Алиса скучала. Она сидела с сестрой на берегу реки и ничего не делала. Раз или два она
посмотрела на книгу, которую её сестра держала в руках, но там не было никаких картинок.
– Что толку в книжке, – подумала Алиса, – без картинок или разговоров?
Она решила встать и собрать цветов, когда вдруг поблизости пробежал Белый Кролик с розовыми глазами. В этом не было ничего примечательного, но Кролик сказал:
– О боже! О боже! Я опаздываю!
Потом Кролик вынул из кармана часы и посмотрел на них. Алиса встала. Как странно! У кролика есть карманы и часы! Она побежала за ним через поле. Кролик прыгнул в большую кроличью нору под изгородью.
Алиса отправилась за ним. Кроличья нора походила на туннель. Алиса начала падать в глубокий колодец. Колодец был очень глубоким, и она падала очень медленно. Вниз, вниз, вниз. Где же конец?
Падала она долго, и во время падения у неё было время рассмотреть странные вещи вокруг. Сначала она попыталась смотреть вниз, но было слишком темно, и она ничего не увидела. Тогда она посмотрела по сторонам колодца и увидела много книжных полок; тут и там она увидела различные карты. Пролетая мимо, она взяла с одной из полок банку. На ней была этикетка «АПЕЛЬСИНОВОЕ ВАРЕНЬЕ», но внутри никакого варенья не было, и Алиса поставила банку на одну из полок.
– Уверена, что направляюсь к центру земли, – сказал Алиса вслух. – Думаю, это четыре тысячи миль вниз. Но, может быть, я пролечу всю землю насквозь! Как забавно! Люди там ходят вниз головой! Знаете, я спрошу их, как называется их страна. «Скажите, пожалуйста, мадам, это Новая Зеландия или Австралия?»
Вниз, вниз, вниз. Делать нечего. Вскоре Алиса заговорила снова.
– Думаю, что Дина сегодня вечером будет по мне очень скучать! (Дина – это кошка.) Надеюсь, ей дадут молока. Дина, моя дорогая! Где ты? Почему ты не здесь со мной? Боюсь, что в воздухе нет обычных мышей, но ты можешь поймать летучую мышь. Но едят ли кошки летучих мышей? Едят ли кошки летучих мышей? Едят ли кошки летучих мышей? Дина, скажи мне правду: ты ешь летучих мышей?
Вдруг – хрясь! хрясь! – она свалилась на кучу веток и сухих листьев. Алиса очень быстро вскочила на ноги: посмотрела наверх, но там было темно. Перед нею был ещё один длинный коридор, и Белый Кролик пошёл по нему. Алиса помчалась, как ветер. Кролик говорил:
– О, мои ушки и бакенбарды, опаздываю, опаздываю!
И он исчез.
Алиса стояла в длинном, низком зале, с потолка свисал ряд ламп. По сторонам было много дверей, но все они были заперты. Она ходила взад-вперёд и пыталась придумать, как отсюда выйти. Внезапно она увидела маленький стеклянный столик; на нём лежал крошечный золотой ключик. Алиса подумала, что это ключ к одной из дверей зала, но когда она примерила ключ к каждому замку, то обнаружила, что замки слишком большие или ключ слишком маленький.
Потом Алиса заметила маленькую дверь примерно пятнадцать дюймов в высоту. Она сунула ключ в замок, и к её большой радости он подошёл. Алиса открыла дверь и обнаружила маленький коридор, не больше крысиной норки. Но как туда попасть? Она была слишком большой для этого коридора. Она встала на колени и увидела в конце коридора сад цветов.
Алиса вернулась к столу: на этот раз она нашла на нём маленькую бутылочку, которой не было там прежде, а к горлышку была прикреплена бумажная этикетка с надписью большими буквами: «ВЫПЕЙ МЕНЯ».
Очень хорошо, конечно, говорить «Выпей меня», но маленькая мудрая Алиса сказала:
– Нет, я сначала посмотрю: помечена ли бутылка «Яд» или нет.
Она знала: если вы попьёте из бутылки, помеченной «Яд», то в результате, конечно, заболеете.
Однако эта бутылка не была помечена «Яд», поэтому Алиса решила попробовать содержимое. Она нашла его очень вкусным (у него был вкус вишнёвого пирога, мороженого, ананаса, жареной индейки и горячего тоста).
– Какое странное ощущение, – сказала Алиса, – уверена, что я уже не такая большая, какой была.
И действительно: она была теперь всего лишь десять дюймов росту. Теперь её размеры как раз подходили для того, чтобы войти в маленькую дверь и выйти в красивый сад. Таким образом, она решила войти; но – увы! бедная Алиса! Она забыла маленький золотой ключик, а когда вернулась за ним к столу, то не могла его достать: она была слишком мала. Бедная маленькая Алиса села и заплакала.
Вскоре она увидела маленькую стеклянную коробочку, которая лежала под столом: она открыла её – и нашла в ней очень маленький пирожок, на котором заметила слова «СЪЕШЬ МЕНЯ».
– Хорошо, я съем его, – сказала Алиса, – и если я вырасту, то смогу добраться до ключа; а если стану меньше, то смогу подползти под дверью!
И она быстро съела весь пирожок.
Как странно! – вскрикнула Алиса, – какая я высокая! До свидания, ноги!
О, мои бедные маленькие ножки, кто наденет теперь на вас ботинки и чулки, мои дорогие?
Когда она посмотрела вниз на свои ноги, они были очень далеко.
– Так, посмотрим. Буду посылать им на каждое Рождество по новой паре ботинок.
Она остановилась, чтобы подумать: как же их послать?
– Они должны отправиться почтой, – подумала она, – как забавно! Я пошлю ботинки своим собственным ногам! Каким странным будет адрес!
В этот момент её голова ударилась об крышу зала, она действительно была теперь больше девяти футов ростом, и она сразу взяла маленький золотой ключик. Но она не может открыть дверь:
она слишком большая. Бедная Алиса! Она села и снова принялась плакать.
– Какой стыд! – сказала Алиса, – такая большая девочка, как ты! Не плачь! Немедленно прекрати, говорю тебе!
Она проливала галлоны слёз, пока вокруг неё не образовалась большая лужа, приблизительно в четыре дюйма глубиной, занимавшая половину зала.
Через некоторое время она услышала шум. Она поспешно вытерла глаза, чтобы посмотреть, что к ней приближается. Это был Белый Кролик. Он возвращался с парой белых перчаток в одной руке и большим веером в другой. Он бормотал сам себе:
– О! Герцогиня, Герцогиня! Она рассердится. О! Я не могу опаздывать!
Алиса заговорила низким, робким голосом:
– Пожалуйста, сэр...
Кролик уронил белые перчатки и веер и убежал в темноту.
Алиса подняла веер и перчатки.
– О боже, о боже! Как всё сегодня странно! А вчера всё было как обычно. Ночью я изменилась? Дай-ка я подумаю, кто я? Знаю ли я вещи, которые знала? Дай-ка посмотрю: четырежды пять – двенадцать, четырежды шесть – тринадцать, четырежды семь – ... о боже! Так я никогда не дойду до двадцати. Попробуем лучше географию. Лондон – столица Парижа, а Париж – столица Рима, а Рим – .... нет, я уверена, что это всё неправильно! Кто же я тогда? – закричала Алиса со слезами на глазах. – Я так устала!
