Я с детства любил математику и мечтал посвятить ей жизнь. Однако в школе раскрыть свои способности не успел, так как все усилия направил на поступление в университет. Золотая медаль мне была обеспечена, но, чтобы исключить всякую случайность, свободное время я целиком отдавал бегу на короткие дистанции. В результате меня зачислили на мехмат, где в то время остро нуждались в спринтерах.

Став студентом, я готов был сразу же ринуться в математику. Но сведущие люди сказали, что лучшее место для занятий наукой - аспирантура. Поэтому я предпочел повременить и осмотреться. Так как диплом с отличием решает не всё, я продолжал бегать, а на старших курсах согласился возглавить научно-студенческое общество. Доклады были мне не слишком понятны, но зато мой организаторский талант был отмечен в деканате.

С умилением вспоминаю я золотое время аспирантуры. Кажется, любовь к математике никогда еще не бушевала во мне с такой силой. Однако, человек предполагает, а жизнь располагает. Надо мной висели кандидатские экзамены, и пришлось попридержать свои страсти. Когда экзамены остались позади, шеф сказал, что пора делать «диссер». Отложив формулы, я занялся публикацией статей в различных сборниках с длинными названиями. Мучительный процесс создания диссертации завершился сведением этих статей в один том.

Конечно, то время, которое заняла очередь на защиту (впереди меня мерцало еще семеро почти таких же молодцов, как я), можно было использовать для знакомства с интегралами. Но тут во весь рост встала проблема распределения. И, согласитесь, никто, кроме меня, не мог разрешить ее на должном уровне.

Покончив с диссертацией, я, казалось, мог торжествовать. Математика, любимая математика, она уже приветливо улыбалась мне. С волнением приобретал я пособия для поступающих и учебники для первого курса. Но и на этот раз мечту не удалось осуществить. Помешала жена. Она резонно сочла, что ее внешний вид должен отражать мой научный облик. «Почему жена кандидата наук должна ходить голая!» - спросила она, и по-своему была права.

Тогда я призвал все свое мужество и, отложив учебники, взялся за докторскую. Не скрою, это потребовало определенных усилий. Я взял трех аспирантов, которые своим пристрастием к математике, как две капли воды, были похожи на меня в мои лучшие годы. Я был щедрым руководителем и охотно делился с ними богатым жизненным опытом. В конце концов мне удалось пристроить статьи своих питомцев в те же сборники с длинными названиями. Справедливости ради замечу, что молодые коллеги не забывали подписывать свои статьи и моим именем. И надо признаться, что это прибавило вес и статьям, и мне. После трех защит и трех банкетов мне лишь оставалось дать задание своей любимой дипломнице спрессовать три кандидатские диссертации в одну докторскую.

Вскоре мне было присвоено звание доктора наук. К этому времени я уже успел одеть жену, построить квартиру и обставить ее гарнитуром «Роджерс». Машиной и дачей я занимался, скорее, повинуясь сильно развитому чувству гармонии, и мне было даже жаль потраченного времени. Однако всему приходит конец, были преодолены и эти препятствия. Теперь уже никто не мешал мне целиком отдать себя математике, этой царице наук.

Но ведь время шло. Уже аспиранты моих учеников превратились в кандидатов, а сами ученики - в докторов. Так, незаметно для себя, я стал создателем школы. И было только естественно, когда меня избрали сначала членом-корреспондентом, а затем и действительным членом. Забот, да и обязанностей, теперь свалилось на меня столько, что математику пришлось снова отложить. Боюсь, что навсегда.

В редкие свободные часы я часто задумываюсь о том, как я не смог совладать с судьбой. И на душе у меня в те минуты скребут кошки.

- Ничего, - утешаю я себя, - надо крепиться. Мне жизнь не удалась, но, может быть, мои дети будут счастливее? Как-никак, оба уже абитуриенты, оба окончили с золотой медалью. Авось, им повезет!