особенности редактирования характерны, например, .для лицевых сводов XVI в. (Синодальный список и Царственная книга); возвращаясь в своем Втором послании Курбскому к событиям, описанным в Первом послании, царь также дополнял их новыми деталями. Совсем иной характер имею! дополнения к тексту «сборников Курбского». Замена слова «народ» на «множество народа неистовых» пли «кровью церковь наполниша» на «помост церковный окровавиша» не требовала от редактора знакомства с событиями. Для него и век спустя было ясно, что мятежный народ, восставший при Иване IV, состоял из «множества неистовых» и что кровь одного Юрия Васильевича Глинского не могла наполнить целую церковь. Перед нами чисто стилистические, церковно-этикетные исправления.

О более позднем происхождении текста послания Грозного в «сборниках Курбского» по сравнению с текстом хронографического вида свидетельствует и «конвой» послания в обоих видах. «Сборники Курбского» дошли до нас в списках не ранее последней четверти XVII в., причем посланпе царя, как установил Ю. Д. Рыков, читается только в части из них и, по-видимому, включено в состав «сборников» уже на более поздней стадии их существования — вместе с другими произведениям, не принадлежавшими Курбскому; послания самого Курбского читаются здесь в наиболее поздней версии (второй вид 2-й редакции; см. выше, с. 289, 310-312). Что же касается текста послания хронографического вида, то оп дошел в сборниках более раннего времени (список Ув₂ — середины XVII в.) и совсем иного состава. Это текст Степенной книги или Хронографа особой редакции;216 посланию Грозного здесь предшествует послание Курбского первой редакции (первая группа; см. выше, с. 260-262, 271). Можно предполагать поэтому, что послания обоих антагонистов объединялись в XVII в. различными путями. Первоначально послания эти бытовали раздельно; затем, в первой четверти XVII в., в состав «печерского сборника», где читалось Первое послание Курбского (первой редакции), было добавлено послание царя 1-й пространной редакции (на ее основе была создана, вероятно уже в составе сборников, краткая редакция). В середине XVII в. на основе дефектного экземпляра 1-й пространной редакции Первого послания Грозного возникла 2-я пространная редакция, соединенная в историческом повествовании того времени с Первым посланием Курбского (первой редакции). В последней четверти XVII в., когда в Россию проник сборник сочинений Курбского, включавший не только его Первое послание царю (второй редакции), но и другие послания и «Историю о великом князе Московском», к этому сборнику было добавлено и послание царя. Но текст послания достался редакторам «сборников Курбского» уже в той дефектной 2-й пространной редакции, в какой он читался в хронографах; в свою очередь они внесли в этот текст новые изменения, связанные отчасти со стремлением придать этому памятнику церковно-этикетные черты.

В настоящем издании мы публикуем 2-ю пространную редакцию Первого послания Грозного по ее хронографическому виду, кладя в основу список Ув₂ и используя для исправлений и разночтений списки I и С, Текст послания, представленный «сборниками Курбского», издававшийся пять раз (в трех изданиях Устрялова, в «Сочинениях Курбского», изданных Кунцевичем, и в «Посланиях»), нами не переиздается.

* * *

Кроме перечисленных редакций, Первое послание Грозного Курбскому дошло еще в сокращенной редакции, относящейся, по-видимому, ко времени не ранее середины XVIII в. Эта редакция послания царя сохранилась вместе о аналогичными сокращенными версиями посланий Курбского царю и его «Истории» в составе особого, последовательно сокращенного вида «сборников Курбского». Все эти сборники второй половины XVIII и XIX в. Перечень их см. выше, в археографическом обзоре Первого послания Курбского Грозному, с. 314-315.

Сокращенная редакция Первого послания Грозного (цитируем ее далее по списку: ГПБ, собрание H. М. Михайловского, Q.281, л. 83-111) в отличие от краткой редакции сокращена систематически — здесь сохранены воспоминания детства и юности Грозного, но выпущены обширные святоотеческие цитаты и всевозможные «темные места», непонятные для читателя XVIII в. Так, вначале опущено рассуждение о «Иродовом неистовстве» Курбского в случае будущих походов на Русь и о допустимости войны царя «с германами и литаонами» как с сомнительными христианами (л. 85; ср. Первое послание по тексту «сборников Курбского» — «Послания», с. 73, далее страницы в тексте указаны по этому изданию), сравнение Курбского с семенем, упавшим на камень, и заявление о непоколебимости благочестия царя (с. 74-75), обвинение Курбского в наватстве и фарисействе (с. 77), упоминания о невольных пострижениках со ссылкой на Иоанна Лествичника (с. 78-79). В связи с пропуском следующей после библейского рассказа о Иеровоаме цитаты из Псалтыри и большей части цитаты из Иоанна Златоуста (ср. комментарий к Первому посланию Грозного, примеч. 30) получилась бессмысленная фраза: «Иудино аще и мало бысть, напространно и пребысть до изволения божия, трудно бо ти противу рожна прати, како сего не могл еси разумети ...» (л. 90; слова «трудно бо ти противу рожна прати» вырваны из цитаты Златоуста, ср. с. 79-80). После слов «яко учительский сан восхищающе» вновь бессмысленно сокращена обширная цитата из Посланпя апостола Иакова (Иаков, III; IV. 1-3, 8, 11), в результате чего получилась фраза: «яко учительский сан восхищавши, кто премудр и худог в нас, да покажет дела своя» (л. 93 об.; ср. с. 82-83). Далее опущена цптата из послания Павла к Тимофею (ср. с. 84), опущены примеры с Аароном, Ипсусом Навином и судьями в изложении библейской истории (ср. с. 84-85), а весь развернутый очерк римско-византийской истории (с. 85-88) сведен к одной фразе: «правителю неприлично царство владети греческая правления отчего погибе махометаном отдашеся понежа цари быша послушны епархом, сия ли убо нам советуеши...» (л. 95). Далее выпущено все рассуждение о постничестве и общежительстве, цитата из апостола Павла (Филиппийц., III, 2, 18-19), рассказ об Авимелехе и обвинение сторонников Курбского в покушении на «младенца» (царевича), и переход к характеристике предков Курбского оказывается маловразумительным: «и к разорению иноплеменных поддати не (!) извыкосте убо измену чинити, яко же дед твой князь Андрей (вместо Михаил) Карамышь...» (л. 96; ср. с. 88-89). Опущены евангельские цитаты (Ев. Иоан., VIII, 44), заявление об украшении «церквей божиих» (ср. с. 90-91), библейская цитата об аспиде (Пс., LVII, 5-7) (ср. с. 90-91) и начало оправдания по поводу упрека в «облыгании православных» («Чесо ради...? Власти ли своих работных желая, или рубища их худа...?»), в результате чего опять получилось невразумительное: «ино таких собак везде казнят, не смеху ли подобен разум, заец потреба множество псом...» (я. 97 об.; ср. с. 91). В рассказе о детстве Грозного пропущено перечисление «иноплеменных язык», нападавших на Русь в правление Елены, названия городов, захваченных Литвой, имя брата Ивана — Георгия, пропущено известие об убийстве Вельского на Белоозере и изгнании Иоасафа, указание на время боярского правления — «шесть лет и пол», нет сравнений мятежных толп с «сонмищем иудейским», слов об убийстве Юрия Глинского — «яко осуженника», слов «сие во церкви святой убийство его всем ведомо», упоминания колокольни «Ивана Святого» и рассуждения (с евангельской цитатой) о вреде междоусобия (ср. с. 92-97); в конце рассказа слова Ивана о том, что он сам не мог быть причастен к поджогам 1547 г., неожиданно переходят в известие о появлении Адашева: «на рабы вся стяжания своя погублял стяжания своя, такоже бывше сему собаке Алексею...» (л. 103-103 об.). В рассказе об Адашеве пропущен риторический вопрос: «Кое же служение праведно от него за сие приях?» и ответ «Слыши напреди», а в рассказе о Сильвестре — слова о пренебрежении его к своим священным обетам (с. 97, ср. л. 103 об.). Сокращено описание надменного поведения сподвижников Адашева (ср. с. 99), возвращения царя из Казани в Москву (с. 99-100), опущен важнейший для Ивана IV рассказ о его болезни и заговоре во время нее; вместо этого читается иной текст — о болезни сына Ивана IV и о намерении царя поехать на Белоозеро: «младенец же болезнию содержим, и пожелах ехать с царицею моею Анастасиею и со отрочатем на Белоозеро помолитись, и потом вы все нам воспрещающе» (л. 105 об.). Известие о болезни царевича и поездке на Белоозеро отсутствует во всех остальных текстах послания Грозного; нет его и в летописи; но рассказ этот зато читается в тексте «Истории о великом князе Московском» Курбского, помещенном в одних сборниках с сокращенной редакцией послания: царь «егда же оздравял, обещался . . в Кирилов монастырь ... поехал же с царицею и сыном... Той предреченный монах Максим начал царю советовати, да не ездит., аще, рече, не послушавши мене..., то ведай себе, яко сын твой тамо умрет... Мы же, слышавше все по ряду, возвестихом, он же не радяще о сем... Поплыл в путь свой ... до великого озера Белаго. . И не доезжаючи монастыря Кирилова монастыря, сын ево умер» (л. 28 об.—32; ср.: Курбский А. М. История о великом князе Московском, стб. 47-57). Далее после рассказа об удалении Адашева и Сильвестра (с пропуском подробностей о сыне Сильвестра, концовки «Се убо по твоему разуму „сопротивно“... крестное целование преступив» и начала следующего абзаца «В церквах же, яко ты лжеши, сия несть было» — ср. с. 102) следует краткое заявление, что «злые деяния» «изменников и блудников» прославляемых Курбским, известны «всей вселенней» (л. 107, ср. с. 102-103); далее выпущены обвинения в «восстании на церковь» (с апостольской цитатой и упоминанием «предателей Троянских»), рассуждения о свете и тьме п о «предстателях» с обвинением Курбского в язычестве и обширной цитатой из Григория Богослова (с. 103-106). В сокращенной редакции сохранилась только часть рассуждения об отрицательной роли бояр прп завоевании Казани (л. 107, об.—108; ср. с. 107), а весь последующий ответ на письмо Курбского (о германских градех, о «всеродном погублении» бояр, вере в загробный суд, «прегордых гонителях», Христовом суде, а также ответ на приписку с цитатой из Исайи и грандиозной выпиской из Дионисия Ареопагита, помещенные в 1-й пространной редакции в конце, а во 2-й — разрезанные и частично перемещенные в середину — ср. с. 108-119) выпущен.. В конце послания сокращенной редакции сохранились только рассужденпя о крови, пролитой Курбским, насмешкп над его «победами пресветлымп» и «ефиопским лицом» (л. 108-110 об.; пропущено рассуждение о неискреннем «испытании совести» — ср. с. 119-121). Пропустив рассказ о видении Поликарпа п весь ответ на последнюю часть письма (ср. с. 121-124), кроме нескольких слов о желании Курбского и его друзей «быти владетеля и учителя» (л. 110 об., ср. с. 123), сокращенная редакция кончается, как а «сборники Курбского», стовами Соломона «з безумным не множи словес...» (л. 111, ср. с. 124).

О позднем происхождении сокращенной редакции свидетельствует ряд явных ляпсусов в тексте. Редактор XVIII в. уже не понимал многих «темных мест» послания, и ряд пропусков в тексте (например, пропуски трудных текстов из отцов церкви) может быть объяснен таким непониманием. Этим же объяснялись п многие искажения. Вместо «и во святых причитаются» (с. 81) мы читаем «во святых приключаются» (л. 91 об.), вместо «священство и рядничество неприлично царским владети» (с. 85) — «священство правителю неприлично царством владети» (л. 95 об.); искажены имена: вместо «Михайло Карамыш» — «Андрей Карамыш», вместо «Васплей Шуйской» — «Иван Шуйской», вместо «Воронцова» — «Воронова» и т. д.

Но наиболее важно для определения места сокращенной редакции в истории текста послания ее отношение к другим редакциям. Это отношение устанавливается достаточно определенно: сокращенная редакция теснейшим образом связана с наиболее поздней версией памятника — со 2-й пространной редакцией того вида, который читается в «сборниках Курбского». Как и в обоих видах 2-й пространной редакции, в сокращенной редакции пропущены слова: «Сего православия истинного Российского, царствия» во вступительном титуле царя, вместо «играм» читается «и гром» (л. 88 об... в первый раз это слово пропущено и читается просто: «аще ли помышляеши яко церковное предание не сохраних», но далее сохранилось: «и гром же сходяще немощи человечестей»), вместо «како убо сих причитавши в мученики» — «кто либо убогия или вотчинники» (л. 91 об., это дальнейшая порча уже искаженного текста 2-й пространной редакции — «како убогих причитательных в вотчинники»), вместо «на похвалу и не восписуется» — «на похвалу написуется» (л. 109) (см. выше с. 333-334). Ряд чтений сокращенной редакции специфичен именно для «сборников Курбского» и отличает эту редакцию и «сборники» и от 1-й пространной редакции, п от хронографического вида. Со «сборниками Курбского» совпадает заголовок послания в сокращенной редакции: «Послание ... против его князь Андреева писма, которое писано пз града Волмера» (л. 82; ср. Послания Ивана Грозного, с. 71), чтение «нелепотную славу приобрел еси» вместо «нетленную славу презрел еси», «ниже близ вашея милости было» вместо «вашея мысли было» и ряд других (см. выше с. 336-338, примеры № 7, 9, 13, 20, 27, 28, 29, 30, 31); этикетные обороты «а бояр наших тако же бесчесно толкали» вместо просторечного «боляр в хребет толкали»; «за помощью всесильного бога» вместо «по божии милости» (ср. выше с. 342-343; с. 95) и т. д.

Таким образом, если считать на основании приведенных выше данных, что «сборники Курбского» представляют собой наиболее позднюю версию 2-й пространной редакции послания, то сокращенную редакцию надо будет признать еще более поздней переделкой этой версии. Очевидно, эта редакция была создана уже в XVIII в. и едва ли значительно ранее середины века, к которой относятся ее старшие списки.

В связи с этим мы не публикуем сокращенную редакцию Первого послания Грозного в настоящем издании.

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ

Второе послание Ивана Грозного было в рукописной традиции объединено с посланием Курбского лишь в XVIII в. (ЛОИИ, архив Воронцовых, оп. 1, № 645 — см. ниже). В списках XVI в. оно, как и Первое послание, не сохранилось; в списках XVII в. содержится в двух сходных по содержанию сборниках, включающих послания царя, связанные с польским бескоролевьем 1572-1574 гг., ливонским походом 1577 г. и переговорами 1578-1580 гг.

Второе послание Грозного Курбскому дошло в следующих списках:

1. ГБЛ, Троицкое II собрание, № 17. Сборная рукопись из двух частей последней трети XVII в. Скоропись разных почерков. 4°. 366 л.

Первая часть — л. 1-184; не ранее 1686 г., судя по дате в тексте на л. 183; водяные знаки (герб Seven pro vinces, гербы Амстердама трех тппов, голова шута четвертого типа по Клепикову, преимущественно после 1641 г.) соответствуют этому же времени. Вторая часть — л. 185-365; примерно того же времени (водяные знаки: герб Амстердама с литерами GB под щитом и контрмаркой VG в виде вензеля — Черчилль, № 9-1665 г.; герб Амстердама с контрмаркой GB, буквы в две линии; малый двуглавый орел под короной: Лауцявичюс, № 426-1673 г.).

Второе послание Грозного Курбскому в составе второй части, на л. 253-259 об. Список привлекается к изданию впервые. Он был известен А. Н. Попову, для которого была сделана копия с части этой рукописи (ныне в ГБЛ — см. ниже). Но впоследствии этот список был утерян; он не был привлечен ни к изданию «Сочинений Курбского» в 1914 г., ни к изданию «Посланий Грозного» в 1951 г217.

Принадлежность рукописи библиотеке кн. Д. М. Голицына отмечена владельческой записью на л. 1-4, а также экслибрисом и записью XVIII в. на обороте верхней крышки переплета. Отмечена также принадлежность рукописи в последующие годы кн. А. И. Шаховскому и библиотеке Троице-Сергиевой лавры.

В настоящем издании рукопись обозначается Тр.

Состав рукописи218. 1). Титулярник, которому предшествует запись почерком XVIII в.: «Известие, како писать грамоты всероссийской монархии во окрестные государства» (л. 1-184). Далее сборнику грамот Ивана IV также предшествует заголовок XVIII в.: «Копия с листов между царем Иоанном Васильевичем с польскими». 2). Послание к Ивану Щ литовских вельмож через посланника их М. Гарабурду, 1572 г. (л. 185-189). 3). Ответное послание Ивана IV к литовским вельможам, 1573 г. (л. 189-193 об.). 4). Послание Яна Глебова Ивану IV, 1574 г. (л. 193 об.—212 об.). 5). Ответное послание Ивана IV Яну Глебову, 1574 г. (л. 213-221). 6). Послание Ивана IV А. Полубенскому, 1577 г. (л. 221-235). 7). Послание Ивана IV «к Миколаю к Талвашу с его человеком Станиславом з Гненниским», 1577 г. (л. 235-238). 8). Послание Ивана IV «к пану Криштопу к Радивилу с его человеком Станиславом с Ондреевым», 1577 г. (л. 238-240). 9). Послание Ивана IV литовским послам «С. Крыйскому с товарищи с Михаилом з Безниным», 1577 г. (л. 240 об.—242 об.). 10). Послание новгородского наместника Н. Р. Юрьева и дворянина А. Ф. Нагого литовским послам и С. Крыйскому с товарищи (л. 242 об.—244 об.). И). Послание Ивана IV в Ригу 1577 г. (л. 244 об.—246 об.). 12). Послание Ивана IV Стефану Баторию, 1577 г. (л. 247-249). 13). Послание Ивана IV Я. Ходкевичу «со князем Олександром с Полубенским», 1577 г. (л. 249 об.—253). 14). 2-е послание Ивана IV Курбскому «со князем Александром Полубенским», 1577 г. (л. 253-259 об.). 15). Послание Ивана IV к Таубе и Крузе, 1577 г. (л. 259 об.—261). 16). Послание Ивана IV Тетерину, 1577 г. (л. 261-262). 17). Послание Ивану IV от польского короля Стефана Б атория, 1577 г. (л. 262-265). 18). Послание Ивана IV Стефану Баторию «з гонцом его с Мартыном с Полуяновым», 1577 г. (л. 265-274 об.). 19). Послание Ивана IV Стефану Баторию «з гонцом его с Мартыном с Полуяновым», 1577 г. (л. 275-276 об.). 20). «А се перемирная грамота, государево слово с литовским королем Стефаном», 1578 г. (л. 276 об.—287 об.). 21). «А се перемирная грамота, Стефаново королево слово», 1578 г. (л. 287 об.—298 об.) 22). Послание Стефана Батория Ивану IV «с его посланапком с Петром з Гарабурдою», 1578 р. (л. 298 об.—300). 23). Послание Ивана IV Стефану Баторию «с Ондреем с Тимофеевым сыном Михалкова», 1579 г. (л. 300-304). 24). Послание Стефана Батория Ивану IV «с его гонцом с Венцвлалом с Лопатинским», 1579 г. (л. 304-315 об.). 25). Послание Стефана Батория «всему поспол[ь]ству... в городах и местах великого княжества Московского», 1579 г. (л. 315 об.—321). 26). «Лета 7088-го отпуск в Литву от бояр к паном радным Левы Стремоухова на Смоленск, а се грамота, какова с Левою послана к паном», 1579 г. (л. 321 об.—324 об.). 27). Послание Ивану IV от Стефана Батория, привезенное польским гонцом Богданом Проселком, 1579 г. (л. 324 об.—326). 28). Ответное послание Ивана IV Стефану Баторию, 1579 г. (л. 326-331 об.). 29). Два послания Ивана IV Стефану Баторию, отправленные с Елизарием Благово, 1580 г. (л. 331 об.—336 об.). 30). Грамота литовских панов к государевым боярам, привезенная в феврале из Москвы Левой Стремоуховым, 1580 г. (л. 336 об.—340). 31). «А се опасная грамота королевская, что прислали Панова рада ко государевым бояром на государевы послы с Левою Стремоуховым», 1580 г. (л. 340 об.—341). 32). Ответная грамота «государевых бояр к паном радам» на грамоту, привезенную из Литвы Левой Стремоуховым, отправленная с Грязным Шубиным, 1580 г. (л. 341-350). 33). Послание Стефана Батория Ивану IV «с Елизарьем Благ[ово]», 1580 г. (л. 350-352). 34). Послание Ивана IV Стефану Баторию, отправленное с Гр. Аф. Нащокиным, 1580 р. (л. 352-358). 35). «А се грамота верющая х королю з Григорием же», 1580 г. (л. 358-359). 36). Ответное послание Стефана Батория Ивану IV, 1580 г. (л. 359-360). 37). Послание Ивана IV Стефану Баторию, 1580 г. (л. 360 об.—363 об.). 38). Послание Стефана Батория Ивану IV «с Федором Шишмаревым», без конца (л. 363 об.—365 об.).

2. ЦГАДА, ф. 79 (сношения с Польшей), 1573 г., ед. хр. № 1. Рукопись конца XVII в. 1°. 137 л. Водяные знаки: голова шута первого типа п контрмарка AD в рамке— Тромонин, № 1250, 1251-1676 г., голова шута первого типа и контрмарка NLM в рамке — Клепиков. Голова шута, №200-80-е гг. XVII в., голова шута с пятью бубенцами и шифром Дюринга и контрмаркой, голова шута четвертого типа (ср. Тромонин, № 1244-1666 г.) и двуглавый орел средних размеров с одной короной над головами и лилией на груди.

По составу рукопись совпадает со второй частью Тр (без Титулярника). Она начинается с грамот, относящихся к польскому бескоролевью (1572-1574 гг.), но с л. 24 об. здесь обнаруживаются дефекты: между л. 24 об. и 25 об. (нынешней пагинации) утеряна значительная часть текста. Сравнивая с Тр, мы обнаруживаем, что в данной рукописи пропущено Послание Полубенскому (см. описание состава Тр, № 6) и начало Послания Талвашу (№ 7). Конец этого послания мы обнаруживаем не на л. 25, а на л. 33, так как тетради, следующие за пропущенной, перепутаны прп переплете. Второе послание Грозного Курбскому (без окончания) — на л. 31-32 об. Обозначается Ц.

Остальные рукописи Второго послания относятся к XVIII—XIX вв. и лишь первая из них имеет самостоятельное значение.

1). ЛОИИ, архив Воронцовых (ф. 36), оп. 1, № 645. Сборная рукопись XVIII в. См. выше, перечень «сборников Курбского» сокращенной редакции, с. 314, № 21. Список представляет собой последний (четвертый) том из числа конволютов собрания Воронцовых, имеющих общее заглавие «Материалы для истории Росийской»; список включает тетради разного формата, содержащие материалы, относящиеся к разным эпохам (записи Бирона, «Краткое начертание дел» Екатерины II 1779 г., церемониал бракосочетания Александра Павловича и др.). Первая тетрадь (водяные знаки: герб VRYHEIT с контрамаркой D&C BLAVW и PRO PATRIA) содержит переписку Грозного с Курбским начиная со Второго послания (л. 1-3 об.); далее следует Первое послание Курбского, Первое послание Грозного (сокращенной редакции), Второе послание Курбского и Третье послание Курбского. Обозначается Вр.

2). ЦГАДА, ф. 199, Г. Ф. Миллер, портфель 127, ед. хр. 17. Копия XVIII в. См. выше, с. 289. Второе послание Грозного — на л. 4-5 об.

3). ГБЛ, бумаги А. Н. Попова (ф. 836), № 47. Копия XIX в. со второй части Голицынского сборника (Тр), положенная в основу издания Г. 3. Кунцевича. Она заключает в себе 4 грамоты, связанные с польским бескоролевьем, группу грамот 1577 г. — послания Полубенскому, Талвашу, Радзивиллу, Крыйскому, городу Риге, Стефану Баторию (пз Вольмара), Ходкевичу, Курбскому, Таубе и Крузе («к Туву да к Илерту»), Тимохе Тетерину. Судя по оглавлению Попова, в сборнике должны были быть еще грамоты за последующие годы, но в сохранившейся копии они отсутствуют,

4). ЦГАДА, фонд А. Ф. Малиновского (ф. 197), портфель 3-й, № 89. Копия XIX в. со Второго послания Курбского, снятая для Н. Г. Устрялова и положенная в основу его издания.

Бедность сохранившейся рукописной традиции Второго послания Грозного Курбскому делает невозможными какие-либо построения, относящиеся к истории текста послания. Можно отметить только, что послание, по-видимому, с самого начала было тесно связано с остальными грамотами, написанными во время похода 1577 г., и, очевидно, представляло собой отражение той же пропагандистской кампанпп, которую затеял Иван IV в этом году. Недавно Л. А. Юзефович обратил внимание на любопытное замечание Стефана Батория в его грамоте Ивану IV 1580 г. относительно каких-то «листов», которые царь «фасливе» (хвастливо?) писал «до нас п до князя Курпского ... з великою попудливостью»; по вполне вероятному предположению исследователя, речь шла, очевидно, о комплексе грамот, наппсанных после военных успехов 1577 г. Курбскому, Баторию и ряду других адресатов219. Фрагмент послания, сохранившийся вЦ, пмеет разночтения с Тр. Список Вр ближе к Ц, чем к Тр, но не может считаться копией с Ц. Копия, снятая для Устрялова, ближе к ЦВр, чем к 7 р, но содержит ряд явных ошибок (например, вместо «мудрость ваша ни во что же бысть» — «матерь ваша ни во что же бысть», что Устрялов истолковал как «сквернословие»). Копия, снятая для Попова с Тр, естественно, восходит к этому списку (включая ляпсусы, как пропуск слова «не» во фразе «только бы у меня не отняли юницы моея»; «его с смертью его» вместо «его с матерью его»), но иногда ошибки Тр исправлены здесь (очевидно, по смыслу).

Мы публикуем текст Второго послания по списку Тр с исправлениями по Ци Вр.

В публикации переписки в соответствии с обычной практикой «Литературных памятников» мы не приводим разночтений по Беем спискам посланий; однако мы не ограничиваемся только исправлениями явно ошибочных чтений основных списков по другим спискам тех же групп и видов, но приводим также разночтения, характерные для целых групп списков.

РАЗНОЧТЕНИЯ

ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ КУРБСКОГО ИВАНУ ГРОЗНОМУ

1-я редакция

Первое послание Курбского Грозному 1-й редакции публикуется по списку ГПБ, собр. Погодина, № 1567 (П); исправления и групповые разночтения – по остальным спискам той же редакции (перечисление их см. на с. 257-267).

Л. 5. ^а-аЗаглавие взято из В; ПФр нет; М Грамота князя Андрея Курбсково к царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии; П₂М₂Ф Лета 7072-го (в М₂ окончания го нет). Грамота Курбского к царю из Литвы; Кб Грамота от князя Андрея Курбскаго из Литвы к царю и великому князю Иоанну Василиевичю всеа России в лето 7072. На поле против заголовка иными, бледными чернилами: пишет сице; А Грамота к государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии князя Ондрея Курбскаго; П₃ Грамота князя Ондрея Курскова; Ув₁ Курпъскаго; Ус Курбъскаго; У₂ Боярина князя Ондрея Михайловича Курбъского грамота, как он изменил государю царю и великому князю Ивану Васильевичу всея Руси, из Юрьева, из Ливонского ушол х королю польскому и оттуду писал к государю к Москве с человеком своим с Васкою Шибановым; У₁ К великому государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии самодержцу князь Ондрей Михайловичь Курбской, изменя, в Литву отъехав, так пишет; Д Князь Андрей Михайлович Курпъской пишет царю государю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, изменив, в Литву отъехав; Ув₂ Лист, присланный из Вифлянской земли из града Вольмера от князя Ондрея Курбьскаго. Глава 72; ХХ₂С Глава 386 (в С указания на главу нет), О отъезде в Литву боярина князя Андрея Курбъскаго и о листе его, что писал к (С нет) царю Ивану Васильевичю, и о листе Тимохи Тетерина, что писал из Литвы к Михаилу Яковлевичю Морозову. В лето 7072-го князь Андрей Михайловичь Курбской бежал в Литву из Юрьева Ливонского (С из Юрьева Ливонского нет). А из Литвы писал к государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии к Москве. А в листе своем пишет сице; Пн Послание князя Андрея Курбскаго к государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Росии самодержцу, а в послании пишет сице; Хл Список с послания князя Андрея Курбскаго ко царю государю Иоанну Василиевичю всея Росии самодержцу; О Послание благоверному царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии от Крубъского из Литвы; Ов Послание князя Андрея Курбъскаго. Князь Андрей Михайлович Курбской пишет царю государю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, изменив, в Литву отъехав; Ар Послание к царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Росии бывшаго его боярина князь Анъдрея Михайловича Курпъскаго. А писал сие писание из Вольмеры, польского города, отъехав к польскому королю, ^бИспр. по другим спискам; П нет; ФрАр же и. ^вМФрУв₁Ув₂ХХ₂С явльшуся; П₃ удивлюшуся; Ус явившеся; Хл явитися; О явльшемуся, испр. из написанного первоначально: явльшуся; Ар явившюся. ^гМУв₁Ус и ныне; У₁ мне. ^дВП₂М₂ФАП₃АрУв₁У₂У₁ДХХ₂СПн супротивным; М в супротивных; Фр с противным; Хл сопротивънам; О сопротивне; Ов сопротивен нам. ^еИспр. по МФрАП₃Ув₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СПнХлООвАр; ПВП₂М₂ФКб нет. ^жИспр. по другим спискам; П обретатся; АУ₁ДУв₁ обретаетца; П₃ такова обретеся; Ус обретаются; Ар не обретаетца.

Л. 5 об. ^а-аП₃ глаголати о сем; Ув₁УсУ₂У₁Ар о сем глаголати; ДХХ₂СПнХл о сем глаголати вся; Ув₂ вся по ряду о сем глаголати; О глаголати; Ов о сем глаголати всяко. ^бУв₁УсУ₂У₁ доб. вся; Ув₂ по ряду нет; Ар вся по ряду. ^вВД прегорчайшего; МП₂М₂ФКб горчайшаго; АУсПнХлОв прегорчайшаго; П₃ прегорчающе; Ув₁ прегорчайщая; У₁Ув₂ прегоршаго; ХХ₂С прегорчайша; Ар прегорчающего. ^гММ₂П₂ФКбАП₃ДПнХлООв нет; Ар слов и... ти нет. ^г-дУв₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СХлООвАр нет; в Пн, возможно, приписка. ^д-еB очто, но для буквы П оставлено чистое место; Ув₁УсУ₂У₁ДХХ₂СО Про что. ^ж-жИспр. по ВМФрУв₁УсУ₂У₁Ув₂ПнХлОв и по тексту Первого послания Ивана IV Курбскому (см. наст. изд., с. 25); П данных ти; М₂П₂ФКбАП₃ данных ти от бога; ХХ₂СО от бога данных. ^зИспр. по другим спискам; П врага. ^иВП₃ розсторгл; ХХ₂ разсторгл; П₂М₂Ф расторгал; Кб разсторгал; Ув₁ растогл; У₁ растерзал; МУв₂Хл разторгл; ОАр разсторгнул; Ов разторгнул. ^кИспр. по ВП₂М₂ФКб; П неслыханы; МУ₁ДОвАр неслыханныя; ФрУв₂ХХ₂С неслышанныя; А неслыханна; П₃ неслыхалные; Ув₁ неслушанно; Ус неслышано; У₂ПнХл неслыхано; О неслыхованные. ^лИспр. по ВМП₂М₂ФКбФрП₃Ув₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СПнХлООв; П чярованьи; А чародействами; Ар черадействы. ^мВАП₃Ув₁Ов призывати; М прызывати; П₂М₂ФКб сопрозывати; Д презывати.

Л. 6. ^аИспр. по другим спискам; П сих; Фр во всем их; П₃У₁Ов нет; Ув₁Ус им; ПнХл их тебе. ^бВ германские силою и; М германстии; П₂М₂ФУв₁УсУ₂У₁С германские; КбУв₂ХХ₂ПнООв германския; Фр гетманския; П₃ гермонъские; АД ермонския; Хл ерманския и. ^вИспр. по ФрУв₂ХлО; ПВМ₂П₂ФКбП₃ быста; М есть; А бысте; Ув₁УсУ₂У₁ПнХХ₂СОв бысть; Д и бысть. ^гФр всевредно; А всевредна; П₃ злая воз благая всеродных. ^д-еМКбФрА Или ты; Ув₁ Али; У₁Ув₂ХХ₂СОв Сам ли; Д Яко сам ли; О Или. ^еУв₁УсУ₂О нет. ^жП₂М₂ФКбФрА неизбытную; Пн небытну. ^зВМП₂М₂ФКбП₃У₂ ПнО доб. еси; в Пн, возможно, приписка; Фр пришел еси; А превшел еси; Д доб. бысть. ^иКбПнХл уже не; Ар слов: и тщася... аки не нет. ^кКбФрПнХл нет; П₃ у; Ув₁УсУ₂ уде. ^лП₂М₂ФО доб. и; Ув₁УсУ₂ суду; Ар суду и. ^мИспр. по другим спискам; П богу начальному; П₃ богоначальному моему; У₁У₂ богу начальному. ^н-рАр нет. ^оИспр. по МКбФрАП₃УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СПнХл; ПВП₂М₂ФУв₁О пред гордым; Ов прегордых. ^пИспр. по Ув₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СПнХлОв; ср. Псалтырь, LXVII, 22; ПВМП₂М₂КбФр АП₃ власти; Ар нет; О власа; Пн на поле: до власти. ^сИспр. по другим спискам; ПКб глаголю; ФрУ₁Д глаголет; Ар глаголеть. ^тИспр. по П₂М₂ФКбАП₃Ув₁УсУ₂Пн; ПУ₁ДУв₂ХХ₂С седяше; В сядеше; МФрХлООв седяй; Ар сядяй. УУв₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СПнХл ОвАр доб. силы; О доб. скалы.

Л. 6 об. ^а-аП₃ХХ₂0 нет; П₂М₂Ф на меня; Кб на мене. ^бФр возвел, на поле: воздвигл; О подвигнул; ОвАр воздвигл. ^б-мАр еси вся же сия приключившимся от тебе ни единою, но многажды, но вопием. ^в-вВП₃Хл лжей; МП₂М₂ФО же; Кб нет; Фр лжай; Ус лжений; Пн же лжей и. ^гП₂М₂Ф меня; Кб мене. ^д-дМ₂П₂ФКб претерпех, но; в М₂ претерпех но писано по смытому победу. ^еУсУ₂ могуще. ^жИспр. по другим спискам; П доб. и. ^зИспр. по ВМП₂М₂ФКбП₃Ув₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СПнООв; П и; ФрАХл нет. ^и-иС воздал мне си; П₂М₂ФКб воздал мне еси: ХХ₂ возмеси; ВМУсУв₂ПнООв воздал ми еси. ^кМП₂М₂ФКбФрАП₃Ув₁УсУ₂У₁ДХХ₂СПнХлООв за; Ув₂ за воз. ^л-лМП₂М₂ФКб нет. ^м-нМП₂M₂ФКб к богу моему; Ув₂ХХ₂С к богу моему на тя. ^н-нИспр. по МП₂М₂ФКб ФрУ₁ДУв₂ХлОв; П бог серцам зритель; В Бог сердцом зритель; А богу сердцам зритель; П₃ Бог се царь, зритель; Ув₁ Бог сердце; УсУ₂ Бог сердца; XX₂С Бог сердцем зритель; Пн Бог серецам зритель; О Бог серцу зрителю; Ар Бог сердецем зритель. ^о-оВ совесть пою; Ув₁УсУ₂Ар совести моей; У₁ДУв₂Ов совесть моя. ^п-пМ и не уведах; П₂М₂ФКбФр нет; Ув₁С и не вем себя; Ув₂ и не вем в себе; О и не свем собя. ^рП₂М₂ФКбП₃ Ув₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СОвАр согреших; Фр согрешившася; О виновата и согрешався. ^сУв₁УсУ₂У₁ХХ₂СОв воинством; Ув₂ воинъством; Д войством. ^тИспр. по другим спискам; П нет; П₃ слов: и исхожах и нет. У М₂П₂ФКб николи же; Хл никакова; Ар доб. же. ^фИспр. по ВМП₂М₂ФКбДУв₂ХХ₂СОвАр; П приводях; ФрАП₃Ув₁УсУ₂У₁О не приведох; Хл не принесох.

Л. 7. ^аИспр. по КбФрХХ₂СПн; П кристьян; ВМП₂М₂ФАП₃Ув₁УсУ₁ДУв₂ООвАр хрептом; У₂ хребътом; Хл хрептами. ^бМП₂М₂ФКбУ₁ДХХ₂СПн сотворях. ^вИспр. по другим спискам; ПС ни. ^гУ₁Ув₂ХХ₂С труды, поты; ДОв труды и поты. ^д-дВ и рождьшей мя; М и рождшия мя; П₂М₂ рошдешия мене; Ф рождьшия мене; Кб рождия мене; Фр рождшую мене; А розжая меня; П₃ и; Ув₁ роженныя ми; УсУ₂ рожения ми; У₁ рожешия мя; Д рождешия мя; Ув₂ рождьшая ми; ХХ₂С рождшия мя; ПнАр рождьшия мя; Хл рождьшия; О рожшия мя; Ов рожшая мя. ^е-еВА не позновах; МФрП₃Ув₁ ДООвПнАр не познах; УсУ₂У₁Ув₂ХХ₂С познах; Хл не знах. ^жА отстаях; П₃ отстах; Ув₁УсУ₂ООв остах. ^зМ далеокольных; П₂ дальних и окольных, испр. другими чернилами из написанного ранее: дальноконных; Фр дальноокольних; А далных, окольных; П₃ доволных; Ув₁ дальнеокольних: УсУ₂ далнюю окольных; У₁Ув₂С дальних; ДОвХХ₂ Ар дальных; Пн дальних, окольних; Хл далних и окольних; О дальних и окольних. ^иФр слов: против врагов своих нет; УсУ₂О враг. ^кИспр. по ВМП₂М₂ФКбФрАП₃Ув₁ УсУ₁ХХ₂ПнХлОв; П имея; ДС нет; У₂ мое и мню; Ув₂ имею все тело мое; О мое; Ар слов: и сокрушенно... имею нет.

Л. 7 об. ^а-бФр луче ми есть да един; Ув₁ДО лутчи; УсУ₂ лучи; У₁ПнАр лутче; Ув₂ лучши; ХХ₂С лутча; Хл лучше един; Ов лутчи мене. ^б-вПн бог един весть. ^в-гВУв₁УсУ₂ Он бог есть; МП₂М₂ФКбП₃Ов нет; Фр Един бо господь; У₁ Он бо весть; Д Он бо бог весть; Ув₂ХХ₂С Он бог весть; ПнХл Он бо есть бог; ОАр Он бо есть. ^дП₃ создатель; Ув₁ мзды воздатель; У₁ воздатель. ^еИспр. по другим спискам; П доб. и; О тебе.^жМФрАП₃ХлО нет; Ф мене; Ар мне. ^зИспр. по другим спискам; П мне; О могу. ^и-иИспр. по ВМП₂М₂ФУв₁УсУ₂Пн; П молчяти; Кб молчаша ти; Фр молчащу ти; АП₃У₁Ув₂ДХХ₂СХлОв молчати; Уе₁ молчаща ти; О молчат(и); Ар молчаша. ^кВП₂М₂ФКбФрУе₁УсУ₂ ДУв₂ХХ₂СПнХлОвАр непрестанно; П₃ безпрестани; МУ₁ беспрестанно; О беспрестанно. ^лФрАП₃Ув₁УсУ₂Ар вопия; Д вопити я; ХХ₂СПнХлООв вопити. ^мМХХ₂ПнООвАр Троице; П₃ Троицею. ^н-нФрА и в помощь призываю; МУв₁УсУ₂У₁Ув₂СХХ₂ призывая в помощь; П₃ХлООвАр и призываю в помощь. ^о-пИспр. по ВМП₂М₂ФКбФр АП₃У₁Ув₂ХХ₂СПнООв; ПХл владыку матерь; Ув₁ владыку и монастырь; УсУ₂ владыку и матерь; Д владыку и матерь его; Ар владыкы матерь. ^п-рВП₂М₂ФКбФрАУ₁ ДУв₂ХХ₂СПнХлООв надежду мою; Ув₁УсУ₂ мою надежду; Ар и надежду мою. ^сНа этом оканчивается текст Ов. ^тП₂ФрУ₁Д суемудрыми; П₃ суде мудренными; УсУ₂ с мудрыми; О и не мудрствуй; Ар нет. ^у-уП₂М₂ФКб нет.