Когда она сказала это, то посмотрела вниз на свои руки – и удивилась. Она надела одну из маленьких белых перчаток Кролика.
– Как я смогла это сделать? – подумала она. – Я снова становлюсь маленькой.
Она встала и подошла к столу. Теперь она была высотой примерно два фута. Причиной этого был веер, который она держала, и она торопливо его отбросила.
И она побежала к маленькой дверце, но – увы! Маленькая дверца была снова закрыта, а маленький золотой ключик, как и прежде, лежал на стеклянном столе. Её нога поскользнулась, и она тут же – плюх! – оказалась в солёной воде. Она была в море своих собственных слёз!
– Я потону в собственных слезах! – сказала Алиса, – сегодня всё странно.
И в этот миг она услышала всплеск; сначала она думала, что это морж или гиппопотам, но потом она вспомнила, какой маленькой она теперь была, и скоро поняла, что это была всего лишь мышь.
– Заговорить ли, – подумала Алиса, – с этой мышью? Я попробую.
И она начала:
– O Мышь, вы знаете, как выбраться из этой лужи? Я очень устала, о Мышь!
Мышь посмотрела на неё, но ничего не сказала.
– Возможно, она не понимает английский язык, – подумала Алиса, – вероятно, это французская мышь.
И она тогда начала снова:
– Ou est ma chatte?
Это было первое предложение в её французском учебнике. Мышь была в ужасе.
– О, прошу прощения! – торопливо закричала Алиса. – Я совсем забыла, что вам не нравятся кошки.
– Не нравятся кошки! – вскричала Мышь пронзительным, взволнованным голосом. – Я – мышь, разве ты не видишь?
– Да, да, – сказала Алиса, – не сердитесь. Но бывают хорошие кошки, например, наша кошка Дина. Она очень умна и красива. И ей нравится ловить мышей. – о, прошу прощения! – снова закричала Алиса. – Мы не будем больше говорить о Дине.
– Да уж, действительно! – крикнула Мышь. – Наша семья всегда ненавидела кошек: противные, низкие, вульгарные животные! Не говори снова про кошек!
– Не буду! – сказала Алиса. – А Вам – Вам – нравятся – собаки?
Мышь не ответила.
– Рядом с нашим домом есть такая миленькая собачка! Маленький светлоглазый терьер, знаете, с такой длинной вьющейся каштановой шерстью! Он может делать всё, его хозяин – фермер. Знаете, он говорит, что этот терьер так полезен, что стоит сто фунтов! Говорит, что он убивает всех крыс и. о боже! – закричала Алиса печальным тоном, – Извините!
Мышь очень быстро отплывала от неё. Алиса мягко её позвала:
– Дорогая Мышь! Вернитесь, и мы не будем говорить о кошках или собаках, если Вам они не нравятся!
Когда Мышь это услышала, она развернулась и медленно поплыла обратно: её морда была очень бледна. Мышь сказала низким голосом:
– Давай доберёмся до берега, и тогда я расскажу тебе свою историю, и ты поймёшь, почему я ненавижу кошек и собак.
Лужа переполнилась птицами и животными. Все поплыли к берегу.
Мышь сказала:
– Все садитесь и слушайте меня!
Все сразу сели большим кольцом, Мышь уселась в середине.
– Хм! – сказала Мышь, – действительно ли все готовы? Тишина, пожалуйста!
И она начала рассказывать о Вильгельме Завоевателе.
– Ох! – с дрожью сказал Попугайчик.
– Прошу прощения? – сказала Мышь, хмурясь, но очень вежливо: – Вы что-то сказали?
– Нет-нет! – торопливо сказал Попугайчик.
– Я продолжаю, – сказала Мышь. – Эдвин, граф Мерсии, и Моркар, граф Нортумбрии, нашли это.
– Нашли ЧТО? – спросила Утка.
– Нашли ЭТО, – ответила Мышь, – вы, конечно, знаете, что означает «это».
– Я достаточно хорошо знаю, что означает «это», когда нахожу какую-нибудь вещь, – сказала Утка, – это – вообще лягушка или червяк. Вопрос такой: что нашли те джентльмены?
Мышь не заметила этот вопрос.
– Как ты, моя дорогая? – спросила она Алису.
– Я мокрая, – ответила Алиса.
Как высохнуть? У них был долгий разговор об этом, но трудно сказать, что лучше.
– Я думаю, – сказал Додо, – что лучший способ высохнуть, – это бег по кругу.
– Что такое бег по кругу? – спросила Алиса.
– О, – сказал Додо, – лучший способ объяснить это состоит в том, чтобы сделать это.
Сначала он нарисовал круг, а затем все принялись бегать. Скоро все они снова стали сухими, и Додо сказал, что «бег окончен!»
Птицы и животные начали спрашивать:
– Но кто победитель?
Додо сказал:
– Все победители, и все получат призы.
– Но кто раздаст призы? – спросили у него.
– Она, конечно, – сказал Додо и указал длинным когтем на Алису. И все сразу сгрудились вокруг неё и закричали:
– Приз, приз!
Алиса понятия не имела, что делать, и в отчаянии она сунула руку в карман – и вытащила коробочку леденцов. И раздала всем по кругу в качестве призов.
– Но у неё самой должен быть приз, знаете ли, – сказала Мышь.
– Конечно, – очень серьёзно ответил Додо. – Что ещё есть у тебя в кармане? – Он повернулся к Алисе.
– Только напёрсток, – печально сказала Алиса.
– Дай его мне, – сказал Додо.
Додо торжественно вручил напёрсток:
– Пожалуйста, прими этот изящный напёрсток, – и все зааплодировали.
Алиса скромно поклонилась и взяла напёрсток.
Потом нужно было съесть леденцы: это вызвало суету. Наконец, с леденцами было покончено, и все уселись кольцом и попросили Мышь рассказать историю.
– Вы обещали рассказать мне свою историю, – сказала Алиса Мыши, – почему вы ненавидите кошек и собак, – добавила она шёпотом.
– Это длинная и грустная история! – сказала Мышь. И она начала:
– Это, конечно, длинный хвост, – сказала Алиса и посмотрела на хвост Мыши, – но почему вы называете его грустным?
– Я не скажу тебе, – сказала Мышь.
Она встала и пошла.
– Пожалуйста, вернитесь и расскажите нам свою историю, – позвала её Алиса, и все присоединились к ней:
– Да, пожалуйста!
Но Мышь покачала головой.
– Ты не слушаешь! – строго сказала Мышь Алисе. – О чём ты думаешь? Ты всегда несёшь чепуху!
И вскоре она исчезла из виду.
– О, где моя Дина? – сказал Алиса. – Дина может её вернуть.
– А кто такая Дина, позвольте спросить? – молвила одна из птиц.
Алиса была рада поговорить о своей любимице.
