Мишка Шифман башковит,
у него - предвиденье.
«Что мы видим, - говорит, -
кроме телевиденья?
Смотришь конкурс в Сопоте
и глотаешь пыль,
а кого ни попадя
пускают в Израи́ль».
Мишка также сообщил
по дороге в Мнёвники:
«Голду Меир я словил
в радиоприёмнике».
И такое рассказал,
до того красиво, -
я чуть было не попал
в лапы Тель-Авива!
Я сперва-то был не пьян,
возразил два раза я!
Говорю: «Моше Даян -
стерва одноглазая.
Агрессивный, бестия,
чисто фараон!
Ну, а где агрессия -
там мне - не резон».
Мишка тут же впал в экстаз
после литры выпитой,
говорит: «Они же нас
выгнали с Египета!
Оскорбления простить
не могу такого,
я позор желаю смыть
с Рождества Христова!»
Мишка взял меня за грудь:
«Мне нужна компания!
Мы ж с тобой не как-нибудь -
«здравствуй - до свидания»...
Побредем, паломники,
чувства придавив.
Хрена ли нам Мнёвники?
Едем в Тель-Авив!»
Я сказал: «Я вот он весь!
Ты же меня спас в порту!
Но одна загвоздка есть:
русский я по паспорту.
Только русские в родне,
прадед мой - Самарин...
Если кто и влез ко мне,
так и тот - татарин».
Мишку Шифмана не трожь,
с Мишкой - прочь сомнения!
У него - евреи сплошь
в каждом поколении.
Дед параличом разбит -
бывший врач-вредитель;
у меня ж - антисемит
на антисемите...
Мишка - врач, он вдруг затих:
в Израи́ле бездна их.
Гинекологов одних -
как собак нерезаных;
нет зубным врачам пути, -
слишком много просится.
Где ж на всех зубов найти?
Значит, безработица.
И на счету все бабы там,
И с ними дело швах,
Потому арабы там
Прямо в двух шагах.
Мишка мой кричит: «К чертям!
Виза - или ванная!
Едем, Коля, море там
Израилеванное...»
Видя Мишкину тоску -
а он с тоски опасный, -
я еще хлебнул кваску
и сказал: «Согласный».
...Хвост огромный в кабинет
из людей, пожалуй, ста.
Мишке там сказали «нет»,
ну, а мне - «пожалуйста».
Он кричал: «Ошибка тут!
Это я еврей!»
А ему: «Не шибко тут,
выйди из дверей...»
Мишку мучает вопрос:
кто тут враг таинственный?
А ответ ужасно прост,
и ответ единственный.
Я в порядке, тьфу-тьфу-тьфу, -
Мишка пьет проклятую.
Говорит, что за графу
не пустили пятую...
|