Л. 8. ^аП₂М₂ФКб одолен (М₂ФКб одоле) от тебе неповинно и заточенных и прогнаных бес правды, ни радуйся о сем, аки одолением; О нет; Ар слов: не радуйся... одолением нет. ^бИспр. по Ув₁УсУ₂У₁Д; ПВП₂М₂ФКбАУв₂ХХ₂СПнХл тщим; М тшим; Фр нашим; П₃ нет; О сим; Ар слов: тощим хваляся нет. ^вИспр. по другим спискам; П стояше; У₂ слов: у престола... прогнанные от тебе Нет; О предстоят господня. ^гФрАП₃Ув₁УсУ₂У₁ХлО вопиют. ^дФрА умышляя; Ув₂ се умышляюще; Хл умышляюще; О умышляеши; Ар паче же помышляючи. ^е-еВ мучительная сосуды; МП₂М₂ФКбФрУв₁ УсУ₁ОПн мучительныя сосуды; А мучительскии сосуды; П₃ мучительские сосуды; ДУв₂ХХ₂С мучительския сосуды; Хл мучительный сосуд; Ар слов: на кристьянский род... паче же нет. ^ж-жП₂М₂ФКбП₃Ув₂Пн наругающе и попирающе; ВХл наругающе и попирающи; М нарыгающе и попирающе; Фр поругаяся и попирая; А наругаяся и попирающе; Ув₁ и наругаяся попирающа; Ус и наругаяся потирающе; У₂ и наругася потирающе; У₁ попирающе и наругающе; Д и наругающе и попирающе; ХХ₂ наругающи и попирающе; О наругаешися попирающи; Ар и наругающи на. ^зИспр. по ВМП₂М₂ ФКбП₃ХХ₂СПнО; П со глаголющим; Фр ко гласом, на поле: глаголам; А ко гласующим; Ув₁УсУ₂У₁ДУв₂ согласующе; Хл соглашающим; Ар со слагующем. ^иУ₁ДУв₂ХХ₂СОАр нет. ^к-лВ беседы бесовския согласным твоим; М трапезы бесовския несогласным твоим; Фр бесовския трапезы согласным тебе; Ув₁У₂О трапезы безгласным твоим; Ус трапезы безсогласным твоим; У₁ бесовския трапезы согласным твоим; ДУв₂ХХ₂С трапезы бесом согласным твоим; Пн трапезы бесогласным твоим; Хл трапезы бесогласной твоим; Ар бесовския трапезы твоим. ^л-мВП₂М₂ФКбУв₁УсУ₂У₁ХХ₂С боляром губителем; М боляром губители; Фр боляром и воеводам, и губителям; А боляром и губителем; П₃ болярам и губителем; У₁ХлО бояром и губителем; Ар бояром. ^нМ нет; ФрАДО доб. и з; П₃ и жертвами вместо: иже детьми. °МП₂М₂Ф Ароновых; Кб Аароновых; ФрА Иродовых; П₃У₂ПнХлОАр кровных; Ув₁ кровенных; Д Ироновых. ^пИспр. по другим спискам; П жерцав; У₁ жръцов; ДАр жрецов. ^рУв₁УсУ₂У₁ДУв₂ ХХ₂СО нет. ^с-аво Фр текст: А сие мое писанице... Аминь помещен после слов: милостию его царьскою. ^с-зв М текст: А писанейцо сие... помогающу помещен после слов: и прочая. ^т-уМА писанейцо сие; П₂ писаньице сие; Фр сие мое писанице; П₃ сие писаниемца; Ув₁ писание; УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂СПнХл писание сие; О сие писание; Ар писанейцех сие. ^фУв₁ исмоченно; УсУ₂О измоченно; Пн измочение, аще умру; Хл измоченно и; П₃Ар измочено.

Л. 8 об. ^аНа этом оканчивается текст списка О; во Фр далее следует текст: Слышах... и прочая таковых. ^а-жво Фр текст: Писано во граде... милостию его царьскою помещен после слов: и прочая таковых. ^а-зАр нет. ^бИспр. по ВМАУ₂ДУв₂ХХ₂С; П Полмере; П₂М₂ФХл Володимере; Кб Володимери; Фр Дольмере; П₃ Олмере, а лета 7072-го; Ув₁ Волмомере; Ус Владимере; У₁ Лвове; Пн Алмире. ^вИспр. по другим спискам; П господаря. ^г-гХл Б:Ж: короля полскаго и великого князя литовскаго, руского, прускаго, жемоцкаго, мазовецкаго и иных. ^дИспр. по ВМП₂М₂ФКбАДУв₂; П надеян; П₃Ув₁УсХХ₂СПнХл надеюся; У₂ надеюсь; У₁ надеяхся; Фр мнюся. ^е-еВ быти и утешение; Ув₁УсУ₂У₁ДУв₂ХХ₂ и утешен быти. ^жИспр. по другим спискам; П господарскою; Фр царьскою. ³П₂М₂ФПн доб. 7072-го. Курбскаго ко государю; в Пн, возможно, приписка; Кб доб. 7072. Того же Андрея Курбскаго ко государю; У₁ доб. Князя Ондре Курбского же; Д доб. Князя Андрея Курпъскаго же; Ув₂ доб. Князя Ондрея же Курбьского; ХХ₂ доб. Князя Андрея Курбъскаго; С доб. Князя Андрея же Курбскаго; Ар доб. Под сим же посланием князя Анъдрея Курпъского по конъце приписано сия словеса; на этом оканчивается текст У₂. ^иФрУв₁УсУ₂ПнАр хотяща; У₁Ув₂ХХ₂СХл хотя; А хотяще; П₃ и хотяще; Д хотящаго. ^кВ прогубителя, но буквы про писаны над строкой; П₂ трогубителя; ФрА погубляти; П₃ погубителя; Ув₁УсУ₁ ДУв₂ХХ₂СПнХлАр губителя. ^л-лФрА рожен бысть; П₃ зачат, рожен есмь; Ув₁У₁ДПн рожен есть; Ув₂ХХ₂С нет; Хл рожден сей; Ар рожден бысть. ^мФр делом; А не делом; Ув₁УсДУв₂ХХ₂СПнХл доб. согласник; У₁ яко согласник. ^нФрА аки; П₃ делам; Ар дело; Ув₁Ус делу; У₁ демоном. ^оП₂М₂ФКб Антихристем; ФрАПн Антихрист; П₃ Онтихристу; Ус Антихристову; Хл Антихриста; Ув₂Ар Анътихристу. ^п-пМП₂М₂ФП₃Пн у тебя (М у тебе) быти таким потаковником; КбХл у тебе быти таковым потаковъщиком (Хл потаковщиком); Фр у тебе быти таковым потаковником; УсУв₁ таким; У₁Ув₂ХХ₂С таким почитати; Д таких почитати.

Л. 9. ^аУв₁УсУ₁ДУв₂ХХ₂С нет. ^б-бФрА нет. ^б-гУ₁ не входит до десети родов во церковь, а по десети родех и вовеки. ^вП₃УсДУв₂ХХ₂СПнХл входит; Ув₁ въходити. ^гФрА доб. таковых; П₃ притсая ко мне грамоте Курскова.

2-я редакция

Первое послание Курбского Грозному 2-й редакции публикуется по списку ГИМ, собр. Уварова, № 301 (Ув); исправления и групповые разночтения – по спискам XVII в. той же редакции (ср. с. 312; перечисление списков на с. 277-287).

Л. 133 об. ^аА₁ПС доб. князя. ^бА₁ПС доб. царю и. ^вИспр. по А₂ХБКА₁ПС; УвТ православии. ^гА₂ явлшуся. ^дТК супротив. ^еА₂ обретяся; А₁ПС обретшемуся. ^жА₁ПС имущип. ^з-зА₂Б Почто, в А₂ ранее было написано Про что, но буква р потом была стерта. ^иХТ владычных; А₁ПС владыческих. ^кА₂ изъменами, буква з испр. из другой буквы; Т и изменами. ^лА₁П оболгающи; С обольгающи. ^мБ чем. ^нИспр. по ТБ; УвХ християнское, в Ув ранее было написано християнские, но потом буква и в окончании слова была переправлена на о; А₂ християнские; К христианския; А₁ христианский; П християнскии; С христианскии. ^оХП предстателию; A₁ предстателю; С предстатели.

Л. 134. ^аИспр. по А₁ПС; УвА₂ХТБК быхом. ^бА₁ПС Или. ^вИспр. по А₂ТБКА₁П; УвХ неумышному, в А₂ ранее было написано неумышному, но буква ш позднее была переправлена другими чернилами на т; С неумыткому. ^гА₂А₁ судии, в А₂ ранее было написано судие, но буква е позднее была переправлена другими чернилами на и. ^дИспр. по А₁ПС; УвА₂ХТБК обинувся. ^еТБКА₁П седящий; С сядяще.

Л. 134 об. ^аA₂B нет. ^бА₂КА₁ПС моей; Б нет, но место для слова оставлено. ^вИспр. по А₁С; УвА₂ХТБК бысть; П был. ^гИспр. по А₁ПС; УвА₂ХТБК бысть. ^дА₁П не. ^еХБП не; А₁ но; О и не. ^жИспр. по ТБКА₁ПС; УвА₂Х совесшный, ^зА₁ПС поставих. ^иИспр. по ТБКА₁ПС; УвА₂Х мысление.

Л. 135. ^аA₁ПС доб. же. ^бИспр. по XBKA₁ПС; УвА₂ безчастия; Т безчестие. ^вИспр. по БКА₁ПС; УвА₂ХТ не. ^гT пресветлые; А₂Б пресветлыи. ^дА₂А₁ПС чюждим. ^еТ хвалу. ^жУвА₂ХТ па поле: матери моея. ^зА₁ не познавах, в A₁ частица не вписана в текст позднее другими чернилами. ^иИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; Ув сокрущенно. ^кБА₁ доб. же. ^лХ ражденные; Т ражжеженные; Б раждеженный; К раждежеяныя; А₁ разженные; ПС ражженные. ^мИспр. по А₂ХТА₁ПС; Ув являещ; БК являет. ^нА₁ПС И.

Л. 135 об. ^аБ мздовоздаятель; К мздовоздаяние. ^бИспр. по ТБК; УвА₂ХА₁ПС зришь. ^в-вИспр. по ТБ; УвА₂Х Данные; К Да ныне; A₁C И да; П да, но для буквы И оставлено чистое место. ^гИспр. по ТБКА₁ПС; УвХ молчаша; А₂ молчяша. ^дИспр. по А₂ТБКА₁ПС; УвХ пребезначально. ^еИспр. по А₂ТБКА₁ПС; УвХ мощ. ^жИспр. по А₂ТБКА₁ПС; УвХ монастырь. ^зБКА₁ПС Ростиславича. ^иА₂ТКА₁ПС нет.

Л. 136. ^аП чудес. ^бА₁П добро. ^вИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; Ув рудуйся. ^гИспр. по ТБКА₁ПС; УвА₂Х доб. же. ^дИспр. по А₂ТБКА₁ПС; УвХ скоротекущим. ^еТБКС христианской; П христианский. ^жУвА₂ХТ на поле: Сказ (Т нет). То есть тем наругается ангельский (Т ангеский) образ, егда ся на (Т но) некоторых разгневается (Т разгневает), тогда (А₂ доб. образ, слово образ заключено в рамку) силою во (Т по) мнихи стрижет их и со женами и с (Т со) малыми детками и в вечное (Т ночное) предает заточение, затворяюще их в монастырех твердых в (А₂ нет; X и; Т обрезано?) темных келиах (в А₂ вместо темных келлиях ранее было написано темницах лиях, но затем эта описка была исправлена), и чиняще святые места твердынями адскими, согласующе ему и потакающе (Испр. по Т; УвА₂Х потыкающе) треокаянные некоторые лукавые мнихи. Выделены буквы, обрезанные в Т; А₁П на поле, С доб. в текст: То есть тем наругает ангельский (П аггельский) образ, егда на некоих разгневается, тогда (Испр. по ПС; A₁ то) их силою во мнихи стрижет и с женами и с малыми (П нет малыми) детками и в вечное (С ветчное) предаст заточение в монастырях твердых и в темных келиах, чинящи святыя места твердынями адскими, согласующим ему и потакающим (Испр. по ПС; A₁ нет ему и потакающим) треокаянным некоторым и лукавым мнихом. ^зА₂ безсогласным; X бесогласным; A₁П несогласным; С незсогласным. ^иБ доб. же.

Л. 136 об. ^а-аА₂ писа сие, испр. из написанного ранее писакие (?); БК А писание сие; в Т перед словом писание оставлено чистое место, возможно, для киноварного А. ^бИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; в Ув нет заглавной буквы П, но для нее оставлено чистое место, возможно, для написания ее киноварью. ^вА₁ПС нет. ^гИспр. по ТБК; УвА₂Х Жидоманта; А₁ПС Жигиманта. ^дТА₁П хотяще. ^еBKA₁ сигклита; ПС сигилита. ^жТА₁ПС ведома; А₂ ведомого, но буквы го приписаны позднее другими чернилами. ^зУвХ на поле, А₂ доб. в текст: по вся дни; Т на поле: днись. ^иК ложныя; A₁ПС ложное. ^кА₂ Исраили; Т Исраиле; А₁ПС Израили.

Л. 137. ^аА₂БА₁ПС господни.

ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ ИВАНА ГРОЗНОГО КУРБСКОМУ

1-я пространная редакция

Первое послание Грозного Курбскому 1-й пространной редакции публикуется по списку ГПБ, собр. Погодина, № 1311 (Б); окончание, отсутствующее в Б, – по списку ЛОИИ, ф. 11, № 41 (К); исправления и групповые разночтения – по остальным спискам той же редакции (ср. с. 320; перечисление списков на с. 316-317).

Л. 298. ^аТ царево послание; ПАВ царево государево послание. ^а-вПАВ нет. ^в^-гT самодержца на крестопреступников его на; ПАВ во все его Росийское царство на крестопреступников его на. ^дТПАВ нет. ^еТ изъмене во все Росийское государство. ^жПАВ имать; Т нет. ^зТ движемся и есмы; ПАВ движемся есмы. ^иТПАВ царствует. ^кТПАВ орел. *Начинается текст в К. ^лИспр. по КТПАВ; Б нет. ^мИспр. no ТАВ; В почетша; П почет (?); К почтен. ^нКПАВ царя. ^оПАК царя; В нет. ^пТ восприимъше; ПАВ восприемшему; К восприимшу. ^рТПА Димитрия нет; В Дмитрея Ивановича. ^сИспр. по КТПАВ; Б правдам.

Л. 298 об. ^аПАВ восхитихом. ^б-вКТПАВ и родителей своих. ^г-дКПАВ и родителей своих; Т нет. ^е-жК не чужее восхотихом; ТПАВ не чюжее восхитихом. ^зТК слагатаю; П слугатою; А ипатаю. ^иИспр. по КТПАВ; Б пет. ^к-лИспр. по КПАВ; Б сосуды, далее было и зачеркнуто церко (?); Т нет. ^мИспр. по КТПАВ; Б нет. ^нИспр. по КТПАВ; Б благочестив еси мниши; слова благочестив еси взяты в рамку, т. е., очевидно, исключены. ^оИспр. по КТПАВ; Б нет.

Л. 299. ^аИспр. по КТПАВ; Б вся. ^бИспр. по КТПАВ; Б тя нет. ^вИспр. по КТПАВ; Б боялся. ^гИспр. по КПАВ; Б их слову; Т словеси. ^д-еИспр. по Т; Б нет; К нам многообразными виды всюду сети помещающе; ПВ нам многоразличными виды сети полецающе; А намногоразличными виды всюду сети полецающе. ^ж-зК хотения и глаголания мняшеся нас; ТПВ хожения и глаголания мнящесь; А нет. ^и-кКТПАВ поношения и укоризны на нас. ^лИспр. по КТПАВ; Б всех. ^м-мТПАВ нет. ^нК ехидна да; Т ехидна до; ПА ехидна яда; А ехидная. ^оИспр. по КПВ; БТ погубил еси; А погубил. ^пПАВ приразися. ^рКТПАВ нет. ^сК обережешися; ТПА убережешися; В убережащи. ^тТПАВ и ты. ^у-уКТПАВ нет.

Л. 299 об. ^а-бК но ньсть не нест; Т несть сие; П и несть сие; А ни есть сие и есть: В и несть сие неть. ^вИспр.; Б вемы; К воююм; ТПАВ их воюем. ^гТПАВ бедниче. ^дИспр. по КТПВ; Б разум твой; А разумом. ^е-жКТПАВ славы желая мимотекущия и богатства. ^зПАВ сие же; Т сие бо. ^иТПАВ речения. ^кТПАВ явьственно.

Л. 300. ^а-бКПАВ инде рече апостол Павел, инее сия; Т рече инъде Павел апостол, ты ж и сия. ^вТ ни яко; П но яко; АВ не яко. ^гИспр. по КТПАВ; Б свое нет. ^дИспр. по КТПАВ; Б абие издше ты ж. ^еИспр. по КПАВ; Б отсел; Т отпал еси нет. ^жКТПАВ нет. ^з-иПТ к богу истинному; В к богу истину; А и благость истпину.

Л. 300 об. ^а-бКТПАВ все враг. ^вТПАВ поведают. ^гТПА со отцы. ^дИспр. по КТПАВ; Б приемлющу ти и. ^еКТПАВ нет. ^жИспр. по КТПАВ; Б един еси. ^зИспр. по КПАВ; Б заступ; конец смыт; Т заступница. ^иТП молитвой; АВ молитвою. ^кТПАВ о сем. ^лИспр. по КТПВ; БА отве. ^мИспр. по КТПАВ; Б изобличитися. ^нИспр. по КТПАВ; Бяко. ^оТПАВ собацким своим.

Л. 301. ^аТПАВ и внятельно. ^б-вИспр. по КПВ; Б желчи не; Т и пелыни; А телесниво. ^гТПАВ почесть. ^дИспр. по КВ; Б воздаятися; ТА воздати; П воздаюти. ^е-еИспр. по КТПАВ; Б бесовский. ^жТПАВ убо не. ^зИспр. по КТПАВ; Б помышляяся. ^и-кИспр. по КПАВ; Б нет; Т яко же на вас. ^л-мК воспрослав в пресветлых; Т во православных пресветлы; ПВ во православных и во; А во православие и во. ^н-оИспр. по КТПА; Б верую истинну; В веру и истинную. ^пИспр.по КТПАВ; Б истинную. ^р-сИспр. по Т; Б нет; К горе же человеку тому, ниже соблазн приходит; П горе же человеку что ум, им же соблазн приходит; АВ горе же человеку тому, им же соблзн приходит. ^тТПАВ нет. ^у-фТПАВ твоея злобы ради.

Л. 301 об. ^а-бК поправшу с вами; Т всию неправду с вами; ПАВ в правду с вами. ^вИспр. по КТПВ; Б благочестием; А благочестия. ^гИспр. по КПАВ; Б все; Т нет. ^дTB обладанну; П овладанному и овладенному; А обладанными денну. ^еКТПАВ нет. ^жКТПАВ ты еже. ^зИспр. по КТПАВ; Б благость. ^иИспр. по КТПА; Б повелению. В повеленье. ^кИспр. по КТПАВ; Б бесному.

Л. 302. ^аТПАВ нет. ^бК умышлениях; ПА умышления. ^вТПА младенственного; В младенческаго. ^г-дИспр. по КПАВ; Б нет; Т а вас измеников, и чим у вас извыкли прохлажатися. ^е-жТПАВ есми не дал. ^з-иК сотворил еси ложного; ТПАВ сотворил еси ложно. ^кКТПАВ Сам убо.

Л. 302 об. ^а-бИспр. по КТПА; Б яко дивии зверие; В дивиян зверя. ^вИспр. по ТПАВ; Б колеблению; К колеблетися. ^гПА восхищаете. ^дТПАВ изволением и изложением. ^еКПА и нет. ^ж-зТПАВ противляющеся. ^иТПАВ каково. ^кИспр. по КТПВ; Б он; А она. ^лИспр. по КТПВ; Б пострада; А пострадавши. ^мК к чесому; АТ к чему; ПВ и чему. ^м-нТ убо подобен совет твой будет; ПА подобен совет твой будет; В подобен совет же твой будет. ^оК же не; ТПА нет. ^пКТПА сие; В нет. ^р-сКПАВ телесная и душевная; Т погибели и душевно и телесно.

Л. 303. ^аК же; ТПАВ нет. ^бТПАВ Рюрик. ^в-гК не возможно удержати; ТПАВ не може удержати. ^дИспр. по К; В не возскочившим; Т нескочившим; ПАВ наскочившим. ^еПАВ зле. ^жТПАВ муки прияша; К тамо же бесконечная муки нет. ^зПА санолюбия. ^иИспр. по КТПАВ; Б чин. ^кИспр. по КТПАВ; Б первую. ^лТПАВ нет. ^м-мИспр. по КПА; Б сицевое писание писа злобесным обычаем и гордостью дмяся; Т тыкая писания злобесным обычаем гордостью дмяся; В такия писания злобным обычеем гордостью дьмяся. ^нК тогда чтобы; ТПАВ нет. ^оПАВ нет; Т уби его Иоав нет. ^пПАВ все. ^рИспр. no КТАВ; Б сотворшему; П сотворгаго.

Л. 303 об. ^аТПАВ нет. ^б-вК в; ТПАВ нет. ^гТПАВ нечестна име. ^дТПАВ нет. ^е-жК посягнув на подружив; Т не подружие; ПАВ на подружие посягну. ^з-зК сице сотвори; ТПАВ сицева сотворитп. ^и-кИспр. по КТПВ; Б в нечестивых; А нечестивои. ^лИспр. по КТПАВ; Б и погибе. ^мТПАВ лукавно. ^н-нТ како потрясены последи сия; П како потрясен на послед сия; А как потрясены на последи сия; В како потресен на последи сия. ^оК бысть; ТПАВ обаче. ^пТ совершитца; ПАВ совершаетца. ^рИспр. по КТПАВ; Б Еровоамля. ^с-тК бысть не стройно; ТПАВ есть но страшно. УК Ефремли; ТПАВ Ефрем. ФПАВ есть.

Л. 304. ^а-бК одолеет тя; Т всяко тебя одолеет церкви; ПВ всяко тобя одолеет церковь; А всяко церковь тобя одолеет. ^в-гИспр. по К; Б и воступиши бо; Т на не бо вступив; АВ на не бо и воступиши; П на ня бо и воступиши. ^дИспр. по КТПВ; Б творишися; А творити. ^е-жИспр. по КТПАВ; Б нет. ^зИспр. по КТПАВ; Б спасати. ^и-иИспр. по К; Б нет; Т по временех; ПАВ о временех. ^к-лКТПАВ царю быти. ^мТПАВ нестроением. ^нИспр. по КТПАВ; Б неустрое. ^оК нарицаяся; ТПА нарицая.

Л. 304 об. ^а-бИспр. по КПВ; Б таковых убо не блажи: Т таковии не блажении; А нет. ^вИспр. по КТПАВ; Б нет. ^гКПАВ творяще; Т творящу. ^дК творящи; Т творящу; ПАВ творящим. ^е-жТ ехидне отрыгания; ПВ ехидну отрыгания; А ехидну отрыгания. ^зТПАВ что. ^иИспр. по КТПАВ; Б с лестию. ^кИспр. по КТПАВ; Б возлюбленнаго. ^лПА нет; ТВ нет всей фразы и князь Федор... пролиял есть. ^мИспр. по КПАВ; Б Давид рече; Т Давид царь. ^нИспр. по ТПАВ; Б опритеся; К обрете. ^о-оИспр. по КТПАВ; Б Давида. ^пКТП им царя. ^рТПАВ же не. ^с-сК иже тако во; Т же и во; П еже и во; АВ еже во. ^тКАВ злобу свою. ^у-фТ богом даннаго; П богоданного; АВ богоданнаго им.

Л. 305. ^а-бИспр. no Т; Б пробел; К к чесому убо от сих подобна есть злейшим казнем; П и чему убо они сих подобное злейшим казнем; А и сеем убо они сих подобнее злейшим казнем; В к чему убо они сих подобнее злейшим казнем. ^вИспр. по КТПА; Б царствии их; В царствиах. ^г-дК разумы и злодеянии; ТП разумы и злодеяния; А вразумы и злодеяния; В разумы и в злодеяние. ^еКТПАВ нет. ^ж-зКП вси вы; Т се вы вси; А се пси вы и; В се вси во. ^иКТПА нет. ^к-кКПАВ како же; Т тако жь. ^лТА но; П нет.

Л. 305 об. ^аК солгаше; Т соглашая; ПА соглашаше; В солшаше. ^бК злохитрия: ТПАВ злохитрия и. ^вИспр. по КТПА; Б премудрость. ^г-дК паче нет злобы твоея; Т и несть злобы паче твоея; ПАВ паче же и несть злобы паче злобы твоея. ^е-еК почесому же учитель еси; ТПАВ почему учинился еси учитель. ^жИспр.; Б рукополагая; К рукополагателя; Т рукополагательство учинил; П рукополагателя учинил; АВ рукополагатая учинил. ^зК приемлет; Т возприемлете; ПАВ приемлем, ^и-кТ силен иже устне обуздает то все тело обуздает; П и силен иже хто устне обуздает то и все тело обуздает; А и силен хто устъне обуздает хто и все тело обуздал; В ижи хто усне обуздает то и все тело обуздал. ^л-мК кобратолицы суще; Т корабленицы иже; ПА корабли толице суще велицы; В корабли толице суще толицы. ^н-оК аможе. ^п-рТА и язык подобен огню же; ПВ язык подобен огню иже.

Л. 306. ^а-бТ человечество языка ради всяко бо естество; ПАВ человече естество языка ради. ^в-гПА человеков кленем; В человек кленем. ^д-еТ от языка бо; ПАВ от языка же. ^ж-зТ слану и сладку воду творити; ПАВ воду слану и сладку творити. ^и-кИспр. по КПАВ; Т на земная; Б на земля, ^к-лТ бесовская души пагуба; П бесовска душе пагубна; АВ бесовска душе пагуба. ^мТПАВ вещь совершается. ^н-оИспр. по ТАВ; К просите, просите и приемлете; БП nem, ^пТА тля; К нет; В не. ^рК быти светло; ТПАВ быти светлость.

Л. 306 об. ^а-бИспр. по КАВ; Б человек смыто; далее пропуск слова; Т человек; П и изменных человек. ^вКТПА повинувшимся. ^г-гКПАВ к сему же и; Т сие к. ^дКПАВ Тимофею глаголя. ^еИспр. по КТПАВ; Б нет. ж-жК родителем противницы; ТПАВ родителем противящеся. ^зК неветохранители; ТПАВ несоветохранители. ^иК нет; ТПА презорливы. ^кИспр. по КТПА; Б отвращашеся; В отвращася. ^лКТПАВ царствия. ^м-мИспр.; Б лучши лучши; на поле вставка быти; К быти; ТПАВ лутче быти, ^нИспр. по КТПАВ; Б самодержати. ^оИспр. по КТПАВ; Б работным. ^пК не в колико; ПАВ в колико.

Л. 307. ^аТПАВ нет. ^б-вИспр. по ПВ; Б реку бо; К рече ли убо; Т речеши ли яко; А речеши же ми убо яко. ^гПАВ аз лише. ^дТ по всему действе были государи; П во всем действе были государь; АВ во всем действе были государи. ^еБ было творения строения; творения взято в рамку. ^жК нет; ТПАВ бога. ^зК советы с; ПАВ советы и. ^и-кИспр. по КПАВ; Б нет; Т и Израиля же Спасаху. ^лИспр. по ТА; Б Фипи; К Афиний и Финеес; П сынове. ^мИспр. no КТАВ; Б нет; П всею злою. ^н-оТ царьским властем неприлично; ПАВ царским владетелем неприлично.

Л. 307 об. ^а-аК во греки еже; Т в грецех еже; ПАВ в грекех еже. ^б-вКПВ Киликиею, и Асиею, и Азиею; Т Киликиею, и Сиею, и Азиею; А Киликиею и Азиею. ^гКТПАВ Дамаском. ^дКТАВ Констянтин. ^е-жИспр. по КТПАВ; Б nem. ^з-зИспр.; Б Зинзирах рагас и иные; К Зинъзих ри ригазныя; Т зин сиречь рига и инии; П Зинзирих рига и ины; А Зинзирих рига и инии; В Зинзирих рига ины. ^иИспр. по КТПАВ; Б нестроение. ^кТПАВ преста. ^лК Фраченина; ТПАВ Драчянина» ^мПВ вера и власть; А сия вера и власть. ^нИспр. по КТПВ; Б Хостеру; А Гоздрою. ^оИспр. по КВ; Б и Факию; ТА Фригию; П Фракискую, ^пТ зупатом; ПА пилатом.

Л. 308. ^аКПА Корноносаго. ^бТПАВ вера и власть, ^вК улучим; ТПВ улучившим; А улучивши. ^гК и не; ТПАВ не бе числа оружием их и не. ^д-еК им же сия суть, како рече пророк: Блажени люди, им же господь бог их; яко же рече Исайя пророк; Т им же сия суд, яко жь Исайя пророк рече; ПВ иже сия суть яко Исайя пророк рече; А им же сия суть, но как рече пророк: Божии людие. им же сия суть; яко же Исайя пророк рече. ^жИспр. по К; Б болящи; В балящая; ТПА палящая. ^з-иИспр. по К: Б от беззакония бо; Т ниже помазания; ПАВ ниже беззакония. ^кИспр. по КТВ; Б разширенная; ПА разширенна. ^л-мК успе в нем ныне же: ТАВ успе, ныне же в нем П успе, ныне в нем.

Л. 308 об. ^аИспр. по КПВ; Б Израилем; ТА Израиль. ^бИспр. по КТПАВ; Б сотворю. ^в-гИспр. по КТПАВ; Б после их. ^дИспр. по КТПАВ; Б верным и. ^е-жК со судбою; Т судию; ПВ судбою; .А сутбою. ^з-иК пленения его; ТПАВ нет. ^кТП милостию ^л-мК и оставпвше господа; Т от господа; ПВ оставшии господа; А оставшим вкупе господа. ^н-оК жити советоваху; Т их же тии исолияша; П их же тии советоваху; А их же тии советова уже; В и их же тии советоваху. ^п-пК истуканных своих, от их же восхотеша; ТА истуканных своих, их же сотвориша; В истуканных своих, о их же сотвориша; П нет. ^рИспр. по К; В восхотеша их; Т тии и насадиша; ПАВ тии восхотеша. ^сК делания; ТПА деяния, ^тКТПА нет. ^уИспр.по К; Б пропущено слово; Т Ядрамичьского; П Адрамическаго; АВ Адраминскаго. ^ф-фВ царствова; ПА нет. ^хК Арменина; Т нет; ПВ Аморенина; А Амореина. ^цТ отторгнувся; ПАВ оттого же вся, ^чИспр. по КТПАВ; Б тамо. ^шК Янутрия; Т Наутрие; П Наустрия; АВ и Аустрия.

Л. 309. ^аБ перед этим было написано и взято в рампу отвержеся; КТПА отторгшеся; В иторгшеся. ^бП злейшу; А зле и. ^вКТПАВ благочестивых. ^гK силное; А селное. ^ДТА обычаем; В языком и хотением. ^еКТПАВ nem. ^жКТПАВ нет. ^з-иИспр. по К; Б греком; ТАВ греком во многие страны; П грекове во многие страны. ^к-лТП нет. ^м-нИспр. по К; Б дани даяти начаша; Т начаша даяти дани и тако убо; П даяти дани начаша и таковому убо; А начаша даяти дани и таковому убо; В даяти начаша дани и таковому убо. ^оТПАВ nem. ^п-рИспр. по КТПАВ; Б до убожества. ^сК Драгое; Т Другога; П Дрогаса; А Дракоса; В Дрогоса.

Л. 309 об. ^а-бТПАВ иное же. ^вК отрекшеся; Т отрекшася; ПАВ отрекшися. ^гКПАВ та. ^дК внимательно; П невнимателие; В невнимателне. ^еКА благословении; ПВ благословенней. ^жК конечнещего; Т конечная; ПВ конечного; А конешнешаго. ^зТПАВ царь управит. ^иИспр. по КТПАВ; Б отрекшеся, ^кБ далее было и зачеркнуто быти. ^л-мТА вам не подобает быти; ПВ вам быти не подобает. ^нИспр. по К; Б случшаяся; ТПАВ случившаяся. ^оИспр. по КТПАВ; Б вместоблюстители.

Л. 310. ^а-бК многих владения; ТПАВ во царстве многих владение. ^вКПАВ убо яко; Т бо. ^г-гT во царствии владение, ово убо тако; ПАВ во царстве владение, ового обо таково. ^дИспр. no Т; Б розным; К ратным; П разных; АВ разным. ^еИспр. по КПАВ; Б указа; Т казах. ^жК изринет; ПВ и богатство ринет. ^зИспр. по КТПАВ; Б нет. ^иПА нет. ^кК подоб недописано; ТПАВ подобало. ^лИспр. по КТПАВ; Б сей. ^м-нК строения воинския; П строю воинскому. ^о-пКА он; ПВ отец. ^рКТПАВ предаде. ^сКТ воздвигся; ПВ воздвигл ся; А воздвигл. ^т-уКА тако же апостолу; Т тако же убо апостолу; ПВ тако же и апостолу. ^фКПВ им; ТА их. ^хКТПАВ нет.

Л. 310 об. ^а-бТ нет; ПАВ Христа. ^в-гК доброхотных их изменников; Т доброхотных мне изменников; П доброхотных всех изменников; АВ доброхотных сих изменников. ^дТПАВ нарицаеши. ^е-жК Израили лжу; Т Иерусалиме; ПАВ Израили еже. ^зК от женимыя; ТПАВ от жены. ^иТПАВ беззаконных. ^кИспр. по КТПВ; БА воцаритися. ^лИспр. по КТПАВ; Б полагающе. ^мТ с матерью; П меня; В мене; А м. ^иКТ царьствия; ПАВ царьствия царя. ^оТПАВ нарицаетеся. ^п-рК князя Ивана умышлял; ТПВ государя умышляючи на великого князя Иванна; А князя умышляючи (написано и зачеркнуто: на князя и над строкой на великаго) Иванна.

Л. 311. ^а-бИспр . по КТПА; Б нет; В при нее. ^вИспр. по КТПАВ; Б неудобная. ^г-дИспр по ТПАВ; Б и исчадие ехиднино; К изачадия ехиднова. ^е-жК супротивным обретаяся и разумевая; Т нет; ПВ супротивным обретаяся разумеваяй; А супротивным разумеваяйся. ^з-иК имущаго нъ на яже; Т имею гонения жь; ПАВ имущаго, но ни яже. ^к-лК а измены такая, что ты, не учинил; Т за измены такие, что ты учинил; ПВ а измены такой, что ты, не учинил; А а измены такой, что ты учинил. ^м-нТ почто есмя сильных; ПАВ почто есмя. ^оИспр. по КТПВ; Б расторгали; А расторгл мя еси. ^пТАВ сих и; П их и. ^рТПАВ ложно. ^с-тИспр. по КТПАВ; Б его. ^уК нет; ТПАВ дьявол. ^фИспр. по КТПАВ; Б благость, ^х-цКТПВ Росийская земля; А Росийское государство, ^чИспр. по ТПАВ; Б пастыри; К ица недописано.

Л. 311 об. ^аИспр. по КТПАВ; Б милостию. ^б-бК волно же было есми; ТПВ вольны же; А волны. ^вТПА же и; В и. ^гТВ несть; ПА несть ея. ^д-дТ украшени всячески; АВ украшенна всячески. ^еИспр. по КТПАВ; Б предверие но и предвория. ^жИспр. по КТПАВ; Б души. ^зИспр. по КТПАВ; Б нет. ^иИспр. по КТПАВ; Б нет. ^кТПАВ видитца. ^л-мК абие; ПВ и абие забыв; ТА нет. ^нИспр. по КТПАВ; Б нет. ^о-пК их казнят их; ТПАВ казнят их.

Л. 312. ^аКТПА затыкая. ^бИспр. по КВ; Б го; Т ты; П что. ^в-вT измены они сотворяют; П изменниче ни сотворяют; А изменниче они сотворяют; В измечени сотворяют. ^гКПАВ нет; Т и. ^дКПАВ насыщатися. ^е-жК не смеху ли; ПАВ не смеху. ^жТПАВ имущих. ^зТПАВ юности моея. ^иК се; ТПАВ все. ^к-лБ перед этим было написано и взято в рамку со святопочившим; К со единородным ти; ТПАВ со единородным ми. ^мТПАВ во вдовстве. ^нК Чадчитархана; Т Ядчитархана; ПА Надчитархана; В и Адчитархана. ^о-пК Ногаи; ТПАВ и от Ногаи и от.

Л. 312 об. ^аТПАВ подобен. ^бКТПАВ душу. ^вИспр. по КПАВ; Б нет; Т сказывает. ^г-дК было отступили; П были и отступили; Т были, на поле отступили; АВ были отступили. ^еКТПА Андрею приложилися; В Андрею ложились, ^ж-зК княж Петрова Хвала Романовича; ТПВ княж Петрова Лвова Романовича; А Петровича Лвова Романовича. ^иКПТАВ душу свою. ^кК королю; ТПАВ нет. ^лПА своей. ^мП прелесть; А перед. ^нИспр. по К; Б иноплеменных; ТПАВ ко иноплеменным. ^о-пИспр. по КТПАВ; Б судбам божиим. ^рКПТАВ нет. ^сТПАВ на милость.

Л. 313. ^аТПАВ нет. ^бТПАВ нет. ^вИспр. по ТП; Б улучшим; К улучи; А улучивше; В улучившим. ^гКТПАВ нет. ^дК себе розъяша; ТПАВ себе разделиша. ^еКТПАВ нет. ^ж-зК выпустили; Т повыпустили; ПВ повыпускали; А не выпускали. ^иИспр. по КТПАВ; Б Мушурина. ^кКПА улучиша. ^лТПАВ нет. ^м-нИспр. по КТПАВ; В странных. ^оК и яко; Т таково; ПАВ таковая. ^пКТПАВ пострадах. ^р-сК сем; ТПАВ нет. ^тУПА по не; В поно. ^ф-хТПАВ нет

Л. 313 об. ^аТА приближаеся. ^бТПА понеже; В нет слов но ниже властельски. ^в-гКА же начало; Т ни начало; ПВ ниже начало. ^д-еT бедне страдания; ПАВ многая бедне страдания. ^ж-зК отца и деда нашего безчисленну себе поимаша; ТА деда и отца нашего поимаша себе безчисленно; ПВ деда и отца нашего безчисленну себе поимаша. ^иИспр. по КТА; Б устроиша; П основаша; В исковаше. ^кК имением; ПА имя. ^л-мКПАВ шуба была. ^н-оК нет; Т нашея дяди; ПВ наших дядей; А дяди. ^п-рК нет; ТПАВ на села наскочиша. ^сПА многоразличными. ^тПА сосетствующим. ^уКТПАВ напасти. ^фКПАВ всяких. ^х-цК и нам многа времена; Т им много время; ПВ им на многа время; А им на многа времена.

Л. 314. ^аКТПАВ отослал на службу. ^б-вК велел; ТПАВ велел есми; ^гКТПА а. ^д-дИспр. по ПАВ; Б нет; К Кубеньския иная до его приезду; Т Кубенские до его приходу. ^д-еКПАВ да сослав его; Т да сослаше. ^жИспр. по КП; Б а иных; ТА да и. ^зБ перед этим было написано и взято в рамку Макария. ^иИспр. по КТПА; Б пришел. ^кКТПАВ нет. ^л-мКТА изымав и оборвав; П изымавши; В изымав оборвавши. ^нТПАВ угодных нам. ^о-пК нет; ТВ за; ПА и за. ^рКТПАВ полагают. ^сТПА нет; В нет слов и перед нами сонмищем июдейским имати. ^тТПАВ воистинну. ^у-уТ посмиется такой неправде; А посмиетца такую правду; ПВ посмиется видя такую правду. ^фТВ глаголати; ПА и глаголати. ^х-цИспр. по К; Б не; ТПАВ и полнее.

Л. 314 об. ^а-аИспр. по КТПАВ; Б преминул сии. ^бКТПА наустиша. ^вТ хужьдших; ПАВ художайших. ^г-дИспр. по КТПАВ; В нет. ^е-жКТАВ великого мученика; П великомученика. ^з-иКПА соборной апостольской церкви; В соборной и апостольстей церкви. ^к-лКТАВ безчеловечно; А безчинно. ^мКТПА выволокши; В вывлекше. ^н-оК его убийство; ТВ убийство; ПА убийство во церкви. ^п-рК не яко то; ТА яко ж ты; ПВ яко ж осуженника ты. ^сКТПАВ наустили. ^тКТАВ како же; П тако же. ^у-уКТПАВ сия мудрость. ^ф-хИспр. по К; Б обретеся; Т обрести может; ПАВ обрестися не может. ^ц-чК како же на токовую высоту; Т тако же на таковую высоту; ПАВ како же на такую высоту. ^ш-щКТПАВ нет.

Л. 315. ^аКТПАВ нет. ^бИспр. по КТПАВ; Б бывает. ^вТ с нами; ПВ нами; А на мя. ^г-гКАП нашу душу от мира сего желающих; Т нашу душу от мира сего желающе; В нашу душу от мира сего желающе их. ^дКТПАВ нет. ^еКТАВ стати. ^жКТПАВ нет. ^зТА вашего; ПВ в нашего. ^иИспр. по КТ; БПАВ нет.

Л. 315 об. ^а-бК нет; ТПАВ его. ^в-вКП слыши напреди, таж посем; Т слыши напреди, також потом; АВ слыши напреди, такоже посем. *На неоконченном слове чаю обрывается текст П. ^гИспр. no КТАВ; Б тоже. ^дИспр. по КАВ; Б предстоя; Т спредстояние. ^еК ему; ТАВ аз ему. ^жИспр. по КТАВ; Б повинився. ^з-иИспр. по КТАВ; Б подобно в дружбу. ^к-лИспр. по ТВ; Б нет; К и преступники; А и преступники.

Л. 316. ^аТ нам; А ном. ^бКА начашася; Т начаша; В начашеся. ^в-гКТВ начаша в самоволство; А начаша в самовластво. ^д-еКТВ мало вас не; А нет. ^жКТ молодых; АВ младых. ^зКТВ подобляще; А подобляшеся. ^и-кК сотвердися злоба; ТВ сотвердися сии злоба; А сотверди ся злоба сия. ^л-мК нет; А по городом; В ко градом. ^нИспр. по КТАВ; В вотчичам. ^оК роздал; Т раздаял; АВ раздал с выносным л. ^пКТАВ злый свой. ^р-сКТАВ и вашей. ^т-уКАВ вся властию; Т властию.

Л. 316 об. ^аИспр. по КТАВ; Б в. ^бК советующу; Т советующем; АВ советующим. ^в-вИспр. по Т; Б они же еще что непотребна им учиняху, они же аще кто; КА они же аще что и; В аще что. ^г-дИспр. по А; БТ нет; К ни сия вся во благо творяху; В то все сия во благо творяху. ^е-жИспр. по Т; Б нет; К до обиша и спания; А до пища и до стояния; В до пищи и до спасения. ^зК младенище; Т младенческим; А младенежным; В младенцами. ^иКТА супротивословие; В сотворити во словие. ^кТАВ да. ^лК бо составной; А бесовной. ^мТ по нем; В нас. ^нКАВ чесому; Т некоему. ^оИспр. по КТАВ; Б нет. ^пКТАВ нет. ^рКТАВ нет. ^сТАВ нет.

Л. 317. ^аКТ вменяюще. ^бКТ по; АВ нет. ^вКТА бесерменьским; В бусурманским. ^гКТВ давшу; А давшим. ^д-дКТАВ восвояси возвратихомся. ^еИспр. по КТАВ; Б пленники. ^ж-зКА с малейшими; Т с малейшими зело; В смелейшим зело. ^иKTA невернейшую. ^кКТАВ вышнего. ^мТА нет. ^нИспр. по Т; В множаше; К множещи; А множаще; В множаише.. ^о-пК в человеческом; Т человеком; АВ в человеческом быти. ^р-сТАВ бывшу и зельне изнемогшу. ^тК восташа; ТА восшаташа убо; В восташа убо. ^уКТАВ нет. ^фИспр. по КТАВ; В имати. ^хКТАБ колене.