– Дина – это наша кошка, и она очень быстро ловит мышей. Кроме того, ещё быстрее Дина ловит птиц! И сразу их ест!
Эти слова вызвали среди собравшихся большое смятение. Птицы поспешно разлетелись; при этом они говорили:
– Нам нужно домой, уже поздно, пора ложиться спать.
Все отправились домой, и Алиса вскоре осталась одна. Бедная Алиса снова стала плакать, потому что почувствовала себя очень одинокой. Вдруг она услышала шум.
Это был Белый Кролик, он с тревогой озирался и бормотал сам себе:
– Герцогиня! Герцогиня! Она отрубит мне голову! О мои дорогие лапки! О моя шкурка и бакенбарды! Где же я их потерял?
Алиса сразу предположила, что Кролик искал веер и белые перчатки, но всё вдруг изменилось – и большой зал со стеклянным столом и маленькой дверью вдруг исчез.
Очень скоро Кролик заметил Алису и сказал ей сердитым тоном:
– Мэри Энн, что ты тут делаешь? Беги домой и принеси мне перчатки и веер! Быстрее!
Алиса так испугалась, что тотчас убежала.
– Он принял меня за свою горничную, – говорила она себе на бегу. – Но лучше принести ему его веер и перчатки, конечно, если я смогу их найти.
Как только она произнесла это, она оказалась рядом с опрятным маленьким домиком, на двери которого красовалась блестящая медная табличка с именем «Б. КРОЛИК». Она вошла и поспешила наверх.
– Как это странно! – сказал себе Алиса. – Я – слуга Кролика. Думаю, что моей следующей хозяйкой будет сама Дина!
К этому времени она добралась до чистой маленькой комнаты со столом у окна, а на нём лежали веер и две или три пары крошечных белых перчаток. Она взяла веер и перчатки и заметила небольшую бутылочку, которая стояла около зеркала. На этот раз не было никакой таблички со словами «ВЫПЕЙ МЕНЯ», но Алиса открыла бутылочку и приложила к губам.
– Посмотрим, – сказала она себе, – что делает эта бутылочка. Я надеюсь, она снова сделает меня большой!
И действительно так и случилось, и вскоре её голова оказалась под потолком. Она сказала:
– Достаточно.
Увы! Было слишком поздно! Она росла, росла и росла. Через минуту ей уже не хватало места, и она высунула руку в окно, а ногу в дымоход. К счастью для Алисы, магия прекратилась, и она уже больше не росла. Но она чувствовала себя несчастной.
– Дома было намного лучше, – думала бедная Алиса, – тогда я не становилась всё время то большой, то маленькой, и мыши и кролики не приказывали мне. Зачем я залезла в ту кроличью нору?
Через несколько минут она услышала голос снаружи.
– Мэри Энн! Мэри Энн! – говорил голос. – Принеси мне перчатки!
Алиса знала, что это был Кролик, и задрожала. Кролик подошёл к двери и попытался её открыть, но дверь открывалась внутрь, а локоть Алисы крепко её удерживал.
Кролик сказал себе:
– Ну, тогда я обойду вокруг и залезу в окно.
– Не получится, – подумала Алиса и внезапно освободила свою руку. Она услышала небольшой треск и звон разбитого стекла. Затем раздался сердитый голос (Кролика):
– Пэт! Пэт! Где ты?
И другой голос:
– Я здесь!
– Скажи-ка мне, Пэт, что там в окне?
– Это рука, Ваша честь!
– Рука, болван! Такая большая! Она заполняет всё окно!
– Именно так, Ваша честь, это рука.
– Хорошо, пойди и убери её!
После этого наступила долгая тишина, и Алиса могла слышать только шепот, такой как:
– Мне это не нравится, Ваша честь, совсем, совсем!
– Делай, как тебе говорю, трус! Мы должны сжечь дом дотла! – раздался голос Кролика; и Алиса закричала так громко, как могла:
– Если вы сделаете это, то я позову Дину!
Сразу наступила мёртвая тишина, и Алиса подумала:
– Что они теперь будут делать?
Через минуту-другую в окно полетел дождь меленьких камней, и некоторые из них ударили её по лицу. Алиса с некоторым удивлением заметила, что камушки превращались в пирожки, и ей в голову пришла прекрасная мысль.
– Если я съем один пирожок, – подумала она, – он изменит мои размеры; думаю, что он может уменьшить меня.
Так она проглотила один из пирожков – и стала меньше. Скоро она была достаточно маленькой, чтобы пройти через дверь. Она выбежала из дома и увидела снаружи толпу маленьких животных и птиц. Алиса убежала прочь. Она бежала и бежала, пока, наконец, не увидела возле себя большой гриб, он был примерно такой же, как она, высоты. Она встретилась взглядом с большой гусеницей, которая сидела на шляпке и спокойно курила кальян.
Некоторое время Гусеница и Алиса молча смотрели друг на друга; наконец, Гусеница
вынула кальян изо рта и обратилась к Алисе сонным голосом.
– Кто ты? – спросила Гусеница.
Алиса ответила довольно застенчиво:
– Я... едва ли я знаю именно сейчас... по крайней мере, я знаю, кем я была, когда встала этим утром, но я думаю, что несколько раз изменилась.
– Что ты имеешь в виду под этим? – серьёзно спросила Гусеница. – Объяснись!
– Боюсь, не могу, – сказала Алиса очень вежливо. – Я.
– Ты! – высокомерно сказала Гусеница. – Кто ТЫ?
Это вернуло их в начало беседы.
Алиса подумала, что Гусеница весьма не в духе, и пошла прочь.
– Вернись! – потребовала Гусеница. – Я хочу сказать тебе кое-что важное!
Алиса повернулась и пришла назад.
– Держи себя в руках, – сказала Гусеница.
– Это всё? – спросила Алиса.
– Нет, – ответила Гусеница.
Алиса ждала.
– Значит, ты думаешь, что изменилась, не так ли? – спросила Гусеница.
– Боюсь, что да, – сказала Алиса, – я не могу вспомнить некоторые вещи.
– Какие вещи ты не можешь вспомнить? – спросила Гусеница.
– Некоторые стихи, например, – ответила Алиса очень печальным голосом.
– Прочитай «Ты стар, Папа Вильям», – сказала Гусеница.
Алиса сложила руки и принялась читать стихотворение:
«Ты стар, Папа Вильям, – так молвил юнец, ...»
– Неправильно, – сказала Гусеница.
– Боюсь, возможно, не совсем правильно, – робко сказала Алиса.
– Неправильно от начала до конца, – решительно сказала Гусеница, и на несколько минут воцарилась тишина.
– Какого размера ты хочешь быть? – спросила Гусеница.
– Знаете,. – начала Алиса.
– НЕ знаю, – сказала Гусеница.
Алиса ничего не ответила и почувствовала, что теряет терпение.
– Ты сейчас довольна? – спросила Гусеница.
– Ну, я хочу быть немного больше, – сказала Алиса, – три дюйма – такой жалкий рост.
– Это, на самом деле, очень хороший рост! – сердито сказала Гусеница (она была как раз ростом три дюйма); она засунула в рот кальян и снова принялась курить.
