Я - «Як»-истребитель, мотор мой звенит,
Небо - моя обитель,
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он - истребитель.

В этом бою мною «Junkers» сбит,
Я сделал с ним, что хотел.
А тот, который во мне сидит,
Изрядно мне надоел.

Я в прошлом бою навылет прошит,
Меня механик заштопал,
Но тот, который во мне сидит,
Опять заставляет - в «штопор».

Из бомбардировщика бомба несёт
Смерть аэродрому,
А кажется, стабилизатор поёт:
«Мир вашему дому!»

Вот сзади заходит ко мне «Messerschmitt».
Уйду, - я устал от ран,
Но тот, который во мне сидит,
Я вижу - решил на таран!

Что делает он, ведь сейчас будет взрыв!..
Но мне не гореть на песке, -
Запреты и скорости все перекрыв,
Я выхожу из пике́.

Я - главный, а сзади - ну чтоб я сгорел! -
Где же он, мой ведомый?
Вот он задымился, кивнул и запел:
«Мир вашему дому!»

И тот, который в моем черепке,
Остался один и влип.
Меня в заблужденье он ввел и в пике́ -
Прямо из «мертвой петли».

Он рвёт на себя, и нагрузки - вдвойне.
Эх, тоже мне, летчик-ас!
И снова приходится слушаться мне,
Но это - в последний раз.

Я больше не буду покорным, клянусь!
Уж лучше - лежать на земле.
Ну что ж он, не слышит, как бесится пульс?
Бензин - моя кровь - на нуле.

Терпенью машины бывает предел,
И время его истекло.
Но тот, который во мне сидел,
Вдруг ткнулся лицом в стекло.

Убит! Наконец-то лечу налегке,
Последние силы жгу.
Но... что это, что?! Я - в глубоком пике́,
И выйти никак не могу!

Досадно, что сам я не много успел,
Но пусть повезет другому.
Выходит, и я напоследок спел:
«Мир вашему дому!»