Л. 317 об. ^аИспр. по КТАВ; Б пет. ^бИспр. по КТАВ; Б доброхотных подовластных. ^в-гKTAB оздравившим. ^дКТАВ и тако. ^еКТАВ нет. ^жКТАВ нет. ^зКТАВ вся злая. ^иТА пет. ^кК нет; ТА творил. ^лКТАВ детей. ^мИспр. по КТАВ; Б еже. ^нК почали; ТАВ почал. ^оИспр. по КВ; Б вит; ТА нет.

Л. 318. ^аTAB нет. ^бТАВ еже нашего ^вТАВ слова и. ^гИспр. по КТАВ; Б ради. ^д-дИспр. по ТАВ; Б творяше по святым; К пустым. ^еКТА нет. ^жТ есми на них но; А на нем но; В на них но. ^з-зК бывше; ТАВ бывших. ^и-иК благословив не отпустившу; Т благослови отпустившем; А благословение отпустившим. ^кИспр. по КАВ; Б устыдевся; Т устыдившимся. ^лКТАВ нет. ^м-мKTAB тамо.

Л. 318 об. ^аИспр. по КТАВ; Б и. ^б-вИспр. по КТА; Б подлежит; В глаголет. ^гК мосишского; ТАВ и мнишеского. ^д-дИспр. по ТВ; Б нарицаемых; КА отрицаемых. ^еИспр. по КТА; Б им же; В их. ^жКТА положися; В положиша. ^з-иТАВ возвратити чин. ^кИспр. по КТА; Б еи; В и се. ^лТАВ нет.

Л. 319. ^а-бКАВ преступив; Т пропуск в тексте. ^вКАВ нарицая; Т пропуск в тексте. ^гКАВ нарицая; Т пропуск в тексте. ^дКТАВ всем. ^еКТАВ бывшим. ^жКТАВ присовокупляюще. ^зТАВ разъярився. ^и-иКАВ гонению же; Т гонения же. ^кИспр. по КТВ; БА есть. ^лИспр. по КТ; Б праздник; АВ ублазимся.

Л. 319 об. ^аК но и; ТАВ и. ^бТАВ не обрящеши. ^в-вК силных нарицаемы и воеводам мучеником; ТАВ силным нарицаемым и воеводам и мучеником. ^гКТАВ нет. ^д-еК Антеру Менеи; Т Антипору и Енеи; А Антенору и Енее; В Антенору и Енем. ^ж-зК облыгание же их им; Т овладение их и растерзание; А и бразды. ^иИспр. по К; Б предлагати; ТАВ прелагати. ^кКА бо составной; Т безсаставной; В бесоставной. ^лИспр. по КТАВ; Б нет. ^м-нК междоусобныя брани не; Т междоусобные брани; А межеусобные брани; В межусобных браней. ^о-пК злоба обычей сам; Т злобы яко сама; А злоба обача сама; В злоба обаче сама.

Л. 320. ^аК обладатели; ТА властели. ^бТА подобно; В подоба. ^вТ единскому; А есть женскому; В еминстому. ^г-гKAB богу равно. ^дТ подобяхуся; А подобляхуся. ^еТАВ судиям. ^жТАВ плескания. ^зТ ярения; АВ рения. ^иТАВ Иоре. ^кТ глаголюще; А глаголаше. ^лКАВ Семелиею; Т Келиею. ^мКТА лакидонским. ^н-оИспр. по КТАВ; В Еликати. ^пК Строфониева; Т Трофрофиниева; А Трофиниева. ^рК Исуды; ТА Исидры; В Исиды.

Л. 320 об. ^а-бИспр. по К; Б благии; ТА бога; В поги. ^вИспр. по КТАВ; Б повинно. ^гТА нет; В от. ^д-еК ина; ТАВ нет. *Кончается текст Т.

Л. 321. ^аИспр. по КАВ; Б Христос, ^б-вКАВ вемы. ^гИспр. по КАВ; Б нет. ^дКАВ стыдяся. ^е-еКАВ Христу. ^жКА высоко; В высок. ^зИспр. по КАВ; Б токмо в. ^иКА высоту. ^к-лИспр. по КАВ; Б елинскому бесному колеблению подобишися. ^м-нКАВ избирая похваляешь.

Л. 321 об. ^аИспр. по КАВ; Б вероваше. ^бИспр. по КАВ; Б изменником. ^вИспр. по К; Б нет; АВ подобно. ^гИспр. по КАВ; Б нарицая. ^д-еИспр. по К; Б нет; АВ подобает; якова же они пострадаша, и тобе. ^жКАВ нет. ^зИспр. по КАВ; Б разоряли. ^иИспр. по КА; Б иже; В нет. ^к-лК после пробела Тархани; А тархани; В Астрахани. ^мИспр. по К; Б нет; АВ ниже. ^н-оК дело собранно иж се; А дело образно иже Сей; В обрачно было иже сей. ^пКАВ нет. ^рИспр. по КА; Б нет; В рек. ^сИспр. по К; Б подает; А подобает; В нет.

Л. 322. ^аИспр. по КАВ; Б до. ^б-вИспр. по К; Б глаголесте; АВ глаголали сие. ^гИспр. по АВ; Б прекоряти; К покоряти ся. ^д-еК своим нуждением хотением; АВ с понуждением. ^жК разорять; АВ разоряти. ^зИспр. по КВ; Б усщати; А налущати. ^иКАВ запасы. ^к-лКАВ много. ^мИспр. по АВ; Б хотесте иже; К но. ^нИспр. по КАВ; Б ни. ^оИспр. по КАВ; Б но скорее.

Л. 322 об. ^аИспр. по КАВ; Б бора. ^бИспр. по КАВ; Б улучишася. ^вКАВ разорили. ^гКАВ сотворили. ^дAB а о. ^е-еИспр. по КАВ; В егда проидохом Дон. ^жК изглаголати; А и глаголати. ^з-иИспр. по К; В нет; А случися таковая багуба православному; В случися таковая пагуба православному. ^к-лК нам дано; АВ нам данны. ^мКВ все лжею; А всею лжею. ^н-оАВ нет.

Л. 323. ^аКАВ нет. ^бКАВ глаголати. ^в-вК посланник наших; АВ посланий наших. ^гAB тебе послахом. ^дКАВ едва. ^е-еК напоминование; АВ и напоминанием. ^жИспр. по КПАВ; В пятидесять. ^зКАВ взяша. ^иКАВ нет. ^кИспр. по КАВ; Б нет. ^л-мКА со многими зело людми; В со многими людми зело. ^н-нК наших народу; АВ нашего народа. ^оАВ тако. ^пАВ брани и рати. ^рАВ устрашихомся. ^с-сК нет; АВ ли. ^тК есте утвержати; АВ есте утвердити.

Л. 323 об. ^аК хотети; А ли хотесте; В ми хотити. ^б-бИспр. по КА; Б нет; В всредно вас не погубляем, а. ^вКАВ нет. ^гКА нет. ^дИспр. по К; Б ехал; АБ отъехал. ^eК дело во; АВ великом. ^жКАВ бы был еси. ^зКА еже выше. ^иИспр. по КАВ; Б нет. ^кИспр. по К; Б истовишися; А неистовавшим; В неистовився. ^лК их с; А сих с. ^м-нИспр. по К; Б нет; АВ делом их. ^оКАВ лику.

Л. 324. ^аКВ разлучени; А разлученна. ^б-вКАВ хотя уж неумытному судищу предстати. ^гК покладаеши; АВ полагаеши. ^дИспр. по КАВ; Б нет. ^еИспр. по КАВ; Б манихейстом. ^ж-жАВ пища злобесне. ^зИспр. по КАВ; Б блядословие имуще. ^и-кКВ землею; А и землею. ^лАБ всем. ^м-нИспр. по К; Б нет; А но и здесь божия праведнаго суда; В божия праведнаго гнева. ^о-пКАВ обладающа Христа. ^рК состоятца; А состоитца; В стоитца. ^с-тИспр. по КАВ; Б нет. ^уИспр.; Б манахеи; К манихея; А малихея; В Манохея. ^фИспр. по КАВ; Б и.

Л. 324 об. ^а-бКА и не; В и. ^вИспр. по КА; БВ нет. ^гИспр. по К; Б превыспрь; АВ превыспрея. ^д-еИспр. по К; В преисподних земли (?); АВ последних моря и. ^жК куды; АВ куда. ^з-иИспр. по КАВ; Б противитися. ^кКАВ прегорд. ^л-лАБ повинным. ^мАВ нет. ^н-нИспр. по КВ; Б но како; А нет. ^оК восхищающе; А нет. ^пИспр. по КАВ; Б нет. ^рИспр. по КАВ; Б аи.

Л. 325. ^аИспр. по КВ; Б юнъ и; А юнний. ^бИспр. по КАВ; Б едино. ^вИспр. по К; Б епархи; А патриарха; В подриарси. ^гИспр. по КАВ; Б многожесловесный. ^дИспр. по К; Б нет; АВ на. ^еАБ же царем. ^жА тогда; В то и да. ^з-зИспр. по К; Б нет; А ты же кто еси, сан восхищавши, неистовяся хулиши; В ты же кто еси, сан восхищая, неистовяся хулиши. ^и-иКАВ и хощете закон божий. ^кА суже; В суще. ^лИспр. по КАВ: Б гонители. ^мАВ с его. ^нАБ у него живот. ^оАВ алчи. ^п-пА держаще; В держасте.

Л. 325 об. ^а-бКВ послушен; А послушан. ^вК власти; А властно и движения же не токмо до властно; В влас. ^г-дК но токмо не; АВ не токмо не. ^еКА егда. ^жКА неудержаниих. ^з-иК усопшей приношение; А усопшей принесения; В усопшей принесение. ^кКАВ сущу. ^лИспр. по КА; Б ведяще; В водяще. ^мКАВ ему аки. ^н-нАБ нет. ^о-оАБ на себе не обрете нам.

Л. 326. ^аИспр. по КАВ; Б нет. ^б-вКАВ пустыни, ниже зверя, не токмо человека видевшу. ^вАВ и едва. ^гК оскуде не; А усиди но. ^дАБ праведник. ^еАВ отчаюся. ^ж-жКА хто помыслит что; В помыслит хто. ^з-зАБ пред ним нага и отверста. ^иКАВ их. ^кИспр. по КАВ; Б нет. ^л-лК соблазну всему начато; А соблазну всему началу; В соблазну всему начало. ^мА вы меняете; В вменяете.

Л. 326 об. ^а-аАВ и малое наказание. ^бКАВ и. ^в-вА а которые еси свои; В а которые свои. ^г-гK может вся вселенная исписати; АВ может вся вселенная исписати ваших. ^д-дК своего лишения; А всего лишен; В всего лишил. ^еКАВ отторжеся. ^жАБ сам еси. ^зКА отторгнул еси; В отторгнул. ^иИспр. по КА; Б злая; В зло и. ^к-кАБ в верении. ^лИспр. по КАВ; Б нет. ^мКАВ такове. ^н-нАБ превыше отец твоих. ^оК колко; АВ колико.

Л. 327. ^аИспр. по КАВ; Б достойно, ^б-вК нашего; А нашим, ^гИспр. по КАВ; Б си. ^дИспр. по КА; Б июдеем; Б юда. ^еИспр. по КАВ; Б вопиеш. ^ж-жК то не сие еси был; А нет; В то не еси был еси. ^зАВ же. ^и-иАБ пролиясте.

Л. 327 об. ^аАБ оскорбление и озлобление. ^б-бКАВ к богу вопиет, ^вИспр. по КАВ; Б всю. ^г-гАБ от тебе нечестна. ^д-дК наших привел; А наших сотворил; В наших к нам привел. ^е-жКА зла им. ^зИспр. по КАВ; Б Кмагмет. ^иИспр. по КАВ; Б пятьюдесять. ^кК успевшу; АВ успеша. ^лИспр. по КАВ; Б еси (?).

Л. 328. ^а-бИспр. по КАВ; Б нет. ^вКА оставил. ^гК дальных конных; А дальнооколных. ^дКА сокрушенну. ^е-жК со; АВ нет. ^зИспр. по КАВ; Б сам. ^з-иК своею властию сотворив; А своею властию сотворше; В своею властию сотворили. ^кИспр. по КАВ; Б нет. ^лИспр. по КАВ; Б еси. ^мКА браненосен. ^н-нИспр. по КАВ; Б еси. ^оИспр. по КАВ; Б прежняя. ^п-рК во упокое пребывает; АВ во упокое пребывати. ^сКАВ нет. ^т-уКА тако наше гонение было; В пыта... (?) наше гонение было. ^бАВ нет.

Л. 328 об. ^аКАВ нет- ^бАВ нет. ^вКА не. ^гАВ есть. ^д-дКАВ розсужение имети человеку. ^еКАВ приимет. ^ж-жКАВ драго показуеши. ^з-зК иже серы; А иже закрыты; В изкры (?). ^и-кК нрав; АВ нрав твой. ^лК рече на нас; А рече инаго; В реченнаго. ^мК скорбь же убо; АВ скорбь же бе.

Л. 329. ^а-бК боголепне по милости; А боголепне помолитися; В благолепотнего милости. ^вК овогда; А ово; В и во он. ^гИспр. по КАВ; Б многие. ^дКАВ многих сущих. ^е-еИспр. по КАВ; Б праведнаго господня. ^жКА рече; В рекъше. ^зИспр. по АВ; Б в доме; К долу. ^иКВ сопреди ему; А спреди его. ^кИспр. по КВ; Б доколе; А дале. ^л-мК нет; АВ Исуса. ^нК виде ему; АВ видне ему. ^оКАВ нет. ^п-пИспр. по КАВ; Б видех. ^рК несносимыя; АВ неуносимы. ^сАВ нет. ^т-уК восползовати; А отвоспользовати; В отволеползовати.

Л. 329 об. ^а-аИспр.; Б забы или; КАВ забыли. ^бИспр. по КА; Б скрегтающим; В скоготающим. ^вИспр. по К; Б иже; АВ же и. ^гАВ нет. ^дК пореблющим; АВ поревая. ^еИспр. по КАВ; Б зрящих. ^жИспр. по КВ; Б подаша; А падоша. ^зИспр. по КАВ; Б не убо. ^иК воставшаго; АВ сшедшаго. ^кИспр. по КАВ; Б руку. ^лАВ но обаче. ^мИспр. по КАВ; Б же. ^н-оК яже аз; АВ аз же. ^п-рИспр.; Б по; К послуша аггельски владыка, колми же пса смердяща, злобеснаго; А послуша ангелския владыко, коли же паче тобе, пса смердяща, злобеснаго; В послушал аггельский владыка, колми же тебе паче, пса смердяща, злобесново. ^сКАВ нет. ^тКАВ земли.

Л. 330. ^а-бКА пропастию великого; В пропастию великую. ^вК нет; АВ дыхающу. ^г-дК иже к ним поползновение; А еже с ним поползновение; В еже к низпоползновению. ^еКВ впасти. ^жКВ гнева; А и гнева. ^зК оставивше; А оставшу; В оставшему. ^иАВ людей. ^к-лК ем; АВ ем мужей онех. ^мИспр. по КАВ; Б нет. ^нИспр. по КАВ; Б молящуся. ^о-пКАВ нет. ^р-сК нет; А видят паче и по смерти праведнии нами сотворяемая; В видят и паче и по смерти прапедни (?) и нами сотворяемая. ^тИспр. по КАВ; Б зла. ^уИспр. по КАВ; Б спростирает.

Л. 330 об. ^а-бИспр.; Б паче же; К паче не; А ноипаче неже; В наипаче же ниже. ^в-гК нет; А аще чада Авраамля бысте были, дела Авраамля; В чада Авраамля бысте, дела Авраамля. ^д-еИспр. по АВ; Б Авраама, но семя; К нет. ^жИспр. по КА; Б и; В нет конца фразы. ^з-иИспр. по КА; Б всуе же мудрыми; В сие мудреными же. ^кИспр. по А; БВ не; К нет. ^лК полеце; А ползице; В ползце. ^мИспр. по КАВ; Б но. ^нКВ и; А нет. ^оИспр. по КА; Б неповинили; В неповинныя. ^пКА сотворив. ^рАВ покаяния. ^сКАВ сих. ^тИспр. по КВ; Б владети; А нет. ^уАВ рнящеся. ^фИспр. по КА; Б невидимо; В недоведомо. ^хИспр. по КАВ; Б приемлетеся. ^цАВ убо не.

Л. 331. ^а-бАВ нет. ^вКАВ есть. ^гК в ночи содевающа; А в ноцех содеваете; В в нощех содевающе. ^д-еК при вас уча; АВ при вас. ^ж-зИспр. по К; Б угодная и области на; АВ година и область темная. ^и-кИспр. по К; Б ради; А ради убо; В убо ради. ^лАВ учительстве. ^мАВ и того ради вы от мене гонения.

Л. 331 об. ^а-бК яко младенцы; А яко мучительницу; В яко же младенцу. ^в-гКАВ от инех разума. ^дИспр. по К; Б кровных; А Иродовых; В Ироновых. ^е-жКАВ нет. ^з-иК лая или яде от хидны отрыгая, сие неподобно; АВ псову лаянию или ехидне отрыганию, сему подобно. ^кК убо сице; АВ убо како. ^лКАВ нет. ^м-нАВ неудобственная творять. ^оАВ нет. ^пАВ злобеством. ^рКАВ вложити. ^сАВ надгробному пению. ^тАВ Волмерь. ^у-фАВ Жигимонтов. ^х-цК самовластным же; АВ самовластия жити. ^чКАВ изыскал. ^ш-щАВ нет.

Л. 332. ^а-аК паче же; А понеже. ^бАВ нет. ^в-гК печеся; АВ пекийся. ^д-еК же бо убо тя; АВ же тя убо избавит. ^жК нет. ^з-иК восхитити возможет; АВ исхитити может. ^кАВ нет. ^л-мАВ нет. ^н-оИспр. по КАВ; Б подобна творити. ^п-рК пота книжника; А потаков яже; В на таков яже. ^сАВ потаковнику. ^т-уАВ вас. ^фИспр. по КАВ; Б Блата. ^х-цИспр.; Б власского (?) ... мени (первые буквы смазаны); К влаского (?) пламени; АВ властелинского племени. ^чАВ злая. ^шАВ тя убо. ^щА ово же. В ово. ^ъА дмясь; КВ дмяся. ^ыИспр. по КВ; Б вместоблюстителем; А местоблистителя. ^ьИспр. по А; БКВ ваших. ^эИспр. по КАВ; Б яко. ^юАВ подобию. ^я-яИспр. по КАВ; Б Июдея от Иерусалима а.

Л. 332 об. ^аИспр. по К; БВ ротника; А родника. ^б-вАВ брату своему или присный. ^гАВ началну и вождь. ^дАВ нет. ^еК душе; АВ душам. ^жАВ рекоша. ^зАВ нет. ^и-кАВ ему приключаетца. ^лАВ и сам. ^мИспр. по КАВ; Б вражду.

Л. 333. ^аАВ благо. ^бАВ о. ^вИспр. по КВ; В вопиет; А возсияет. ^гАВ сам на. ^дА причти; В причте. ^еAB нет. ^ж-зА не сущу праведну с невходимыми; В на судище праведно с невходимыми. ^иАВ а что. ^кИспр. по КАВ; Б нет. ^л-мИспр. по К; Б ото же; АВ отбежати. ^н-нА рать виновна сотворяти; В рать виновна сотворе. ^оАВ нет. ^пИспр. по К; Б разрушите; АВ разрушати. ^р-сК себе бог раздели; АВ тебе больми разделишася. ^тАВ твое. ^уАВ аще ли. ^ф-фИспр. по АВ; Б прикладним наследством; К прикладне ть посреди, далее пробел в одно слово. ^хИспр.; Б навыкнути; КАВ навыкну. ^ц-чАВ уби изрядни. ^шАВ суть и.

Л. 333 об. ^а-бИспр. по К; Б не к людем их кончину; А не к блюдению их кончину; В к неблюдению их ни к чину. ^в-вИспр. по К; Б им припадением; А и исприпаданием; В и с преподанием. ^гК жертовника; АВ жертовнице. ^дК низвынья; А изважения; В нет. ^еИспр.; Б и завис (?); КАВ завет. ^ж-зАВ пречистая сохрани. ^и-кИспр.; Б немети; К не смети; АВ имети. ^л-мИспр.; Б на нийждо день; К но кождо, далее пробел в одно слово; А на что же до дел; В ничто же до дел. ^нАВ хто. ^о-пИспр. по К; Б начнет неповеленному; АВ хощет, а неповеленно. ^р-сИспр. по К; Б предстояние кто от их же под ним вчиненных, посудити; А предстояние хто, а не учинен бытн судити; В предстояине хъто, а не учен ту осудитп. ^т-уАВ досаждает таковый изгнати его подобает. ^фАВ смел. ^х-цА еще наче места; В еже паче не. ^чК каде; АВ краде. ^ш-щИспр. по К; Б воистинну богословия; АВ а мы воистинну бога славим. ^ыИспр. по КАВ; Б не.

Л. 334. ^аАВ или. ^б-бАВ и вся. ^в-гAB есть от законодавца. ^д-еИспр. по К; Б Сиевины сы наскочиша бесове и не послаша; АВ Сиявины бесове наскочиша не послаша бо. ^ж-зАВ реши а оне. ^и-кАВ яко тельцы, и убиваеми, яко пси. ^лАВ беззакония их. ^м-мАВ многие силы. ^н-нАВ он же отвещевает: не вем вас. ^оАВ неправде. ^п-рАВ не по достоянию. ^с-тАВ разумна же единая по достоянию ому, ^у-фК священнику зло или о инем чесом; А священичества емься или о ничесом; В свещенству емыя или в ином чесом. ^х-цАВ законопреступлениих. ^чАВ суда. ^ш-щАВ в них силы. ^ыАВ пути темны. ^э-эИспр. по К; Б приплода дадя хуха; А приповедят духа; В проповедует духа. ^ю-юА а иным же аще и святый дух имущим истинною верующим; В а ным же аще и святой дух имущим истино веровавшим.

Л. 334 об. ^аАВ враг ли, ^б-вА и таковы еже; В такова еже. ^г-дК отстой есть; АВ отстояние имать. ^еИспр. по КАВ; Б светлейшего, ^жИспр. по К; Б месть; АВ невместно. ^з-иК подобноприятно; А но богоприятном; В на небогоприятном. ^кИспр. по К; Б весьма; АВ больма. ^лАВ во священных. ^м-нАВ бога видетн. ^о-пА не бояся их; В не бояся нам. ^рАВ милостивый. ^сКАВ нет.^т-уИспр. по К; Б злец; АВ зол и лстив. ^фАВ волкохищен. ^хАВ кожю волчью. АВ но. ^ч-чА благовернии преподобнии и праведна; В благоверне праведнии праведна. ^шАВ нет. ^щАВ но о. ^ыАВ преимуще ими. ^ьИспр. по КАВ; Б сущими; далее в рамке воздаяся. ^эАВ первые имена. ^юАВ славу. ^яКА и видеши; В видеши. *Обрывается текст Б; далее в основу положен текст К.

К, л. 342 об. ^аАВ досаждающу. ^бИспр. по АВ; К начальствовати. ^в-гА устыдитца илея презрения; В устыдитца имея презрение. ^д-еАВ избегание имый. ^жАВ безчисленное.

Л. 343. ^аАВ развращение. ^б-вАВ не убо ли предстоят. ^г-дИспр.; К и божий врач ни себе иного ни себе иного врачю или же; А иже а иного врачевати не умеет, а иже; В иже бо себя врачюет, а иного врачовати не умеет, а иже. ^еА а иже дом; В аж дорь и. ^жИспр. по АВ; К глаголя. ^з-иАВ по похотению и по ярости и по.

Л. 343 об. ^аАВ иже во. ^бА чин но; В чинской. ^вАВ ведати. ^гИспр. по АВ; К от. ^дИспр. по АВ; К любезного мя. ^еИспр. по АВ; К жестоко ти.

Л. 344. ^аИспр. по В; К накончанных; А некончанный и. ^бАВ от. ^вА претыкаемся; В притаемся. ^гАВ ведаем а. ^дА а; В же а. ^е-жАВ соделал бых, яко да не бых им собе соделал. ^з-иИспр. по АВ; К за. ^кАВ есте. ^лИспр. по АВ; К и. ^мИспр. по АВ; К нет. ^нАВ миловати.

Л. 344 об. ^аЛ благо; В благостию. ^бАВ шествовал есть. ^вИспр. по А; К греш; В грешных. ^г-дИспр. по А; К иже (?); В и я. ^еАВ писание. ^жА очистити; В очисти. ^иАВ нужно. ^кИспр. по АВ; К нет. ^л-мИспр. по АВ; К и божии (далее пропуск в несколько букв) чествующим.

Л. 345. ^аИспр. по АВ; К милостивне. ^б-вАВ отогнавшего самаритянина. ^гИспр.; К многогласного ни; А многоглаголанного ни; В многогльньго ни. ^дИспр. по АВ; К послание. ^е-еАВ бога богом мстил. ^жИспр. по АВ; К воскресит. ^зАВ оцыщение. ^иАВ приемлет. ^кА ревнительная; В равнительная. ^лИспр. по АВ; К слышаху. ^мАВ Исусу.

Л. 345 об. ^а-аИспр. по В; К учи бо а мысити; А учити. ^бАВ не веси ли. ^вИспр. по АВ; К мужу. ^г-дИспр. по АВ; К множеством и стъдом. ^еИспр. по АВ; К сверыпо. ^жИспр. по АВ; К бирающаго. ^зАВ нет. ^иИспр. по АВ; К разуму. ^к-кА советуем сия; В советуемся. ^л-лАВ иже бо. ^м-мА зваше яже хотеше; В зваша яже хотяху. ^иИспр. по АВ; К благостыня.

Л. 346. ^аАВ страстей. ⁶АВ всяком. ^в-гИспр. по АВ; К своих всех злодеев. ^дИспр. по А; КВ величавши. ^еИспр. по АВ; К отпады. ^жИспр. по А; К на; В нет. ^зИспр. по АВ; К тщанием. ^иАВ отлучатися. ^к-лАВ всех наипаче. ^мИспр. по АВ; К понуже.

Л. 346 об. ^аИспр. по АВ; К учитель. ^бИспр. по АВ; К почиваше. ^вИспр. по АВ; К воля. ^г-дИспр. по АВ; К и буйного. ^еИспр.; К красти ли; АВ красти а сам. ^ж-зИспр.; К нет; АВ творити и сам прелюбы. ^иИспр.; К скаредуйся; АВ скаредуя и ты именуешися аки.

Л. 347. ^а-бАВ мнюся и поведают. ^в-гА пред вся милости милость; В предвигся милости. ^д^-еАВ якоже вси человецы в мире. ^жИспр. по АВ; К то. ^зИспр. по АВ; К нет. ^иИспр. по АВ; К о и. ^к-лАВ нечестив звон или есте или неволею к нам дыша. ^мАВ не такому же. ^н-оАВ человеколюбцу. ^п-рАВ понесшему и недуги приемшему, не праведных пришел. ^сАВ хотящему. ^тАВ а не.

Л. 347 об. ^аИспр. по АВ; К блажен. ^бИспр. по АВ; К чистоты. ^вИспр. по АВ; К отзвыше. ^гИспр. по АВ; К целомудренно; АВ нецеломудрию. ^дАВ зазрению. ^е-еИспр. по АВ; К дерзости еже. ^жА неизцелным; В неисцеливым. ^зИспр. по АВ; К пострадаша. ^иИспр. по АВ; К пра. ^кИспр.; К приемле; АВ его прият. ^лИспр. по А; К отвержением; В нет. ^мИспр. по А; К скончавщесь; В скончавшаго.

Л. 348. ^а-аАВ и се все. ^бАВ но и. ^вАВ беззаконовав. ^г-гА а напоследи; В а последи. ^дАВ видящею. ^еИспр. по АВ; К запрещением. ^ж-жАВ законнова такого человека ненавидства.

Л. 348 об. ^аИспр. по В; К плоту; А плоть. ^бАВ но. ^вАВ полагаше.

Л. 349. ^аИспр. по АВ; К нет. ^б-вИспр. по АВ; К нет. ^гК далее пробел в 1 ¹/₂ строки. ^дАВ преславнаго. ^еА степенней; В степеней. ^жА ответа; В от лета.

Краткая редакция

Первое послание Грозного Курбскому краткой редакции публикуется по списку ГИМ, Муз., №1551 (М); исправления и групповые разночтения – по трем другим спискам XVII в. той же редакции (ср. с. 320 и 330).

Л. 10. ^аП₂М₂ нет. ^бП₂М₂ крестопреступников. ^в-гП₂М₂ нет. ^дП₂М₂ есть. ^еП₂М₂Пн нет.

Л. 10 об. ^а-аП₂М₂Пн нет. ^бИспр. по П₂М₂Пн; М самодержавством. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М достойнейшему. ^гП₂М₂ нет. ^дП₂М₂ нет. ^е-жП₂М₂Пн за Доном. ^зИспр. по П₂М₂Пн; М волею.

Л. 11. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^б-бИспр. по Пн; М иноплеменною кровию; П₂ единоплеменную кровь; М₂ единоплеменною кровь. ^вП₂М₂Пн восхитихом.

Л. 11 об. ^аП₂М₂ слугатаю.

Л. 12. ^аП₂М₂Пн наши. ^бП₂М₂Пн приразися. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М носи.

Л. 12 об. ^а-бИспр. по П₂М₂Пн; М многия. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М твориши. ^г-дИспр. по П₂М₂Пн; М нет.

Л. 13. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М Баси, переправлено из Быси. ^б-вП₂М₂ тобя не отвержеся.

Л. 13 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М сице. ^бП₂М₂ бысть. ^вП₂М₂Пн наполнено бо. ^гП₂М₂Пн по пророку. ^д-еП₂М₂Пн нет. ^жИспр. по П₂М₂Пн; М страстми. ^з-мП₂М₂Пн кровь святую.

Л. 14. ^аМ далее снова и победоносную и святую кровь во церквах божиих пролияли есмя и мученическими кровми праги церковный обагрили есмя. ^бП₂М₂Пн облагая.

Л. 14 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М страстми. ^бИспр. по П₂М₂Пн; М милостию. ^в-гП₂М₂Пн не хотя уже. ^дИспр. по П₂М₂Пн; М пища.

Л. 15. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М тако.

Л. 16. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М владителя. б-вП₂М₂Пн даси ответ.

Л. 16 об. ^аП₂М₂Пн глава. ^бП₂М₂Пн повелено. ^в-гМ дважды.

Л. 17. ^аП₂М₂Пн хотяща. ^б-вИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^гИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^дИспр. по П₂М₂Пн; М обою.

Л. 17 об. ^а-бП₂М₂Пн нет. ^вП₂М₂Пн же собака. ^гП₂М₂Пн того. ^дП₂М₂ онсица и онсица.

Л. 18. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^бП₂М₂Пн нет.

Л. 18 об. ^аП₂М₂Пн нет. ^б-вП₂М₂Пн нет. ^гП₂М₂Пн есть нам. ^дП₂М₂Пн едва. ^еП₂М₂Пн и како.

Л. 19. ^а-бИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^вП₂М₂Пн уставити.

Л. 19 об. ^аИспр. по П₂М₂; М нет. ^бП₂М₂Пн о. ^вП₂М₂Пн и лжею. ^г-гП₂М₂Пн собацким свои изменным злым. ^дП₂М₂Пн достальных. ^еП₂М₂Пн хотеста. ^жП₂М₂Пн есть. ^з-иП₂М₂Пн ссущего млеко.

Л. 20. ^аП₂ я, другим почерком дописано йца; М₂ яца; Пн хлеба. ^бП₂М₂Пн скорпию. ^вП₂М₂Пн камень. ^гИспр. по П₂М₂; М приносити; Пн принесосте. ^дП₂Пн нет; М₂ прочерк. ^е-жП₂М₂Пн нет.

Л. 20 об. ^аП₂М₂Пн Тучкин. ^бП₂М₂Пн обратися. ^в-гП₂М₂Пн убожествовал. ^д-еП₂М₂Пн не учинил, что ты. ^жП₂М₂Пн адамских.

Л. 21. ^аП₂М₂Пн ведуще. ^бП₂М₂Пн вси иже. ^в-гП₂М₂Пн нет. ^дП₂М₂Пн не могуща. ^еИспр. по П₂Пн; М ныне; М₂ Ананий. ^жП₂М₂Пн Вашша.

Л. 21 об. ^аП₂М₂Пн исполнения. ^бП₂М₂Пн рече ино. ^вИспр.; М за; П₂М₂Пн нет.

Л. 22. ^аМ сверху другим почерком Христова. ^бП₂М₂Пн рече убо. ^вП₂М₂Пн нет. ^г-дП₂М₂Пн страхом повелевает. ^еП₂М₂Пн тако.

Л. 22 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М злейшаго. ^бП₂М₂Пн нет. ^вП₂М₂Пн о подовластных. ^гИспр. по П₂М₂Пн; М озрительным.

Л. 23. ^аП₂М₂Пн нет. ^б-бП₂М₂ Поликарпе Измирскаго; Пн было Поликарпе Измирского; зачеркнуто и надписано Карпе в Крите. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М видех. ^гИспр. по П₂М₂Пн; М седящу. ^дИспр. по П₂М₂Пн; М зинувшу. ^еИспр. по П₂М₂Пн; М ним полползновение.

Л. 23 об. ^аП₂М₂Пн тогда убо и. ^б-^вИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^г-дП₂М₂Пн не послуша ангельский владыка. ^еИспр. по П₂М₂Пн; М послушаша. ^жИспр. по П₂М₂Пн; М болезнующе.

Л. 24. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М злобесным. ^б-бИспр. по П₂М₂Пн; М не сия ли. ^в-гП₂М₂Пн и паче. ^дП₂М₂Пн а чесо. ^еИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^ж-зП₂М₂Пн нет.

Л. 24 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М мимотекошаго. ^бИспр. по П₂М₂Пн; М конечнаго. ^в-гИспр. по П₂М₂; М ума; Пн имя его. ^дП₂М₂Пн нет. ^е-жИспр. по П₂М₂; М нет; Пн нет своим держите и нечестие сотворяете; далее есть. ^зИспр. по П₂М₂Пн; М Варуш. ^и-кИспр. по П₂М₂; М ускудели Израили; Пн оскудели Израиль.

Л. 25. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М приложил. ^бИспр.; М гордостии; П₂М₂Пн гордостно. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М излучные. ^гИспр. по П₂М₂; М Оверни; Пн нет. ^д-дП₂М₂Пн на грады и на. ^еИспр. по П₂М₂Пн; М сотвориши.

Л. 26. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М нечистый. ^бИспр. по П₂М₂Пн; М подобает. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^г-дП₂М₂Пн погибельный обрете. ^еП₂М₂Пн нет. ^жП₂М₂Пн же убо. ^зП₂М₂Пн не хвалюся. ^иП₂М₂Пн святительский. ^кП₂М₂Пн прещающе.

Л. 26 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М нарица. ^б-бМ₂Пн ради убо; П₂ убо. ^вП₂М₂Пн и.

Л. 27. ^аП₂М₂Пн нет. ^бП₂М₂Пн Иароновых. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М жерцев. ^гП₂М₂Пн ехиднине. ^дП₂М₂Пн сему убо. ^еП₂М₂Пн чада. ^жИспр. по П₂М₂Пн; М зловерством. ^зИспр. по П₂М₂Пн; М господину. ^иП₂М₂Пн еже не. ^кП₂М₂Пн не творят и. ^лП₂М₂Пн нынешней; П₂ исправлено на нижнем поле на нашей же.

Л. 27 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М сего. ^бИспр. по П₂М₂Пн; М далее вторично самовластным быти нашего повеления но в самоволстве самовластия. ^вП₂М₂Пн нет. ^г-дП₂М₂ злобесному собацкому. ^еП₂М₂Пн есмь.

Л. 28. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М издшедше. ^бП₂М₂Пн понеже убо. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М претельно. ^гП₂М₂Пн бе злобесному. ^дП₂М₂Пн подобяся. ^еИспр. по П₂М₂Пн; М рабством. ^жП₂М₂Пн ваших.

Л. 28 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М неистовая. ^бИспр. по П₂М₂Пн; М злодеем. ^вП₂М₂Пн мучени. ^гП₂М₂Пн Павлу.

Л. 29. ^аП₂М₂Пн ехиднину. ^бП₂М₂Пн нет. ^вП₂М₂Пн нет.

Л. 29 об. ^а-бП₂М₂ им даннаго.

Л. 30. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^бП₂М₂Пн законнова. ^вИспр. по П₂М₂Пн; М покаяние. ^гИспр. по П₂М₂Пн; М нет. ^д-еИспр. по П₂М₂Пн; М изменною.

Л. 30 об. ^аИспр. по П₂М₂Пн; М полагаше и. ^бП₂М₂ разумей. ^вП₂М₂Пн нет. ^гП₂Пн по; М₂ во. ^дП₂М₂ миру лето.

2-я пространная редакция

Первое послание Грозного Курбскому 2-й пространной редакции публикуется по списку ГИМ, собр. Уварова, № 330/1581 (Ув₂); исправления и групповые разночтения – по трем другим спискам хронографического вида той же редакции (ср. с. 346; перечисление их см. на с. 330-331).

Л. 6. ^а-бХ Послание царя Ивана Васильевича ко князю Андрею Курбъскому противу писание князя Курбъскаго, что писал из Флятовские земли из града Вольмера и о взятии московского города Озерищ, глава 387; С Послание царя Ивана Васильевича ко князю Курпскому противу писание князя Андрея Курпскаго, что писал из Флянтоские земли из града Полмера и о взятии литовскаго града Озерищ.

Л. 6 об. ^аХС в правду, ^бИспр. по ХС; Ув₂ содержетелем. ^вИспр. по ХС; Ув₂ смотрением. ^г-дИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^еИспр. по ХС; Ув₂ обшекше. ^жИспр. по ХС; Ув₂ самодержавства.

Л. 7. ^аИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^бХС показавшаго. ^вХС нашего. ^гХС нет. ^дХС попусти доселе. ^еИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 7 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ православному. ^бХС боярину и. ^вХС слугатаю. ^гXC отступльшим. ^дХС поправшим. ^еИспр. по ХС; Ув₂ благочестьне.

Л. 8. ^а-вХ беседех и бывших; С бесех и бывших. ^вИспр. по ХС; Ув₂ в сети. ^гИспр. по ХС; Ув₂ погубих.

Л. 8 об. ^аХС никако. ^бИспр. по ХС; Ув₂ насе. ^вХС нет.

Л. 9. ^аХС се. ^бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ богая.

Л. 9 об. ^аИспр. по X; Ув₂ сим; С сии. ^бИспр. по ХС; Ув₂ творяше. ^в-вИспр. по ХС; Ув₂ пути плавающему.

Л. 10. ^аХС всей. ^бХС нет.

Л. 10 об. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ есть.

Л. 11 об. ^аХС разуму, ^бИспр. по ХС; Ув₂ бе.

Л. 12. ^аХС ими.

Л. 12 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ заветуеши. ^б-бХС вы естеству человеческаго.

Л. 13. ^аИспр. по ХС; Ув₂ Луствичник. ^бИспр. по ХС; Ув₂ коих.

Л. 13 об. ^аХС рабных.

Л. 14. ^аИспр. по ХС; Ув₂ подружии. ^бИспр. по ХС; Ув₂ лъте.

Л. 14 об. ^аХС но последуя. ^бХС нет. ^вХ Навеща; С Навоща. ^гИспр. по ХС; Ув₂ детесятью. ^дХС нет. ^еХ странно; С страшно.

Л. 15. ^аХС нет. ^бХС нет. ^вХС бесит. ^гИспр. по ХС; Ув₂ не во. ^д-еИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 15 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ неразсмотрении. ^бИспр. по ХС; Ув₂ слышиши. ^вИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^гИспр. по ХС; Ув₂ а.

Л. 16. ^аИспр. по ХС; Ув₂ сеина. ^бИспр. по ХС; Ув₂ ни.

Л. 17. ^аХС исправил. ^б-бХС рече премудрый. ^вИспр. по ХС; Ув₂ звиевы. ^г-дХС тя постави.

Л. 17 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ апос. ^б-вИспр. по ХС; Ув₂ влагаем. ^гИспр. по ХС; Ув₂ истогоник. ^дИспр. по ХС; Ув₂ водит.

Л. 18. ^aИспр. по XC; Ув₂ плот. ^б-вИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^г-дИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^еИспр. по ХС; Ув₂ несть. ^жХ далее вставка на поле но осуждает закон; С эти слова в тексте. ^зХ и многи; С многи.

Л. 18 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ взусти. ^а-бХС нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ пиша.

Л. 19. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ во дне.

Л. 19 об. ^аХС Илия.

Л. 20. ^аХС хотения разуму. ^бХС нет. ^ВХ Зинъзирих; С Зинъзихир.

Л. 20 об. ^аХС Дикорта. ^бИспр. по ХС; Ув₂ и то. ^вИспр. по ХС; Ув₂ болезнь. ^гХС ниже от беззакония. ^дИспр. по ХС; Ув₂ отставя тя.

Л. 21 об. ^аХС тако. ^б^-вИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^д-еХС отселе. ^ж-зХС многих странах.

Л. 22. ^аИспр. по ХС; Ув₂ Багмоты. ^бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вХС святительская.

Л. 22 об. ^а-6Испр. по ХС; Ув₂ понеже. ^в-гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^дИспр. по ХС; Ув₂ обладаем.

Л. 23. ^аИспр. по ХС; Ув₂ и. ^бИспр. по ХС; Ув₂ и.

Л. 23 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ расточался. ^б-вХС воцарствити. ^гИспр. по С; Ув₂ даяти; X подаяний.

Л. 24. ^аХС нет. ^бХ посная; С поносная. ^вХС нет. ^гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^д-дХ никако же; С никакого же. ^еИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^жХС нет.

Л. 24 об. ^аХС нет. ^бХС нет. ^в-гИспр. по ХС; Ув₂ человек бе убийца. ^дИспр. по ХС; Ув₂ провали.

Л. 25. ^аХС си. ^б-вХС но и предверия. ^г-дИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^е-жИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 25 об. ^а-бХС нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ изменнича. ^гХС облыгаете. ^дИспр. по ХС; Ув₂ злепо.

Л. 26. ^аИспр. по ХС; Ув₂ девстве. ^бИспр. по ХС; Ув₂ натаи.