На этот раз Алиса терпеливо ждала, пока Гусеница не заговорит снова. Через минуту или две Гусеница вынула кальян изо рта и несколько раз зевнула. Потом она сползла с гриба и скрылась в траве. По пути она заметила:
– Одна сторона тебя увеличит, а другая – уменьшит.
– Одна сторона чего? Другая сторона чего? – подумала про себя Алиса.
– Гриба, – сказала Гусеница.
Гриб был совершенно круглым, поэтому для Алисы это было сложной задачей. Между тем, она, наконец, решила откусить немного гриба. И в тот же миг её подбородок стукнулся о ногу!
Она была напугана такой переменой, поэтому откусила кусочек с другой стороны. Наконец, она стала почти нужного роста. Она пошла вперёд и увидела маленький домик высотой приблизительно в четыре фута. Она снова откусила немного гриба и стала ростом девять дюймов.
– Это как раз подходящий рост, чтобы войти в дом, – сказала Алиса.
Минуту или две Алиса стояла возле дома. Она терялась в догадках, что теперь делать,
когда внезапно слуга – рыба – вышел из леса и громко постучал в дверь. Другой слуга с круглым лицом и большими глазами, похожий на лягушку, открыл дверь.
Слуга-рыба сказал торжественным тоном:
– Для Герцогини. Приглашение от Королевы поиграть в крокет.
Слуга-лягушка повторил сказанное таким же торжественным тоном:
– От Королевы. Приглашение для Герцогини поиграть в крокет.
Потом Слуга-рыба убежал. Алиса робко подошла к двери и постучала.
– Зачем ты стучишь? – спросила Лягушка, – я с той же стороны двери, что и ты. А внутри поднимают такой шум, что, возможно, тебя никто не услышит.
И действительно: внутри дома грохотал немыслимый шум.
– Тогда скажите, пожалуйста, – сказала Алиса, – как войти внутрь?
– Ты уверена, что хочешь войти? – спросила Лягушка. – Это, как понимаешь, главный вопрос.
– Как это ужасно, – пробормотала сама себе Алиса, – как им нравится спорить, этим животным!
Лягушка сказала:
– Я буду сидеть здесь в течение многих дней.
– Но что мне делать? – спросила Алиса.
– Всё, что тебе нравится, – ответил Слуга и начал свистеть.
– О, он просто глуп! – отчаянно сказала Алиса.
Она открыла дверь и вошла.
Дверь вела прямо в большую кухню, которая вся была полна дыма. Герцогиня сидела на трехногом табурете в середине, она качала ребёнка. Кухарка склонилась над огнём, там стоял большой котёл, полный супа.
– В том супе, конечно, слишком много перца! – сказала себе Алиса и стала чихать.
Даже Герцогиня иногда чихала, а ребёнок чихал и всё время выл. Не чихали только кухарка и большой кот. Кот сидел у печи и улыбался до ушей.
– Пожалуйста, скажите мне, – робко сказала Алиса, – почему ваш кот улыбается?
– Это Чеширский кот, – ответила Герцогиня, – именно поэтому. Свинья!
Она произнесла последнее слово с такой неожиданной силой, что Алиса подскочила. Но она тут же поняла, что так обратились не к ней, а к ребёнку. Поэтому она расхрабрилась и снова продолжила:
– Я не знала, что Чеширские коты всегда улыбаются; на самом деле, я не знала, что кошки вообще могут улыбаться.
– Они все могут, – сказала Герцогиня, – и большинство из них так и делает.
– Я ничего не знаю об этом, – сказал Алиса очень вежливо.
– Ты многого не знаешь, – сказала Герцогиня, – и это – факт.
Алисе не понравился тон этого замечания. Тем временем кухарка сняла котёл супа с огня и принялась бросать в Герцогиню и ребёнка всё что попало: кастрюли, тарелки и блюда.
– О, пожалуйста, не делайте этого! – закричала в ужасе Алиса. – О, его драгоценный носик!
– Не лезь не в своё дело, – хрипло прорычала Герцогиня. – О, не надоедай мне! Вот! Ты можешь понянчить его, если так хочешь! – Герцогиня сказала это и бросила Алисе ребёнка. – Я должна пойти подготовиться к игре в крокет с Королевой, – и она поспешно вышла из комнаты.
Кухарка запустила ей вслед сковородку.
Алиса с трудом поймала ребёнка. Она вынесла его на улицу.
– Если я не возьму этого ребёнка с собой, – подумала Алиса, – они убьют его через день или два; оставлять его там – убийство.
Она сказала последние слова вслух, и ребёнок хрюкнул в ответ.
– Не хрюкай, – сказала Алиса, – это невежливо.
Ребёнок хрюкнул снова, и Алиса с тревогой посмотрела на его лицо. Ребёнок всхлипывал (или хрюкал, было невозможно сказать, что именно), и они молча продолжили свой путь.
– И что я буду делать с этим ребёнком, когда вернусь домой? – сказала Алиса, когда он снова хрюкнул. Она пристально посмотрела на его лицо. Ошибки быть не могло: это был поросёнок, и нести его дальше было бы весьма нелепо.
Поэтому она опустила поросёнка вниз, и тот спокойно направился в лес.
– Это ужасно уродливый ребенок, – сказала она себе, – но думаю, что это красивый поросёнок.
И она начала вспоминать знакомых детей, из которых бы получились хорошие поросята.
– Но как их в них превратить?
Вдруг она увидела Чеширского Кота. Кот сидел на ветке дерева. Кот улыбнулся, когда увидел Алису. Она подумала, что он выглядит добродушным, но у него были очень длинные когти и много зубов.
– Чеширский Кот, – начала она робко, а Кот только немного шире улыбнулся. – Скажите мне, пожалуйста, куда идти?
– Это зависит от того, куда ты хочешь пойти, – сказал Кот.
– Мне всё равно, куда, – сказала Алиса.
– Тогда не имеет значения, по какой дороге идти, – сказал Кот.
– Я хочу куда-нибудь добраться, – добавила Алиса в качестве объяснения.
– О, ты это сделаешь, – сказал Кот, – если будешь идти достаточно долго.
Алиса попробовала сменить тему.
– Что за люди живут здесь?
– В этом направлении, – сказал Кот, – живёт Шляпник, а в том направлении живёт Мартовский Заяц. Навести их: они оба безумны.
– Но я не хочу видеть безумных людей, – заметила Алиса.
– О, мы все здесь безумны, – сказал Кот. – Я безумен. Ты безумна.
– Откуда вы знаете, что я безумна? – спросила Алиса.
– Конечно, это так, – сказал Кот, – ты же здесь.
– А откуда вы знаете, что вы безумны? – продолжала она.
– Пёс не безумен, – сказал Кот, – согласна с этим?
– Допустим, – сказал Алиса.
– Хорошо, – продолжал Кот, – пёс рычит, когда сердится, и виляет хвостом, когда радуется. Я же рычу, когда я радуюсь, и виляю хвостом, когда я сержусь. Поэтому я безумен. Ты играешь сегодня с Королевой в крокет?
– С радостью бы, – сказала Алиса, – но у меня нет приглашения.
– Ты меня там увидишь, – сказал Кот и исчез.
Алиса не очень удивилась этому. Пока она смотрела на место, где был кот, он внезапно снова появился.
– А что случилось с ребёнком? – сказал Кот, – забыл спросить.
– Он превратился в поросёнка, – спокойно сказала Алиса.
– Ну конечно, – сказал Кот и снова исчез.
Алиса немного подождала, но Кот не появлялся, и через минуту или две она уже шла в направлении, где жил Мартовский Заяц.
– Я видела шляпников, – говорила она себе, – Мартовский Заяц поинтереснее.
Сказав это, она посмотрела вверх – а там снова был Кот. Он сидел на ветке дерева.
– Ты сказала в поросёнка или в гусёнка? – спросил Кот.
– Я сказала в поросёнка, – ответила Алиса, – вы можете появляться и исчезать не так быстро, пожалуйста?
– Хорошо, – сказал Кот и на этот раз исчез очень медленно. Он начал исчезать с кончика хвоста, а закончил улыбкой. Его улыбка некоторое время висела в воздухе.
– Ого! Я видела кошек без улыбки, – подумала Алиса, – но улыбка без кошки! Как любопытно!
Она пошла дальше и увидела дом Мартовского Зайца. Печные трубы походили на уши, а крыша была покрыта мехом. Это был большой дом, она съела немного гриба и выросла примерно на два фута.
Под деревом перед домом стоял стол, Мартовский Заяц и Шляпник пили чай, Мышь-Соня сидела
между ними и крепко спала. Мартовский Заяц и Шляпник использовали её как подушку. Они опёрлись на неё локтями и разговаривали через её голову.
– Очень неудобно для Сони, – подумала Алиса, – но она спит, поэтому, я предполагаю, ей всё равно.
Стол был большим, но все сидели вместе в одном углу:
– Мест нет! Мест нет! – крикнули они, когда увидели Алису.
– Тут много места! – сказала с негодованием Алиса и уселась в большое кресло на конце стола.
– Выпей вина, – сказал Мартовский Заяц.
Алиса осмотрела стол, но на нём не было ничего, кроме чая.
– Я не вижу вина, – заметила она.
– А его и нет, – сказал Мартовский Заяц.
– Почему же вы тогда предлагаете? Это не очень вежливо с вашей стороны, – сердито сказала Алиса.
– Не очень вежливо с твоей стороны сидеть здесь: никто тебя не приглашал, – сказал Мартовский Заяц.
– Я не знала, что это ваш стол, – сказала Алиса, – тут много чашек.
Шляпник очень широко раскрыл глаза и сказал:
– Чем ворон похож на конторку?
– Думаю, что могу отгадать! – громко сказала Алиса.
– Ты имеешь в виду, что думаешь, что можешь ответить? – спросил Мартовский Заяц.
– Именно так, – сказала Алиса.
– Тогда ты должна сказать, что ты имеешь в виду, – продолжал Мартовский Заяц.
– Я это и делаю, – торопливо ответила Алиса, – по крайней мере. по крайней мере, я имею в виду то, что я говорю – это одно и то же, знаете ли.
– Совсем не одно и то же! – сказал Шляпник. – Ты можешь сказать, что «я вижу то, что ем» – это всё равно что «я ем то, что вижу»!
– Ты можешь сказать, – добавил Мартовский Заяц, – что «люблю то, что имею» – это то же, что «имею то, что люблю»!
– Ты можешь сказать, – добавила во сне Соня, – что «я дышу, пока сплю» – это то же самое, что и «я сплю, пока дышу»!
– Для тебя это одно и то же, – сказал Шляпник, и на этом разговор прервался, и они молча посидели в течение минуты.
– Какое сегодня число? – спросил Шляпник. Он вынул из кармана свои часы. Он смотрел на них, тряс и подносил к уху.
Алиса немного подумала, а затем сказала:
– Четвёртое.
– Отстают на два дня! – вздохнул Шляпник. – Послушай: нельзя их смазывать сливочным маслом! – он сердито посмотрел на Мартовского Зайца.
– Это было лучшее масло, – кротко ответил Мартовский Заяц.
– Да, но там были крошки, – проворчал Шляпник, – ты пользовался хлебным ножом.
Мартовский Заяц взял часы и уныло посмотрел на них: потом он опустил их в свою чайную чашку и снова посмотрел на них.
– Знаешь, это было лучшее масло, – опять сказал он.
Алиса с некоторым любопытством заглядывала ему через плечо.
– Какие забавные часы! – отметила она. – Они показывают число, а не время!
– И что? – пробормотал Шляпник. – Твои часы показывают, какой сейчас год?
– Конечно, нет, – с готовностью ответила Алиса, – потому что мой год тянется так долго.
– Но мой год также долог, – сказал Шляпник.
– Я не совсем вас понимаю, – сказал Алиса.
– Соня снова спит, – сказал Шляпник и плеснул ей на нос горячего чая.
Соня покачала головой и сказала:
– Конечно, конечно; я только что собиралась это сказать.
– Как насчёт загадки? – спросил Шляпник.
– Сдаюсь, – ответила Алиса, – каков ответ?
– Понятия не имею, – сказал Шляпник.
– Я тоже, – сказал Мартовский Заяц.
– Который час? – спросила Алиса.
– Теперь всегда шесть часов, – ответил Шляпник, – всегда время чаепития, а посуду мыть нет времени.
– Вы ведь двигаетесь по кругу, как я предполагаю? – сказала Алиса.
– Именно так, – сказал Шляпник.
– Но что происходит, когда вы снова доходите до начала? – спросила Алиса.
– Давайте сменим тему, – прервал беседу Мартовский Заяц. – Юная леди расскажет нам одну историю, верно?
– Боюсь, что не знаю ни одной, – сказала Алиса.
– Тогда Соня нам что-нибудь расскажет, – закричали Шляпник и Мартовский Заяц. – Соня, просыпайся!
И они одновременно ущипнули её.
Соня медленно открыла глаза.
– Я не спала, – сказала она хриплым, слабым голосом, – я слышала каждое слово.
– Расскажи нам историю! – сказал Мартовский Заяц.
– Да, пожалуйста, расскажите! – взмолилась Алиса.
– И побыстрее, – добавил Шляпник.
– Жили-были три сестрички, – весьма поспешно начала Соня, – и их звали Элси, Лэси и Тилли; и жили они на дне колодца.
– Что они ели или пили? – спросила Алиса.
– Они пили кисель, – сказала Соня.
– Знаете, они не могли так делать, – мягко заметила Алиса, – они болели?
– Да, болели, – сказала Соня, – сильно болели.
Алиса продолжала:
– Но почему они жили на дне колодца?
– Выпей ещё чаю, – предложил Мартовский Заяц Алисе.
– Я ничего не пила, – ответила Алиса, – поэтому я не могу выпить ещё больше.
– Ты имеешь в виду, что не можешь выпить МЕНЬШЕ, – сказал Шляпник, – очень легко выпить БОЛЬШЕ, чем вообще ничего.
– А вас никто не спрашивал, – сказала Алиса.
Алиса налила себе чаю и взяла бутерброд, а затем повернулась к Соне и повторила свой вопрос:
– Почему они жили на дне колодца?
Соня сказала:
– Это был колодец киселя.
– Это невозможно! – Алиса очень рассердилась, но Шляпник и Мартовский Заяц зашикали «Тсс! Тсс!» – и Соня угрюмо заметила:
– Если ты не умеешь вести себя прилично, досказывай историю сама.
– Нет, пожалуйста, продолжайте! – очень кротко сказала Алиса, – я не буду больше вас перебивать.
– И вот эти три сестрички, знаете ли, учились черпать, – сказала Соня.
– Что они черпали? – спросила Алиса.
Она забыла о своём обещании.
– Кисель, – сказала Соня.
– Я хочу чистую чашку, – вмешался Шляпник, – давайте подвинемся.
Он подвинулся, и Соня последовала за ним: Мартовский Заяц пересел на место Сони, а Алиса заняла место Мартовского Зайца.
Алиса не хотела опять обидеть Соню, поэтому начала очень осторожно:
– Но я не понимаю, из чего они черпали кисель?
– Ты можешь черпать воду из водяного колодца, – сказал Шляпник, – поэтому я думаю, что ты можешь черпать кисель из кисельного колодца, а, глупышка?
– Но ведь они находились В колодце, – сказала Алиса Соне.
– Конечно, они были там, – сказала Соня, – они учились черпать и черпали всё, что начинается с буквы M.
– Почему с М? – спросила Алиса.
– А почему бы и нет? – сказал Мартовский Заяц.
Алиса молчала.
Соня к этому времени закрыла глаза. Шляпник ущипнул её, она с визгом проснулась и продолжила:
– Что начинается с М: мышеловка, месяц, мемуары и множество – ты видела множество?
– Множество? – спросила Алиса, очень испугавшись, – я не думаю...
– Тогда и молчи, – сказал Шляпник.
Алиса встала и пошла прочь; Соня немедленно заснула, и никто не стал окликать девочку. Они пытались засунуть Соню в чайник.
– Я никогда не пойду туда снова! – сказала Алиса. – Это самое глупое в мире чаепитие!
Как только она сказала это, она заметила дверь в одном дереве.
– Это очень странно! – подумала она. – Но сегодня всё странно. Думаю, что могу туда войти.
И она вошла.
Снова она оказалась в длинном зале рядом с маленьким стеклянным столиком. Она взяла маленький золотой ключ и отперла дверь, которая вела в сад. Она прошла по маленькому коридору – и оказалась в красивом саду, среди ярких цветов и прохладных фонтанов.
У входа в сад был большой розовый куст,
растущие на нём розы были белыми, но около
него стояли три садовника. Они красили его в красный цвет. Алиса сочла это очень странным и подошла поближе, чтобы посмотреть, и когда она подошла к ним, то услышала голос:
– Смотри, осторожнее, Пятёрка! Не брызгай на меня краску!
– Я не виноват, – хмуро сказал Пятёрка, – меня толкнул под локоть Семёрка.
Семёрка посмотрел на него и сказал:
– Это не так, Пятёрка!
– Замолчи! – сказал Пятёрка. – Вчера Королева сказала, что ты заслуживаешь того, чтобы тебе отрубили голову!
– За что?
– Это тебя не касается, Двойка! – сказал Семёрка.
– Ещё как касается! – сказал Пятёрка, – и я отвечу ему: за то, что он принёс луковицы тюльпанов вместо лука.
Семёрка заметил Алису. Другие также оглянулись – и все они низко поклонились.
– Можете мне сказать, – немного робко сказала Алиса, – почему вы красите розы?
Пятёрка и Семёрка ничего не сказали, но посмотрели на Двойку. Двойка начал тихо:
– Дело в том, мисс, что Королева приказала посадить красный розовый куст, а мы посадили по ошибке белый. Знаете, если Королева это увидит, то нам отрубят головы. Поэтому, мисс,.
В этот момент Пятёрка закричал:
– Королева! Королева!
Раздался звук шагов, и Алиса оглянулась: она хотела увидеть Королеву.
Сначала показались десять солдат с трефами; все они выглядели, как эти три садовника, продолговатые и плоские, с руками и ногами по углам. Затем шли десять придворных с бубнами. После них шли королевские дети; их было десять. Затем шли гости, Короли и Королевы, и среди них Алиса признала Белого Кролика. Затем шествовал Червонный Валет, на тёмно-красной бархатной
подушке он нёс корону Короля; и замыкали эту грандиозную процессию Червонные Король и Королева.
Алиса замерла на месте и ждала.
Когда процессия подошла к Алисе, все остановились и посмотрели на неё, и Королева строго спросила:
– Кто это?
Она сказала это Червонному Валету, который лишь поклонился и улыбнулся в ответ.
– Идиот! – сказала Королева и повернулась к Алисе, – как тебя зовут, дитя?
– Меня зовут Алиса, Ваше Величество, – сказала очень вежливо Алиса; но сама себе добавила: – Они всего лишь колода карт. Не стоит их бояться!
– А это кто? – Королева показала на трёх садовников.
– Откуда мне знать? – сказала Алиса. – Это меня не касается.
Королева побагровела от ярости и закричала:
– Отрубить ей голову! Отрубить!
– Чепуха! – сказала Алиса очень громко и решительно, и Королева замолчала.
Король положил свою руку на её и робко проговорил:
– Моя дорогая, она – всего лишь ребёнок!
Королева сердито отвернулась. Потом она повернулась к розовому кусту и спросила:
– Что вы тут делали?
– Ваше Величество, – сказал Двойка очень скромно, – мы пытались...
– Я вижу! – сказала Королева, которая смотрела на розы. – Отрубить им головы!
И процессия двинулась дальше, трое солдат направились к незадачливым садовникам, которые побежали за помощью к Алисе.
– Я спасу вас! – сказала Алиса и засунула их в большой цветочный горшок, который стоял рядом.
Три солдата побродили в течение минуты или двух, а затем спокойно ушли.
– Что с их головами? – прокричала Королева.
– Их больше нет, Ваше Величество! – прокричали солдаты в ответ.
– Отлично! – крикнула Королева. – Ты умеешь играть в крокет?
Солдаты молчали и смотрели на Алису.
– Да! – крикнула Алиса.
– Тогда пошли! – взревела Королева, и Алиса присоединилась к процессии.
– Это. Это очень хороший день! – сказал робкий голос.
Это был Белый Кролик, который с тревогой заглядывал в её лицо.
– Очень, – сказала Алиса, – где Герцогиня?
– Тише! Тише! – поспешно и еле слышно сказал Кролик.
Он придвинул свой рот к её уху и прошептал:
– Она приговорена к казни.
– За что? – спросила Алиса.
– Ты сказала: «Какая жалость!»? – спросил Кролик.
– Нет, – сказала Алиса, – совсем мне не жаль. Я сказала: «За что?»
– Она надавала Королеве оплеух, – начал Кролик.
Алиса засмеялась.
– О, тише! – испуганно прошептал Кролик. – Тебя услышит Королева! Видишь ли, она приехала поздно, и Королева сказала.
– Все по местам! – закричала Королева громовым голосом.
Это была очень странная площадка для игры в крокет! Там были сплошные рытвины и борозды, шарами служили ежи, молотками – фламинго, а солдаты – воротцами.
Играли все сразу, никто не ждал своей очереди. Игроки всё время ссорились и дрались за ежей. Королева была разъярена и поминутно кричала «Отрубить ему голову!» или «Отрубить ей голову!»
Алиса заметила в воздухе нечто интересное. Это была улыбка, и Алиса сказала сама себе:
– Это Чеширский Кот: теперь есть с кем поговорить.
– Ну, как дела? – спросил Кот, когда появился его рот.
– Я не думаю, что они играют в крокет, – начала Алиса, – и они все так ужасно ссорятся!
– Тебе нравится Королева? – тихо спросил Кот.
– Нисколько, – сказала Алиса, – она.
В этот момент она заметила, что Королева стоит рядом. Королева слушала. Поэтому Алиса продолжила:
– . очень хороший игрок, я думаю, что не смогу выиграть.
Королева улыбнулась.
– С кем ты разговариваешь? – спросил Король.
Он с большим любопытством смотрел на
голову Кота.
– Это мой друг, Чеширский Кот, – ответила Алиса, – позвольте мне его представить.
– Мне он совсем не нравится, – сказал Король, – однако он может поцеловать мою руку, если хочет.
– Не хочу, – заметил Кот.
– Не дерзи, – сказал Король, – и не смотри
так на меня!
– Коту можно смотреть на короля, – сказала Алиса, – я прочитала это в одной книге, но не помню, в какой.
– Так, я хочу убрать его, – сказал Король очень решительно и позвал Королеву, – моя дорогая! Пожалуйста, убери этого кота!
У Королевы был только один ответ.
– Отрубить ему голову! – сказала она.
– Очень хорошо, – нетерпеливо сказал Король.
Алиса следила за игрой. Трое из игроков были казнены, и ей это вообще не нравилось. Когда она посмотрела на Чеширского Кота, то была очень удивлена. Вокруг него собралась большая толпа. Между палачом, Королём и Королевой разгорелся спор.
Палач сказал, что невозможно отрубить коту голову, потому что у него нет тела. Король сказал, что любую голову можно отрубить. Королева сказала, что лучшее решение заключается в том, чтобы всем им отрубить головы.
Алиса сказала:
– Кот принадлежит Герцогине, давайте её об этом спросим.
– Она в тюрьме, – сказала Королева палачу, – приведи её сюда.
И палач умчался, как стрела.
Голова Кота начала исчезать. Скоро она полностью исчезла. Поэтому все вернулись к игре.
Моя дорогая, ты и представить себе не можешь, как я рада снова тебя
видеть! – сказала Герцогиня Алисе, и они пошли вместе.
Алиса была очень довольна, найдя её в таком прекрасном расположении духа, и подумала, что, возможно, это перец делал Герцогиню такой сердитой.
– Когда я стану герцогиней, – сказала она себе, – на моей кухне не будет вообще никакого перца. Наверное, это перец заставляет людей всем перечить, – продолжала она, – а от уксуса люди куксятся, а от горчицы они огорчаются, а дети добреют от сдобы...
– Ты о чём-то думаешь, моя дорогая, – сказала Герцогиня, – и забываешь говорить. Но сейчас я тебе не скажу, в чём тут мораль.
– Возможно, и нет никакой морали вообще, – заметила Алиса.
– Что? – спросила Герцогиня. – У всего есть мораль, если только ты можешь её найти.
Говоря это, она прижалась к Алисе поближе.
Алисе это не очень понравилось, потому что Герцогиня была очень уродлива и у неё был очень острый подбородок. Однако Алиса не хотела быть грубой.
– Игра продолжается, – сказала она, чтобы немного поддержать разговор.
– Точно, – сказала Герцогиня, – и мораль здесь такова: о, это любовь, любовь движет миром!
– Говорят, – прошептала Алиса, – что нужно не лезть не в своё дело!
– Ах, да! Это значит то же самое, – сказала Герцогиня, – и мораль этого такова: думай о смысле!
– О, ей нравится во всём находить мораль! – подумала про себя Алиса.
– Я не уверена в характере твоего фламинго. Он кусается?
– Он может укусить, – осторожно ответила Алиса.
– Совершенно верно, – сказала Герцогиня, – и фламинго, и горчица кусаются. И мораль этого такова: это птицы одного полёта.
– Только горчица – это не птица, – заметила Алиса.
– Как всегда, верно, – сказал Герцогиня, – какой ясный ум!
– Я думаю, это минерал, – сказала Алиса.
– Конечно, так и есть, – сказала Герцогиня, которая была готова согласиться со всем, что говорит Алиса.
– О, я знаю! – воскликнула Алиса, – это овощ. Она не похожа на овощ, но всё-таки это овощ!
– Я полностью с тобой согласна, – сказала Герцогиня, – и мораль этого такова: никогда не думай о себе, что ты иная, чем могла бы быть иначе.
– Я думаю, что лучше смогу это понять, – сказала Алиса очень вежливо, – если запишу.
– Опять думаешь? – спросила Герцогиня и вонзила в неё свой маленький острый подбородок.
– Я имею право думать, – сказал Алиса резко.
– Знаешь, моя дорогая, – сказала Герцогиня, – мораль этого.
Но тут, к большому удивлению Алисы, рука Герцогини задрожала. Алиса осмотрелась – перед ними стояла Королева.
– Прекрасный день, Ваше Величество! – начала Герцогиня низким, слабым голосом.
– Я тебя предупреждаю, – закричала Королева, – либо мы лишимся тебя, либо ты лишишься головы! Выбирай!
Герцогиня сделала выбор – и через мгновение ушла.
– Давай продолжим игру, – сказала Королева Алисе, и Алиса проследовала на площадку для игры в крокет.
Другие гости отдыхали в тени, но как только они увидели её, то сразу поспешно вернулись к игре. Королева просто заметила:
– Минутная задержка будет стоить вам жизни.
Всё время, пока они играли, Королева ссорилась с другими игроками и кричала «отрубить ему голову!» или «отрубить ей голову!» Все игроки, кроме Короля, Королевы и Алисы, были осуждены и ждали приговора.
Тогда Королева остановила игру и сказала Алисе:
– Ты видела Черепаху Квази?
– Нет, – сказала Алиса, – я даже не знаю, кто это такой. Никогда не видела и не слышала.
– Тогда пошли, – сказала Королева, – он расскажет тебе свою историю.
Когда они вместе ушли, Король тихо сказал гостям:
– Вам всё прощается.
– О, это хорошо! – сказала сама себе Алиса.
Очень скоро они встретили Грифона, он спал на солнце.
– Вставай, бездельник! – сказала Королева, – и отведи эту юную леди к Черепахе Квази. Я должна вернуться, – и она ушла.
Королева оставила Алису с Грифоном. Алисе не нравился вид этого существа, но ей показалось более безопасным остаться с ним, чем с гневной Королевой; поэтому она ждала.
Грифон сел и протёр глаза, потом хихикнул.
– Вот забавно! – сказал Грифон, не то самому себе, не то Алисе.
– Что забавно? – спросила Алиса.
– Она, – сказал Грифон, – это выдумки; знаешь, они никогда никого не казнят. Пошли!
– Все здесь говорят «пошли!», – подумала Алиса и медленно пошла за Грифоном.
Скоро они увидели Черепаху Квази. Он грустно и одиноко сидел на небольшом выступе скалы и вздыхал.
– Почему он грустит? – спросила Алиса Грифона, и Грифон ответил:
– Это, знаешь ли, выдумки, ничего он не грустит. Пошли!
Так они подошли к Черепахе Квази. Он посмотрел на них большими глазами, полными слёз, но ничего не сказал.
– Эта юная леди, – сказал Грифон, – хочет узнать твою историю.
– Я расскажу ей, – сказал Черепаха Квази глухим голосом, – садитесь оба и молчите. Я расскажу историю.
Так они сели, и никто ничего не говорил в течение нескольких минут. Алиса терпеливо ждала.
– Однажды, – наконец сказал Черепаха Квази с глубоким вздохом, – я был настоящей Черепахой.
После этого последовало долгое молчание. Черепаха Квази лишь рыдал. Алиса собиралась встать и сказать: «Спасибо за вашу интересную историю», но сидела, не двигаясь, и молчала.
– Когда мы были маленькими, – наконец продолжил Черепаха Квази более спокойно, – мы ходили в школу на дне моря. Наставником был старик-Черепаха – мы называли его Учителем.
– Почему вы называли его Учителем, если на самом деле он был Черепахой? – спросила Алиса.
– Мы называли его Учителем, потому что он учил нас, – сердито сказал Черепаха Квази, – ты действительно очень глупа!
– Да, не задавай таких простых вопросов, – добавил Грифон; и затем они оба молча сидели и смотрели на бедную Алису. Наконец, Грифон сказал Черепахе Квази:
– Продолжай, старина!
И Черепаха Квази продолжил так:
– Да, мы ходили в школу на дне моря, хотя ты этому не веришь...
– Почему? Я не говорила этого! – вмешалась Алиса.
– Говорила, – сказал Черепаха Квази.
– Придержи язык! – добавил Грифон.
Черепаха Квази продолжал.
– У нас было лучшее образование, фактически, мы ходили в школу каждый день.
– И что? – спросила Алиса, – я тоже хожу в школу каждый день. Почему вы так гордитесь этим?
– С дополнительными уроками? – спросил Черепаха Квази несколько тревожно.
– Да, – сказала Алиса, – мы изучали французский язык и музыку.
– И стирку? – спросил Черепаха Квази.
– Конечно, нет! – сказал Алиса с негодованием.
– Ах! Тогда твоя школа не слишком хороша, – сказал Черепаха Квази с большим облегчением. – У нас был дополнительный предмет – стирка.
– Зачем? – спросила Алиса, – вы ведь жили на дне моря.
– Да, это так, – сказал Черепаха Квази со вздохом, – я изучал только обязательные предметы.
– И какие же? – спросила Алиса.
– Верчение и Корчение. Различные отрасли арифметики, – ответил Черепаха Квази, – Амбиция, Отвлечение, Обезображивание и Высмеивание.
– Я никогда не слышала об Обезображивании, – сказала Алиса, – что это?
Грифон удивился.
– Что! Никогда не слышала об этом! – воскликнул он. – Я предполагаю, тебе известно, что такое украшение?
– Да, – с сомнением сказала Алиса, – это означает делать что-либо красивее.
– Ну, тогда, – продолжал Грифон, – если ты не знаешь, что значит обезображивать, то ты просто дурочка.
Алиса повернулась к Черепахе Квази и сказала:
– Что ещё вы изучали?
– Мистику, – ответил Черепаха Квази, – Мистику, древнюю и современную, с Мореографией, а также Растяжение, Протяжение и Падание в обморок.
– И на что это было похоже? – сказала Алиса.
– Ну, я не могу тебе этого сейчас показать, – сказал Черепаха Квази, – я слишком стар для этого. А Грифон никогда этого не изучал.
– У меня не было времени, – сказал Грифон, – я ходил к классическому учителю. Он был старым крабом и старым ворчуном.
– Я никогда к нему не ходил, – сказал со вздохом Черепаха Квази, – он преподавал Смеяние и Горевание.
– Да, преподавал, именно преподавал, – сказал Грифон, и оба существа скрыли свои лица в лапах.
– И сколько часов в день у вас шли занятия? – спросила Алиса.
– Десять часов в первый день, – сказал Черепаха Квази, – девять в последующий и так далее.
– Какой любопытный план! – воскликнула Алиса.
– Вот почему их называют уроками, – заметил Грифон, – потому что они урезаются с каждым днём.
Для Алисы это было весьма новой идеей, и она сделала следующее замечание.
– Тогда одиннадцатый день был выходным?
– Конечно, именно так, – сказал Черепаха Квази.
– А что по поводу двенадцатого дня? – нетерпеливо спросила Алиса.
– Хватит об уроках, – очень решительным тоном прервал беседу Грифон, – расскажи ей теперь что-нибудь об играх.
Черепаха Квази глубоко вздохнул и посмотрел на Алису, потом попытался заговорить. Грифон
потряс его и стукнул кулаком в спину. Наконец, Черепаха Квази со слезами на глазах, которые текли по щекам, продолжил:
– Ты не жила на дне моря.
(– Нет, – сказала Алиса)
– и, возможно, ты не видела омара.
(Алиса начала было: «Я однажды пробовала .», – но торопливо сказала «нет, никогда»).
– поэтому, ты, вероятно, не знаешь, какой прекрасный танец кадриль омаров!
– Нет, совсем нет, – сказала Алиса. – А что это за танец?
– Ну, – сказал Грифон, – сначала вы выстраиваетесь в ряд вдоль побережья...
– В две линии! – крикнул Черепаха Квази. – Тюлени, черепахи, лососи и так далее; потом вы делаете два шага вперёд.
– Каждый с омаром в качестве партнёра! – крикнул Грифон.
– Конечно, – сказал Черепаха Квази, – делаешь два шага вперёд, кидаешься на партнеров.
– .меняешь омаров и возвращаешься назад в том же порядке, – продолжал Грифон.
– Потом же, – продолжал Черепаха Квази, – ты бросаешь.
– Омаров! – крикнул Грифон.
– .как можно дальше в море.
– Плывёшь за ними! – крикнул Грифон.
– Кувыркаешься в море! – воскликнул Черепаха Квази.
– Снова меняешь омаров! – вопил во весь голос Грифон.
– Снова возвращаешься на берег; это первая фигура, – сказал Черепаха Квази, внезапно замолчал, и два друга снова уселись и очень печально и тихо смотрели на Алису.
– Это, должно быть, очень красивый танец, – робко сказала Алиса.
– