Мерю лес я рысцою, горло давит ком слёз,
Не от страха - от ярости плачу!
Путь стай волчьих голодных мхом и дерном зарос,
Недобитки влачат жизнь собачью.

Тут из чащи никто из них не высунет лоб,
Взгляд безумный, придавленность в лапах...
На открытых просторах - ни следа волчьих троп:
Волки знают погибели запах!

Слышу вновь и ушам не верю,
Хоть свидетельств тому - тьмы и тьмы:
Зверь с рожденья и жить должен зверем,
Но не волки, не волки уж вы!

Брат решил, что надежно в чаще леса укрыт,
Но не бог с ним, а люди враждуют.
Так горланят стрелки, что аж глаза из орбит,
По хребтам с вертолетов лупцуют!

Вот их пьяные лица в кронах поверх стволов
И свинца огневая лавина...
Тут уже не охота, не травля, не лов -
Это изничтожение вида!

С высоты, из рук офицерских,
Автоматы вбивают нам в лбы
Стрелы смерти и вопль изуверский:
«Вы не волки, не волки уж вы!»

Кто не ополоумел, под удар не попал,
Еще бродит, прячась по норам,
Только нет уж укрытий, какие он знал:
Всюду вражья найдет его свора!

Те, кого он когда-то презирал как трофей,
Не достойный волчьих клыков,
Нынче родича тащат к ногам егерей,
А чуть что - растерзают без слов!

Смерть бегущий встретит с разбегу,
А кто встал - где выдохнул «стой»...
Кровью в страхе мы пишем по снегу:
Мы не волки, мы скот на убой!

Этот воет, подранен, тот скулит, как щенок...
Ну а я? Что-то сделать могу ли?
Пускай станется то, чему быть суждено,
Когда жизнь оборвет мою пуля!

Старый шрам я на шее раздеру до кровей:
Пока рана кровава - волк жив!
Нет, еще я не мертв! Зубы смерти острей!
Тут конец мой, но победа - не их!

К чёрту жалоб отчаянный гомон!
Пока в землю не лег костьми,
Первым брату вцеплюсь я в горло,
Если взвоет: «Не волки уж мы!»



←

←