Л. 26 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ Ивановича. ^бХС сродствующим.

Л. 27. ^аХС добротнаго.

Л. 27 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ мотрополита. ^бИспр. по ХС; Ув₂ юность. ^вИспр. по ХС; Ув₂ да. ^г-дХС локтем опершися о отца нашего постелю, ногу положив.

Л. 28. ^аХС мучением.

Л. 28 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ ызли (?).

Л. 29. ^а^-вИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ сотворити. ^г-дИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 30. ^аИспр. по ХС; Ув₂ ко. ^бИспр. по ХС; Ув₂ доброхотство. ^вИспр. по ХС; Ув₂ еже таким нам. ^гИспр. по ХС; Ув₂ преступити.

Л. 30 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ разрешая. ^бИспр. по ХС; Ув₂ з.

Л. 31 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ сотовати. ^бИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 32. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вХС обуща. ^гИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 32 об. ^а-бХС нет.

Л. 33. ^аХС изволению. ^б^-вИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^гИспр. по ХС; Ув₂ гонзул.

Л. 33 об. ^а-аИспр. по ХС; Ув₂ во мне бытию. ^вИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ лнейших.

Л. 34. ^аИспр. по ХС; Ув₂ зеленую. ^бИспр. по ХС; Ув₂ и их.

Л. 34 об. ^а-бХС нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 35. ^аИспр. по ХС; Ув₂ ти. ^бИспр. по ХС; Ув₂ их. ^вУв₂ надписано над строкой; ХС в тексте.

Л. 35 об. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ согласным их. ^вИспр. по ХС; Ув₂ заповедь нашу заповедь. ^гИспр. по ХС; Ув₂ возбратити. ^дИспр. по ХС; Ув₂ мам. ^еИспр. по ХС; Ув₂ ты. ^жИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^зИспр. по ХС; Ув₂ забых. ^иИспр. по ХС; Ув₂ преступих.

Л. 36. ^аИспр. по ХС; Ув₂ гоните.

Л. 36 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ возъярихся. ^бИспр.; Ув₂ развевающии; ХС развещевающеи. ^вХС Ангенору.

Л. 37. ^аХС государю. ^бХС бо составной. ^вИспр. по ХС; Ув₂ рабов. ^гХС господий. ^д-еИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^жХС или. ^зИспр. по ХС; Ув₂ наших и прогневании.

Л. 37 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ человеческому. ^бИспр. по ХС; Ув₂ и.

Л. 38. ^аИспр. по ХС; Ув₂ бога.

Л. 38 об. ^аХС богу.

Л. 39. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ и подобает подобает. ^вИспр. по ХС; Ув₂ слову. ^гИспр. по ХС; Ув₂ изступившими.

Л. 39 об. ^а-аХС своим изменным. ^бИспр. по ХС; Ув₂ подобно. ^вХС праотци. ^гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^дХС и.

Л. 40. ^аИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 40 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ собетовасте. ^б-вХС наскоре.

Л. 41. ^а-бXC царствию государствие. ^вХС и.

Л. 41 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ научил. ^бХС едва. ^вИспр. по ХС; Ув₂ поидоста.

Л. 42. ^аХС нас сильных, ^бХС ваского. ^вИспр. по ХС; Ув₂ постави.

Л. 42 об. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ бесчестну. ^гИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 43. ^аИспр. по ХС; Ув₂ но. ^бИспр. по X; Ув₂ дво; С два.

Л. 43 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ поминованна. ^бИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 44. ^аИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^б-вИспр. по ХС; Ув₂ кончину. ^гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^д-еХС благоведне называя. ^ж-зИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^иИспр. по ХС; Ув₂ мученически. ^к-лИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 44 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ иже. ^бХС каде. ^вИспр. по ХС; Ув₂ еди. ^гИспр. по ХС; Ув₂ ня. ^дХС Ксевины,

Л. 45. ^аИспр. по ХС; Ув₂ (л. 44 об. – 45) подра||жаема. ^бХС вси.

Л. 45 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ имение. ^бХС злохуления. ^вИспр. по ХС; Ув₂ да. ^гИспр. по ХС; Ув₂ обач (?).

Л. 46. ^аИспр. по ХС; Ув₂ брапия. ^бИспр. по ХС; Ув₂ без лета.

Л. 46 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ голвински. ^б-бИспр. по ХС; Ув₂ кое земли, ^вИспр. по ХС; Ув₂ веси. ^гИспр. по ХС; Ув₂ и.

Л. 47. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ утвердив. ^вХС подлежит еже. ^г-дИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^еИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 47 об. ^аХС горчайшее осуждение ^б-вИспр. по ХС; Ув₂ всем. ^гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^дИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^еИспр. по ХС; Ув₂ стленни.

Л. 48 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ хулиши.

Л. 49. ^аИспр. по ХС; Ув₂ ни. ^бХС гонили. ^вИспр. по ХС; Ув₂ все.

Л. 49 об. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ иже. ^вХС возстена и. ^гХС тако. ^дИспр. по ХС; Ув₂ соборо. ^еХС предстояще. ^жИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^зИспр. по ХС; Ув₂ и. ^иИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^кХС речеся. ^лИспр. по ХС; Ув₂ возобнувшися. ^мИспр. по ХС; Ув₂ нет.

Л. 50. ^аИспр. по ХС; Ув₂ праведни. ^бИспр. по ХС; Ув₂ восхиющи. ^в-гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^дИспр.; Ув₂ХС началу. ^еХС другими изменники.

Л. 50 об. ^а-бХС мало бывало на тебя. ^в-гХС не можеши зрети. ^д-еХС вся вселенная исписати. ^жХС есте.

Л. 51. ^аХС видещи. ^бХС он ему даде. ^вХС себе чести. ^г-дИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^е-жХС еси был.

Л. 51 об. ^аХС богу. ^б-бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^в-вИспр. по ХС; Ув₂ бо сице вся. ^гИспр. по ХС; Ув₂ вопию. ^дИспр.; Ув₂ удивления; ХС удавление.

Л. 52. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ сотворихом. ^вИспр. по ХС; Ув₂ улену. ^гИспр. по ХС; Ув₂ ны. ^дИспр. по ХС; Ув₂ же. ^еХС нет.

Л. 52 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ своею владеете. ^б^-вИспр. по С; Ув₂ гонясте; X годно; почто тако сотворили есте. ^гИспр. по ХС; Ув₂ но есть. ^дИспр. по ХС; Ув₂ послежеде. ^е-жИспр. по ХС; Ув₂ нет, ^з-иИспр. по ХС; Ув₂ претыкание. ^кИспр. по ХС; Ув₂ отечеством.

Л. 53. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^вИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^гИспр. по ХС; Ув₂ мука. ^дХС глаголаше. ^еХС нет. ^жИспр. по ХС; Ув₂ но, ^зХС тогда многое. ^и-иХС нет. ^кИспр. по ХС; Ув₂ и яже. ^лИспр. по ХС; Ув₂ о. ^мИспр. по С; Ув₂ на благочестие; X неблагочестие.

Л. 53 об. ^а-аХС видит. ^бИспр. по ХС; Ув₂ лико. ^вХС неуносимые. ^г-гИспр. по ХС; Ув₂ ного ж. ^д-еИспр. по ХС; Ув₂ забыли. ^жИспр. по ХС; Ув₂ сиротающим (?). ^з-иХС нет.

Л. 54. ^аИспр. по ХС; Ув₂ горни. ^бИспр. по ХС; Ув₂ зрящи. ^вХС помиловавша. ^гХС рещи. ^д-еИспр. по ХС; Ув₂ яко ж и. ^ж-зИспр. по ХС; Ув₂ аггельския. ^и-кХС праведный. ^л-мХС нет.

Л. 54 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ в. ^бИспр. по ХС; Ув₂ предстоит. ^вХС имущим. ^гХС влекомем. ^д-дХС нет. ^е-еХС пропасть ону. ^жИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^зХС нет. ^и-кИспр. по ХС; Ув₂ слыша убо от.

Л. 55. ^аИспр. по ХС; Ув₂ праведни. ^бХС сотворити, ^вИспр. по ХС; Ув₂ изщу. ^гХС немилосердаго. ^д-еИспр. по ХС; Ув₂ Иева. ^жИспр. по ХС; Ув₂ утвердили.

Л. 55 об. ^аХС нет. ^бИспр. по ХС; Ув₂ казните.

Л. 56. ^аУв₂ тя надписано над исправленным текстом; ХС тя. ^бИспр.; Ув₂ наказанием; ХС наказание. ^вХС помышляеш.

Л. 56 об. ^аИспр. по ХС; Ув₂ пребывати. ^бХС с собою в. ^в-вИспр. по ХС; Ув₂ граде в Волмере. ^гХС убо. ^д-дХС послушным и повинным.

Л. 57. ^а-аХС самоволством, ^бИспр. по ХС; Ув₂ есмь. ^в-вХС особь. ^г-дХС не еллини. ^е-жХС а иже.

Л. 57 об. ^а-бИспр. по ХС; Ув₂ ни. ^в-гИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^д-еИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^жИспр. по ХС; Ув₂ вся но. ^зХС у. ^и-иИспр. по ХС; Ув₂ июдеистой тести на (?) окаянныя. ^кИспр. по ХС; Ув₂ требует. ^лИспр. по ХС; Ув₂ нет. ^мХС повинули мя. *На этом оканчивается список Ув₂.

X, л. 719 об. ^аИспр. по С; X приношу.

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ КУРБСКОГО ИВАНУ ГРОЗНОМУ

Второе послание Курбского Грозному публикуется, как и его Первое послание 2-й редакции, по списку ГИМ, собр. Уварова, № 301 (Ув); исправления и групповые разночтения – по спискам послания XVII в. (ср. с. 355).

Л. 137 об. ^аА₁ПС доб. князя. ^б-бА₁П великаго князя; С великого князя. ^вА₁ПС вселенней. ^гХА₁ПС славимому. ^дХА₁ПС недостойно. ^еА₂ и сие; А₁ПС и те. ^жА₁ПС ни. ^зА₁ПС нет. ^иИспр. по ТБК; УвА₂Х много; А₁ПС мног. ^кИспр. по ТБКА₁ПС; УвА₂ звязгливо; X вязгливо; в Б звягливо испр. из написанного ранее звягливыми. ^к-лБ целыми ккнигами (!), паремьями, целыми посланными; К целыми книгами тремями (!), целыми посланми; А₁ПС целыми книгами и паремьями целыми, и посланьми.

Л. 138. ^аИспр. no X; Ув бищисленные; А₂ТБА₁П безчисленные; К безчисленныя; С безчисленые. ^бА₂Х варварской; А₁ПС варваром. ^вИспр. по ТБКА₁ПС; УвХ ученным; А₂ ученнъным, испр. из первоначально написанного учиненным. ^гА₁ПС чюжую. ^дХА₁ПС нет. ^еХ граматических; Т грамотических; К граммотических; А₁ПС грамоттических. ^жА₁ПС учениих. ^зА₂ неучиненный; А₁ПС наученный. ^иИспр. по А₁П; УвА₂ХКС имущ; в Т буква щ в конце слова выносная; Б имящ. ^кА₁ПС многошумящне. ^иИспр. по A₁ПС; УвА₂ХТБК бывше. ^мТ отступив. ^нХА₁ПС доб. же, в С описка: рене.

Л. 138 об. ^аТ посещает. ^бИспр. по БКА₁; УвА₂ПС кусателие; в Ув и А₂ слово кусателие испр. из первоначально написанного кусатилие; X кусатилие; Т скусателие. ^вХ верию; A₁ПС верую. ^гИспр. по А₂ТБКП; УвХ церковному; в А₂ слог му приписан позднее другими чернилами поверх стертого вному; А₁С царьскому. ^дХА₁ПС нет. ^еИспр. по ТА₁ПС; УвА₂ХБК избрание. ^жИспр. по А₂ТБ; УвХКА₁ПС благодати; в А₂ буква ю приписана позднее другими чернилами. ^зА₂Б антически; Т аттичесви, испр. из написанного ранее аттическви (?); К аттический; А₁ аттелческий; П отеческий; С оттеческий.

Л. 139. ^аА₁ПС своем. ^б-бИспр. по ТБКА₁ПС; УвХ божие суди; А₂ божии суды. ^вБ пребывати. ^гВ Ув слово маестатом испр. из первоначально написанного мастатом, пропущенная буква писана над словом мастатом позднее киноварью, как и глоссы на полях; А₂Х мастатом; Т моестатом. УвА₂Т на поле: пред величествия (Т величестьвия) престолом (А₂ престолам); X на поле: пред вели кресты; А₁П на поле; С над строкой: пред престолом. ^дИспр. по А₂БКА₁ПС; УвХ Соломан; Т Саломон. ^еИспр. по А₁ПС; УвА₂ХТК когда; Б моего да. ^жТБК свойственной. ^з-зА₂А₁ПС вопиюще и свидетельствующе.

Л. 139 об. ^аТ рыбом; А₁ПС рабом. ^бХ сам; А₁ПС самым. ^вA₁ПС лицех. ^г-дХ вине в ничесом же; Б винне в ничесом же; А₁ПС винна ни в чесом же. ^е-еА₂ слово прагу вписано позднее другими чернилами и почерком в оставленный для него ранее пробел; А₁П праге преддверия; С праге предверия. ^жХБА₁ПС доб. и.

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ ИВАНА ГРОЗНОГО КУРБСКОМУ

Второе послание Грозного Курбскому публикуется по списку ГБЛ, Троицкое II собрание, № 17 (Тр); исправления и групповые разночтения по спискам послания XVII–XVIII вв. (ср. с. 349-351).

Л. 253. ^аТр на поле 15.

Л. 254. ^аИспр. по ЦВр; Тр оздателева.

Л. 254 об. ^аИспр. по Ц; Тр пучиную; Вр нет. ^бЦ преходящи; Вр приходящии.

Л. 255. ^aЦ написати. ^бИспр. по ЦВр; Тр о.

Л. 255 об. ^аИспр. по Ц; Тр разгленне; Вр растрелен. ^бЦВр повинны. ^вЦВр послушны. ^г-дИспр. по ЦВр; Тр нет. ^еИспр. по ЦВр; Тр снясти.

Л. 256. ^аИспр.; Тр косудо; Вр косу. ^бИспр. по Вр; Тр вами.

Л. 256 об. ^а-аИспр. по Вр; Тр вы. ^бИспр. по Вр; Тр нет.

Л. 257. ^аИспр. по Вр; Тр которого. ^бИспр. по Вр; Тр и к. ^в-вИспр. по Вр; Тр смертью. ^гИспр. по Вр; Тр держал. ^дИспр. по Вр; Тр смерть.

Л. 257 об. ^аИспр. по Вр; Тр стерпели. ^бИспр. по Вр; Тр. от.

Л. 258. ^а-бИспр. по Вр; Тр воеводе. ^вИспр. по Вр; Тр на.

Л. 258 об. ^аИспр.; Вр браннова; Тр брачного. ^бИспр. по Вр; Тр даноноконых. ^вИспр. по Вр; Тр звезде.

Л. 259. ^аИспр. по Вр; Тр друдов. ^бИспр. по Вр; Тр льноконее. ^вИспр. по Вр; Тр написатихом. ^гИспр. по Вр; Тр величевства.

ТРЕТЬЕ ПОСЛАНИЕ КУРБСКОГО ИВАНУ ГРОЗНОМУ

Третье послание Курбского Грозному публикуется, как и Первое его послание 2-й редакции, по списку ГИМ, собр. Уварова, № 301 (Ув); исправления и групповые разночтения – по спискам послания XVII в. (ср. с. 355).

Л. 140. ^аТС отвещания; A₁ отвещании. ^бА₁ПС нет. ^вХА₁ПС князя. ^гА₁С пребывающему; П пребывашему. ^дА₁П титун; С титунь. ^еКА₁ПС таковыя. ^жИспр. по А₂ТК, в А₂ первое о испр. другими чернилами из написанного ранее е; УвХА₁П предолжением; С предольжением; Б нет. ^з-зИспр. по ТБК; Ув было было; A₂XA₁ПС было.

Л. 140 об. ^а-аА₁ПС яко в Ветхом. ^бТБКА₁ПС покаяние; А₂ покояния. ^вТБ кропийствах. ^гИспр. по ТБ; УвХА₁П покаявшаго; А₂ покаевшаго; К покаявшась; С покаявшего. ^дТБК господни. ^е-еХ и много же; А₁П и ни много же; С и ни множе. ^жА₂ХБКА₁ПС покаяние, в А₂ буква а испр. из написанной ранее буквы о. ^зТБК изобиженным. ^иБА₁ иже. ^кА₁С приемлющи; П приемлющим. ^лИспр. по ТБК; УвА₂Х приводящ; в Ув слог ящ испр. из написанного ранее другого слога; А₁П приводях: С проводях. ^м-мА₁ Тем же; ПС Те же. ^нИспр. по ХТБКА₁ПС; Ув епистолни; А₂ епистоли. ^оА₁ПС храмлющее. ^пХ схождение; А₁ПС усхождение. ^рА₁ПС являющее, в А₂ ошибочно были добавлены слова и хождение неблагочинно являюще, но затем эти слова были заключены в рамку. ^сТКА₁П философии. ^тТ искусные; БС искусныи.

Л. 141. ^аA₂ сердце. ^бА₁ПС братия. ^вА₁ПС проблековати. ^г-гА₁ ни, но токмо; П ныне, но токмо. ^дИспр. no A₂TBKA₁; УвХ бечисленных; ПС бесчисленных. ^еА₁ПС учишься. ^жИспр. по ТБК; УвХА₁ПС беснующим; А₂ безснующим. ^зИспр. по в А₂, в А₂ первоначально было написано изгоняще; Т и гоняща (возможно в Т писец забыл поставить выносную букву з над словом); УвХБК изгоняще; А₁ПС изгонящем. ^иТ зрятся. ^кУвХ на поле: ложне оклеветати; А₁ПС на поле: ложно оклеветати; Т на поле: ложне осиевотовати, выделено обрезанное; А₂ в тексте: [ложно оклеветати] потворяти. ^лA₁ПС его.

Л. 141 об. ^аА₁П но. ^бА₁ПС И. ^вА₂ сиикованцей; ХА₁ПС сикованцей; ТБ сикованцы. УвA₂XA₁ПС на поле: лжесшивания, выделено оторванное в С; Т на поле: лжесщивание. ^гА₁ПС приявственнейших. ^дХБА₁ПС преподобных.. ^е-еА₂БКА₁П не ужасаеши ли ся; X не ужесаелиши ся; С не ужасаелиши ся. ^жА₂ТБК устрашал; ХА₁ПС устращан. ^зА₁ПС И. ^иТ каварен; А₁ПС коварец.

Л. 142. ^аА₁ПС нет. ^бX бы; КА₁ПС было; в Б первоначально было написано был, но буква л потом была перечеркнута. ^вБ неудобь; А₁П неудобные; С неудобныя. ^гА₁ПС нет. ^дА₂Т нежели; в А₂ слог ли приписан позднее другими чернилами. ^еА₁П вражия; С вражим. ^жИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; Ув оттогнал. ^зА₁П броздами. ^иА₂ возтязающе; К востязают; А₁ПС востязающа.

Л. 142 об. ^аИспр. по А₂ТБК; ср. Притчи Соломона, IX, 9; в А₂ буква и в приставке испр. другими чернилами из написанной ранее буквы е; Ув преложит; ХА₁П предложит; С предъложит. ^бА₁ПС премудра; данное чтение совпадает с библейским текстом, см. Притчи Соломона, IX, 8. ^вИспр. по ТА₁ПС, в Т буква и писана поверх стертой; УвА₂ХБ последующее; К последующе. ^гТБ могучий. ^дИспр. по А₂ТБК; в А₂ рабам испр. другими чернилами из написанного ранее равам; УвХ равам; А₁ПС рабом. ^еТБ могл. ^жХА₁ПС божия. ^зА₂ синглитов; БК сигклитов; А₁П синклитов; С синъклитов. УвА₂ХТ на поле: сенатов, выделено обрезанное в Т. ^иА₂ доб. в текст в скобках, сделанных другими чернилами: [человекоугодники, или по их мальяки, паче же все мудрые согласуют, иже во царстве, где любят их, ничто же может смертоноснейщаго прыща быть над них]; А₁П на поле, С доб. в текст: человекоугодники, о них же вси мудрые согласуют (С согласуют и), яко в царстве, иде же любят их, ничто же может смертоноснеяшия язвы (П смертоноснейщаго авы) быти паче их, выделено обрезанное в А₁. ^кУвХТ на поле: человекоугодники, или по их маньяки, паче же все мудрые согласуют, иже во царстве, где (испр. по ХТ; Ув де) любят их, ничто же может смертоноснейшаго (Т смиртоноснейшаго) прьпца (Т плыща) быть над них, выделено обрезанное в Т. ^лИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; Ув погубники. ^мА₂К пущенныя; ХА₁ПС попущенные.

Л. 143. ^аА₂ преславутого, буква о после т испр. другими чернилами из написанной ранее буквы а; Т пресловутаго; П пресловущаго; А₁С преславущаго. ^б-бБС всеа Российская земли; А₁П всеа Российские земли. ^вА₁ПС плещ. ^гT погибл. ^ДБ исмаилтески; A₁ измаильтейский; КПС измаильтеский. ^еА₂ накупаеш; Б накупаешь. ^жИспр. по ТК; УвА₂ХБА₁ПС давано. ^зТБК тебе. ^иТ премудрые; Б все мудрые; А₁П премудрыя; С премудры. ^кУвА₂ХТ на поле: согласуются, выделено обрезанное в Т. ^лИспр. по ТБКА₁ПС; УвА₂Х гонение.

Л. 143 об. ^аИспр. по А₁ПС; УвА₂ХТБК к тому. ^бХА₁ПС убойца. ^вИспр. по А₂ТА₁ПС; УвХ противящася; БК противящися. ^г-гТБ господень Христос, бог; A₁ господь бог; в С слов граде ... А к тому и образ господь Христос нет. ^дИспр. по БКА₁ПС; УвА₂ помалил; X помолил; Т пополил. ^еХ отве; А₁ПС отвещаю ти. ^жТБК за повелением. ^зА₂КС исповедаю; А₁ исповедают; П исповедию. ^иХА₁ПС моих. ^кА₂Б волости; Т вълости; КА₁ПС власти. ^лХА₁ПС возмогох.

Л. 144. ^аА₂Т нашим; А₁ПС нашему. ^бТБК закрадшися; П закравшеся. ^вТ нет. ^гТ доб. и. ^дА₂ быша, слог ша приписан другими чернилами вместо стертого окончания слова. ^еХА₁ПС кралеви. ^жИспр. по Т; Б есмы; УвА₂ХК еси; А₁ еть; ПС есть. ^зИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; Ув твою; в А₂ буква е вписана позднее другими чернилами между букв о и ю. ^и-иИспр. по А₁С; УвА₂ХБК повелевающему; Т повелевающе; П повелевающи ми. ^кXA₁ПС кралеви. ^лИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; Ув посмылити. ^мИспр. по А₂ХТБКА₁ПС; Ув бусорманским. ^нТБК хоругвями; ХА₁ПС херунгами. ^оТБК чюждым; ХА₁ПС чюжим. ^пА₂ ся. ^рТБК есмь. ^сА₁ПС доб. аз. ^тУеА₂Х на поле: от оных; Т на поле: ото оных. ^уХБА₁ПС меня. ^фA₂A₁ явленнейши; Б явленнейшей. ^хУвХТА₁ на поле, А₂С доб. в текст, при этом в А₂ вставка заключена в киноварные скобки: сииречь (А₂ сиречь; С сирень) по великой неволи (X неправости: Т неволе) принужден бо (X я) бых (X тых) от тебя, аще же (А₁С нет) бы (А₁С доб. ти) не отвещал тия (Т тыя; А₁С нет) правды и (А₂ нет) был бы яко безсловесен (С бесловесен) или повинен тому, чим мя (в А₂ чим мя испр. другими чернилами из написанного ранее чин тя) напрасно оклеветуешь (Т оклетуешь); выделено обрезанное в Т. ^цБКА₁ПС есмь.

Л. 144 об. ^аХА₁ПС племяни. ^б-бТБ кровии братий своих; К кровь братий своих; П крови братии своей. ^вК сосцев; А₁ПС сосцов. ^г-гТ присно блаженному и благовенчанному; А₁С блаженному и присно боговенчанному; П блаженному и присно благовенчанному. ^дТК доб. есть. ^еУвА₂ХТ на поле: Род. Борис Ивановичь Морозов родил Тучков двух: Василия и (А₂ХТ нет) Иоанна.

Иоанн (А₂Х Иоан) родил Ирину, матерь Романову. Роман же сплодил Анастасию царицу.	Василей (А₂ Василий) родил (X роди) Михайла, отца (Т от) матери моей.
Выделено обрезанное в Т; Б на поле: Род Морозовых. Борис Иванович родил Тучков двух: Василия, Иоанна.
Василей родил Михаила, отца матери моей.	Иоанн родил Ирину, матерь Романову. Роман же родил Анастасию царицу.
А₁ на поле: Борис Иванович Морозов роду Тучков двух:
Василия. Василей роду Михаила, отца матере моей.	Иванна. Иоанн родил Ирину, матерь Романову. Роман же сплодил Анастасию царицу.

Выделено обрезанное в А₁. С доб. в текст: Борис Ивановичь Морозов род(ил? и? у?, буква д в слове выносная) Тучков двух. ^жХА₁ПС нет. ^з-зХ есть моего; Б есмь его; А₁С есть мы его; П есть мы сего. ^иК государьство; А₁ПС царство.

Л. 145. ^аХБА₁ПС меня. ^бA₁ПС нет. ^вА₁П нет. ^гТ том. ^дА₂ кровопивственне; ТБК кровопийственный. ^еУв далее зачеркнуто подобно. ^жА₁ маестата, но второй слог та приписан позднее; П еста; С маеста. ^зИспр. по А₁П; УвА₂Х двигшеся; ТБК двигшася; С двигжуся. ^иТБК пребывающа. ^и-кУв писано над строкой. ^л-лТБК кролево при кроле. ^мХА₁ПС местех. ^н-нТ от некоего; П а не яко. ^оБ готовится; А₂А₁ПС готовитися. ^п-пК рекше колики; XA₁ПС калики рекше. ^рУвА₂ на поле: во взенех в Ув буква е испр. из написанной ранее буквы ю; X на поле: во взюнех.

Л. 145 об. ^аБКА₁ПС сонме. ^бБ препоминаючи; А₁ПС предпоминаючи. ^вУв писано над строкой.^г-гИспр. по ТБКА₁ПС; УвА₂Х премудрому. ^дТП ужесающеся; Б ужасающася. ^еИспр., во всех списках но нет. ^ж-жТ яко Второномии; А₁П яко же во Второномии; С яко ж во Второмии. А₁ПС к полуслову номии на поле: законии.

Л. 146. ^аТБС нет. ^бА₂ХА₁ПС припаменено; Т припоменено; К припомянено. ^вА₁ПС но. ^гТБКА₁С адове; П аде во. ^дА₂А₁П уподобися. ^еУв писано над строкой. ^жУвА₂ХТ на поле: грамоту твою, выделено обрезанное в Т. ^з-зУв писано над строкой. ^иИспр. по ХТБКА₁ПС; УвА₂ слух. ^кХБА₁ПС имеют. ^лА₁ПС возглаголещи.

Л. 146 об. ^аА₂П хотяше; Т хотящему; К хотяща. ^бА₂П хотяше; К хотяща. ^вХА₁П покорихся; С покорихъся. ^гА₁С хотетель; П хотел. ^дXA₁ЛС нет. ^еХА₁ПС явственно. ^жИспр. по ХТА₁ПС; УвА₂БК ихже. ^зКП достойно. ^иА₁ПС варварской. ^к-кУв слово Христа писано над строкой; А₂ слово господа приписано позднее другими чернилами; ХА₁ПС господа; ТБК Христа. ^л-лА₁ПС увоспомянут. ^мХТБА₁ПС вяще. ^иТ сингита; БК сигклита; А₁П синклита; С силликта. УвА₂ХТ на поле: сенатора. ^оA₂XA₁ПС тот. ^пА₂Т укоряше; БС укоряще.

Л. 147. ^аХКА₁С издалече. ^бХА₁ сикованцы; ПС сикованцыи. УвА₂ХТ на поле: потворцы, выделено обрезанное в Т. ^вНа этом кончается текст А₂ и К.

Л. 147 об. ^аУвХ на поле: доброта. ^б-бТ ниче же доброта, слово доброта приписано над строкой. ^вТБА₁ПС премудрые. ^гТ Цыцероновы; ХА₁ Цыцеровы; П Цецеровы; С Цыцеревы. ^дИспр. по ТБА₁ПС; УвХ на. ^еУвХ на поле: ни неподвижность; Т на поле: неподвижнец. ^жУв приставка пре писана над строкой. ^зИспр. по ХТБА₁ПС; Ув мысль. ^иУвХТ на поле: добродетелей, выделено обрезанное в Т. ^кА₁С яка; П яко. ^лА₁ПС Маркуса. ^мУвХТС на поле: сииречъ человеку, выделено обрезанное в Т. ^нТ вемь; А₁П весть; С вест. ^оА₁П весть; С весь. ^п-рУвХТ на поле: доброту имеет, выделено обрезанное в Т.

Л. 148. ^аУвХТ на поле: добродетель. ^бХТБС привлачает, в Б к букве т на поле поправка ш. ^вИспр. по ТБ; Ув преблагословеннейшей; ХА₁ПС преблагословеннейше. ^гУвХТ на поле: случая или притчи. (Испр. по Т; УвХ с притчи). ^дА₁ПС никто. ^еХА₁П прещесьми; С прещесмы. ^жУвХ на поле: случитися; Т на поле: случитись, выделено обрезанное в Т. ^зХА₁ПС то. ^иА₁ПС чем. ^кТА₁ бодрствовали; П бодръствовали. ^лИспр. по ТБ; УвХА₁ПС упрямства. ^мТ поколебает.

Л. 148 об. ^аИспр. по А₁П; УвТБ изгнаней; X изгнани; С изгнания. ^бА₁П имже; С имъже. ^вХБП всеа. Т на поле: вос..., далее обрезано. ^гУвХ на поле: вселенные. ^дХТА₁С мучишися; П мучишася. ^еА₁ПС нет. ^жА₁П гразательницы; С гразателъницы. ^зА₁ПС аже. ^и-иХА₁ПС они. ^кУвХТ на поле: ленивому, выделено обрезанное в Т. ^лТ преподобие. ^м-мА₁ПС аки. ^нХА₁ПС потребно.

Л. 149. ^аУвХТ на поле: боятися, выделено обрезанное в Т. ^бХ возделенно; Б вожделенное; А₁ПС возжеленно. УвХ на поле: желаемо; Т на поле: и желаемо, выделено обрезанное в Т. ^вНа этом кончается текст Б. ^гА₁ПС 17. ^д-дУвХТ на поле: дурные бесятся. ^eA₁ПС неистовыми. ^жХ доведи; А₁П доводы; С доводи. ^зА₁ПС презречением. ^иУвХТ на поле: аки стеною каменною, выделено обрезанное в Т; А₁ на поле: стеною хименною; П на поле: стеною каменною; С на поле: сменою кименною. ^кXA₁ПС предолен. ^лП хотров. А₁ПС на поле: разбойников.

Л. 149 об. ^аУвХ на поле: номоканоны; Т на поле: понакануны, выделены буквы, обрезанные в Т. ^бХА₁ПС властми. ^вХА₁ПС оною. ^гХ вожен; А₁ПС возжен. УвХ на поле: злодеев воеводою. ^дХА₁ПС остатки. ^еХА₁ПС был. ^жТ яже; ХА₁ПС ихже. ^з-зА₁ПС нет. ^иУвХ на поле: свободнаго. ^кА₁ПС заслоны, ^лИспр. no Т; УвХА₁ПС возрященна. ^мИспр. по Т; УвХ литрования; А₁ПС митрования. ^нХА₁ПС разумел.

Л. 150. ^аТ подкладал. ^бХА₁ПС всяком, в ХА₁П буква м выносная. ^вУвХ на поле: все царство. ^гХА₁ПС аже. ^дXA₁ПС доб. яко. ^еА₁ПС доб. з.

Л. 150 об. ^аУвХТА₁ на поле: убийство; П на поле: убивство. ^б-бУвХ на поле: у единых домы; Т на поле: у единех домы, выделено обрезанное в Т. ^вХА₁ПС никогда. ^гУвХ па поле: изгнанцом; Т па поле: изгнанцов. ^дИспр. по ТА₁ПС; УвХ нарицает. ^д-еХА₁ПС егда в сем. ^е-жХА₁ моем отшествию; П моим отшествию; С моем отшесвию. ^зУв на поле: резпудлику; X на поле: республику. ^иХА₁ПС непщевал ли. ^к-кА₁ПС они. ^лИспр. по XTA₁ПС; Ув глаголещ. ^мА₁ веси; ПС вес. ^нХА₁ПС изгнания. ^оХА₁ПС злодеяния; Т злодеянней. ^пА₁ бысть; П бысти; С быст. ^рИспр. по Т; УвХА₁ПС несветлейших. ^сУв на поле: содеваемых; X на поле: содаваемых. ^тХА₁ПС инее. УА₁ возждаем; ПС возждем. УвХ на поле: началник сущий нарицаешися. ^фХА₁ПС показует. УвХ на поле: законы изменником не являют. ^х-хИспр. по Т; Ув Еда; ХА₁ПС Егда.

Л. 151. ^а-аХА₁ПС с борожием. ^бXA₁ПС иже. ^вХА₁ПС иже. ^гХА₁ПС церковь. ^дХА₁ПС нет. ^еИспр. no Т; УвХА₁ПС Казинтициус. ^жУвХ на поле: величатися. ^зИспр.; УвХТА₁П есть есмь; С ест есм. ^иА₁П есть; С ест. ^кТ зде. ^лИспр. no Т; УвХА₁ПС закон.

Л. 152. ^аХА₁ПС нет.^бТ отвещающим, это чтение соответствует библейскому тексту, ср. Послание ап. Павла к римлянам, II, 15; С остовляюшим. ^вХА₁ПС книжником. ^гХА₁ПС фарисеев. ^д-дХА₁ПС но нивков. ^еТ Ох. ^жТ господа. ^зИспр. по ТА₁П; УвХС начинания. ^иА₁П божественные; С блажественные. ^к-кТ а ни. ^лА₁ПС первых.

Л. 152 об. ^аХА₁ПС праведных; Т наведенных. ⁶А₁ПС Русии. ^вХА₁ПС созжения; Т сожжение. ^гА₁ПС поданую и поставленую. ^дТ твоих. ^еХА₁ПС развещенные. ^жИспр. no Т; УвА₁ПС маянков; X маянсков. ^зА₁ПС суще. ^иИспр. по ТА₁ПС; УвХ ся.

Л. 153. ^аА₁ПС нет. ^бТ чистою; А₁ПС чисто. ^вИспр.; УвХА₁ПС маянков; Т моньяков. ^гТ здравые. ^дИспр. по ХА₁С; УвТП устыдился. ^еТ одоленные. ^ж-жХА₁; стража Израилевы; П стража Израилева; С стража Изилевы. ^зИспр. по ТА₁ПС; УвХ пресельных. ^иА₁ПС считаемых.

Л. 153 об. ^а-аХА₁П пребывает преподобным; С пребыет преподобным. ^бХА₁ПС место. ^вА₁ПС наставляющи. ^г-гИспр. no Т; УвХ правоверию; А₁ПС правоверием.

Л. 154. ^аИспр. по ХТА₁ПС; Ув ипарха. ^бИспр. по ТА₁С; Ув Непокияна; X Непокаяна; П Непотиляна. ^вТ нестерпимую. ^гХА₁ПС Русии.

Л. 154 об. ^аИспр. по А₁ПС; УвХ Непокияна; Т Непотиана. ^бХА₁ПС нет. ^вУвХ на поле: ротмистров светлых. ^гХА₁ПС телесех. ^дИспр. по ТА₁ПС; УвХ полкоустроених. ^е-еА₁ПС приклонивый ухо ко единой (испр. по П; А₁С едино) стране. ^жХ бивша; А₁П бывши. ^зИспр. no XTA₁ПС; Ув посы, последующие буквы стерты. ^иХ чюжыи; Т чуждые; А₁ПС чюжия. ^кИспр.; во всех списках ошибочно: протостратора. ^л-лХА₁П войску; С воинску.

Л. 155. ^аХ имущаго; А₁П имуща; С умуща. ^бА₁ листа; П листу, но буква у испр. из написанной ранее буквы ъ; С листя. ^вХА₁П вещающаго; С вещающего. ^гТА₁ПС нет. ^дИспр. no TA₁ПС; УвХ коликах. ^еА₁С разгнанных; ТП розгнанных. ^жИспр. по ПС; УвХА₁ Полоцка; Т Полоцко. ^зХ клириком; А₁ПС клиросом. ^иА₁ПС народом. ^к-кХА₁С преобличием; П преобличением; в Т слов пред обличием ... достал еси нет. ^лА₁ПС тешачи. ^мХА₁ПС тебя.

Л. 155 об. ^аХА₁ПС доб. еси. ^бИспр. по ТА₁П; УвХ гоняще; С гонящю. ^вТ вопиюща; А₁ПС вопиющи. ^гА₁ПС безчисленныя. ^дТ крови. ^еПС оставает. ^жТ все. ^зТ исчезло; A₁ изчезаа. ^иИспр. по ТА₁ПС; УвХ грады. ^к-кА₁П Славу; С Се лаву. ^лТ многажды. ^мA₁ПС и казняще.

Л. 156. ^аА₁ПС нет. ^бА₁ на поле: Зри. ^вИспр. по ХА₁П; Ув лотчи; Т лучши; С лутъчи. УвХ на поле: Виждь. ^гХТА₁ПС Паки. УвХ на поле: Поколь; А₁ПС на поле: Доколе. ^дТ безстыдствуешь. ^еХА₁ПС своего. ^ж-жХПС начал; А₁ не чал, испр. из написанного ранее начал. УвХ на поле: Али еще не время; А₁ПС Или еще не время. ^зХТА₁ПС Паки. А₁ПС на поле: Донележе. ^и-иИспр. по Т; Ув несть во смерти поминания всяко. Мудр бывал еси; А₁ПС есть (С ест) во смерти поминания всяко. И мудр бывал еси. ^кА₁ПС ныне. ^л-лТ пристном душе. ^м-мХА₁ПС в себе. ^нУвХТ на поле: Зри о сем во книзе блаженного Исака (Т Исаака) Сирина и во книге (ХТ книзе) премудраго Иоанна (испр. по Т; Ув Иванна; X Ивана) Дамаскина (Т Доскина). Мню, иже во твоей земли не преложена (X преложенно; Т ложенна) сполна з грецка (испр. по ХТ; Ув гретцка) языка, a у нас зде благодати ради Христовы вся есть цела (X цело) преведенна (X приведенна) и со великим прилежанием (Т прилением) исправлена (X справляема), выделено обрезанное в Т. ^оА₁П на поле, С доб. в текст: Зри о сем в книзе (С князе) блаженнаго Исаака Сирина (С Сурина), в (ПС и в) книзе премудраго Иоанна (испр. по ПС; A₁ Ионна) Дамаскина. Мню, иже в твоей земли не преложена (П приложена; С пролежена) сполна с грецка языка, а у нас зде благодатию Христовою вся есть цела преведена и с великим тщанием исправлена (С и правлена), выделено обрезанное в А₁. ^пИспр. по ТА₁ПС: УвХ нет. ^рТ доб. ради. ^сА₁ПС нет. ^тТ чюждые; А₁ПС чюжие.

Л. 156 об. ^аА₁ПС поругаются. ^бТ Али. ^вТ Умиритися. ^гИспр. по ХТА₁П; УвС чюство. ^дТ ближайшее. ^еА₁ПС короля. ^жИспр. по ХПС; Ув взятю; Т взятию; А₁ всязятию.

Л. 157. ^аA₁ПС церкви. ^бХА₁ПС погибающим. ^вХС благоуханная; А₁П благоухания. ^гT фимияма; П фомияна. ^дА₁П благочестивыя. ^еХА₁ПС крилы. ^жХА₁ПС нет. ^зИспр. по А₁ПС; УвХТ блисталися. ^иТА₁ пречистейша; ХП пречестнейше; С пречеснейша. ^кТ пресветлейша; ХС презвлейши; А₁ пресвлейши; П пресветлейши. ^лИспр. по П; УвХТА₁С дела. ^мХА₁ПС Христа. ^нХ нодрожайшие: А₁С нодражайшиею; П надражайшеею.

Л. 157 об. ^аА₁ПС хоругвиям. ^б-бИспр. no Т; УвХА₁ПС пределов языка дважды. ^вТП помогаша. ^гХА₁ПС ся. ^дА₁П покаянии; С покоянии. ^еИспр. по ТА₁ПС; Ув думую. ^жИспр. no Т; УвХА₁П гусности; С гусноти. ^зА₁ПС нет.

Л. 158. ^аХП мяньяков; А₁С мянъяков. Ув на поле: подобедов ила тунеядцов, выделено обрезанное. X на поле: подобедов и птунеядцов; А₁ПС на поле: подобедов и тунеядцов. ^бТ опришницов; ХА₁ПС опришнилцов. ^вТ слуги. ^г-гA₁ПС было тя.

Л. 158 об. ^аХТА₁ПС яко. ^бХ вотунисе; Т фотуние; А₁ПС вотуние. ^вТ по хотению. ^гХА₁ПС месте. ^дА₁П вещ; С ведаещ, но буквы дае приписаны позднее. ^еПС на поле: суды. ^жИспр. по ХТА₁ПС; Ув сизидают. ^зА₁ПС на поле: суды. ^иУв перед словом кольми оставлено чистое место, возможно, для буквы; ХА₁ПС кольми; Т а кольми. ^кА₁ПС погинути.

Л. 159. ^аТ от сущих; ХА₁С сущих. ^бИспр. по ТС; УвХА₁П врагом; в С врагов испр. из написанного ранее врагом. ^вХА₁С излиявати. ^гХА₁ с шестми; ПС шестми. ^дИспр. по ТА₁С; УеХП разстление. ^еА₁ПС перст. ^жИспр. по ТА₁ПС; УвХ преудивляютца. ^зА₁ПС еже. ^иИспр. no Т; УвХА₁ПС воистинну. ^кТА₁ПС споспешниче; X соспешниче. ^л-лА₁П Доколе как; С Доколе так. ^мУвХ на поле: биюще; А₁П на поле, С доб. в текст: рекше чрез естество покаряющеся (П покарающися; С покаряющися) и послушающе (П послушающие; С послушающи) сатаны (П тати). ^нУвХ на поле: рекше чрез естество покаряюшеся (X покоряющеся) и послушающе сатаны. ^оА₁П на поле, С доб. в текст: сиречь по естеству от бога (П нет от бога) в тебя вложеннаго человеколюбия, милосердие сотворя, купующи елей, дондеже торжище не разыдется. ^пИспр. по ТА₁ПС; УвХ нет. ^рХТ приложишася. УвХ на поле: сииречь по естеству от бога в тобя (X тебя) вложеннаго человеколюбия (испр. по X; Ув человеколюбие), милосердия сотворя, купующе елей, поколь еще торжище не разыдется.

Л. 159 об. ^a-aА₁ своя первии; ПС свои первии. ^бХА₁ПС себя. ^вА₁П любя. ^гИспр. по ХТА₁ПС; Ув своя. ^дА₁ПС вскую. ^еИспр. по А₁ПС; УвХТ поздо. ^жТ антидор; А₁ПС антидос. ^зХА₁ПС глаголю. ^иИспр. по А₁ПС; УвХТ целитися. ^кА₁ПС неисцелныя. ^лТ смертоносные; А₁ПС смертоносныя. ^мИспр. по Т; УвХ добно; А₁ПС подобно. ^нХПС Курбавский.

КОММЕНТАРИЙ

ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ КУРБСКОГО ИВАНУ ГРОЗНОМУ

¹ ...во православии пресветлу явившуся, ныне же грех ради наших сопротивным обретеся. Разумеваяй да разумеет... — Это замечание Курбского в его вступительном обращении к царю вызвало наибольшее возмущение Грозного и в своем ответе ьв многократно к нему обращался (см. комментарий к Первому посланию Грозною, примеч. 17).

² ...силных во Израили побил еси... — Используя библейские реминисценции, Курбский называет сильными во Израиле правящую верхушку России XVI в.: бояр, воевод и их однородцев.

³ ...и победоносную святую кровь их во церквах божиих пралиял еси и мученическими кровьми праги церковные обагрил еси... — Вероятно, речь идет о казни двух князей Оболенских — Михаила Петровича Репнина и Юрия Ивановича Кашина. Курбский в «Истории о великом князе Московском» сообщает, что Репнин за отказ плясать в маске вместе со скоморохами на царском пиру был убит во время всенощного бдения в церкви «близу самого олтаря стояща». В ту же ночь был убит идущий в церковь на утреннюю молитву Кашин. В описании его смерти в «Истории» Курбского явно ощущается перифраз послания: «...и заклав на самом празе церковном, и наполииша помость церковный весь кровию его святою» (Соч. Курбского, стб. 279). Казнь обоих князей состоялась в ночь с 30 на 31 января 1564 г. (Зимин. Оаричнина, е. 108; Скрынников. Начало опричнины, с. 196), т. е. еще до бегства Курбского. А. А. Зимин предположил, что казнь Репнина и Кашина могла быть связана с поражением русских войск под У л ой (Зимин. Опричнина, с. 108-109), к этой течке зрения присоединяется и Р. F. Скрынников (Скрынников. Начало опричнины, с. 196-197). М. П. Репнин был, вероятно, сверстником Ивана Грозного. Впервые в разрядах ов упомянут в 1549 г. в качестве рынды — царского оруженосца: назначение, обычное для юных аристократов (РК, е. 122-123). С 1553 v. он постоянно служит воеводой яри обороне границы с Крымом и в Ливонской войне (РК, с. 142, 148, 161, 162, 174, 175, 184, 204), с 1559 г. — боярин (Зимин. Состав, с. 69), командовал артиллерией при взятии Полоцка в 1563 г. (РК, е. 198). Ю И. Ка шин, четвероюродный брат Репнина, был старше его: уже в сентябре 1542 г. он — воевода в казанском походе (РК, с. 106). 0, тех пор постоянно участвовал в военных действиях (РК, см. по указателю), в частности командовал полком правой руки в ливонском походе 1558 г. и состоял в царской свите жри взятии Полоцка в 1563 г. (РК, е. 176, 198). С 1555 г. — боярин (Зимин. Состав, с. 67). О Репнине и Кашине см. также Веселовский. Исследования I, с. 392, 433.

⁴ ...на доброхотных твоих и душу за тя полагающих неелыханые от века муки и смерти и гоненъя умыслил ееи... — После падения избранной рады (круга лиц, приближенных Иваном IV и составлявших неофициальное правительство, — см. комментарий к Первому посланию Грозного, примеч. 79) последовала серия опал. В ссылке оказался глава «избранной рады» А. Ф. Адашев, вскоре умерший и потому не доживший до казни. Его брат Д. Ф. Адашев и многие родственники и свойственники были казнены (Веселовский. Исследования I, с. 354-355, 472; Зимин. 1) Опричнина, с. 102-103; 2) Состав, с. 66, 69; Скрынников. Начало опричнины, с. 178-181). Был казнен также боярин Н. В. Шереметев, насильственно пострижен в монахи кн. Д= И. Курлятев. Обо всех этих опалах Курбский пишет в своей «Истории», рассказывая также о пытках, которым был подвергнут боярин И. В. Шереметев-Болыпой, освобожденный через некоторое время из заточения, но затем снова оказавшийся в опале (Соч. Курбского, стб. 295-296).

⁵ ...изменами и чародействы и иными неподобными облыгая православных... — Все опальные и казненные обвинялись в измене. Трудно сказать, кто из них был обвинен также в «чародействе», т. е. в колдовстве, но эти обвинения несомненно высказывались. Так, Иван IV в своем ответе Курбскому пишет: «...а еже о изменах и чародействе воспомянул еси, — ино таких собак везде казнят» (наст. изд., с. 26). В «Истории» Курбский сообщает лишь об одной казни по обвинению в колдовстве: перешедшей в православие польки Марии Магдалины, близкой к А. Ф. Адашеву (Соч. Курбского, стб. 277).

⁶ Не прегордые ли царства разорили и подручны тобе их во всем сотворили, у них же прежде в работе были праотцы наши? — Речь идет о завоевании татарских Казанского (1552 г.) и Астраханского (1556 г.) ханств — государств, возникших на основе Золотой орды, а в следующей фразе:Не предтвердые ли грады ерманские тщанием разума их от бога тебе данны быша? — о победах в Ливонии в 1558-1561 гг.

⁷ ...всеродно погубляя нас? — Опала А. Ф. Адашева действительно привела к казни многих его родственников и близких к нему лиц (см. выше, примеч. 4). Однако в других случаях в предопричные годы опала одного человека не отражалась еще губительно на всем его роде. Курбский здесь как бы предсказал массовые казни и опалы опричных лет.

⁸ ...не обинуяся... истпязати их до влас прегрешения их, яко же словеса глаголют. — Как установил 10. Д. Рыков (Рыков Ю. Д. К вопросу об источниках 1-го послания А. М. Курбского к Ивану IV. — ТОДРЛ, т. XXXI. Л., 1976, с. 241), здесь имеется в виду текст из Псалтыри: «Обаче бог сокрушит главы врагов своих, верх влас преходящих в прегрешениях своих» (Пс., LXVII, 22).

⁹ Коего зла и гонения от тебе не претерпех. И коих бед и напастей... тобою туне отогнан бых. — До 1562 г. карьера Курбского была, однако, довольно успешной. По его собственным словам, царь при отправке его на Ливонскую войну (вероятно, весной 1560 г., когда Курбский был первым воеводой Большого полка, т. е. главнокомандующим, см.: РК, с. 189) говорил ему: «Принужден бых, рече, ото оных пробегдшх воевод моих, або сам итти сопротив Лафлянтов, або тебя, любимаго моего, послаги» (Соч. Курбского, стб. 247-248). В августе 1562 г. Курбский участвовал в неудачной битве под Невелем и был ранен (Зимин. Опричнина, с. 96; Скрынников. Начало опричнины, с 173-174). Впоследствии в своем послании к Курбскому царь выражал неудовольствие его поведением (наст. изд., с. 42), но, видимо, рана спасла Курбского от опалы. Вероятно, по этой же причине он не принимал участия в крупнейшей операции следующего — 1563 года — взятии Полоцка. Немного позднее он был назначен в Юрьев Ливонский (ныне Тарту) наместником (РК, с. 201). Это назначение было почетной опалой и предвестием большой опалы: и А. Ф. Адашев, попав в немилость, был назначен наместником в другой крупный ливонский город — Феллин (ныне Вильянди). Бежавший в Польско-Литовское государство Т. Тетерпн впоследствии в послании к М. Я. Морозову, сменившему Курбского на посту наместника, писал: «А и твое, господине, чесное Юрьевское наместничество не лутчи моего Тимохина чернечества» (Послания, с. 536). Именно этот последний год пребывания в России, ознаменованный гибелью и опалами многих друзей Курбского, стал и для него исполненным «бед и напастей». До князя доносились слухи о царском неудовольствии. В послании в Псковско-Печерский монастырь он писал, что «паки напасти и беды от Вавилона на нас кипети многи начинают» (Соч. Курбского, стб. 381). В своем Третьем послании Курбский утверждал, что бежал из-за грозящей ему казни: «Аще ли же кто прелютаго ради гонения не бегает, аки бы сам собе убийца» (наст. изд., с. 108). Иван IV отрицал свое намерение казнить Курбского, говоря, что он «убоялся ложнаго... отречения смертнаго», переданного ему друзьями, называл эту весть «злодейственным солгаяием»; вместе с тем царь признавал свое острое недовольство Курбским, утверждая, что он бежал «единаго ради малаго слова гневна» (наст. изд., с. 14). Впоследствии русским дипломатам в Литве предлагалось говорить, что Курбский «учал государю ... делата изменные дела, и государь хотел был его понаказати ... и посмирити» (Сб. РИО, т. 71. СПб., 1892, с. 321, 428). Из посланий Грозного видно, что угроза смертней казни была вполне реальной для Курбского: «Аще праведен и благочестив еси, по твоему глаголу, почто убоялся еси неповинныя смерти, еже несть смерть, но приобретение?» и ниже: «...аще праведен еси и благочестив, про что не изволил еси от мене, строптиваго владыки, страдати и венец жизни наследити?» (паст, изд., с. 14).

¹⁰ Пред войском твоим хожах и исхожах... сокрушенно уже ранами все тело имею. — Курбский в своей «Истории» сам подробно описал свою военную деятельность при взятии Казани и в Ливонской войне (Соч. Курбского, стб. 173-259). В разрядах он впервые упоминается как воевода в Пронске в 1550 г. (РК, с. 129) и с тех пор ежегодно участвует в военных действиях (РК, см. по указателю).

¹¹ ...государя моего князя Федора Ростиславичя. — Ярославские князья, и Курбский в том числе, происходили от смоленского князя Федора Ростиславича, получившего в 1294 г. в приданое Ярославль. В 1463 г., накануне утраты Ярославским княжеством независимости, ярославские князья провели канонизацию Федора Ростиславича, который впоследствии перешел в общерусский пантеон святых. См.: Черепнин Л. В Образование Русского централизованного государства в XIV—XV веках. М., 1960, с. 826-827.

¹² ...и заточенных, и прогнанных без правды. — Речь идет об опалах и казнях без законного судебного разбирательства, «правды». С. Б. Веселовский также отмечал, что «все притязания Курбского сводятся к тому, чтобы не быть битым без вины и суда»(Веселовский. Исследования I, с. 120).

¹³ ...попирающи аггельский образ... — Монашество именовалось в древней Руси ангельским образом. Речь, вероятно, идет не о казнях монахов, которые начались позднее, а о насильственном пострижении опальных. В «Истории» Курбский с возмущением писал, что царь кн. Д. И. Курлятева «постричи во мнихи повеле — неслыханное беззаконие — силою повеле, всеродне, сиречь со женою и с сущими малыми детками, плачющих, вопиющих» (Соч. Курбского, стб. 280, 305). Насильно был пострижен в монахи и Т. Тетерин-Пухов.

¹⁴ ...иже детьми своими паче Кроновых жерцов действуют. — Не до конца ясный намек. «Кроновыми жрецами», т. е. жрецами Кроноса (Кронос, согласно греческой мифологии, отец Зевса, кровожадный титан, пожиравший своих детей), Курбский называл приближенных Грозного — «боярогубителей». Возможно, речь идет об отце и сыне Алексее Даниловиче и Федоре Алексеевиче Басмановых-Плещеевых. Боярин А. Д. Басманов был одним из инициаторов и руководителей опричнины на первом ее этапе (биографию Басмановых см.: Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного. — АЕ за 1959 год. М., 1960, с. 58-60). А. Шлихтинг рассказывает, что кн. Д. Овчинин был казнен за то, «что среди ссор и брани с Федором, сыном Басмана, ... попрекнул его нечестным деянием, которое тот обычно творил с тираном. Именно, тиран злоупотреблял любовью этого Федора, а он обычно подводил всех под гнев тирана» (Новое известие о России времени Ивана Грозного. «Сказание» Альберта Шлихтинга. Л., 1934, с. 17). О том, что Иван IV «предавался разврату» с Ф. А. Басмановым, писал и Г. Штаден (Штаден. О Москве, с. 96. См. также: Скрынников. Переписка, с. 53-54).

¹⁵ Писано во граде в Волмере... милостию его государскою... — Волмер (ныне Валмиера), город в Ливонии, перешедший вместе со всей Ливонией под власть польского короля Сигизмунда II Августа в 1561 г. От короля Курбский получил действительно обширные владения: староство Кревское и город Ковель. Некоторые обещания короля по поводу земель Курбский имел заранее. См.: Зимин. Опричнина, с. ИЗ; Скрынников. Начало опричнины, с. 210-211.

¹⁶ Слышах от священных писаний... не пригоже у тебя быти таковым потаковником, о царю! — Еще Н. Г. Устрялов предположил в осторожной форме, что, «кажется, речь идет о боярине Федоре Алексеевиче Басманове» (Устрялов. Сказания, изд. 3-е, с. 340, примеч. 218). Ф. А. Басманов был всего лишь кравчим, боярином был его отец — А. Д. Басманов (см. выше, примеч. 14). Р. Г. Скрынников относит эти слова к А. Д. Басманову, основываясь на том, что его отец умер в плену молодым, а сам А. Д. Басманов первое воеводское назначение получил лишь через 30 лет после смерти отца (Скрынников. 1) Начало опричнины, с. 202; 2) Переписка, с. 54). Гипотеза вполне вероятная, но окончательный вывод был бы преждевременным: ведь далеко не все тайны двора Ивана IV нам известны, — советник, о котором идет речь, мог быть а не Басмановым.

¹⁷ В законы господни в первом... не входят» и прочяя. — См.: Второзак., XXIII, 1-3. Этот намек Курбского мог быть направлен и против самого царя. Курбский считал незаконным и развод Василия III с Соломонией Сабуровой, и брак его с Еленой Глинской. «Тогда зачалъся нынешний Иоанн наш, и родилася, в законопреступлению и во сладострастию, лютость», — писал впоследствии Курбский в «Истории» (Соч. Курбского, стб. 165).

ПЕРВОЕ ПОСЛАНИЕ ИВАНА ГРОЗНОГО КУРБСКОМУ

¹ Бог наш Троица... ведомо да есть. — Титул, с которого начинается Первое послание Курбскому, отличается от обычного титула дипломатических грамот (см. во Втором послании Курбскому, с. 103). Так же, как и в этих грамотах, титул начинается с богословского введения, но более обширного, чем в обычной титул ату ре. «Смотрение божие», упоминаемое в титуле, означает «промысел, предначертание» (ср.: Срезневский. Материалы, т. III, стб. 750). Мнение Штелина (Stahlin, S. 26) и Феннела (Fennell, р. 13), относящих слово «смотрение» к «божественным слугам», представляется поэтому неоправданным. Далее следует не перечисление владений царя («всея Руси, Владимирского, Московского...»), как обычно в дипломатических грамотах, а изложение родословия русских князей, предков Грозного. «Врагами христианства» царь называет польско-литовских правителей и военачальников, которых русские источники того времени неоднократно обвиняли в разграблении православных церквей; с этим связано и сравнение их с тремя византийским императорами-иконоборцами — Львом III Исавром (717-741 гг.), Константином V Копронимом (т. е. «Навозоименным», по-древнерусски «Гноетезным», 741-775 гг.) и Львом V Армянином (813-820 гг.). Ярославским «владыкой» (князем) Курбский называл себя в многочисленных посланиях (Соч. Курбского, стб. 411, 449, 461 и др.), а впоследствии и в своем завещании (там же, стб. 529), в связи с тем, что род его вел свое происхождение от ярославских князей (от князя Ивана Васильевича Ярославского, потомка князей Смоленских).

² ...яко же беси на весь мир, тако же и ваши изволившия быти друзи и служебники... — В своем послании Грозный обращается не только к Курбскому, но и к другим «крестопреступникам», разделяя их на две категории — товарищей Курбского п «служебников». К первой категории принадлежали, очевидно, Владимир Семенович и Иван Иванович Заболоцкие (Заболоцкие, как и Курбские, вели свой род от смоленских Рюриковичей (ср.: Веселовский. 1) Исследования I, с. 383; 2) Исследования II, с. 331-339, 355). О весьма активной деятельности Вл. Заболоцкого в Литве свидетельствуют документы, изданные в книге «Жизнь Курбского», т. II, с. 243 сл., и известия германского агента Цира (Лурье Я. С. Донесения агента императора Максимилиана II аббата Цира о переговорах с А. М. Курбским в 1569 г.—АЕ за 1957 г. М., 1958, с. 456-457). Ко второй категории относились многочисленные «худые люди», бежавшие в эти годы в Польшу и Литву, включая слуг Курбского (И. и М. Калыметы, К. Зубцовский и др.) и таких независимых, но незнатных лиц, как Тимоха Тетерин, Марк Сарыхозин (см. их письмо боярину М. Морозову и ответ царя на это письмо: Послания, с. 212 и 536). Грозный делал различие между этими двумя группами лиц — в инструкциях своим послам в Польшу он писал: «А то (речь идет об упреках за измену, — Я. Л.) говорити с Курбским или с кем иным радным, а с худым того не говорити, худому излаяв, да плюнути в глаза, да и пойти прочь» (Сб. РИО, т. 71. СПб., 1892, с. 593). Это не мешало ему считать изменников-«служебников» еще более вредными, чем «радных» изменников, — недаром он систематически справлялся о судьбе Тетерина (там же, с. 322, 468, 778 и др.); именно они, по его мнению, наполняют «яростью» Курбского и ему подобных. Перечень лиц, бежавших в 60-х годах за рубеж, см.: Зимин. Опричнина, с. 116-119.

³ ...нас всячески назирающе, блюдуще глаголания и хождения, мняще нас аки безплотных быти... — Речь идет о деятельности изменников-«служебников», т. е. незнатных изменников, следивших, по словам Грозного, за всеми его поступками. Выражение «мняще нас аки безплотных быти» следует поставить в связь с помещенным ниже (см. примеч. 17) обвинением против Курбского и его единомышленников в «наватской» (новацианской) ереси, представители которой требовали от людей, чтобы они были выше (нравственней) «человеческого естества». В списке Погод., № 1567 (Я), и еще двух списках (см. выше, с. 357; Б, л. 299, разночт. ж—з) вместо «мняще нас» читается «мнящесь», из-за чего могло создаться впечатление, что имеются в виду сами «изменники», воображающие себя «безплотными» (невидимыми) (ср.: Послания, с. 284).

⁴ Аще ти с ними воеватися, тогда ти и церкви разоряти... Литовская брань учинилася вашею изменою и недоброхотством и нерадением безсоветным. — Замечание царя, что Курбский будет участвовать в войнах «с христианами» (против Руси), подтвердилось спустя несколько месяцев после написания этого письма (ПОРЛ, ХШ, 390). Мнение Устрялова (Устрялов. Сказания, изд. 3-е, примеч. 223), что царь имеет в виду уже совершившийся факт (разграбление Курбским Великолукской волости), неверно; поход Курбского на Великие Луки (как и на Полоцк) произошел после написания комментируемого послания (Stahlin, Anm. 14); о войнах Грозного с Литвой и Ливонией см. ниже, примеч. 97.

⁵ «Иже имея мнится, взято будет от него». — Ев. Матф., XXV, 29.

⁶ ...тамо сущии... — Польско-литовские правители, к которым Грозный не раз обращался с просьбой о выдаче Курбского (Сб. РИО, т. 71. СПб., 1892, с. 454, 467, 532 и др.).

⁷ ...убоялся ложнаго на тя отречения смертного, по твоих друзей, сотопипских слуг, злодейственному солганию... — Здесь царь намекает на какие-то обстоятельства, предшествующие бегству Курбского (ср. выше, комментарий к Первому посланию Курбского, примеч. 9). Не совсем понятно, в каком смысле «смертное речение» именуется «ложным»: идет ли речь о том, что Курбскому солгали о каком-то несправедливом приговоре против него его друзья, или о том, что самый этот приговор мог явиться результатом клеветы этих «друзей» на Курбского? Намек на «ложное слово», бывшее причиной бегства Курбского, встречается в том же письме выше («ото сих бесовских слухов» — с. 13) и ниже («словесе ради ложнаго» — с. 14), в упомянутой дипломатической переписке с польским королем Сигизмундом II царь утверждал, что намеревался только «понаказати» и «посмирити» Курбского (Сб. РИО, т. 71. СПб., 1892, с. 321, 468). Однако в более позднем послании Стефану Баторию (1579 г.) Грозный писал, что Курбский «нас израдил, что хотел нашей смерти, и мы его сыскав изряду (/), хотели ево казнити»(Уо Д. Неизвестный памятник древнерусской литературы: «Грамота государя царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии к Степану королю польскому». — АЕ за 1971 г. М., 1972, с. 360); о том же Грозный заявлял в 1580 г. в дипломатических переговорах с папским послом А. Поссевино (ПД, т. X. СПб., 1871, с. 226). Едва ли можно согласиться с авторами, считающими, что у Курбского накануне бегства не было оснований опасаться царской опалы (ср.: Keenan, р. 36; Скрынников. Переписка, с. 57-63).

⁸ «Всяка душа владыкам превладеющим да повинуется... божию повелению противится». — Римлян., XIII, 1-2.

⁹ «Раби, послушайте господий своих... но за совесть». — Ефес., VI, 5-7; 1 Петр., II, 18; Римлян., XIII, 5.

¹⁰ ...благое творяще, пострадати. — 1 Петр., III, 17.

¹¹ ...уподобися еси семени, падающему на камени и возрастшему... — Ср.: Ев. Лук., VIII, 6.

¹² ...жив господь бог мой, жива душа моя... — Ср.: 1 Царств, XX, 3.

¹³ Како же не усрамишися раба своего Васки Шибанова? — Помимо известия комментируемого послания сохранилось еще несколько известий о слуге Курбского Василии Шибанове. Первое из них — чрезвычайно популярное в литературе сообщение так называемой Латухинской Степенной книги о том, что Курбский, бежав в Литву, «посла того же своего верного раба к великому государю царю, с досадительным письмом из Литвы. Той же Васька Шибанов в Москве прииде, и при пути походу государева на Красном крыльце царю и великому князю Иоанну Васильевичу лист той от князя своего подал» (ГИМ, Синод, собр., № 293, л. 366; ср. выше, с. 220). Другое известие о Шибанове содержится в официальной летописи XVI в.; здесь сообщается, что после бегства Курбского «человека его, Васку Шибанова, воеводы, поймав, прислали к государю; Toi же человек ею, Васка Шибанов, росударю царю и великому князю сказал про государя своего князя Ондрея изменные дела» (ПСРЛ, XIII, 383, ср. репродукцию этого текста летописи — с. 96-97). Легко заметить расхождение между обоими этими источниками; нам представляется, что предпочтение должно быть дано реалистическому рассказу летописи XVI в., а не романтической легенде Степенной книги XVII в. (т. е. Шибанов был взят в плен, а не явился к царю в качестве посланника). На первый взгляд может показаться, что известие летописи о том, что Шибанов «сказал... князя Ондрея изменные дела», противоречит и словам царя о том, что Шибанов «не отвержеся» Курбского, «похваляя его» «при смертных вратах». Однако это противоречие мнимое. Если Шибанов, как сообщает летопись, был взят в плен, то, естественно, он на допросе не мог скрыть и не стал бы скрывать факта и подробностей бегства к неприятелю Курбского, — а это и значит на языке официальной летописи, что он «сказал... изменные дела» Курбского. Это никак не исключает того, что Шибанов мог обнаружить при допросе достаточную храбрость и вассальную преданность «своему владыце», что и дало Грозному повод к нелестному для Курбского сравнению. Вероятна и какая-то роль Шибанова в доставке на Русь послания Курбского. В одном из списков этого послания (относящемся к 30-м годам XVII в., но отражающем не первоначальную, а уже вторичную традицию памятника) указывается, что это послание Курбский «писал к государю к Москве с человеком своим с Васкою Шибановым» (Зимин А. А. Первое послание Курбского Ивану Грозному и Василий Шибанов. — В кн.: Культурное наследие древней Руси. М., 1976, с. 146). Трудно сказать, опирается ли это сообщение на какую-то достоверную традицию или основано на упоминании царя о Шибанове в комментированном послании. Если считать, что Шибанов был захвачен воеводами в районе военных действий или в Печорах, то возможно, что при нем было послание его господина (ср.: Скрынников. Переписка, с. 92-94; Лурье Я. С. Первое послание Ивана Грозного Курбскому. — ТОДРЛ, т. XXXI. Л., 1976, с. 230-231); во всяком случае, будучи пленником, вручать царю послание в Москве Шибанов не мог.

¹⁴ ...яко на небо камением меща... — Ср.: Сирах., XXVII, 28: «Вергаяй камень на высоту, на главу свою вергает» (отмечено Дж. Феннелом),

¹⁵ Писание же твое приято бысть и уразумлено внятелъно. — Эти слова представляют собой пародию на традиционную формулу дипломатических грамот, следующую после изложения текста грамоты иностранного государя.

¹⁶ ...наполнено убо меда и сота по твоему разуму, горчайши же пелыни обретающеся, пророку глаголющему: «Умякнуша словеса их паче елея, и та суть стрелы». — Пс., LIV, 22; предшествующий текст («наполнено убо меда и сота»), как отметил Дж. Феннел, также перефразирует текст Псалтыри (Пс., XVIII, II).

¹⁷ Начало убо твоего писания... повелеваему быти? — Грозный начинает здесь ответ на первые слова послания Курбского: «Царю, от бога препрославленному, паче же во православии пресветлу явившуся, ныне же грех ради наших сопротивным обретеся. Разумеваяй да разумеет совесть прокаженну имуще...» — и далее в течение всего своего послания (с рядом отступлений) отвергает, фраза за фразой, все послание Курбского. Выражение «сопротивным обретеся» заключало в себе, очевидно, обвинение в отступничестве от православия, и ответ на него содержится не только в комментируемом месте, но и на протяжении всего послания (см. об этом выше, с. 227-228). При этом выражение «сопротивным обретеся» царь связывает с последующими словами Курбского — «разумеваяй да разумеет совесть прокаженну имуще» (у Курбского, возможно, заимствовано из «Лествицы» Иоанна — ср. ниже, примеч. 22), создавая слитную конструкцию: «Се ли сопротивен разумом...?». Эта же формула «сопротивно (супротивно) разума и совесть прокаженна» повторяется многократно и далее, причем царь отвергает ее применимость к себе (Б, л. 301 об., 302, 304 об., 306 об., 318 об., 319 об., 322 об.) и обращает против своего противника (л. 302, 311). Иногда Грозный просто цитирует особенно оскорбительное слово «сопротив» («Се ли разумеваемая „супротив“...?» — л. 301 об.), а иногда прибегает к довольно сложной игре словами (л. 311, 318 об.). Слова: «...како мняй стояти у престола владычня и повсегда со ангелы служити, и своими руками агнец жремый закалати...» (л. 301-301 об.) — по смыслу комментируемой фразы должны быть отнесены к Курбскому; однако дальше (л. 315 об., ср. ниже, примеч. 79) те же слова относятся к священнику Сильвестру, и там они гораздо более уместны. Определение «наватской» ереси Грозный берет, по-видимому, из Хронографа: «Елици убо христиане, не могуще стерпеть мук, пожираху (нарушали пост, — Я. Л.) в потом каяхуся, Нават же не приимаше их (назад в лоно церкви, — Я. Я.), глаголя: аще п тмами кается, не приемлеть вас бог» (ПСРЛ, XXI, я. 1, с. 259; в действительности такую крайнюю строгость к согрешившим проявлял другой римский «ересиарх» III е. н. э. — Новациан). Приводимую евангельскую цитату (Ев. Матф., XVIII, 7-6) царь переделывает: вместо «Нужда бо приити соблазнам» он пишет: «Нужно бо есть, иже не приити соблазном» (так во всех списках, кроме К).

¹⁸ ...нарицаемого попа... — т. е. «известного», «того, которого имеют в виду» («нарицати» — иметь в виду, разуметь). Речь идет о священнике московского Благовещенского собора Сильвестре. Сильвестр фактически исполнял обязанности царского духовника (священника) и пользовался большим влиянием на царя; указание Грозного, что Сильвестр при этом запугивал царя «детскими страшилами» (см. выше, с. 43), подтверждается словами Курбского в «Истории о великом князе Московском» о том, что Сильвестр «пущал», воздействуя на царя, «ужасновение... для детских неистовых его нравов» (Соч. Курбского, стб. 169), О политической роли Сильвестра см. ниже, примеч. 79.

¹⁹ Аще ли же о сем помышлявши, яко церковное предстпояние Не тако и играм бытие... чем у вас извыкли прохлажатися? — Это оправдание царя (против какого-то предполагаемого обвинения Курбского) не совсем понятно. В первую очередь царь оправдывается, очевидно, в несоблюдении каких-то церковных обрядов, ссылаясь на «бремя» царских правлений (предположение Штелина — Stdhlin, Anm. 21, — что здесь речь идет о мероприятиях, относящихся к церковному землевладению, за которые царь извиняется, неубедительно; «церковное предстояние» означает в послании именно хождение в церковь и соблюдение обрядов — ср. с. 31). Вместо «и играм бытие (А — быти)» в сппсках 2-й пространной редакции читается, «им гром бытие», «имый гром бытие», «и мы гром бытие» (с. 66); Устрялов (Устрялов. Сказания, изд. 3-е, с. 142, d) истолковал это как «мы громим, разрушаем бытие». Развивая это понимание, Штелив (Stdhlin, Anm. 20) видит здесь намек Грозного на собственное прозвище. Такое толкование представляется весьма сомнительным: форма 1-го лица мн. ч. от глагола «громить» — «гром» нигде не встречается; дальше, повторяя тот же загадочный термин, царь оправдывается не в излишнем «громлении», а, наоборот, в снисходительности к грехам; что касается прозвища «Грозный», то в XVI в. оно вообще не упоминается (тем более в писаниях Самого царя). Судя по тексту, читающемуся во всех списках 1-й пространной редакции, речь идет о каких-то «играх», за которые царь считает нужным извиняться. Такое чтение вполне согласуется с дальнейшим текстом послания: царь сравнивает попустительство «играм» со снисхождением матери к детским забавам а спрашивает: «и чем (зачем, — Я. Л.) у вас извыкли прохлажатися (привыкли развлекаться, — Я. Я.)». Об играх «с скоморохами в машкерах», которыми Грозный стремился «аки в дружбе себе присвоити» некоторых бояр, приглашая их «играть» с ним, упоминает Курбский в известном рассказе о Репнине, погибшем как раз в начале 60-х годов (ср.: Соч. Курбского, стб. 279, ср. <акже в одном из посланий Курбского, с. 116). Более широкую картину таких игр при Грозном дает Пискаревский летописец начала XVII в., относивший их, однако, к 1545-1546 гг.: «И тут была у него потеха: дашшо пахал вешнюю и з бояры сеял гречиху, и иныя потехи: на ходулех ходил в в саван наряжался» (Материалы по истории СССР, т. II. М., 1955, С. 73-74). Сравнение С младенцами, которые «егда свершении будут, тогда сие отвергнут» — ср.: 1 Коринф., XIII, 11.

²⁰ ...Алексеем... — имеется в виду окольничий Алексей Федорович Адашев, пользовавшийся большим влиянием на царя в 50-х годах XVI в. (см. о нем ниже, примэч. 79).

²¹ ...а не яко врагов имуще»... — Ср.; 2 Солун., III, 15.

²² Како убо Лествичник рече... паче вольных иоправишихся? — Иоанн Лествичник — синайский монах и церковный писатель (VI в.), автор «Лествицы» — наставления о монашеской жизни. Иван Грозный, очевидно, имеет в виду рассуждение в 1-м слове «Лествицы» — ср.: Patrologia graeca, t. LXXXVIII, 1860, coi. 637-639; русское старопечатное издание 1647 г. — слово 1, л. 19-21; перевод на совр. русский язык: Преподобного отца нашего Иоанна... Лествица. 4-е изд., М., 1892, с. 21.

²³ Много же и не в Тимохину версту обрящеши... и не поправших иноческого образа... в прежнюю честъ паки приидоша. — Грозный имеет в виду одного из «худых» «единомысленников» Курбского — Тимофея-Тихона Пухова-Тетерина, бежавшего в Литву в конце 50-х—начале 60-х годов. Бегству Тетерина предшествовала его ссылка в Сийский монастырь и насильственное пострижение там. В архиве Грозного хранились дела: «Посылка на Двину в Сейской монастырь, Тимохи Тетерина с Григорием Ловчиковым: дело Ондрея Кашкарова да Тпмохина человека Тетерина, Позднячка, что они Тимохиным побегом промышляли» (Описи Царского архива, с. 43, ящик 223); в 1581 г. Грозный писал папскому послу Поссевину, что «Тимоху были есмя и пожаловали, а велели есмя его постричь по своему закону, и он, сметав платье чернецкое, да в Литву збежал» (ПД, т. X. СПб., 1871, с. 226). Князь Рюрик Ростиславич Смоленский, занимавший с 1194 г. (с перерывами) киевский престол, был насильственно пострижен в монахи в 1203 г. князем Романом Мстиславичем Галицко-Волынским. В 1205 г. он, как сообщает Никоновская летопись, «сложи с себе платье иноческое и растрижеся... такоже и жену свою хотяше рострищи, она же не восхоте» (ПСРЛ, X, 50). В 1215 г. он согласно той же летописи «преставися... княжа в Чернигове» (там же, 69). Кого имеет в виду царь, говоря о «не в давних летех постриженных и от сигклита (совета, собора, — Я. Л.) превелика», неясно. Не идет ли речь о каких-то еретиках, постриженных по решениям соборов 50-х годов, осудивших Башкина, Феодосия Косого и других лиц? Ср.: Описи Царского архива..., с. 37 и 42, ящики 189 и 222.

²⁴ Авенир сын Ниров — ср.: 1 Царств, XIV, 51-52; XVII, 55.

²⁵ ...отступи от дому Сауля и тако погибе. — Согласно библейскому рассказу (2 Царств, II—III), Авенир, с которым царь сравнивает Курбского (см. примеч. 24), был первоначально сторонником рода Саула, но, поссорившись с сыном Саула (из-за наложницы его отца Ресфы), перешел на сторону Давида; не доверяя ему, сторонник Давида Иоав убил Авенира.

²⁶ ...плач Давыдов? — Согласно библейскому рассказу, после победы над Саулом «плакася Давид плачем сим о Сауле и о Иоанафане сыне его» (2 Царств, I).

²⁷ Но и еще предложу ти Ахитофела... Хусея, единаго старца разумом совет его разсыпася... — Царь имеет в виду библейский рассказ о выступлении против Давида его сына Авессалома по наущению его советника Ахитофела (2 Царств, XVII). В списках Б ж К 2-й пространной редакции, содержащих отдельный текст послания царя, старец, разрушивший заговор Ахитофела, именуется, в соответствии с Библией, «Хусея» (Хусий); в «печерских сборниках», как и в краткой и 2-й пространной редакции, это имя выпало (ср. с. 59 и 67).

²⁸ ...Еровоама сына Наващша... — См.: 3 Царств, XII.

²⁹ ...«Разсвирепе, яко юница Ефремля»; и паки инде реченно бысть: «Сынове Ефремли... не изволиша ходити». — Первая цитата, очевидно, восходит к Кн. Осии, IV, 16: «Якоже юница стрекалом стречема, разсвирепе Израиль»; искажение «Израиль» в «Ефремля (Б), Ефремли (К)» возникло, очевидно, под влиянием второй цитаты (Пс., LXXVII, 9). Любопытно, что списки Б ж К дают здесь хотя и искаженное, но более близкое к оригиналу чтение; в списках ТПА текст, очевидно, исправлен по смыслу («Ефрем» вместо «Ефремля»), но еще дальше от библейского оригинала.

³⁰ «Человече, останися рати... сам же свою погибель содеваеши». — Текст, приведенный здесь царем, восходит к речи или посланию Иоанна Златоуста в связи с его отправлением в ссылку (Patrologia graeca, t. LII, 1859, coi. 427-429, ср.: Творения Иоанна Златоуста, т. III, кн. 1. СПб., 1897, с. 444). В послании текст этот, вероятно, заимствован из «Жития Златоуста» в ВМЧ, но расположен в иной последовательности; в ВМЧ сперва читается: «На камени бо стоим, да ся пенит море и бесить — но Исусова корабля не могут потопити» (ВМЧ, ноябрь 13-15, стб. 1032); далее: «Мене бо светлейша творипш, а самь свою силу раздрушаеши... Жестоко бо ти будет прову (/) остну пхати, не бо воступиши остьна, но нозе си окровавиши... Несть ничто же церькве силнее, человече. Останися рати... Аще со человеком ся бореши, то или одолееши, или одолеепь (/) ти, со церковию же аще ся бореши то одолети не можеши...» (стб. 1033).

³¹ «Овех убо милуйте разсуждающе, овех же страхом спасайте, от огня восхищающе». — Иуд., 1, 22-23.

³² ...а не по настоящему времени? — Выражение «настоящее время» имеет смысл «соответствующее время», «соответствующие обстоятельства» (в следующем абзаце Грозный упрекал Курбского в том, что тот не «разсуждает», т. е. не учитывает ни «повинения человек», ни «времене»). Царь возражал, таким образом, против установления каких-либо однозначных норм поведения царя, настаивая на том, что царь должен быть «овогда» (иногда) кротким, «овогда — ярым».

³³ «Аще кто незаконно мучен будет, сиречъ не за веру, не венчается». — 2 Тимоф., II, 5.

³⁴ ...божественному убо Златоусту и великому Афонасию во своем исповедании глаголющим: мучими босутъ татие, и разбойници... не бога ради. — Приблизительное соответствие этому высказыванию отмечено Дж. Феннелом в Беседе LXXVIII Иоанна Златоуста на Ев. Матф., XXIII, 30 — Patrologia graeca, Paris, 1860, t.LVIII, coi. 714-715 (ср.: Творения Иоанна Златоуста, т. VII, кн. 1. СПб., 1901, с. 788).

³⁵ «Лучши бо благое творя пострадати, неже злое творя». — 1 Петр., III, 17 (ср. выше, примеч. 10).

³⁶ Воспомяни же... крови пролиял есть! — В доказательство допустимости в определенных случаях царской «ярости» царь приводит (по неизвестному источнику — ни в хронографах, ни в «Житии Константина» об этом не сообщается) пример римско-византийского императора Константина Великого (первого христианского императора, казнившего в 326 г. своего сына Криспа), смоленского и ярославского князя Федора Ростиславича, предка Курбского, причисленного к лику святых (он был участником многих княжеских усобиц, в 1293 г. приводил на Русь татарскую рать, разграбившую многие города; в 1298 г. «крепко» осаждал Смоленск, занятый его двоюродным братом, но не сумел его взять, — ПСРЛ, X. 169. 171-172).

³⁷ Како убо их причтеши в мученики, яко не хотевшим от бога даннаго царя прияти? — Иван IV имеет в виду рассказ о расправе, учиненной царем Давидом над непокорными жителями Иерусалима (2 Царств, V, 6-8). Вместо «причтеши в мученики» (так в 1-й пространной и в краткой редакции) во 2-й пространной редакции явно ошибочное «причительных в вотчинники» (с. 68).

³⁸ Или убо иынешния изменники не равно ли сим злобу сотвориша? — Царь, очевидно, намекает на события во время его болезни 1553 г. (см. ниже, примеч. 83).

³⁹ ...бойся, не бе туне мечъ и&сит... Римлян., XIII, 3-4.

⁴⁰ ...злодейственный совет иеторгнути... — Речь идет, очевидно, опять о событиях во время царской болезни 1553 г. (см. ниже, примеч. 83).

⁴¹ «Се вее вы огнь зжете, и ходите по совету в пламени огня вашего, его же вами свое разжегосте». — Исайя, L, 11.

⁴² ...«нестъ главы, паче главы змиевы...» — Сирах., XXV, 17.

⁴³ «Како убо веруют без проповедающаго, и како же убо н проповедуют, аще не посмани будут?» — Римлян., X, 14-15.

⁴⁴ «Не мнози учители бывайте... осуждая друга?» — Грозный приводит обширную цитату из соборного послания апостола Иакова (III; IV, 1-3 и 8-12; пропущено обращение к прелюбодеям — IV, 4).

⁴⁵ ...от попа невежи... — Речь идет опять о Сильвестре, см. выше, примеч. 18, и ниже, примеч. 79.

⁴⁶ «Чадо Тимофев. ... яко же оних бысть». — Ср.: 2 Тимоф., III, 1-9.

⁴⁷ «В неколико лет... да нарока отча». —« Ср.: Галат., IV, 1-2.

⁴⁸ Воспомяни же... или многих рядников? — В доказательство недопустимости смешения «священничества» и «рядничества» с государственной властью царь далее приводит ряд примеров из библейской и византийской истории.

⁴⁹ Но единого Моисея... де дни Давыда царя. — Иван IV ссылается на библейские рассказы о разделении правления и священства между Моисеем и Аароном (Исход, XXXII), возмущении Дафона и Авирона против Моисея (Числ., XVI), воцарении жреца Илии, правлении его сыновей Офния и Финееса и пленении киота господня (2 Царств, I—IV).

⁵⁰ ...Аламаниею и Долматиею... и Асиею, и Киликеею, и Азиею... — Перечисляя владения Августа, Иван Грозный называет Алеманнию — одну из земель, населенных германскими племенами; «Асию» и «Азию» он упоминает как две разные страны (так во всех списках 1-й пространной редакции; во 2-й пространной редакции — «Асиею и Азонеею»).

⁵¹ И после его чада разделиша власть: Константин убо во Цареграде, Костянтий же в Риме, Конста же в Долматии. — Грозный начинает византийскую историю с раздела Римско-Византийской империи после смерти Константина (337 г. н. э.). Расходясь с Хронографом (ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 273; ч. II, с. 91), царь включал Царьград во владения старшего сына Константина, а Рим — во владения Констанция (по Хронографу Византия и Константинополь достались Констанцию, Рим — Косте-Константу; ср.: Дуйчев. Византия, с. 167, примеч. 52).

⁵² И паки, в царство Маркияне... междоусобными браньми разтлевахуся. — Грозный начинает историю разделения Римско-Византийской империи со времени смерти Константина (337 г. н. э.) и далее упоминает борьбу в Италии при императоре Маркиане (450-457 гг.) и Льве Великом (457-474 гг.). «Зинзирих» — вождь германского племени вандалов Гейзерих, захвативший в 427 г. африканские владения империи, а в 450 г. Рим. Наименование «рига», поставленное Грозным после имени Зинзирих, означает гех — «король» и может относиться к любому лицу, скорее всего к самому Гейзериху (ср.: ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 285-324; ч. II, с. 104-105, 201: «риги же свои князи называют фрузи»). Поэтому представляется излишним предположение Штелпна (Stahlin, S. 46, 140), что «рига» у Грозного есть искажение имени римского полководца Рицимера (465-467; в Хронографе не упоминается).

⁵³ В царство же Анастасия Дикорота Драчия... и. болгарская власть особь учинишася. — Этот отрывок сохранился только в 1-й пространной и отсутствует (кроме первых слов «Во царство... нача оскудевати») во 2-й пространной редакции. Об императоре Анастасии Дикоросе (491-581 гг.) сообщает Хронограф (ПСРЛ, XXII, ч. 1, с. 290-291; ч. II, с. 106-107), там же упоминается и о происходившем при нем восстании Виталиана (515 г.). Однако прозвище «Драчий» (в списках ТПА и во 2-й пространной редакции «Драчянин») в Хронографе отсутствует; прозвище это, указывающее на происхождение Анастасия из Диррахиума (Дуррес, Дураццо), встречается в Хронике Амартола в форме «Дурахянин» (Истрин В. М. Хроника Георгия Амартола в древнем славяно-русском переводе. Текст, исследования и словарь, т. 1. Пг., 1920, с. 407-411) и в Еллинском летописце — в форме «Драчянин» (БАН, 33.8.13, л. 191 об.); ни в Хронографе, ни в Хронике Амартола, ни в Еллинском летописце нет упоминания о взятии персами при Анастасии «Месопотамийской митрополии»; в Хронографе говорится лишь о нападении турок на «страну восточную», а в Хронике Амартола — об уважении «Коада, царя Перського» к христианским святыням. Пропустив царствование Юстиниана Великого (поскольку оно не подходило для нарисованной им картины постепенного распада Византии), Грозный затем переходит к императорам Маврикию (582-602 гг.) и Фоке (602-610 гг.). В рассказе о царствовании Маврикия и Фоки в Хронографе (ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 302-303; ч. II, с. 117-118) не упоминается о завоевании Фракии иранским шахом Хозроем; но в Хронике Амартола упомянуто, что при Маврикии «Хоздрой, перскый царь, мир раздруши, и обри на Фракию нагнаша» (Истрин В. М. Хроника... Амартола..., с. 432). Далее Грозный упоминает царствование Ираклия I (610-641 гг.) и Юстиниана (у царя «Юстина») II «Корноносого» (Ринотмета — с отрезанным носом). Юстиниан II царствовал дважды (в 685-695 и 705-711 гг.), но царь упоминает только его первое царствование — до Тиберия-Апсимара. Об использовании Юстинианом II славянских (болгарских) сил упоминает и Хронограф (ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 311, 313-314; ч. II, с. 126, 128-129), но об обособлении «болгарской власти» при нем здесь не упоминается. В списках ТПАВ упоминается об обособлении также «болгарской веры», хотя христианская вера у болгар появилась лпшь со второй половины IX в. (а об отделении дохристианской веры от византийской церкви говорить тем более было бы странно). Однако отсутствие соответствующего места в списках Б К, представляющих наиболее раннюю традицию, позволяет думать, что добавление «и вера» является простым ляпсусом оригинала списков ТПАВ (аналогичным такому же ляпсусу в предшествующем тексте — см. с. 32, л. 307 об., разночт. «м»; л. 308, разночт. «б») и не нуждается поэтому в какомлибо историческом осмыслении (ср., напр.2 Дуйчев. Византия, с. 168).

⁵⁴ Ше бе числа коней их и сокровищем их не бе числа. Дщери ох их... в стогнам их». — Начальная часть цитаты приблизительно соответствует тексту Исайи, II, 7, дальнейший текст (от слов «Дщери их» ...) — Пс., CXLIII, 12-44.

⁵⁵ ...им же сия суть_ч но како рече пророк: Божии же людие, господь бог ихъ. Яко же рече Исайя пророк: «Что еще... и не будет погашая их». — Первая из этих цитат не читается в списках Т и ПВ 1-й пространной редакции (там cpasy начинается С цитаты из Исайи: «...людей сих, иже (им же — Т) сия суть, яко Исайя пророк рече...»), но наличие ее не только в Б и К («блажени люди, им же господь...»), но и в Л, позволяет предполагать, что в протографе она содержалась. Текст этой цитаты из не названного по имени «пророка» (вероятно, неточный уже в протографе) может быть сопоставлен с текстом из Дан., XI, 32: «...люди же ведуще бога Своего премогут и сотворят», или из Исайи, I, 2-3: «Господь возглагола: „...люди мои не разумеша“» (ср. также со словом «блажени»: «блажени все пребывающие в нем» Исайя, XXX, 18). Вторая цитата: Исайя, I, 5-8, 21-31. Первую цитату ввиду неясности контекста мы не включаем в перевод.

⁵⁶ Потом же в царьство А спим ар ово... погибель царству быти вменяюще. — Об императоре Тиберии-Апсимаре (698-705 гг.), Филиипике-Вардане (711-713 гг.), Феодосии III Бородатом из Адрамиттона (716-717 гг.) сообщалось и в Хронографе (ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 312-3131 ч. II, с. 127-130), однако завоевание Дамаска и «Финикийских стран», в соответствии с историей (завоевание этих областей арабами — 634-640 гг.), описывается здесь как часть завоеваний «аравитян» — «срацин» и отнесено ко времени до Юстиниана II (ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 308; ч. II, с. 123); о завоевании Египта (арабское завоевание относится к 641-642 гг.) здесь не упоминается. О правлении Константина V Копронима («Гноетезного», «Гноеименитого»; прозвище и отрицательная оценка связаны с иконоборческой политикой Константина V; 741-775 гг.) также сообщается в Хронографе (ПСРЛ, XXII, ч, I, с. 318-321; ч. II, с. 133-135); здесь же говорится о поражении, понесенном Копронимом от болгар, которым, очевидно, соответствуют упоминаемые Грозным «скифы» (ср.: Дуйчев. Византия, с. 169). О правлении Льва V Армянина (813-820 гг.), Михаила II Аморена (820-829 гг.) и Феофила (829-842 и.) см.: ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 331-340; ч. II, с. 141-147; об отпадении «латын» и «фружьсквм князе Карле» (Карл Великий — 768-814) Хронограф сообщает несколько раньше (ч. I, С. 324-325; в Западно-русском Хронографе нет). «Внутреннейшей Фригией» Грозный именует не Фригию в Малой Азии, а страну «фрягов» — франков. О Михаиле III и правившей за него его матери Феодоре (842-867 гг.) см.: ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 340-350; ч. II, с. 147-152; о завоевании Иерусалима и Палестины персами (в действительности эти области с VII в. были под властью арабов) в Хронографе ничего не говорится.

⁵⁷ Тако же убо греком во многи страны и дани даяти начаша... вся бег вести сотвори. — История Византии XIII—XV вв., очень кратко изложенная здесь царем, была известна русским книжникам значительно лучше, чем описанная перед этим в послании история IV—IX вв. О завоевании фрягами Константинополя в 1204 р., в царствование Алексея V Дуки Мурчуфла, сообщал не только Хронограф (ПСРЛ, XXII, ч. I, с. 390-392; ч. II, с. 181), но и летопись, в частности Никоновская летопись XVI в (ПСРЛ, X, 37-41). О восстановлении «Царства Греческого» при первом Палеологе — Михаиле VIII (1261-1282) см.: ПСРЛ, X, 150 (ошибочно — Мануил); XXII, ч. I, с. 401; ч. II, С. 186; о Константине XI Драгаше (1449-1453) и завоевании Константинополя султаном Мухаммедом II в 1453 г. см.: ПСРЛ, XII, 78-100; XXII, ч. I, с. 437-440; ч. II, с. 204-207.

⁵⁸ ...яко птице, иже ни ееяешу, ни окнищу, ни в житницу собирающи... — Ср. Ев. Матф., VI, 26.

⁵⁹ ...и святительству, и царству. — Дальнейший текст до слов «какова разорения быша, от сего сам» (см. след, примеч.) отсутствует во 2-й пространной редакции и был неизвестен до 1951 г. Пропуск этот, возможно, был связан с содержащимся здесь утверждением, что царь не должен исполнять евангельскую заповедь — «биющему в ланиту обратити другую» (ср.: Ев. Матф., V, 19; Ев. Лук., VI, 29); очевидно, это не был чисто механический пропуск (судя по тому, что толкование этой библейской цитаты тоже опущено).

⁶⁰ Тако же убо и ваше хотение, еже вам на градех и на властех совладети, идеже быти, не подобает. И что от сего случишася в Руси, егда быша в коемждом граде градоиачалъницы и местоблюстители, и какова разорения быша от сего, сам своима беззаконныма очима видал еси. — Это место, пропущенное во 2-й пространной редакции (до слова «сам»), затрагивает один из самых острых вопросов внутренней политики XVI в. Наместническое управление на местах («наместники» в уездах и «волостели» в волостях) представляло собой пережиток феодальной раздробленности. Наместники получали определенную территорию в «кормление» — для собственного обеспечения; их административные функции служили лишь дополнением к получению дохода. Следствием этого было стремление выжать как можно больше «корма», всевозможные злоупотребления. Злоупотребления наместников достигли наибольших размеров в период «боярского правления» (см. ниже, примеч. 75), когда Курбский мог, по словам царя, наблюдать их «беззаконными очами» (в 50-х годах наместничество было в основном ликвидировано, ср.: Зимин. Реформы, с. 397-401 и 418-436; Носов H. Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Л., 1969, с. 367-420).

⁶¹ «Горе мужу, им же жена обладает, горе граду, им же мнози обладают». — Ср.: Сирах., XXV, 24; Екклес., X, 16. В следующем далее толковании этого библейского текста во 2-й пространной редакции пропущены слова: «...аще не под единою властию будут. Понеже яко жена не может своего хотения уставити — овогда тако, иногда же инако, тако же убо и многих (во царстве, — Я. Л.) — ового же тако хотение, инаго же инако. И сего ради разная хотения и разумы женскому безумию подобно есть» (ср. с. 73). Судя по полному тексту, сохранившемуся в 1-й пространной редакции, библейская цитата относится здесь к наместническому управлению, которое царь ставил в вину боярам, а следовательно и Курбскому, а не к монашескому общежитию, как предполагал Штелин (Stahlin, Anm. 21), знавший только 2-ю пространную редакцию послания.

⁶² «К хотению имения, рекшаго злата, аще ся ринет, то не прилагайте сердца». — Ср.: Пс., LXI, И: «...на восхищение не желайте: богатство аще течет, не прилагайте сердца». Дальнейшие слова Ивана IV: «Кто же убо сия глаголы глагола? Не во власти ли царстей бе?» — относятся к библейскому царю Давиду, который считался автором псалмов.

⁶³ ...Гиозиеву прокажению уподобился еси... — Имеется в виду отрок пророка Елисея, наказанный проказой за ложь (4 Царств, V, 20-26).

⁶⁴ «Блюдите псы, блюдите злыя делатели... иже земная мудрствующе». — Филип., III, 2, 18-19.

⁶⁵ ... «яды хлеб мой, возвеличая на мя пяту, свою» ... — Ев. Моан., XIII, 18.

⁶⁶ ...во един оке день избиша семдесят сынов Гедеоновых, еже убо от законных жен ему, и воцариша Авемелеха... — Имеется в виду рассказ о смерти Гедеона и захвате Израильского царства Авимелехом — Суд., VIII—IX; в библейском рассказе 70 сынов Гедеона считаются (в отличие от Авимелеха) сыновьями законных жен (Суд., VIII, 30); чтение «от беззаконных жен», свойственное только спискам ТПАВ 1-й пространной редакции (в БК «законных») и усвоенное краткой редакцией, представляется поэтому вторичным; вторично также чтение ТПАВ «от жены» (Б «оженимыя») — согласно библейскому рассказу Авимелех был сыном «женимой» — наложницы Гедеона.

⁶⁷ ...младенца моего смертию пагубною хотесте света сего лишити... — Речь идет, очевидно, о событиях во время царской болезни 1553 г. (ср. примеч. 83). В списках ПАВ 1-й пространной редакции («печерских сборниках») и в краткой редакции вместо «младенца моего» (так в БК, Т «младенца с материю») читается «младенца, меня» — это чтение, очевидно, вторично.

⁶⁸ ... егда убо в яйца место подадите им скорпию... умеете даяния благая даяти чадом вашим... — Ев. Лук., XI, 11-13.

⁶⁹ Но понеже убо извыкосте от прародителей своих... такой яд отрыгаеши. — Грозный характеризует весь род Курбского как изменнический. Кн. Андрей Углицкий — брат Ивана III — в 1491 г. был заточен Иваном III и через 2 года умер в заточении. Кн. Димитрий Иванович — внук Ивана III (сын его старшего сына Ивана) в 1497 г. был признан дедом в качестве наследника и соправителя, в 1502 г. при загадочных обстоятельствах подвергнут заточению вместе с матерью Еленой Стефановной; наследником Ивана III был провозглашен второй сын Ивана III Василий (отец Грозного); Димитрий умер «в нуже» (насильственной смертью) в тюрьме уже в правление Василия III. О связи предков Курбского с этими князьями в других источниках ничего не сообщается, но сам А. М. Курбский с большим сочувствием писал о гибели Андрея и Димитрия Ивановича (Соч. Курбского, стб. 271-272, ср. наст. изд., с. 109); об «укоризненных словах» предков Курбского по матери, Тучковых, по адресу предков Грозного в других источниках также ничего не сообщается. Предположение С. Б. Веселовского, что В. Б. Тучко укорял Ивана III за нерешительное поведение во время «стояния на Угре» в 1480 г. (ср.: Веселовский. Исследования II, с. 206), представляется неубедительным, так как летописный рассказ, осуждавший Ивана III и Софию Палеолог за их нерешительность, упоминал В. Б. Тучко среди лиц, бежавших на север с Софьей (ПСРЛ, VI, 225). О роли Михаила Тучкова во время борьбы Шуйских и Вельских см. ниже, примеч. 75.

⁷⁰ А еже писал еси: «Про что есмя сильных во Израили побили... православных» ... — Царь приводит большую цитату из Первого послания Курбского (см. выше, с. 7) и дальше на протяжении многих страниц дает на нее развернутый ответ.

⁷¹ «Вы отца вашего диявола есте ... ложь бо есть и отец его», — Царь приводит слова Христа фарисеям (Ев. Иоан., VIII, 44), но последние слова передает неточно (в Евангелии: «и отец лжи»).

⁷² ... подобно зерцалу, егда смотря и тогда видит каков бе, егда же отъидет, тогда забудет, каков бе... — Ср.: Иаков, I, 23-24.

⁷³ ... «аспид глухий затыкает уши свои... членовныя лвом сокрушил есть»... — Ср.: Пс., LVII, 5-7.

⁷⁴ И яко же выше рех, какова злая пострадах от вас от юности даже и доселе... точию да погубят безпамятно — Иван начинает пространное изложение своей биографии (и одновременно истории боярских измен) от смерти своего отца Василия III в 1533 г. Правительницей государства стала после смерти Василия его жена Елена Васильевна (Глинская); кроме Ивана у Василия оставался еще один сын, глухонемой и «простой умом» (поэтому «святопочивший») Юрий. Крымские (перекопские) ханы несколько раз нападали на Русь в правление Елены (напр., в 1535 г.), но внутренние смуты (борьба двух ханов) не давали возможности крымцам начать большую войну. В 1535 г. произошел заговор в Казани и, вместо московского ставленника, ханом стал там крымский ставленник (Сафа-Гирей). Елене пришлось признать этого нового казанского хана. Бегство кн. Семена Вельского и окольничего И. В. Ляцкого к польскому королю Сигизмунду I относится к 1534 г. В 1535 г. Сигизмунд начал военные действия против Руси; ему удалось сжечь город Радогощь (ПСРЛ, XIII, 86), взять Гомель (по известию одного из списков летописи, «наместник же градка того князь Димитрий Щепин Оболенский не храбр и страшлив, видев люди многии и убоялся» — ПСРЛ, XIII, 98; Зимин А. А. Краткие летописцы XV—XVI вв. — Ист. архив, т. V. М.-Л., 1950, с. 13) и Стародуб (после сильного сопротивления — ПСРЛ, XIII, с. 98). Больше Сигизмунду ничего завоевать не удалось, и в 1536-1537 гг. было заключено перемирие. Не удовлетворенный таким исходом войны, С. Вельский отправился в Стамбул, вступил в переговоры с султаном и в 1536 г. ходил с крымско-турецкими войсками на Русь (ПСРЛ, XIII, 100-101). В связи с изменой С. Вельского царь опять вспоминает библейский рассказ о заговоре Ахитофела (2 Царств, XVII; ср. выше, примеч. 27). Заговор кн. Андрея Старицкого (брата Василия III) относится к 1537 г.: Андрей пытался поднять против Елены новгородских помещиков, но не достиг успеха и был принужден сдаться (ср.: Смирнов. Очерки, с. 73-74). Об участии в этом заговоре кн. Ивана Семеновича Ярославского (Грозный называет имена предков И. С. Ярославского, чтобы подчеркнуть его родство с Курбским) других известий (кроме комментируемого послания) нет. Что имеет в виду царь, упоминая среди других врагов Руси, выступивших в эти годы, «Тархана», «Адчитархана», «Чадчитархана», «Надчитархана», — не вполне ясно. Штелин (Stahlin, Anm. 40) предполагает, что «Читархан» (так читается в ряде списков 2-й пространной редакции) — это «Хаджи-тархан», т. е. Астрахань по-татарски. В Астрахани действительно незадолго до смерти Елены Ивановны произошел государственный переворот и ханом вместо дружественного Руси Абд-эль-Рахмана стал Дербыш-Али (ПСРЛ, XIII, 120).

⁷⁵ Тако же изволися судбами божиими быти, родительнице нашей благочестивой царице Елене преити от земнаго царствия на небесное... по мзде творяще и глаголюще. — Грозный описывает период так называемого боярского правления, наступивший после смерти его матери Елены Глинской (апрель 1538 г.). После смерти Елены погиб ее фаворит Овчина-Телепнев-Оболенский; были выпущены «из нятства» (заточения) князь Андрей Шуйский (арестованный в связи с заговором кн. Андрея) и И. Ф. Вельский (ПСРЛ, XIII, 123) и «сведен с митрополии» ненавистный боярам митрополит Даниил. О злоупотреблениях при распределении земельных пожалований в годы «боярского правления» упоминалось также в вопросах Ивана IV Макарию 1550 г. (Памятники русского права, вып. IV. М., 1956) и в летописном рассказе 1556 г. (ПСРЛ, XIII, 268). Следует отметить, что рассказ царя о событиях 1538-1544 гг. в комментируемом послании сходен (иногда дословно) о аналогичным рассказом в официальных летописях — Никоновской и Лицевых сводах и в особенности в приписках к этим сводам, сделанных каким-то официальным редактором. Историки предполагают, что редактором этим был какой-то близкий к царю человек, если не сам царь (ср., напр.: Бахрушин. Научные труды, с. 332-333; Альшиц Д. Н. Иван Грозный и приписки к лицевым сводам его времени. — Ист. записки, т. XXIII. М., 1947, с. 251-289; Веселовский. Исследования I, 255-291; Andreyev N. Studies in Muscovy. London, 1970, X, p. 95-115; XI, p. 117-148; Зимин A. A. 1) Опричнина, с. 67-72;2) О методике изучения повествовательных источников XVI в. — Источниковедение отечественной истории, вып. I. М., 1973, с. 187.—196; Скрынников Р. Г. 1) О времени работы Ивана Грозного над лицевым сводом. — В кн.: Культурное наследие древней Руси. Истоки, становление, традиции. М., 1976, с. 154-161; 2) Загадка древнего автографа. — Вопр. истории, 1977, № 9, с. 98-112; Шмидт С. 0. 1) Когда и почему редактировались лицевые летописи времени Ивана Грозного. — Сов. архивы, 1966, № 1-2; 2) О датировке приписок в Лицевом летописном своде. — В кн.: Общество и государство феодальной России. М., 1975, с. 305-310). В тексте «Царственной книги», как и в послании царя, дед Курбского Михаил Тучков упоминается как участник соперничества между Шуйскими и Вельскими (ПСРЛ, XIII, 432).

⁷⁶ И тако им многа лета жившим, мне же возрастом тела преспевающе, и не восхотех под властию рабскою быти... шесть лет и пол не престаша сия злая! — И. В. Шуйский был «отослан» (на воеводство во Владимир), и И. Ф. Вельский пришел к власти летом 1540 г.; новая победа Шуйских относится к 1542 г. Обстоятельства обоих этих государственных переворотов мало известны: большинство летописей умалчивает об этих событиях; однако из «Летописца начала царства» (ПСРЛ, XIII, 132-133) мы узнаем, что видную роль в победе Вельских играл митрополит Иоасаф (недаром последовавшее поражение Вельских совпало с его отставкой). Рассказ об избиении Мишурина и свержении Иоасафа почти дословно совпадает в комментируемом послании и в приписках к летописям (ПСРЛ, XIII, 98, 141 и 432, 443); в приписке к «Царственной книге» подчеркивается участие в этом свержении Д. Курлятева и А. Басманова. Положительная характеристика Вельских и отрицательная Шуйских в Первом послании и официальной летописи связана, возможно, с характерным для Грозного в те годы выдвижением княжат — Гедиминовичей (к которым принадлежали Вельские) за счет Рюриковичей, более опасных благодаря своему традиционному влиянию в прежних вотчинах. В январе 1542 г. И. Ф. Вельский был сослан на Белоозеро, а в мае того же года он был умерщвлен (ПСРЛ, XIII, 141 и 440; ср.: Зимин. Реформы, с. 260-261). О характере движений Шуйских и Вельских в годы боярского правления и о сущности переворотов 1540 и 1542 гг. в научной литературе велись споры (ср.: Смирнов. Очерки, с. 93-100; Зимин. Реформы, с. 256-265). Во всяком случае, победа Вельских в 1540 г. не может быть объяснена тем, что царь «приспевал возрастом» (подрастал), ибо ему было в это время только 10 лет. Весь период «боярского правления» длился, по мнению царя, шесть с половиной лет — с начала 1538 г. по конец 1543 г.: в конце 1543 г. Андрей Шуйский был казнен, а его сторонники сосланы (ПСРЛ, XIII, 145 и 444).

⁷⁷ Нам же пятагонадесят лета возраста преходяще ... безумие ваше явственно! — Фактически в этот период «самостоятельного» правления Грозного (до 1547 г.) управление государством по-прежнему находилось в руках бояр — родственников матери царя Глинских. В 1547 г. в Москве произошло восстание против Глинских, поводом к которому были «великие» пожары, происшедшие летом этого года. Рассказ о восстании 1547 г., содержащийся в комментируемом послании, следует сопоставить с известиями других источников. В летописи, служившей продолжением Хронографа 1512 г., сообщалось, что восставшие москвичи собрались «вечьем» (Шмидт С. О. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. — Ист. архив, т. VII. М., 1951, с 232); Летописец Никольского указывал, что восставшие явились к царю в Воробьево «с щиты и сулици... по кличу палачя» (ПСРЛ, т. IV, ч. I, вып. 3. Л., 1929, с. 621). Из числа официальных летописей в «Летописце начала царства», вошедшем в состав ряда списков Никоновской летописи и отражающем относительно ранний этап летописной работы, восстание 1547 г. описывается как народное восстание: «Черные люди града Москвы от великие скорби пожарные восколебашася» (ПСРЛ, XIII, 154). В «Царственной книге» первоначальный текст, совпадающий с «Летописцем начала царства», вычеркнут редактором (см. выше, примеч. 75) и вписан новый текст, в котором ответственность за восстание возлагается на бояр (Шуйского и Федорова-Челяднина) и приводятся подробности восстания (слух о том, что «Анна Глинская... вымала сердца человеческие, да клала в воду, да тою водою, ездячи по Москве, да кропила, и оттого Москва выгорела», описание убийства 10. Глинского в церкви), сходные с рассказом комментируемого послания (ПСРЛ, XIII, 455-457). С негодованием отвергая мысль, что можно «на таковую высоту, еже Иван святый, кропити», Грозный имеет в виду слух, распространившийся среди восставших, что Анна Глинская вызвала московский пожар колдовством. «Иван святый» — это колокольня Ивана Великого (Ивана Лествичника) в Кремле, построенная в начале XVI в. (в начале XVII в. она была надстроена до ее нынешней высоты): Грозный хочет, по-видимому, сказать, что загорелась и эта высочайшая колокольня, на которую невозможно было брызгать воду, стоя на земле (в летописи, правда, ничего не сообщается о пожаре на этой колокольне — сообщается лишь о пожаре в соседнем Успенском соборе и в «многих церквах каменных»); может быть, однако, что Грозный имеет в виду какой-то слух, что Глинская брызгала с колокольни Ивана Лествичника. О восстании 1547 г. см.: Смирнов. Очерки, с. 121-135; Зимин. Реформы, с. 294-315; Шмидт. Становление, с. 44—ИЗ.

⁷⁸ ...«Аще царство само на ся разделится, то не может стояти царство то»... — Ев. Марк., III, 24.

⁷⁹ До того же времени бывшу сему собаке Алексею... в дружбу подобно мирским. — Говоря о Сильвестре, царь приводит библейскую цитату («желают аггели проникнути» — 1 Петр., I, 12). Наиболее подробный рассказ о правлении Сильвестра и Алексея Адашева содержится в «Истории о великом князе Московском» Курбского (Соч. Курбского, стб. 169-173). Курбский, как и царь, подчеркивает большое влияние Сильвестра и Адашева в этот период (конец 40-х—50-е годы), всячески восхваляет этих лиц и именует кружок, собравшийся вокруг этих лиц, «избранной радой» (польсколитовский термин) — название, закрепившееся в исторической науке. Вопрос о политическом и социальном характере этой «избранной рады» весьма сложен. Восторженная характеристика, данная ей Курбским, и резко отрицательная, данная Грозным, естественно, создавали у историков впечатление, что «рада», подобно Курбскому, защищала княжеско-боярские интересы (ср., напр.: Сергеевич. Русские древности, с. 367-371; Платонов С. Ф. Иван Грозный. Пг., 1923, с. 58-59). Однако документальные источники, сохранившиеся за эти годы, противоречат этому выводу: реформы 50-х годов, проведенные при Сильвестре и Адашеве, были направлены против остатков феодальной раздробленности (ликвидация системы наместничества, судебная реформа, раздача земель служилым). В связи с этим в исторической науке установился критический подход к замечаниям Грозного и Курбского об «избранной раде», высказанным в ходе острой полемики и относящимся к более позднему времени. С. В. Бахрушин (Научные труды, с. 350-352) считал, что «избранная рада» (которую он отождествляет с «ближней думой» царя) представляла собою компромиссную группу, объединявшую различные элементы (ср.: Зимин. Реформы, с. 316-479). И. И. Смирнов (Очерки..., с. 139-165) считал вообще понятие «избранной рады» фикцией и полагал, что сближение Сильвестра и Адашева с княжатами произошло лишь в начале 60-х годов. Полемическая тенденциозность комментируемого рассказа проявляется и в характеристике «собаки Алексея» (Адашева) как выходца из «гноища» (навоза) и бывшего «батожника» (боярского телохранителя или мелкого дворцового прислужника). В действительности Адашевы представляли собой провинциальный (костромской) дворянский род, и уже отец Алексея, Федор Адашев, выполнял ответственные поручения государя. Ср.: Лихачев И. П. 1) Разрядные дьяки XVI в. СПб., 1888, с. 135-136; 2) Государев родословец и род Адашевых. СПб., 1897; Шмидт С. О. Правительственная деятельность А. Ф. Адашева. — Учен. зап. МГУ, 1954, вып. 167, с. 32-33; Смирнов. Очерки, с. 212-217; Зимин. Реформы, с. 312-313. Р. Г. Скрынников возражал против преувеличенной оценки влиятельности рода Адашевых (Скрынников. Начало опричнины, с. 82-83). Сильвестра обычно сближают с нестяжательскими кругами духовенства (ср.: Зимин А. А. 1) И. С. Пересветов и его современники. М., 1950, с. 41-70; 2) Реформы, с. 320-321; Скрынников. Начало опричнины, с. 87), однако прямых данных о нестяжательских воззрениях Сильвестра нет: мнение о нестяжательстве Сильвестра основывается только на «царских вопросах» Стоглавому собору, отражавших, вероятно, не личные взгляды Сильвестра, а общее направление правительственной политики тех лет. Сильвестр был тесно связан с явным иосифлянином митрополитом Макарием защитившим его от нападок Висковатого в 1553-1554 гг. (ср.: Смирнов. Очерки, с. 231-257).

⁸⁰ Потом же собрахом... весь освященный собор русския митрополии... — Речь идет, по-видимому, об «освященном» соборе в феврале 1549 г., на котором впервые была провозглашена программа реформ (Шмидт С. О. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. — Ист. архив, т. VII. М., 1951, С. 295-296) и упомянутом в речи царя на Стоглавом соборе (Стоглав. Казань, 1862, с. 46-47). В исторической литературе (напр.: Соловьев. История, с. 45-46) Существовало мнение, согласно которому Грозный между 1547 и 1550 гг. созывал на Лобном месте представителей «из городов всякого чина», и на этом «соборе примирения» (первом земском соборе) и состоялось то всеобщее прощение, о котором говорит царь в комментируемой грамоте (см.: Устрялов. Сказания, изд. 3-е, примеч. 264 и 21). Однако, как указал Платонов, известие о «Соборе примирения» основывается на вклейке конца XVII в. (а может быть, и начала XVIII в.) в так называемую Хрущевскую Степенную книгу и представляет собою, по-видимому, позднюю легенду, созданную на основе «Стоглава» и комментируемого послания Курбскому (Платонов С. Ф. Статьи по русской истории. СПб., 1903, С. 201-205, 219 сл.; характеристика Адашева как выходца из «ншцих», содержащаяся в этом тексте Хрущевской Степенной книги, явно навеяна замечаниями Грозного в его послании). Недостоверность известия Хрущевской Степенной книги признавалась и другими исследователями (Автократов В. П. «Речь Ивана Грозного» как политический памфлет конца XVII в. — ТОДРЛ, т. XI. М.-Л., 1955; Веселовский. Исследования I, с. 238-254; Павленко Н. И. К истории земских Соборов XVI в. — Вопр. истории, 1968, № 5, с. 86). Некоторые исследователи считают, однако, возможным использование этого рассказа (Тихомиров М. Н. Сословно-представительные учреждения (земские соборы) в России XVI в. — Вопр. истории, 1958, № 5, с. 5-6; Шмидт. Становление, с. 170-178). В послании во всяком случае речь идет о церковном соборе: Грозный прямо говорит, что всеобщее прощение произошло на «освященном соборе русския митрополии» — определение, подходящее именно собору 1549 г.

⁸¹ И тако помалу утвердися злоба сия ... своих советников хотения творяще. — Известие о том, что Сильвестр и Адашев «вотчины ветру подобно раздали неподобно», было предположительно истолковано Устряловым (Устрялов. Сказания, изд. 3-е, примеч. 265) как намек на так называемое испомещение тысячи детей боярских под Москвой в 1550 г. Однако «испомещение тысячи», если оно и имело место (ср.: Зимин А. А. К изучению реформ Избранной рады. — История СССР, 1976, № 4, с. 151-159), было задумано как мероприятие в интересах служилого класса и не должно было вызывать недовольства со стороны царя, подготовлявшего во время написания комментируемого послания опричнину. И. И. Смирнов (Очерки, с. 454) считает, что царь в данном случае возлагает на «избранную раду» «ответственность за земельную политику времени боярского правления (тенденциозно извращая хронологию и «передвигая» эту политику с 30-40-х годов, когда она действительно имела место, на 50-е годы XVI в.)». В. Б. Кобрин предполагает, что царь имел в виду нарушения указа И мая 1551 г., запрещавшего передачу княжеских вотчин в монастыри без государева доклада (Акты Археографии, экспедиции, т. I. СПб., 1836, № 227); вину за эти нарушения царь возлагал на Сильвестра и Адашева. Второе обвинение царя против Сильвестра и Адашева заключается в том, что они «от прародителей наших данную нам власть от нас отъяша, еже вам боярам нашим по нашему жалованию честию и председанием почтенным быти». Что хочет этим сказать царь? Сергеевич (Русские древности, с. 369) понимает его слова так, что «организованный Сильвестром и Адашевым совет похитил царскую власть, царь был в нем только председателем». Более правильным представляется толкование слов царя С. В. Бахрушиным: царь хочет сказать, что «избранная рада» решала местнические споры (Научные труды, с. 342), определяла, кто из бояр должен «сидеть впереди» других. Справедливо ли это обвинение по отношению к «избранной раде» — сказать трудно: к 1549 г. относится закон противоположного характера, регламентирующий и ограничивающий местнические счеты в войске (ср.: Смирнов. Очерки, с. 402-406). Дмитрий Курлятев, которого царь упоминает в качестве третьего сподвижника «попа и Алексея», — представитель удельного княжья (из рода Оболенских), пользовавшийся большим влиянием в те годы и подвергшийся опале одновременно с Адашевым.

⁸² Та же... нам бо двигшимся на безбожный язык Казанский... аки пленника всадив в судно, везяху... сквозе безбожную и неверную землю! — Это замечание царя Устрялов (Устрялов. Сказания, изд. 3-е, примеч. 268) и Костомаров (Личность царя, с. 262) толкуют как доказательство того, что царя «везли насильно под стены Казани» и что он «играл... жалкую, глупую, комическую роль» во время казанского похода. Такое толкование совершенно неправомерно (ср.: Лихачев Н. П. Дело о приезде Поссевино. — Летопись занятий Археографической комиссии, вып. XI. СПб., 1903, с. 255). Речь идет лишь о возвращении из Казани (и о недостаточной охране царя при этом возвращении). Казанский поход в целом был совершен с полного одобрения и по приказу царя (см. ниже, примеч. 92 и 95). «Ревность» царя и его готовность не щадить «здравия своего» во время Казанского похода отмечал даже Курбский в «Истории о великом князе Московском» — Соч. Курбского, стб. 174). То, что возвращение царя из Казани было несвоевременным шагом, признает и Курбский (тамже, стб. 206), но он взваливает за это ответственность на «шурьев» царя (Захарьиных).

⁸³ ...возшаташася, яко пиянии, с попом Селивестром и с начальником вашим Алексеем Адашовым, мневше нас небытию быти... — Упоминаемый здесь «мятеж у царевой постели» в 1553 г. особенно подробно описан в приписке к «Царственной книге». Там рассказывается, как заболевший царь упрашивал бояр целовать крест его новорожденному сыну Димитрию (речь идет о первом сыне царя от Анастасии Романовны, скончавшемся некоторое время спустя, а не о Димитрии, сыне Марии Нагой), как многие из них открыто выступали против этого решения, ссылаясь на то, что за «пеленочника» будут править его родичи Захарьины, и т. д. В числе противников присяги и сторонников Владимира Андреевича Старицкого называется Сильвестр, отец Адашева (но не сам Адашев), Курлятев, Палецкий и Фуников (ПСРЛ, XIII, 522-526). Большинство историков придавало важное значение этому событию, рассматривая его чуть ли не как переломный момент в отношениях между царем и «избранной радой» (ср., напр.:Соловьев. История, с. 136-141; Бахрушин. Научные труды, с. 348-350; Смирнов. Очерки, с. 270-271, 483). Однако в исторической литературе высказывались и серьезные сомнения по поводу достоверности рассказа о «мятеже», содержащегося в приписке к известию 1553 г.: рассказ этот (созданный, по-видимому, в конце 60-х— начале 70-х гг.) явно имеет целью очернить лиц, подвергшихся опале в связи с делом Владимира Старицкого и другими репрессиями 60-х годов (ср.: Альшиц Д. Н. 1) Происхождение источников о боярском мятеже 1553 г. — Ист. записки, т. XXV. М., 1948, с. 266-292; 2) Крестоцеловальные записи Владимира Андреевича Старицкого и недошедшее завещание Ивана Грозного. — История СССР, 1959, № 4, с. 147-155; Веселовский. Исследования I, с. 289-290). Признавая позднее происхождение и тенденциозность рассказа приписки, А. А. Зимин предполагает все-таки, что рассказ этот имел в основе действительные факты: если бы рассказ представлял собой сплошной вымысел, то автор его в равной степени чернил бы и Сильвестра, и Адашева, к которым Иван IV относился в 60-х годах (судя по посланию) одинаково враждебно; между тем Сильвестр здесь участвует в мятеже, а А. Адашев выступает как сторонник царя (Зимин. Реформы, с. 407-414). Заслуживает внимания предположение Н. Е. Андреева о том, что непосредственным составителем приписок был не Иван IV, а дьяк Иван Висковатый (Andreyev N. Studies in Muscovy. London, X, p. 95-115; XI, p. 117-148). Но если это предположение справедливо, то оно, на наш взгляд, не усиливает (как думает исследователь — там же, XI, р. 148), а ослабляет достоверность рассказа приписки: если приписки делал Висковатый, бывший личным врагом Сильвестра, то это объясняет, почему он особенно стремился очернить именно «всемогого» священника. Ср. также примеч. 75.

⁸⁴ «Царъ бо царю не кланяется; но единому умершу, другий обладает». — Иван IV цитирует сербскую «Александрию» (слова Дария Александру Македонскому), переводный памятник, появившийся на Руси в XV в. (Александрия. Роман об Александре Македонском по русской рукописи XV в. М.-Л., 1965 (Серия «Литературные памятники»), с. 33). В XVI в. «Александрия», как и другие светские памятники («неполезные повести»), не включалась в число официально одобряемой литературы (от XVI в. дошел всего один ее список; широкое распространение возобновляется лишь в XVII в.), в связи с чем царь считал необходимым оговориться, что цитируемое им высказывание принадлежит «внешним писаниям», но «обаче прилично».

⁸⁵ Та же по сем собака и изменник старый ростовской князь Семен... казнь свою над ним учинили. — Тайные сношения кн. Семена Лобанова-Ростовского с польским послом Довойно, очевидно, происходили летом 1553 г., когда этот посол приезжал к Ивану IV (Сб. РИО, т. 59. СПб., 1887, № 27, с. 381-420). Летом следующего года он (вместе с сыном) сделал неудачную попытку бежать за границу. Согласно инструкции, данной русским послам, ехавшим в Польшу осенью 1554 г., на возможный вопрос о С. Ростовском они должны были ответить, что он «малоумством шатался и со всякими иноземцы говорил непригожие речи про государя» и что вместе с ним «воровали его племя (родичи, — Я. Л.), такие ж дураки» (там же, С. 453). Сходный рассказ о С. Ростовском содержится и в тексте Лицевого свода (ПСРЛ, XIII, 237-238: «хотел бежати... от малоумства. ..ас ним ехати хотели такие же малоумы»). В приписке же к этой летописи сообщается, что С. Ростовский затевал тайный заговор во время болезни царя в 1553 г. и что в этом заговоре участвовали представители крупного княжья: Щенятев, Серебряный, Пунков-Микулинский и др. (ПСРЛ, XIII, с. 238, примеч. 1). Следователями по этому делу были согласно этой приписке Курлятев, Палецкий и Фуников, т. е. те самые лица, которых приписка, сохранившаяся в «Царственной книге», обвиняет в мятеже во время болезни царя.

⁸⁶ ...с Курлятевым нас хотесте судити про Сицково. — Этот довольно «темный» (Соловьев. История, с. 151) намек царя может быть несколько разъяснен благодаря его же замечаниям во Втором послании Курбскому (см. с. 104 и 406). По предположению Бахрушина, «дело шло о ссоре между князем Сицким и его соседями по вотчинам в Ярославском уезде Прозоровскими из-за 150 четей земли... Сицкий, бывший в свойстве с царицей Анастасией, надо думать, пробовал воздействовать на судей именем малолетнего Федора и добился вмешательства в дело самого царя. В судебном разбирательстве участвовали, между прочим, кн. А. М. Курбский и кн. Д. И. Курлятев» (Бахрушин. Научные труды, с. 342). Дж. Феннел полагает, что земля Прозоровского была конфискована царем в пользу царевича Федора, а Сицкий защищал интересы царевича (Fennell, р. 96, п. 2).

⁸⁷ Та же убо наченшесъ войне, еже на германы... Како убо воспомяну... немилостивное путное прехождепие? — Речь идет о столкновениях между царем и Сильвестром во время Ливонской войны. История этих столкновений (так же как и причина враждебности Сильвестра и его партии к царице Анастасии Романовне) неизвестна. Согласно Никоновской летописи (включая Синодальный список) царь с женой и детьми находился в Можайске в конце 1559 г., туда к нему пришла весть о нарушении ливонцами перемирия (заключенного, вероятно, под влиянием Сильвестра и других — см. ниже, примеч. 96-97); царю срочно пришлось выехать, несмотря на «беспуту» (распутицу, бездорожье); при этом выезде, по словам царя, «грех ради наших царица недомогла» (ПСРЛ, XIII, 321).

⁸⁸ ...сыскав измены собаки Алексея Адашова... повинные по своей вине таков суд прияли. — Падение виднейших представителей «избранной рады» относится к началу 60-х годов. А. Адашев был отправлен летом 1560 г. в Ливонию (ПСРЛ, XIII, 327);затем он был назначен воеводой в Вильян (Вильянди, Феллин), оттуда переведен (согласно Курбскому — сослан) в Юрьов (Тарту, Дерпт), где и умер. Царь, по утверждению Курбского (Соч. Курбского, стб. 264), подозревал его в самоубийстве; во всяком случае о его смерти было произведено специальное следствие (Описи Царского архива, с. 43, ящик 223); брат его Даниил был казнен несколько лет спустя (Соч. Курбского, стб. 278). В конце 1562 г. был насильственно пострижен в монахи «за его великие изменные дела» кн. Д. Курлятев (ПСРЛ, XIII, 344). К этому же времени, по-видимому, относится и ссылка Сильвестра в Соловецкий монастырь (Соч. Курбского, стб. 204-205). В связи с опалой Сильвестра царь приводит апостольскую цитату: «Немощни бысте слухи, требующие учителя лета ради, и понеже бысте требующе млека, а не крепки пищи» — Евр., V, 11-12. Предпосылки падения «избранной рады» так же спорны, как и самый ее характер (см. выше, примеч. 79). Если H. М. Карамзин, излагая историю падения «рады» (История государства Российского, т. IX. СПб., 1892, с. 5-15), просто повторял рассказ Курбского (Соч. Курбского, стб. 259-270), объяснявшего все эти события действиями «презлых ласкателей» (в частности, Захарьиных), то уже С. М. Соловьев (История, с. 148) справедливо отметил противоречивость и намеренную запутанность рассказа Курбского. Сводить все дело к конфликту во время болезни 1553 г. (если даже доверять известию об этом конфликте, — см. примеч. 83) едва ли возможно, ибо после 1553 г. деятели «избранной рады» сохраняли свое влияние в течение почти целого десятилетия. Бахрушин (Научные труды, с. 351) обращал внимание на разногласия царя с «избранной радой» по внешнеполитическим вопросам, но почему-то считал этот конфликт «непринципиальным» и «формальным». О роли внешнеполитических разногласий в разрыве царя с Адашевым и его сподвижниками см.: Лурье Я. С. Вопросы внешней и внутренней политики в писаниях Ивана IV. — В кн.: Послания, с. 485-495; Королюк В. Д. Ливонская война. М., 1954, с. 19-33; Зимин. Реформы, с. 471-474. Ср. ниже, примеч. 95 и 96.

⁸⁹ На церковь восстаете... Ино ныне свободно есть: почто и еице не престаете гонити? — Иван сравнивает «избранную раду» с гонителями христианства — сторонниками ортодоксального иудейства; конец приведенной им (Галат., V, И—12) цитаты: «... да и содрогнутся развещевающии сия» расходится с библейским текстом; там: «... дабы отсечены были развращающей вас».

⁹⁰ ...подобно убо Ахтенору и Енею, предателем, Троянским... — Имеются в виду Антенор и Эней, герои переводной «Троянской истории», известной на Руси с начала XVI в.; ср.: Троянские сказания. Средневековые рыцарские романы о Троянской войне по русским рукописям XVI—XVII вв. Л., 1972, с. 157.

⁹¹ Предстатели же называет тленных человек... в праздники мучеников своих подобает страдати — Царь отвечает на обвинение Курбского, что он «прелагает свет во тьму» (т. в. выдает свет за тьму), и на вопрос, «чем прогневали» его «христианские предстатели» — бояре и воеводьт. Царь считает недопустимым именование «предстателями» (покровителями, защитниками) простых смертных и сравнивает за это Курбского с язычниками, приводя обширные цитаты из «Слова на святая просвещения» Григория Богослова (древнерусский текст см. в сборнике XVI в. — ГПБ, F. 1.237, л. 584-597; сочинения Григория Богослова читаются в ВМЧ за 24-25 января — текст этот не издан; перевод на современный русский язык см.: Творенпя св. отцев. Т. III. Творения Григория Богослова, ч. III. М., 1844, с. 254-270). В «Слове на святая просвещения», обращенном против язычников, Григорий Богослов ссылается на следующие мифы: о рождении Зевса и его воспитании на Крите; о рождении Диониса, зачатого Семедой от Зевса и доношенного Зевсом в бедре; о рождении Афины из головы Зевса; он упоминает богиню Гекату — покровительницу всякого рода волшебств, мифологического героя Трофония, который был поглощен землей, где образовалась «пещера Трофония» (оракул); он говорит также о фанатизме почитателей Реи-Кибелы (во Фригии), Диониса (в Фивах), Артемвды (в Лакедемоне). Григорий Богослов упоминает также египетский миф об Осирисе, умерщвленном своим братом Сетом, и супруге Осириса Исиде. То же «Слово» Григория Богослова было использовано и в дальнейших частях послания — см. ниже, примеч. 100 и 129. После цитаты из Григория Богослова царь приводит также ряд библейских цитат: «Имам бо нову завету ходатая Христа... кровию своего завета новаго» (Евр., VIII, 1; X, 20; IX, 20-22; XII, 24); «Вы убо нарпцаетеся наставницы, един бо есть наставник ваш — Христос» (Ев. Матф., XXIII, 10; в Евангелии: «не нарицайтеся»; во всех списках послания отрицательная частица отсутствует); «Иже есть высокость в человецех, мерзость пред богом» (Ев. Лук., XVI, 15).

⁹² А еже писал еси, что бутто те «предстатели прегордые царства разорили... тогда с нами не быша — Царь указывает вначале на неудачи в борьбе с Казанью во время его детства и «боярского правления» (тринадцать лет царь отсчитывает, по-видимому, от своего рождения до конца «боярскего правления» — ср. примеч. 76). Первая «посылка» G. И. Пункова-Микулинского на Казанскую землю относится, очевидно, к 1545 г. (ПСРЛ, XIII, 146, 445-446), В 1550 г. происходил новый (неудачный) поход на Казань; в 1551 г. по приказу Ивана Грозного стала строиться русская крепость Свияжск напротив Казани. Взятие Казани произошло осенью 1552 г. Слова апостола Павла, цитируемые царем, ср.: 2 Коринф., XII, 11; XI, 20-21. Слова царя «...боле пятинадесять тысящ, вашего ради нехотения, с нами тогда не быша» были истолкованы Н. Костомаровым как утверждение, что под Казанью (в 1552 г.) было не более 15 000 воинов. Костомаров видел в этом вопиющее искажение истины, доказывая на основании других источников (Морозовский летописец, «История» Курбского), что в действительности в казанском походе участвовало 120-150 тыс. человек (Костомаров. Личность царя, с. 263-265). Однако это место послания не обязательно понимать так, как это делает Костомаров. Штелин (Stdhlin, S. 74, b) и Феннел (Fennell, р. 114, в. 3) переводят эти слова иначе: с царем «не было», к нему не явилось 15 000 человек из числа обязанных явиться воинов. Это понимание текста представляется тем более вероятным, что у нас имеются прямые сведения о неявке в Казанский поход многих служилых (из Новгорода) и о том, что царь приказал «отписать поместья» у таких «нетчиков» (ср.: Грамоты по делам поместным 1555-1556 гг. — В кн.: Дополнения к Актам историческим, т. 1. СПб., 1846, № 52, с. 92, 102, 107, 110).

⁹³ И тако ли прегордые царства разоряете, еже народ... от брани отвращати, подобно Янушу Угорскому? — Как справедливо предположил уже И. Н. Жданов (Сочинения царя Ивана Васильевича. — В кн.: Жданов И. Н. Сочинения, т. I. СПб., 1904, с. 115-116), знавший только текст 2-й пространной редакции (где читалось «Юношю Угорскому»), в этом месте послания царь имел в виду венгерского магната Яна Заполя, воеводу Трансильваиии (Семиградья), ставшего с 1526 г. (после победы турок при Могаче над венгерским королем Людовиком) королем Венгрии. Габсбурги (германские императоры) обвиняли Яна Заполя в связях с Турцией, и на.Руси на него также смотрели как на турецкого ставленника. В 1578 г., во время переговоров с послами Стефана Батория, польского короля и бывшего князя Трансильвании, русские дипломаты по поручению царя напоминали полякам, что «был на королевстве Угорском... Лодовик, которого Турецкий убил, а посадил па У грех Януша Седмиградцкого, а Яныш был у Угорского короля у Лодовика гетман навышшой, и Януш, по ссылке с Турецким, Лодовика короля подал, и всем своим полком оступил, и для тое израды Турецкий его на королевстве учинил» (цит. по рукописи, содержащей переговоры с послами Батория: ГПБ, Q.IV, 33, л. 35 об.—36).

⁹⁴ ...егда наряд истопоша... — Так читается только в списке Б; в остальных списках — «запасы истопоша». Потопление запасов, о котором сообщает Грозный, имело место, очевидно, в начале осады Казани, 24-25 сентября 1552 г., во время «бури великой» на Волге. Летопись сообщает, что гибель «судов и многих запасов» во время этой бури вызвала «скорбь в людях», но царь приказал подвезти запасы из Свияжска и из Москвы (ПСРЛ, XIII, стр. 205, 501).

⁹⁵ Егда же Алексеева и ваша собацкая власть преста, тогда и та царствия нашему государству во всем послушны учинишася... яко же выше явихом. — Это замечание царя обнаруживает разногласия по вопросам внешней политики, возникшие во второй половине 50-х—начале 60-х годов между нем и «избранной радой». Если в вопросе о необходимости завоевания Казани (как и Астрахани) царь и его «советники» в общем не имели разногласий (царь обвиняет их только в недостаточном усердии в казанском и астраханском походах, ноне в сознательном противодействии), то после 1552 г. обнаружились два возможных пути в русской внешней политике. Курбский и его единомышленники были сторонниками решительного и чисто военного наступления на «бесермен». Грозный считает именно их виновниками той гражданской войны, которая возникла в Казанском ханстве после 1552 г. и длилась «множае седми лет» (характерно, что в приписках к «Царственной книге» бояре как раз обвиняются в том, что вопреки приказу царя они «Казанское строение отложиша, и в те поры Луговая и Арская поотложилися и многия беды христианству и крови наведоша» — ПСРЛ, XIII, 523). Сам царь, наоборот, был сторонником привлечения «бесерменских сил» на русскую службу, и, по его словам, после падения «избранной рады» мусульманские области стали поставлять русскому войску «множае треюдесять тысящь бранных» (действительно, в ливонских походах Грозного значительную роль играли татарские войска во главе с бывшим казанским ханом Шах-Али; ср. в связи с этим известие современника, англичанина Джерома Горсея, о «непреодолимой силе татар», поступивших на русскую службу после завоевания Казани и Астрахани и второго брака царя: Горсей Дж. Записки о Московии. СПб., 1909, с. 22). Еще болое существенными оказались разногласия в крымском вопросе. Как указывает Курбский, его единомышленники «мужие храбрые и мужественные, советовали и стужали, да подвижется сам (Иван IV, — Я. Л.), с своею главою, со великими войсками на Перекопского (Крымского хана, — Я. Л.)» (Соч. Курбского, стб. 239). Плодом этого, по выражению царя, «злосоветия» единомышленников Курбского были поход И. В. Шереметева в 1555 г. (несмотря на героизм русских войск, он окончился неудачей, см.: ПСРЛ, ХШ, 256-257) и походы на Днепр и Дон запорожского атамана, перешедшего на русскую службу, Димитрия Вишневецкого и брата Алексея Адашева — Даниила в 1558-1559 гг, (ПСРЛ, XIII, 315, 318 и др.). С начала 80-х годов царь решительно отказался от этих нападений на Крым и вступил в переговоры с ханом, прямо подчеркивая изменение своей внешней политики: «А которые наши люди ближние промеж нас е братом нашим з Девлет Киреем, царем ссорили, мы то сыскали, да на них опалу свою положили есмя — иные померли, а иных разослали есмя, а иные ни в тех, ни в сех ходят» (ЦГАДА, Крымск. носольск книга, № 10, л. 13 и 15; ниже царь называет прямо имена этих «ближвшх» людей: «Иван Шереметев, Алексей Адашев, Иван Михайлов и иные» — там же, л. 98). Курбский объясняет эту перемену политики влиянием «ласкателей, добрых и верных товарищей трапез и купков» (Соч. Курбского, стб. 240). Очевидно, царь стремился к стабилизации южной границы ради использования всех сил в Ливонской войне.

⁹⁶ Како же убо вовпомяну о германских градех супротизословия попа Селивестра и Алексия Адашова и всех вас на всяко время, еже бы не ходити бранию, и како убо, лукаваго ради напоминания Датцкого короля лето цело дасте бвзлепа фифлянтом ебиратися — Эта фраза, разрезанная во 2-й пространной редакции (см. выше, с. 86, 89), очень точно указывает на основной момент расхождений между царем и «избранной радой» во внешнеполитических вопросах. Ливонская война началась в 1558 г.; уже в январе этого года русские войска под командованием быв. казанского хана Шах-Али и М. В. Глинского вели в Ливонии военные действия карательного и разведывательного характера (ПСРЛ, XIII, 289; Хр. Рюссова. Прибалт, сб., II, 358); в мае 1558 г. русскими была взята Нарва (ПСРЛ, XIII, 293-295, — Никоновская летопись объясняет завоевание Нарвы провокационным нападением самого нарвского «князьца» — фохта). Возможно, что уже тогда «избранная рада» позволяла себе «словесные отягчения» по этому поводу (о разногласиях при дворе Ивана IV по ливонскому вопросу сообщал участник ливонского посольства в Москву Т. Хорнер — ср. рецензию X. X. Крууса на книгу шведского историка С. Свенссона: Вопр. истории, 1958, № 1, с. 181). Однако в июне 1558 г. в военных действиях против Ливонии должен был принять участие и А. М. Курбский (вместе с кн. П. И. Шуйским и Д. Адашевым, — ПСРЛ, XIII, 299-300). Вступив в Ливонию со стороны Пскова (к югу от Чудского и Псковского озер), войска под командованием Шуйского и Курбского завоевали Новгородок Ливонский (Нейшлос), Юрьев (Тарту, Дерпт) и ряд других городов Ливонии — всего согласно летописи «дватцать городов» (ПСРЛ, XIII, 303-306). Однако с начала 1559 г. в военных действиях наступает перерыв, В марте этого года царь «маистру и арцыбискупу Ризскому и бискупу Колыванскому для Королева челобитья Датцкого дал кроткого предстояния, воевати же не велел на шесть месяць, от майя до ноября»; «челобитье» датского короля доложил царю Алексей Адашев (ПСРЛ, XIII, 318). Если учесть, что это перемирие как раз совпало с походом Даниила Адашева на Крым (там же), то представляется весьма вероятным указание царя, что причиной согласия на «лукавое напоминание» датского короля были убеждения со стороны представителей «избранной рады», предпочитавших войну на юге. Ливонцы постарались максимально использовать «кроткое предстояние» 1559 г. (фактически русские войска не начинали активных действий до 1560 г.): они обратились к помощи своего номинального патрона — германского императора Фердинанда (в начале 1560 г. он ходатайствовал перед царем за Ливонию — ПСРЛ, XIII, 324-325; Хр. Рюссова. Прибалт, сб., II, 376-377); в августе-сентябре 1559 г. новый магистр Ливонии Кетлер признал власть польского короля над южной и центральной Ливонией (ср.: Форстен. Балтийский вопрос, с. 242). С этого времени война приняла международный характер, и вопрос о ее дальнейшем продолжении приобрел особую остроту (характерно, что в «Истории о великом князе Московском» Курбский именно на походе 1558 г. обрывает изложение истории Ливонской войны и переходит к доказательствам необходимости войны на юге: Соч. Курбского, с. 236 сл.),

⁹⁷ Они ж, пришед пред зимним временем, и сколько тогда народу християнского погубили!... Та же оттоле литаонский язык и готфейский и ина множайшая воздви госте на православие. — В октябре—ноябре 1559 г. «не дождався сроку, на колко их государь пожаловал», ливонцы под командованием нового магистра Кетлера напали на русские войска вблизи Юрьева «и побили многих людей: убили семьдесят сынов боярских да с тысячю боярских людей» (ПСРЛ, XIII, 320-321); при известии об этом поражении царь принужден был срочно выехать из Можайска с больной царицей (см. примеч. 32). В феврале 1560 г. царь «отпустил на немцы» Курбского и Д. Адашева (ПСРЛ, XIII, 326); в мае того же года был отправлен «большой наряд» во главе с И. Ф. Мстиславским, М. Я. Морозовым, Алексеем Адашевым (там же, 327). В августе русские войска разбили войска ливонского ландмаршала («ламмашкалка») Шалль-фон-Белля, попавшего при этом в плен, взяли крупную крепость Вильян (Вильяди, Феллин) (ПСРЛ, XIII, 330). Но в конце этого же года под Пайдой (Пайде, Вайссенштейн) русские войска потерпели неудачу (официальная Никоновская летопись ничего не сообщает об этом событии, но Псковская летопись рассказывает о нем, прибавляя, что воеводы ходили «не по цареву... наказу... на похвале... а стояли под городом 6 недель... и отошли, а города не взяв... и Пскову и пригородам и селским людям, всей земли Псковской проторы стало в посохи много» — Псковские летописи, вып. II. Под ред. А. Н. Насонова. М., 1955, с. 240; ср.: Хр. Рюссова. Прибалт, сб., II, 395). В конце 1561 г. «литовские люди» захватили у русских в Дивонии город Тарвае (Тэрвасту) с помощью подкопа (ПСРЛ, XIII, 339; это, возможно, и есть те «детские страшилы», о которых говорит здесь Грозный). Тем временем шведы также вмешались в ливонские дела и заняли Колывань (Таллин, Ревель) и не доставшуюся русским Пайду (Вайссенштейн). Именно эти события имеет в виду Грозный, когда говорит, что единомышленники Курбского, ватянув войну, подняли «литаонский язык и готфейский» (шведский) «на православие» (т. е. дали Польше и Швеции возможность выступить). Замечание царя, что если бы не это «злобесное претыкание», «вся Германия была за православием», также казавшееся историкам нелепым преувеличением (Костомаров. Личность царя, с. 269), совпадает с мнениями, высказывавшимися в те же годы в самой Германии (ср.: Форстен. Балтийский вопрос, с. 134).

⁹⁸ Беземертен же быти не мнюся... Вся нага и отверста пред ним. — Царь отвечает на обвинение Курбского, что он «в небытную ересь прельщен» и не боится Страшного суда. Замечание царя: «аще ли же тако... се убо ересь саддукейская», означает, по-видимому, что та ересь, которую приписывает ему Курбский («сице убо ты неистовишеся, без разума пиша»), по характеру своему напоминает учение саддукеев — древнееврейской религиозной секты (II—I в. до н. э. — I в. н. э.), отрицавшей загробную жизнь. С негодованием отвергая это обвинение, царь в свою очередь обвиняет Курбского в манихействе. Манихейство — религиозное учение, возникшее в ITI в. н. э. (по-видимому, на персидской почве); сущность его — в признании дуализма окружающего мира (по Хронографу: «благого бога глаголюще создателя быти небеси; земли же, и иже на ней, иного быть творца» — ПСРЛ, XXII, 382); Курбский, думающий лишь о Страшном суде, но не о наказании за грехи на земле, сходен, по мнению царя, с манихеями. Осведомленность царя в вопросе о еретических учениях связана с широким развитием ересей на Руси во второй половине XV—первой половине XVI в.; царь был хорошо знаком с «Просветителем» Иосифа Волоцкого — важнейшим сочинением, направленным против русских еретиков, скрытые цитаты из которого обнаруживаются и в послании (см. ниже, примеч. 108). Учения еретических противников Иосифа Волоцкого заключали в себе элементы сходства с саддукейством (Зосиму, митрополита еретика XV в., обвиняли в отрицании бессмертия души — см. послание Иосифа Волоцкого.к епископу Нифонту: Послания Иосифа Волоцкого. М.-Л., 1959, с. 160-168) и манихейством (в особенности с его болгарской формой — богумильством). Отвергая обвинения Курбского, царь приводит библейские цитаты: «Ему же дыхание в руде всех сущих» (ср.: Иов, XII, 10); «Аще взыду на небо... в преисподних эемли» (Пс., CXXXVIII, 8-10, 15).

⁹⁹ «Господь гордым противитца, смиренным же дает благодать. — Ср.: Иаков., IV, 6; 1 Петр., V, 5.

¹⁰⁰ Станем же убо о сем разсуждение имети... милость обрящет. — В связи с угрозой Курбского, что Христос будет наказывать «прегордых мучителей», царь доказывает, что обвинение в гордости применимо не к нему, а к единомышленникам Курбского, «восхищающим (присваивающим себе, — Я Л.) учительский сан» и осмеливающимся повелевать «владыце». В связи с этим он приводит новую цитату из «Слова на святая просвещения» Григория Богослова (ГПБ, F.L237, л. 593 об.; ср. выше, примеч. 91) и указывает, что даже византийскому императору-иконоборцу Феофилу (829-842 гг.) «святители», упрекавшие его за ересь, не осмеливались писать таких «хулений», как ему, Грозному. «Многосложный свиток, его же святейшие патриарси к Феофилу... наппсаша» встречается в древнерусских рукописных сборниках (см., напр.: ГПБ, Q.I. 225, л. 116); уже в XVII в. он был издан в книге: Соборник, или Слова избранная св. отец о поклонении и о чести святых икон. М., 1642.

¹⁰¹ «Не яко обладающе ряду... ни мшелоприбытком»... — Ср.: 1 Петр., V, 2-3. Термин «мъшелоприбыток» (αισχροκέρδεια — низкая алчность, корыстолюбие) в более поздних текстах славянской Библии заменялся на «неправедные прибытки», но цитата у Грозного соответствует первоначальному тексту славянского перевода (ср. Геннадиевскую Библию: ГИМ, Синод., № 915, л. 812 об.).

¹⁰² Гонения же аще на люди воскладаете... не токмо ты сему судитель. — Грозный отвечает на обвинение Курбского в «мучительстве», доказывая, что «избранная рада» тоже прибегала к «гонениям». Феодосий был архиепископом Коломенским с 1542 г. (назначен после свержения Шуйскими Вельских и поставления Макария на митрополию). Никита Афанасьевич Фуников-Курцев — дьяк, печатник, а затем казначей, был видным деятелем московского государственного аппарата уже в 50-х годах (во время «избранной рады»), сохранил свое влияние и после падения Сильвестра и Адашева (был женат на сестре Афанасия Вяземского, видного деятеля опричнины; в 1570 г. был казнен в связи с новгородским «изменным делом»). О гонениях «избранной рады» на этих лиц в других источниках ничего не сообщается. «Внеуду являющеся праведники»... — цитата из Ев. Матф., XXIII, 28. Говоря «истязания же не токмо до власт, но и движение сердечное» (или «довластно и»; в списке В: «до влас, но», К: «до власти, но»), Грозный отвечает на угрозу Курбского, что Христос будет «истязать» гонителей «до власти прегрешения их» (так во втором виде 1-й редакции послания Курбского; в других списках послания Курбского: «до влас прегрешения»; во 2-й пространной редакции послания Грозного, помещаемой вместе со 2-й редакцией Курбского: «до влас, но и движение...»; в послании Исайи, совпадающем с посланием Курбского, тоже «до влас» — см. выше, с. 228). Библейский текст, к которому, гю-видимому, восходит это место в обоих посланиях, в данном случае оказывается ближе ко й редакции: «Обаче бог сокрушит главы врагов своих, верх влас приходящих в прегрешениях своих» (Пс., LXVII, 22). Возможно, однако, что во 2-й редакции послания Грозного — вторичное исправление (по помещенной здесь же редакции послания Курбского или по Библии). «Несоделанное мое видесте очи... вси напишутся» — цитата из Пс., CXXXVIII, 16.

¹⁰³ Яко же в Старчестве реченно есть, еже о Иоанне К олове... и прощения прия. — Читающееся в Великих Минеях Четиих сказание о видении Иоанна Колова (ВМЧ, 21 мая; ГПБ, Соф. 1321, л. 452-453; ср.: Соф. 1444, л. 91 об.) не имеет ничего общего с приведенным в послании Грозного. Однако, как отметил уже Г. 3. Кунцевич (Соч. Курбского, с. 86, примеч. «в»), рассказ в послании сходен с видением Иоанна Савваитского (Молчальника), помещенным в Скитском патерике (Собрание словес и деаний преподобных отец скитских... Супрасль, 7299 (1791), л. 304).

¹⁰⁴ ...испытал сердца и утробы... — Ср.: Иерем., XI, 20.

¹⁰⁵ Но обаче вы всему соблазну начало... молитися за творящих напасти отрицаешися. — Первая из приведенных здесь библейских цитат («мнесте мя червя, а не человека») — ср.: Пс., XXI, 7; вторая («и о мне глаголасте... вино») — ср.: Пс., LXVIII, 13; третья («Солнце не зайдет в гневе вашем») — Ефес., IV, 26.

¹⁰⁶ ...подобно Еутропию скопцу... — Евтропий — фаворит римско-византийского императора Аркадия (IV в. н. э.), казненный в результате конфликта с известным церковным деятелем Иоанном Златоустом и императрицей Евдоксией. Рассказ о Евтропии заимствован царем из жития Иоанна Златоуста (в ВМЧ) — источника, неоднократно цитированного Грозным (см. выше, примеч. 30): там повествуется о том, как Евтропий боролся против признания за церковью права убежища, а затем сам принужден был прибегнуть к этому убежищу; Златоуст «слово обличение продолжи о нем, еже бы с зазором другим, им же грешника не точию не миловав, но паки обличаше» (ВМЧ, ноябрь 13-15, стб. 973-974).

¹⁰⁷ Еже вси ведят, в какове чести и богатстве родители твои жили... на пагубу нашу поучался еси? — Князья Кубенские, как и Курбские, — потомки ярославских князей; утверждение Грозного, что М. М. Курбский был боярином М. И. Кубенского, по-видимому, представляет собой обычную для него гиперболу: уже Н. Устрялов отметил, что в местнических счетах Курбский и Кубенский занимали равное место (Устрялов. Сказания, изд. 3-е, с. 353). Вместо «он ему дядя» в спискеК читается ошибочное «даде» (ср.: Послания, с. 54), судя по явно более правильному чтению остальных списков 1-й пространной редакции, речь шла о родственных связях Курбских и Кубенских. Данная в комментируемом тексте характеристика М. М. Курбского была отмечена Дж. Феннелом (Fennell, р. 135, п. 7) как более лестная, чем та, которую царь дает в том же послании всему роду Курбских — «изчядью ехиднову» (см. выше, с. 25; ср. примеч. 69). Опираясь на это наблюдение, Э. Кинан усмотрел здесь «поразительный пример» противоречивости текста послания, доказывающий, что этот текст принадлежит не Ивану Грозному, а более позднему компилятору, и что, во всяком случае, краткая редакция (где комментируемое сравнение А. М. Курбского g его отцом отсутствует) первичнее, чем пространная (Кеепап, р. 82-83). Однако между этими двумя местами й пространной редакции нет противоречия: царь считал л Михаила Курбского изменником, но находил, что Андрей Курбский превзошел своего отца в злодействе. Об этом же говорится и в разделе, содержащем характеристику изменнического рода Курбских и сохранившемся в краткой редакции: «А отцу твоему, князю Михайлу, гонения было много. а измены такой не учинил, яко же ты... » (с. 25 и 57).

¹⁰⁸ И аще кровь твоя, пролитая от иноплеменных... желая чести и богатства. — В послании царю Курбский напоминал ему о своих собственных военных заслугах и о своей крови, «пролитой за тя»; царь отвечает на это указанием на слезы, которые он пролил из-за единомышленников Курбского. Ссылка на «слезы» и «поты» как на жертву, не менее дорогую, чем кровь, заимствована царем из «Просветителя» Иосифа Волоцкого (Просветитель. Казань, 1904, с. 272). Царь говорит, что из-за Курбского и его друзей он получил «пречреслие», — Устрялов переводит этот термин как «боль в пояснице» (Устрялов. Сказания, изд. 3-е, с. 186, а; ср.: Stahlin, S. 92); но термин «пречреслие» может означать и просто «обиду, оскорбление» (ср. примеры у Срезневского — Материалы, т. II, стб. 1714).

¹⁰⁹ «Победы же пресветлые... и не вписуется! — В связи с замечаниями Курбского о его «победах пресветлых» Грозный напоминает ему о его неудачах. Наиболее интересным является первый из фактов, упомянутых царем (он помещен на первом месте вопреки хропологип, очевидно именно в силу наибольшей важности). Речь идет об участии Курбского (вместе с С. И. Пунковьш-Микулинским и И. В. Шереметьевым) в подавлении восстания в Казанском ханстве в 1553-1554 гг. Как видно из текста комментируемого послания и из других источников (ср.: ПСРЛ, XIII, 234, 239; Соч. Курбского, стб. 219-220), в военном отношении этот поход не мог считаться неудачным: воеводы привели «большой полон» и вернулись «здорово». Поведение Курбского и дру гих воевод не удовлетворяло царя с политической точки зрения: после завоевания Казани между царем и «избранной радой» обнаруживаются разногласия по вопросу о политике з покоренном ханстве (см. выше, примеч. 95); чрезвычайная жестокость, проявленная «карательными экспедициями», возглавляемыми Курбским и другими боярами (примером такой политики является расправа с побежденными «изменниками казанскими» в 1555 г.), вызывала недовольство царя. Поход «крымского царя» на Тулу происходил в 1552 г. Официальные летописи, сообщая об этом событии, указывают, что в момеш прихода «царя» к Туле воевода Темкин «и люди были воинские поехали к государю»: отпор хану дало само население города; воеводы же пришли» в Тулу через 3 часа после ухода хана (ПСРЛ, XIII, 189-190, 486-187; о пире, устроенном воеводами вместо преследования неприятеля, в летописях ничего не сообщается). О поражении Курбского под Невелем, кроме комхментируемого послания, сообщает только польская хроник.-, Мартина Вельского, который приводит другие цифры, чем царь (1.5 тыс. поляков о 40 тыс. русских), но также указывает на поражение Курбского вопреки численному превосходству его сил (Kronika Marcina Bielskiego, ks. VII. Warsaawa, 1832, s. 155-156; ср. перевод этого известия в предисловии Устрялова к его 3-му изд. «Сказаяиг Курбского», с. XII—XIII).

¹¹⁰ ...в далъноконных градех... — О «далноконных градах», в которых он постоянно пребывал, находясь на службе у царя, Курбский упоминал в своем послании (см. с. 8). Это выражение было, очевидно, необычным для русского языка [того времени — в большинстве списков переписчики его исказили. Грозному оно тоже показалось излишне вычурным: во всяком случае, он вспоминает его не только в Первом, но и во Втором послании (с. 105).

¹¹¹ Яко же в притчах бо реченно быстъ: «Его же не можеши пяти, не покушайся им.чти», — Среди библейских притч такой текст не встречается; имеется в виду, очевидно, поговорка типа: «Того не берут, чего в руки не дают», «Что на воде плывет, всего не переймешь» (Пословицы и поговорки русского народа. Сборник В. Даля. М.. 1957 с 678-680).

¹¹² Где же убо кто обрящет мужа правдива и гыкры очи имуща? Понеже вид твой и злолукавый твой нрав исповедует! — Последняя фраза, не сохранившаяся во 2-й пространной редакции (с. 94), объясняет все это место в комментируемом послании. Знаменитый ответ Грозного на угрозу Курбского «не явить» свое лицо до Страшного суща: «Кто же убо и желает таковаго ефиопскаго лица видети?» — не есть простая полемическая грубость. Грозный в данном случае выражает взгляд, характерный для средневековой философии: он считает, что сама внешность Курбского говорит о его «злолукавом нраве». У Саровский список 2-й пространной редакции, опустивший, как и все другие списки этой редакции, последнюю фразу, дает зато ценное чтение с ре дыдущей фразы: «...пже зекры (голубые, — Я. Л.) очи имуща» (в списках 1-й пространной редакции: В «зыкры», К «серы»; А «закрыты», В «изкры», в других списка хронографического вида 2-й пространной редакции «закры»; в сборниках Курбского» этой фразы нет). Этот вариант, очевидно, наиболее правилен: в известном памятнике «отреченной» литературы древней Руси «Тайная тайных, или Аристотелевы врата» мы читаем предостережения (Александру Македонскому от имени Аристотеля) против советников с голубыми глазами: «Стережися всякого, имуще оно зекро» (Сперанский М, П. Из истории отреченных книг, вып. 4. СПб., 1908, с. 175). Если Грозный а данном случае действительно опирался на авторитет «Тайная тайных», то это говорит и о его интересе к философской литературе, трактующей общие вопросы управления государством, я о том, что себе самому царь позволял обращаться и к неортодоксальным сочинениям.

¹¹³ А еже убо не хощещи молчати... не послушает. — В доказательство греховности намерения Курбского «проповедати» Троице на царя приводятся две притчи о святом муже, безуспешно молившемся против грешников. Притча о Карпе взята Грозным из того же Послания Димофилу Дионисия Ареопагита, которое цитируется и в другом месте Первого послания Курбскому (с. 48; об этой цитате см. ниже, примеч. 127). Происхождение второй притчи менее ясно. Н. Устрялов (Сказания, изд. 3-е, примеч. 293) полагал, что герой второй притчи Поликарп — известный архимандрит Печерского монастыря, живший в XII в. и многократно упоминающийся в Печерском патерике. Но в краткой редакции указывается, что притча о Поликарпе заимствована из «послания божественного Дионисия о Поликарпе Измирском» (с. 58), — это, очевидно, указание на того же Дионисия Ареопагита. Однако в отличпе от истории Карпа, история о Поликарпе не обнаруживается в известных нам сочинениях Ареопагита — ни в русском переводе в ВМЧ, ни в греческом тексте (Patrologia graeca, Paris, 1857, t. III, coi. 1097-1110). Учитывая это обстоятельство, а также явное сходство между двумя притчами (и именами героев), можно предположить, что рассказ о Поликарпе представляет собой другой вариант того же рассказа о Карпе (это предположение высказывал уже Штелин, но так как он же считал вслед за Устряловым, что упоминаемый здесь Поликарп — печерский архимандрит (Siahlin, S. 95, b, ср.: Anm. 85), то получался абсурдный вывод, что в византийском сочинении V—VI в. н. э. шла речь о киевском архимандрите XII в.). Каким образом в послании Грозного оказались рядом два варианта одной притчи — сказать трудно; однако появление имени Поликарпа во втором рассказе о видении объясняется, вероятно, тем, что в ВМЧ (за 8 октября) перед посланием Дионисия Димофилу («Димофилу рабу 8-е») было помещено послание Дионисия Поликарпу («Поликарпу святителю 7-е») (ВМЧ, октябрь 1-3. стб. 742-750). Нет необходимости предполагать, как делает Р. Г. Скрынников (Переписка, с. 76-77), что такое «удвоение» притчи могло возникнуть только «в результате позднейшей обработки текста царского послания книжниками и переписчиками. Поскольку такое удвоение имеется в разных редакциях послания (см. выше, с. 43-45, 94-96), следует думать, что оно присуще уже их протографу и было сделано самим Грозным или, еще вероятнее, кем-либо из лиц, помогавших ему в составлении послания (вставлявшим цитаты по указанию царя). Притча о Карпе и притча о Поликарпе не совпадают дословно и имеют существенные различия (в первой притче подвижник негодует против «безбожников», празднующих «иларионские дни», т. е. дни веселия, языческие праздники, во второй — против «еретиков», «смятших божественную службу»; различны слова Христа в обеих притчах); повторение сходной концовки могло рассматриваться как риторический прием, довольно обычный для царского послания.

¹¹⁴ «Про́сите и не приемлете, зане зле просите, да е сластех ваших иждивете». — Маков, IV, 3 (в конце предшествующей притчи о Карпе эта цитата приведена в сокращенном виде).

¹¹⁵ «Болезнь твоя на главу твою да обратится». — Пс., VII, 17.

¹¹⁶ О преподобном же князе Феодоре Ростиславиче....сии суть семя Авраамле». — Речь идет о предке Курбского, смоленско-ярославском князе Федоре Ростиславиче (см. выше, примеч. 36). Говоря, что этот «святый... князь... царицу нашу от врат смертных воздвиг», Грозный имеет в виду какой-то случай обращения больной Анастасии к мощам Федора Ростиславича. Евдоксия — супруга римско-византийского императора Аркадия, гонительница Златоуста. Характерно, что и Грозный, и его противники во взаимной борьбе и полемике черпали полемические образы из одного источника — «Жития Златоуста» (включенного в ВМЧ, см. выше, примеч. 106): бояре сравнивали Анастасию с Евдоксией; Грозный сравнивает Курбского с Евтропием (который был, кстати, врагом Евдоксии). Замечание Грозного о «чадах Авраама», которых бог может «воздвигнути от камени» (цитаты из: Ев. Иоан., VIII, 39; Ев. Матф., III, 9; ср. Римлян., IX, 7; Га лат., III, 7), отражает, как отметил уже В. О. Ключевский (Курс русской истории, ч. II. М., 1906, с. 212), один из существеннейших моментов политической программы царя. Не забудем, что «чадами Авраама», «сильными во Израиле» были, в глазах Курбского, князья и бояре; Грозный отвечает на это (за несколько месяцев до учреждения опричнины) угрозой «воздвигнути из камени» новый правящий класс — служилых людей из числа бывших «страдников».

¹¹⁷ «Егда убо состареешися... аможе не хощеши». — Ев. Иоан., XXI, 18.

¹¹⁸ Наругающии же и попирающии аггельский образ... Везсогласных же бояр у нас несть, разве другое и советников ваших... — Курбский обвинял царя в надругательстве над «ангельским (монашеским) образом» в связи с тем, что тот насильственно постригал в монахи своих противников (так уже были истолкованы эти слова Курбского безвестным комментатором XVII в., сделавшим пометку на полях «сборников Курбского» — ср.: Соч. Курбского, стб. 6, примеч. 26). Грозный возражает, что над «ангельским образом» ругаются, напротив, «останки злаго совета» (единомышленники) Курбского (вероятно, имея в виду таких людей, как Тетерин, сбросивший иноческую одежду). Выражение «безсогласные бояре» не совсем понятно — в соответствующем месте послания Курбского мы наблюдаем сильные расхождения: в одних списках читается «согласующим ти ласкателем и товарищем трапезы бесовские, согласным твоим бояром. губителем души твоей», в других — «бесосогласным твоим бояром, губителем души твоей» (см. выше, с. 8 и 10). Если второе чтение верно, то в ответе царя, может быть, следует читать: «бесосогласных же бояр», т. е. бояр, угодников дьявола? При обоих чтениях остается, во всяком случае, важное указание царя, что при дворе его продолжают жить и действовать «други и советники» Курбского, не прекращающие давать «лукавые советы», — замечание тем более интересное, что оно сделано за несколько месяцев до учреждения опричнины.

¹¹⁹ «Горе содевающим совет зол... покрыет праведнаго». — Ср.: Исайя, XXXII, 7.

¹²⁰ «Яко на разбойника... область темная». — Ев. Лук., XXII, 52-53.

¹²¹ ...доидохом в меру возраста исполнения Христова... — «Возраст исполнения Христова» — 33 года, возраст, когда, по Евангелию, осуществил свое предназначение и был распят Иисус Христос (Грозному в момент написания письма было 34 года).

¹²² О Кроновых же убо жерцех... безлепие творити? — В тексте Курбского, на который ссылался Грозный (см. выше, с. 8), вероятно, речь шла об А. Д. Басманове и его сыне Федоре — фаворите Грозного. См. комментарий к Первому посланию Курбского, примеч. 14 и 16; ср.: Скрынников. Переписка, с. 53-54.

¹²³ В нашей же вотчине, в Вифляньской земле, град Володимерь недруга нашего Жигимонта короля нарицаеши... — Город Владимир Ливонский (Вольмар, ныне Валмпера) в числе других городов центральной и южной Ливонии (см. примеч. 96) находился с 1559 г. под властью польского короля Сигизмунда II Августа. Курбский назвал его в своем послании «градом государя моего, Августа Жигимонта»; Грозный, считавший всю Ливонию своей вотчиной, усматривал в этом еще одно доказательство «собацкой измены» Курбского.

¹²⁴ Понеже и утешен не можеши быти, понеже там особь кождо о своем попечение имея. Кто убо может избавити тя от насильных рук, и от обидящаго восхитити тя возможет, иже сиру и вдовице суду не внемлюще, их же вы, желающе на християнство злая, составляете! — Вторая половина этой фразы (от слов «восхити тя возможет») во 2-й пространной редакции попала в середину послания; там она следует за фразой о «супротивословиях» Сильвестра в ливонском вопросе (ср. с. 86) — у комментаторов создавалось впечатление, что слова о «сирой вдовице» представляют собой замечание Сильвестра о Ливонии (ср. комментарий Н. Устрялова: Сказания, изд. 3-е, примеч. 277; Stahlin, S. 76). Из текста 1-й пространной редакции мы знаем, что слова эти относятся к Польше Сигизмунда II Августа. Курбский выражал надежду на получение «утешения» от своего нового государя, — Грозный отвечает на это, что во владениях такого «худейшего государя» для людей, подобных Курбскому, действительно самое подходящее место, и далее, очевидно, приводит какую-то цитату. Приводимый Грозным тексту «Кто же тя избавит...» приблизительно напоминает ряд мест из Библии о греховной стране, которую некому будет избавить от насилий и в которой вдова и сирота не находят правого суда (ср.: Исайя, I, 17; Иерем., XXI, 12; Пс., LXXXI, 3-4), и, что еще важнее, почти дословно совпадает со словами самого Курбского в его послании в Псковско-Печерский монастырь (написанном, вероятно, одновременно с письмом царю): «Кто нас утешит и хто заступит от таковых нестерпимых бед и различных напастей» (Соч. Курбского, стб. 399, в том же послании Курбский попрекал русских духовных лиц, что они перед царем «не вдовиц и сирот заступают», — стб. 395). Если Грозный действительно имел в виду слова Курбского, то такой полемический прием вполне в духе даря: Курбский говорпл эти слова о Руси, Грозный относит их к Польско-Литовскому государству, подданным которого стал Курбский.

¹²⁵ Антихриста же вемы... на ны безпрестани соеетуеши пагубу. — Этп слова представляют собой ответ на заключительную приписку (post-scriptum) Курбского в его послании. Курбский намекает царю на какого-то советника, «рожденного от преблудодеяния» и «всем ведома», которого он сравнивает с антихристом; Грозный заявляет, что он не знает такого. На кого намекает Курбский, неясно. Н. Устрялов (Сказания, изд. 3-е, примеч. 218) предполагал, что речь идет о Федоре Басманове. Р. Г. Скрынников связывает эти слова с А. Д. Басмановым (Скрынников. Переписка, с. 54; ср. комментарий к Первому посланию Курбского, примеч. 16). Слова о «моавптяшше и аммонитянине» (Второзак., XXIII, 1-3) также вызваны замечаниями Курбского (см. комментарий к Первому посланию Курбского, примеч. 17). Упоминание о происхождении Курбского от «властительского племени» восстановлено в тексте й пространной редакции предположительно —в списках Б К«власского (влаского?)», в списках А В «властелинского».

¹²⁶ «Се владыка господь Саваоф... и со князи своими». — йсайя, III, 1-14.

¹²⁷ Яко же Ареопагит писа к Димофилу иноку: «Димофил... всех злых непричаьтен». — Здесь цитируется основная часть послания Дионисия Ареопагита иноку Димофилу (ВМЧ, октябрь 1-3, стб. 750-767), отрывок из которого (видение критянина Карпа) уже приводился в послании Грозного выше (с. 43-44, ср. примеч. ИЗ); во й пространной редакции текст этот был ошибочно помещен в разных местах (см. выше, с. 87-89, 98; ср. с. 332). Авторство этих сочинений, которые приписывались ученику апостола Павла, первому афинскому епископу Дионисию Ареопагиту, уже в древности вызывало сомнение; они могут быть отнесены, по-видимому, к V—VI вв. (ср.: История Византии в трех томах, т. I. М., 1967, с. 405-406, 511). Грозного в этих сочинениях привлекало, очевидно, осуждение излишнего ригоризма (связываемого в его представлениях с деятельностью Навата-Иовациана — см. выше, примеч. 17) и присвоение мирянами учительских функций. Внутри послания Дионисия содержится ряд библейских цитат: Ев. Матф., XII, 25 («... разделися, како бо станет царствие его»), Иерем., XXIII, 21 («не послаша их, рече, и тии течаху; и не глаголаху к ним, и тии пророчествоваху»), Исайя, LXVI, 3 («нечестивии пожирае ми телца, яко убивая пса»), Ев. Матф., VII, 22-23 («о имени твоем силы многия сотворихом, не вем вас, ... отъидите от мене вси делатели беззакония»), Ев. Лук., XVI, 10 («иже в мале верен, и во мнозе верен есть, аще ли в мале неверен, и во мнозе неверен есть»), Евр. IV, 15 («не имамы архиерея, не могущаго простити немощей наших»), Иоан.. II, 2 («и той кроток, той отцыщен есть о гресех наших») и ряд реминисценций из Библии: воскурение фимиама Озией (2 Паралип., XXVI, 19), жертвоприношение Саула (1 Царств, XIII, 9-10, XV, 12), прославление Христа бесами (Ев. Марк., III, И), наказание Мириам проказой (Числ., XII, 10), истязание сыновей Скевы бесами (Деян., XIX, 14-16) и др.

¹²⁸ «Се ты июдей именуешися... хулитца во языцех». — Римлян., II, 17-24.

¹²⁹ Яко же рече божественный Григорей: «Аз убо человек... без тела и бесплотен».— Цитата (против наватиан) из «Слова на святая просвещения» Григория Богослова (ГПБ, F. I. 237, л. 596 об.—598 об.), уже дважды использованного в Послании Грозного (с. 31 и 40; ср. выше, примеч. 91 и 100). В тексте Григория Богослова содержится ряд библейских цитат: Евр., V, 2 («немощию обложен»), Ев. Матф., VII, 2 («в меру ем меру ся»), VIII, 17 («немощи наша приимшу и недуги понесшу»), IX, 13 («милости хотяще паче, не жертвы», «не праведники пришедшу призвати, но грешныя на покояние»), XVIII, 22 («седмьдсят седмицею»).

¹³⁰ Пророк же Давыд рече: «Грешнику же... не будет избаеляяйъ. — Пс., XLIX, 16-22; внутри библейского текста даются пояснения, обращенные к Курбскому («Тако же убо и ты со изменники участие свое полагавши»).

¹³¹ Дана... июля в о день. — 5 июля 7072 (1564) г. Выражение «степени честна го порога», как и в посланиях шведскому королю Иоганну III (см.: Послания, с. 144), представляет собой указание на высокий ранг (в международном масштабе) Русского государства.

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ КУРБСКОГО ИВАНУ ГРОЗНОМУ

¹ ...забыв и отступивши пророка — не оскорбляй, рече, мужа в беде его, довольно бо таковому... — Ср.: Сирах., IV, 2; VII. 11.

² Уже ме токмо единоплемянных княжат... чего еще был дед твой и отец не разграбил... — Речь идет о князьях Рюриковичах, потомках Владимира Святославича. Курбский подчеркивает традиционность политики Грозного, ее связь с политикой Ивана III и Василия III. При Иване III была окончательно ликвидирована независимость Ярославского и Ростовского княжеств, причем ярославские и ростовские князья (в том числе предки Курбского), сохранив свои дворцовые земли на правах вотчинников, утратили верховное право собственности на территории своих уделов. Это мероприятие Курбский и считает грабежом. Упоминая время Василия III, Курбский мот иметь в виду присоединение к великокняжескому домену выморочных уделов и ликвидацию независимости Рязанского княжества.

³ ...но и последних срачиц, могу рещи со оерзновением, по евангельскому словеси, твоему прегордому и царскому величеству не возбранихом. — Ср.: Ев. Лук. VI, 29: Ев. Матф., V, 40.

⁴ ...и язык маю аттически... приичихся сему... — По вероятному предположению Ю. Д. Рыкова, речь идет о латинском языке (см, наст. изд., с. 293-296).

⁵ ...удержах руку со тростию... — Имеется в виду орудие письма — калам. На Руси тростниковые перья почти не применялись, но слово «трость» употреблялось в значении «перо». Вероятна и характерная для Курбского игра слов (ср. в Третьем послании: опричники — кромешники, наст. изд., с. 109, 116): его перо служит тростью для наказания царя-грепшика (ср. в Третьем послании: «Або не читал еси во Исайе пророце лежащаго: Лутчи, рече, лоза или жезл приятеля, нежели ласкательные целования вражии?» — наст. изд., с. 115).

⁶ ...Соломон рече: тогда, рече, стануть праведный пред лицем мучащих... — Ср.: «Тогда станет во дерзновениимнозеправедник пред лицом оскорбивших его в отметающих труды его» (Премудр. Солом., V. 1). Знаменательно. что Курбский трансфор мпрует библейскую цитату, заменяя оскорбителей мучителями.

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ ИВАНА ГРОЗНОГО КУРБСКОМУ

¹ ...ко князю Андрею х Курбскому со князем Александром Полубенским. — Второе послание Грозного Курбскому было послано, вместе с рядом других грамот, после успешного похода царя в Ливонию в 1577 г, (см. выше, с. 241) через взятого в плен польского вице-регента в Ливонии Александра Полубенского. Полубенский был свойственником Курбского (ср.: Жизнь Курбского, т. I, стб. X—XII, 157), помогал ему после бегства поддерживать связи с Россией (ср.: Соч. Курбского, прил., стб. 495); вместе с другими эмигрантами, Тетериным и Сарыхозиным, обманом захватил в 1569 г. русскую крепость Изборск (Штаден. О Москве, с. 94; Сб. РИО, т. 71. СПб., 1892, с. 588). В начале похода царь написал Полубенскому весьма язвительное послание (Послания, с. 197-204), но после пленения в Вольмаре царь резко изменил к нему отношение — по-видимому, это было связано с тайными сношениями, которые Полубенский завязал с царем еще до пленения (подробнее: Послания, с. 506-508). Второе послание царя было, по-видимому, навеяно воспоминанием Грозного о Первом послании Курбского; «краткое отвещание» Курбского на Первое послание царя (см. выше, с. 101) в это время еще не дошло до царя; о том, что он не смог своевременно отослать свое Второе послание, Курбский писал в Третьем послании царю (см. выше, с. 110).

² ...Иван Васильевич всеа Русии... всея Сибирския земли и Северные страны повелитель... — Полный титул Ивана IV совпадает с тем, который читается в грамотах этого времени: уже с 1555 г. в титуле Ивана Грозного появляется формула «всея Сибирские земли и Северные страны повелитель» (Сб. РИО. т. 59. СПб., 1887, с. 479-480); с 1558 г. в титул включается и упоминание Ливонии— в формах «государь земли Ливонские града Юрьева» (там же, с. 582), «обладатель Ливонской земли града Юрьева» (Сб. РИО, т. 129. СПб. 1910, с. 60, 65, 70, 86), «государь Ливонской земли в иных» (там же, с. 89. 259, 357), «государь отчинные земли Лифлянские и иных (многих земель)» (ПД, т. 1, стб. 491, 575, 585, 614, 621, 639, 652, 738 и др.). Формула «государь отчинный и обладатель земли Лифлянския Немецкого чину», встречающаяся в грамотах 1577 г. (ГБЛ, II Троицкое собрание, № 17, л. 241, 245 об., 247 об., 250, 254, 280), представляет собою, очевидно, новый вариант этого титула, связанный с военными успехами и новыми претензиями царя.

³ ...паче Монасия беззаконовах, кроме отступления. — Манассия — библейский царь (4 Царств, XXI; 2 Паралип., XXXI), восстановивший идолопоклонство и наказанный за это богом. Сравнение с Манассией могло бы поставить под сомнение утверждение царя о безупречности его религиозных воззрений (см. выше, с. 14-16, 39), в связи с чем и сделана оговорка: «кроме отступления».

⁴ ...радуется о едином грешнице... праведник... — Ев. Лук., XV, 7.

⁵ ...о овцах и о драгмах притчи. — Ср.: Ев. Лук., XV, 3-6 и 8-9.

⁶ ...и животворящим своим крестом Амалика и Максентия низложе. — Амалпк, согласно Библии (Исход, XVII, 8-16) — родоначальник малекитян, нападавших на Израиль. Максенций — враг первого христианского императора Константина Великого, разбитый в 312 г. Победа эта объяснялась в Житии Константина появлением в воздухе креста с надписью: «Тем побеждай, цареве Константину» (ср.: ВМЧ — ГПБ. Соф., 1321, л. 456). В данном случае речь идет о польско-ливонских крепостях (во время похода 1577 г.); см. ниже, примеч. 15.

⁷ Воспомяни убо реченное во Иове... поднебесную... — Ср.: Иов, I, 7.

⁸ Писал еси, что яз разтлен разумом... — Как отметил уже Устрялов (Сказания, изд. 3-е, примеч. 302), этого выражения в посланиях Курбского Грозному нет: Курбский попрекал царя «прокаженной совестью», «якова же ни в безбожных языцех обретается» (см. с. 7). Но выражение «растлен разумом» тоже было употреблено по адресу Грозного — в послании Гр. Ходкевича, ответ на которое писал, по-видимому, сам Иван Грозный (Послания, с. 266). Не предполагал ли Грозный, что действительным автором польских посланий боярам в 1567 г., призывающих их к измене, был Курбский?

⁹ То ли моя вина, что Прозоровского... Ино то уж мы в ногу их не судны. — См. комментарий к Первому посланию Грозного, примеч. 86. Четь — площадь земли, равная половине десятины (около 0.5 га). Последняя фраза в тексте непонятна; перевод Штелина (Stdhlin, S. 103):«Wir sind doch nicht auf i lirem Fuss zu richten» (в смысле: «мы с ними не ровня») и Феннела (Fennell, р. 191): «We are not to be judged at their feet» вызывает сомнения; скорее здесь какая-то порча в текстах XVII в. (в переводе мы эту фразу опускаем).

¹⁰ Ево дочерем всякое узорочье покупай... а моим дочерем, — проклято да за упокой. — Замечание это непонятно; его не пожелал разъяснить в своем ответе на это послание и Курбский, ответив только: «не вем о яких узорочьях» (с. 110). У Курлятева действительно было две дочери, постриженные вместе с ним (ПСРЛ, XIII, 344). Дочери царя (от Анастасии) все умерли в раннем детстве.

¹¹ Толко вы у меня не отняли юницы моея, ино бы Кроновы жертвы не было. — О «Кроновых жертвах» при дворе Грозного писал Курбский В своем Первом послании. Грозный отвергал это обвинение как «неподобное» (ср.- комментарий к Первому посланию Курбского, примеч. 14, и к Первому посланию Грозного, примеч. 122). Не совсем аонятно, в каком смысле царь связывал во Втором послании смерть своей первой жены Анастасии Романовны с «Кроновыми жертвами». Едва ли это прямой намек на его отношения с Ф. Басмановым как следствие вдовства. Скорее он имел в виду казни бояр как отмщение за ее гибель. В «Истории о великом князе Московском» Курбский объяснял, между прочим, разгром «избранной рады» тем, что «презлые» оклеветали Сильвестра и Адашева, «аки бы счеровали (околдовали, — Я. Л.) ее оные мужи» (Соч. Курбского, стб. 260). Однако ни в официальной летописи, ни в Первом послании Курбскому ничего не говорится об убийстве Анастасии: царь обвиняет Сильвестра только во вражде и в лишении ее какой бы то ни было помощи во время болезни (см. выше, с. 33). Может быть, возлагая на друзей Курбского ответственность за гибель «юницы», царь и имеет в виду, что из-за такого обращения с ней они стали косвенными виновниками ее гибели.

¹² Ты чево для понял стрелетцкую жену? — Курбский и этого намека на недостаточную чистоту его личной жизни не пожелал понять, заявив в своем ответном письме: «А еже пишеши... припоминаючи и Кроновы, и Афроцитовы дела, и стрелецких жен. аки бы нечто смеху достойно и пияных баб басни» (с. 110).

¹³ А князя Володимера на царство чего для естя хотели посадити... яз такие досады стерпети не мог, — за себя есми стал. — Князь Владимир Андреевич Старицкый — двоюродный брат царя, сын кн. Андрея Старицкого, четвертого сына Ивана III («от четвертого удельного родился»). После ареста и гибели его отца при Елене Глинской Владимир Андреевич с матерью был подвергнут аресту; в 1540-1541 гг. в правление Вельских они были освобождены и им был возвращен их удел. Грозный приписывает эту милость себе, ибо считает, как и в Первом послании, что в 1540-1541 гг. (когда ему было 10-11 лет) он уже «достиг возраста» и сделал первую попытку сам управлять государством (см. комментарий к Первому посланию Грозного, примеч. 76). Уже в Первом послании Грозный упоминает о стремлении бояр возвести Владимира на престол (там же, примеч. 83). В 1563 г. Владимир Старицкий подвергся опале; в 1566 г. у него фактически был конфискован весь его удел. В обстановке ожесточенной борьбы с «изме ной» Владимир Андреевич, несмотря на «дурость», в которой его обвинял Грозный, представлялся царю постоянной угрозой- В 1569 г. он был казнен вместе с женой и младшими детьми (см. о нем: Веселовский С. Б. Последние уделы в северо-восточной Руси. — Ист. записки, т. 22. М., 1947, с. 103-109).

¹⁴ Обыдох землю... на раба моего Иева?»). — Грозный вновь возвращается к цитированному им выше (ср. примеч. 7) месту из книги Иова (Иов, I, 7-8), но добавляем к словам дьявола отсутствующие в Библии слова «и поднебесную под ногами учиких».

¹⁵ А где по грехом, по случаю, животворящего креста явления не было, тут и сой был. — Во время исхода в 1577 г. значительная часть городов польской Ливонии сдалась русским войскам добровольно («явление животворящего креста»), в том числе Режица, Двинск, Куконойс (этот город прежде добровольно перешел к вассалу царя, ливонскому королю Магнусу, но при появлении войск Ивана IV уполномоченные Магнуса передали город царю), Эрла. Однако неожиданные самочинные выступления Магнуса и его конфликт с царем (ср.: Послания, с. 502.—504) привели к тому, что царь в некоторых местах встретил сопротивление; город Вендее (Кесь), например, был взят после жестокого штурма (при этом гарнизон взорвал себя, не желая сдаваться). После взятия Вейдена ряд городов (Ронненберг, Трикат) опять сдался добровольно (см.: Хр. Рюесова. Прибалт, сб., Ш, 270-276; «Ливонский поход царя Иоанна Васильевича Грозного в 1577 и 1578 годах». — Военный журнал, 1852, № I—V; 1853, № V, VI).

¹⁶ ...что мы тебя в далъноконая грады, кабы опаляючися.. посылали... — Это упрек Курбского см. в его Первом послании (с. 8).

¹⁷ И где еси хотел упокоен быти от всех твоих трудов, в Волмере... су гнали, и ты тогда далъноконее поехал. — Вольмар не был никогда постоянным местом жительства или владением Курбского. Называя этот город местом «упокоения» Курбского, царь имеет в виду, очевидно, заключительные слова Первого послания Курбского: «Писано в Волмере, граде государя моего Августа Жигимоата короля, от него же надеяся много пожалован быти и утешен» (с.8). Э. Кинан, отрипая подлинность этого письма, ссылается на то, что в нем Вольмар назван «местом изгнания» Курбского и местом его пребывания в 1577 г., а это неверно (Keenan, р. 86). Но во Втором послании речь идет не о местопребывании Курбского в 1577 г., а о месте, где он хотел найти «упокоете» (ср.: Fennell, р, 195 — «the place of rest»), В 1577 г., вовремя наступления царя на Ливонию, Курбский едва ли мог находиться в Вольмаре: к сентябрю—октябрю этого года относятся два документа (жалоба на пасынка, с которым у него были постоянные столкновения, и акт о передаче одного из его волынских имений), написанные Курбским на Волыни (Жизнь Курбского, т. I, док. XXIII и XXIV).

¹⁸ ... 7086 года, государствия нашего 43-го, а царств наших: Росийскаго 31-го, Казансково 25-го, Асторохансково 24 го. — Как и во всех своих дипломатических грамотах, Иван IV отличает здесь датировку своих «царств» от датировки своего «государствия» (вступления на престол в 1533 г.): «Росяйское царствие» считается с венчания на царство в 7055 (1547) г., «Казанское» — с присоединения Казани в 7061 (1553) г.; «Астороханское царство» исчисляется, очевидно, от похода на Астрахань в 7062 (1554) г. и «посажения» там Дербыш-Алея — «посажеяие» это рассматривалось как «жалованье» Ивана IV, и «азстороханские люди» обязывались признавать любого государя, «кого им государь пожалует на Азсторохань..., а отнюдь ниоткуда им государя собе не искать» (ПСРЛ, XIII, 244); в «Посольских делах» о завоевании Астрахани сообщается в сентябре 1554 (7063) г. (Сб. РИО, т. 59. СПб., 1887, с. 447). От 7062 г. отсчитывается «Астороханское царство» и в послании Иоганну III 1572 г. и Стефану Баторию 1581 г. (Послания, с. 147, 238). Однако датировки «царств» и соотношения между ними в различных посланиях Грозного различаются. Так, в послании Иоганну III 1573 г. и Стефану Баторию 1581 г. «Российское царство» отсчитывается, как в в комментируемом послании, от 7055 г. (Послания, с. 161 и 238), а в послании Иоганну III 1572 г. — от 7054 г., такой же отсчет обнаруживается и в ряде других посланий (ПД, т. 1, стб. 578, 618, 725; Сб. РИО, т. 129, СПб., 1910, с. 299, 357). «Казанское царство» отсчитывается и от 7061 г. (Послания, с. 238; ПД, т. I, стб. 578, 618, 725; Сб. РИО, т. 129, с. 259, 357), и от 7060 г. (Послания, с. 147, 161). «Астороханское царство» также наряду с 7062 г. отсчитывается и от 7063 г. (Послания, с. 161; ПД, т. I, стб. 578, 618, 725; Сб. РИО, т. 129, С. 299, 357). Очевидно, датировка «царств» подсчитывалась для каждой грамоты довольно приблизительно — любопытно, что иногда в грамотах, помещенных в посольских делах, цифры, определяющие время царств, оставались недроставленными (ср.: ПД, т. I, стб. 660). Поэтому никак нельзя согласиться с Э. Кинаном, когда он, отрицая подлинность Второго послания Курбского (а заодно, очевидно, и всего комплекса посланий 1577 г., имеющих те же далы), ссылается на то, что «собственное царство Ирана здесь неверно датировано (/)» (Кеепап, р. 86).

ТРЕТЬЕ ПОСЛАНИЕ КУРБСКОГО ИВАНУ ГРОЗНОМУ

¹ ...аще бы твое было истинное, в Ветхом яко Монасиино, покояние... а ни мало к тому обидевша... — По Библии, иудейский царь Манассия отступил от иудейской религии, но после поражения в войне с Ассирией и плена покаялся (4 Царств, XXI, 1-18; 2 Паралип., ХХХШ, 1-20).

² ...в Новом же, яко Закхеино прехвальное покояние и возвращение четверосу зубное изообиженнам от него. — По Евангелию от Луки (XIX, 2-8), Закхей был мытарем, который, уверовав в Христа, обещал вернуть вчетверо больше всем обиженным им при сборе пошлин и податей.

³ Господь глаголет ко своим апостолом: «Аще и всл заповеди исполните, глаголите: раби непотребны есмы»... — Ср.: Ев. Лук., XVII, 10.

⁴ Господь повелевает никого оюе... из братня ока изимати... — Здесь нет конкретной цитаты, а содержится изложение мыслей, находящихся в Евангелиях от Матфея (VII, 1-4) и от Луки (VI, 41-42).

⁵ ...яко и Христа древле... изгоняща бесы... — По Евангелию от Матфея, фарисеи говорили Понтию Пилату после распятия Христа, «яко лстец он» (XXVII, 63). По Евангелию от Иоанна, часть слушателей говорила о Христе: «Беса имать и неистов есть» (X, 20). О Христе также говорили, что он «о Велзевуле, князе бесовстем, изгонит бесы» (Ев. Матф., XII, 24; Ев. Лук., XI, 15).

⁶ ...аки отступивши ьеликаго апостола: «Никто же бо, рече, нарицает Исуса господом, токмо духом, святым». — 1 Коринф., XII, 3.

⁷ ...яко господь рече: «Аще кто хулит на духа сеятаго, не оставится ему ни в сей век, ни в будущей». — Ср.: Ев. Марк., III, 29, а также: Ев. Матф., XII, 32.

⁸ А к тому еще что нагнушателънейшаго и пресквернейшаго... и привел был тя ко Христу, богу нашему. — Речь идет о Сильвестре, бывшем царским духовником.

⁹ ...негли он памятал пророческое слово: «Да претерпишь лучше, рече, раны приятеля, неже ласкательные целования вражии»... — Ср.: Притч. Солом., XXVII, 6.

¹⁰ «Но збыстъся на нем Соломоново слово... и возлюбит тя». — Притч. Солом., IX, 8-9.

¹¹ ...яковые язвы, от бога пущенные, глады... вмале гладом не погиб еси! — Курбский перечисляет здесь бедствия, обрушившиеся в эти годы на Россию: эпидемии сыиного тифа и чумы, неурожаи (подробнее см.: Зимин. Опричнина, с. 389-Г-408) и набеги крымского хана Девлет-Гирея. Особенно опустошительным был набег в мае 1571 г., когда Девлет-Гиреем была сожжена Москва. Нет данных, позволяющих подтвердить обвинение Ивана IV в трусости во время набега, хотя он действительно отсутствовал в войсках. На обычную службу в заслоне на берегу Оки не вышли многие из опричников (разрядные книги сообщают, что Иван IV «с людми собратца не поспел»), пришли ложные сведения о том, что хан отложил набег, и царь отправился в северовосточные уезды, возможно для наказания лиц, уклоняющихся от военной службы, и сбора войск. Вероятно, правильнее говорить о трусости опричников, а не самого царя. Курбский умалчивает о том, что на будущий год в битве на Молодях объединенное земско-опричное войско нанесло поражение Девлет-Гирею (подробнее см.. Зимин. Опричнина, с. 450-464, 472-475). Кромешнпками Курбский называл опричников. Здесь игра слов: опричь — синоним «кроме», ад — тъма кромешная, ойричники — адово воинство.

¹² Измаильтески пес — крымский хан Девлет-Гиреп.

¹³ ...имиже накупуешъ его на христпиянскую кровь... — Ниже Курбский говорит о переговорах Польско-Литовского государства с Крымом о нападениях на Русь. Использование крымских набегов для давления на противника было традиционным приемом обеих сторон. Впрочем, в начале 1570-х гг. внешняя политика Крыма была направлена больше против России, чем против Польши и Литвы.

¹⁴ ...противящеся господню словгси: «Аще, рече, гонят вас во граде, бегайте во другой. — Ев. Матф., X, 23.

¹⁵ ...иже и Давид принужден был гонения ради Саулова со поганским иарем на землю Израилеву воевати. — По Библии (1 Царств, XXVII—XXIX), Давид, бежав из Израиля в царствование Саула, готов был участвовать в войне филистимлян против Израиля.

¹⁶ Но исповедую грех мой, иже принужден бых за. твоим повелением Витепское великое место и в нем двадесятъ четыре церкви христианских сожещи. — Официальная московская летопись под 1562 г. сообщает, что «майя в 28 день, царя и великого князя боярин и воевода квязъ Ондреи Михаиловичь Курбьскои с товарыщи ходил с Лук Великих к Витебску и острог взяли и пожгли и посады у города у Витебска все пожгли и наряд в остроге поималп и людей в остроге многих побили и села и деревни около Витебска пожгли и повоевали места многие. А назад идучи от Витебска у города у Сурожа посады пожгли и людей многих побили и многие Литовские места воевали и пришли дал бог на Луки здорово» (ПСРЛ, XXIX, 298-299).

¹⁷ Тако же и от короля Сигисмунда Августа принужден бых... яже пущ.ени были от нас ис пленения! — О походе под Полоцк и Великие Луки войск Н. Ю. Радзввилла, в составе которых были Курбский и кн. Богуш (Бауш) Корецкий, в сентябре— октябре 1564 г., сообщается в московской официальной летописи (ПСРЛ, XXIX, 340). Под еретиками, участвовавшими в походе, Курбский мог подразумевать как поляков-католиков, так и реформатов.

¹⁸ ...рожден бых от благородных родителей... веси от летописцов руских... — См. примеч. И к Первому посланию Курбского. Об отце Курбского см. комментарий к Первому посланию Грозного, примеч. 69 и 107. Мать Курбского была дочерью Михаила Тучкова, см. ниже, примеч. 20.

¹⁹ ...тое пленицы княжата не обыкли... внуку оному присно блаженному и боговенчанному! — Курбский здесь аргументирует свою характеристику «издавна кровопивственного рода» московских князей и имеет в виду следующие факты: казнь в Орде в 1318 г. тверского князя Михаила Ярославича по настоянию московского князя Юрия (Георгия) Даниловича; заключение в тюрьму Иваном III в 1491 г. своего брата, князя Углицкого Андрея Васильевича Большого (неясно, почему речь идет об «углецких» во множественном числе: брат Василия III, князь Углицкйй Дмитрий Иванович Жилка, не подвергался репрессиям); заточение и ссылку Василием Темным последнего серпуховского князя Василия Ярославича, после чего его сын и жена бежали в Литву; заточение Иваном III своего внука Дмитрия Ивановича (ср. примеч. 69 к Первому посланию Грозного).

²⁰ А тая твоя царица... того листа написано. — В нескольких списках Третьего Послания Курбского к этому месту сделана приписка на поле, в которой приводится родословная матери Курбского и упоминаются его родичи Василий, Иван и Михаил Тучковы, Б. М. Морозов и др. О Морозовых и Тучковых см.: Веселовский. Исследования II, с. 200, 205-207. О М. В. Тучкове см. также примеч. 69 и 75 к Первому посланию Грозного. Борис Михайлович Морозов был, по предположению С. Б. Веселовского, боярином (Исследования II, с. 200), его сыновья были боярами при Иване III и попали в опалу ок. 1485 г. (там же, с. 205-206; Зимин. Состав, с. 47). Михаил Васильевич Тучков — окольничий, затем боярин при Василии III ив малолетство Ивана IV, крупный дипломат и активный участник боярских междуусобий, умер ок. 1550 г. (Зимин. 1) Состав, с. 51; 2) Россия на пороге нового времени. М., 1972, с. 145, 173, 177, 394: 3) Реформы, с. 225, 226, 229, 250, 252, 317). Ирина Ивановна Тучкова была замужем за боярином Юрием Захарьичем из рода Кошкиных, дедом царицы Анастасии (Веселовский. Исследования II, с. 150; Зимин. Состав, с. 44).

²¹ А о Володимеое, брате своем, воспоминаешь... и не достоин был того. — Сведений об участии Курбского в попытке сделать наследником престола Владимира Андреевича Старицкого нет. Обвинения лиц, осужденных царем в 60-70-х годах, в попытках «извести» Ивана IV и воцарить Владимира Андреевича были обычными в те годы. См. также примеч. 13 ко Второму посланию Грозного.

²² ...еще сестру мою насилием от мене взял еси за того то брата твоего... — Вторая жена Владимира Андреевича кн. Евдокия Романовна Одоевская была двоюродной сестрой Курбского. См.: Скрынников Р. Г. Бегство Курбского. — Прометей, т. И. М., 1977, с. 294.

²³ А еже хвалишися и величаешися... с разбойнических крестов хоругвями! — Здесь Курбский иронизирует в связи со Вторым посланпем Грозного (см. с. 105). Вспоминая евангельскую легенду о том, что Иисус Христос был распят вместе с двумя разбойниками, Курбский утверждает, что войско царя Ивана осенено не животворящим, а разбойничьим крестом.

²⁴ ...а уже кресты тые во многих градех поломалися от неякого Жабки... — По словам польско-литовского хрониста XVI в. М. Стрыйковского, крепость Динабург (ныне Даугавпилс) была взята польскими войсками при помощи «храброго казака Забы» (Stryjkowski М. Kronika Poiska, Litewska, Zmodzka i wszystkiej Rusi, t. II. Warszawa, 1846, s. 427). Вполне вероятен пропуск при печати точки над z, превращающей эту 637-кву в z, читающуюся как ж. Если это так, то имя казака, упомянутого Стрыйковским, — Жаба. В. В. Новодворский, не привлекая послания Курбского, считал, что Заба Стрыйковского — испорченное Савва, так как Р. Гейденпггейн в числе руководителей польских войск под Динабургом называет Бориса Саву (Новодворский В. В. Борьба за Ливонию между Москвою и Речью Посполитою (1570-1582). Историко-критическое исследование. СПб., 1904, с. 84; Гейденштейн Р. Записки о Московской войне, СПб., 1889, с. 7). Ливонский хронист Б. Рюссов в числе ротмистров в войсках Сапеги при взятии Динабурга также называет некоего Wentzel Zaba (Russow В. Livlaendische Chronik. — In: Scriptores rerum livonicarum. Sammlung der wichtigsten Chroniken und Geschichtsdenkmale von Liv-, Est- und Russland. I Lieserung. Riga und Leipzig, 1846, S. 135). Русский переводчик Хроники Рюссова, видимо на основании Курбского, перевел имя как Жаба (Хр. Рюссова. Прибалт, сб., III, 301).

²⁵ ...а в Кеси, стольном граде, от латышей. — По сообщению Р. Гейденштейна, Кесь (Венден, ныне — Цесис), бывшая столица Ливонского ордена, была взята при помощи плотника латыша, открывшего городские ворота заранее изготовленным ключом, и других латышей, находившихся внутри крепости (Гейденштейн Р. Записки о Московской войне. СПб., 1889, с. 7). Изменение позиции коренного населения Прибалтики, первоначально поддерживавшего русские войска, вероятно, вызвано широким распространением на отвоеванные у Ордена земли русского поместного землевладения и феодальной эксплуатацией. См.: Новицкий Г А. Новые данные о русском феодальном землевладении в Прибалтике в период Ливонской войны (1558-1582). — Вопр. истории, 1956, № 4, с. 134-138; Скрынников Р. Г. Россия после опричнины. Л., 1975, с. 40-41.

²⁶ ...а твои окаянные воеводишка... на посрамощение народов, сынов руских. — В ходе боевых действий 1578 г. было взято в плен несколько русских воевод. В чимбурех — связанные. По В. И. Далю, чембур — «третий, одинокий повод уздечки, за который водят верхового коня, привязывают или дают валяться» (Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка, т. IV. М., 1956, с. 589).

²⁷ ...по премудрому Соломону: глупающему, рече, оповещати не подобает... — Ср.: Притч. Солом., XXVI, 4.

²⁸ ...яко в оде Второномии пишет святый пророк Моисей: един, рече, поженет за беззакония ваша тысящу, а два двигнут тмы. — Ср.: Второзак., XXXII, 30.

²⁹ ...и кто бы из земли твоей поехал, по пророку, до чюжих земель, яко Исус Сирахов глаголет... — В Книге премудрости Иисуса, сына Сирахова (XXXIX, 5), говорится, что праведный и мудрый «в земли чуждих язык пройдет, добро бо и зло в человецех искуси».

³⁰ Андрей Курбский, княжа на Ковлю. — Ковель был пожалован Курбскому Сигизмундом II Августом.

³¹ В коем преподобие есть, тому ничесо же... и вожделенно быти подобает. — Перевод сочинения Марка Туллия Цицерона: Paradoxa ad М.Brutum. II. 16-19. — In: М. Tullii Ciceronis opera quae supersunt omnia ac deperditorum fragmenta recognovit... Ed. Io. Casp. Orellius. Vol. IV. Pars I. Turici, MDCCCXXVIII, p. 398-399.

³² Сопротив Клавдиуса, яже изгнал был Цицерона... законом повиноватися не подобает. — Перевод сочинения Марка Туллия Цицерона: Paradoxa ad М. Brutum. IV. 27. — Ibid., р. 492-405.

³³ ...апостол рече: помыслом осуждающим или оставляющим... естественным законом живущих! — Ср.: «Егда по языци, не имуще закона, естеством законная творят, сии, закона не имуще, сами себе суть закон: иже являют дело законное написано в сердцах своих, спослушествующей им совести, и между собою помыслом осуждающим или отвещающьш» (Римлян., II, 14-15).

³⁴ Аки по лете едином... от безбожных измаилътян... — См. выше, примеч. 11.

³⁵ Яко речено во Ветхом... нарицалися святая святых... — В библейской книге Иисуса Навина рассказывается, что, когда иудеи переходили Иордан возле Иерихона вместе с ковчегом завета, воды реки, текущие сверху, остановились, а текущие ниже — иссякли, и Иордан был перейден посуху (III, 10-17).

³⁶ ...Ерихонские стены падаху... — В книге Иисуса Навина рассказывается о падении стен Иерихона от звука труб, в которые трубили священники, и от возгласов народа (VI, И—19).

³⁷ ...единаго же ради греха Ахарова... яко вода, разлиялся. — По книге Иисуса Навина, после взятия Иерихона Ахан (Ахар) захватил себе, несмотря на запрещение, часть добычи. Курбский, приводя, видимо по памяти, этот сюжет, спутал последствия «греха Ахарова»: по Библии, наказание для Израиля ограничилось поражением трехтысячного войска у стен города Гая (VII).

³⁸ ...и како падоша весь Израиль... вся святыня господня? — По Библии, сыновья пресвитера (первосвященника) Илии вели греховную жизнь, похищали част# жертвоприношений, отец же был не в силах их удержать. За это Израиль потерпел поражение в Еойне с филистимлянами, которые захватили и ковчег завета (2 Царств, II—IV).

³⁹ ...яко Костянтину Великому, еще погану сущу... указующе на прегордаго Максентия. — Имеется в виду битва у Мульвийского моста (312 г.) между соперничающими императорами Рима Константином Великим и Максенцием, закончившаяся победой будущего христианина Константина и поражением и гибелью Максенция. См. также примеч. 6 ко Второму посланию Ивана Грозного.

⁴⁰ А тому же великому Костянтину... истинное о/ситие всимирнаго онаго светильника. — Житие Николая Мирликийского, составленное Симеоном Метафрастом, византийским автором X в., было во времена Курбского уже известно на Руси и даже включено в Макариевские Великие Минеи Четии (ВМЧ, декабрь 6-17). Там присутствует (стб. 716) и рассказ о трех оклеветанных воеводах. Курбский использовал другой перевод, ибо текст обращения Николая к Константину дан в иной редакции.

⁴¹ ...град великий Полоцк... достал был еси. — Полоцк был взят войсками Стефана Батория 31 августа 1579 г. Потеря эта имела особо важное значение, ибо взятие Полоцка русскими войсками под личным командованием Ивана Грозного 15 февраля 1563 г. было одной из крупнейших русских побед в ходе Ливонской войны.

⁴² ...за молитвою и советом прелукавые четы осифлянския... вселукавых мнихов и мирских. — В «Истории» Курбский рассказывает, что при посещении Иваном IV Песношскоге монастыря под Дмитровом бывший коломенский епископ Вассиан Топорков дал царю совет: «И аще хощеши самодержец быти, не держи собе советника ни единаго мудрейшаго собя, понеже сам еси всех лутчши; тако будепш тверд на царстве, и всех имети будепш в руках своих. И аще будеши имел мудрейших близу собя, по нужде будеши послушен им» (Соч. Курбского, стб. 212). Вассиан был племянником Иосифа Волоцкого, основателя иосифлянства — направления воинствующих церковников. В последние годы жизни Иосиф Волоцкий выступал как сторонник самодержавия, эту же позицию занимали его ученики и последователи.

⁴³ И светлую победу изообрели тобе, яко пророчествовал Костянтину Великому святый Николае за трех мужей... — Курбский, вероятно, цитирует по памяти: по житию, Николай грозил Константину бедами за казнь «трех мужей», но не обещал побед за их помилование.

⁴⁴ Або не читал еси... целования вражии. — В книге пророка Исайи нет этого или близкого текста. Вероятно, как предположил Дж Феннел (Fennell, р. 237), Курбский имел в Еиду ранее уже цитированный им текст из Книги притчей Соломоновых (см. нримеч. 9).

⁴⁵ ...все бо от века так спасаютца, покаряюще хуждшее лутчему. — В ряде списков на полях читаем (см. наст. изд., с. 376): «Зри о сем в книге блаженнаго Исаака Сирина и в книзе премудраго Иоанна Дамаскина». Видные церковные писатели Исаак Сирин (VII в.) и Иоанн Дамаскин (VIII в.) причислялись к «отцам церкви»

⁴⁶ Аки не слышал еси великого апостола Павла: «Ты кто еси, судяй или повелевая чюждому слузе?» и прочие? — Ср.: Римлян., XIV, 4.

⁴⁷ Писано во преславном граде Полоцку... во третий день по взятию града. — Тем самым эта часть послания датируется 3 сентября 1579 г.

⁴⁸ ...по положению пределов языка нашего... низлагающе супостатов. — Курбский не приводит здесь конкретной библейской цитаты, а говорит о победе Моисея над всеми его врагами. Дж. Феннел находит здесь ряд параллелей из библейских текстов, но они носят слишком отдаленный характер.

⁴⁹ ...егда со избранными мужи избранен... яко рече блаженный Давид... — Ср.: Пс., XVII, 26.

⁵⁰ ...прегнусодейных и богомерзких Вельских е товарыщи... — Речь идет о главном опричном палаче Малюте Скуратове (Григории Лукьяновиче Вельском), его племяннике — временщике Ивана Грозного Богдане Яковлевиче Вельском и других членах этого рода, служивших в опричнине. Не следует путать нетитулованных Вельских с князьями — Гедиминовичами и с ветвью ярославских Рюриковичей. См.: Кобрин В. Б. Состав опричного двора Ивана Грозного. — АЕ за 1959 год. М., 1960, с. 23-25.

⁵¹ ...кромешников, или опришнинцов... — См. выше, примеч. 11.

⁵² ... скоморохов со различными дудами и богоненавистными бесовскими песнми... — О пирах Грозного со скоморохами см. примеч. 3 к Первому посланию Курбского. Он высказывает здесь официально-церковное резко отрицательное отношение к скоморохам.

⁵³ ...чаровников и волхвов от далечайших стран собираешь... — Вера в колдовство была широко распространена в средневековой Руси. Славой колдуна пользовался английский медик Елисей Бомелий, состоявший некоторое время при Иване Грозном и бывший почти временщиком. Англичанин Дж. Горсей рассказывает о шестидесяти колдунах и колдуньях из Лапландии, живших при царском дворце в последний год жизни царя (Севастьянова А. А. Записки Джерома Горсея о России в конце XVI—начале XVII веков. (Разновременные слои источника и пх хронология). Приложение. — В кн.: Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. Сб. трудов. М., 1974, с. 111-112).

⁵⁴ ...ако скверный и богомерский Саул творил... яко о том толкует светле святый Августин во своих книгах. — О посещении Саулом, царем израильским, волшебницы см.: 1 Царств, XXVIII, 7-19. Г. 3. Кунцевич к Дж.Феннел ссылаются на следующий труд Августина: St. A ugustine De diversis quaestionibus ad Simulicianum. Liber II, quaestioIII.

⁵⁵ ...яко и блаженный Давид рече: не пребудеть долго пред богом, которые созидают престол беззакония... — Пс., XCIII, 20.

⁵⁶ ...и девиц, глаголют, чистых... пяпгма или шестма женами! — О массовые изнасилованиях во время опричных погромов см.: Штаден. О Москве, с. 87, 91, 144; Новое известие о России времени Ивана Грозного. «Сказание» Альберта Шляхтинга. Л., 1934, с. 23, 37; Послание Иоганна Таубэ и Элерта Крузе. Пер. М. Г. Рогинского. — Рус. ист. журнал, кн. VIII. Пг., 1922, с. 41-42. По словам Горсея, царь Иван «грешил беспрерывно в течение пятидесяти лет; он сам хвастал тем, что растлил тысячу дев, и тем, что тысячи его детей были лишены им жизни» (Севастьянова А. А. Записки Джерома Горсея о России в конце XVI—начале XVIII веков. Приложение. — В кн.: Вопросы историографии и источниковедения история СССР. Сб. трудов. М., 1974, с. 112). Относительно браков царя Курбский прав: к моменту написания послания парь уже сменил пять жен, из которых три (Анастасия Романовна Захарьина-Юрьева, Мария Темрюковна Черкасская и Марфа Васильевна Собакина) умерли, а две (Анна Алексеевна Колтовская и Анна Васпльчикова) пострижены в монахини. В 1579 г. царь был, по преданию, женат на вдове Василисе Мелентьевой.

⁵⁷ Аще рече Давид: любяй неправду, ненавидит свою душу... — Ср.: Пс., X, 5.

⁵⁸ Антидот, или антидор — греч. противоядие, лекарство.

⁵⁹ ...по сущему преодолению под Соколом во 4 день. — Крепость Сокол была взята войсками Стефана Батория 11 сентября 1579 г. Следовательно, Послание было закончено 15 сентября.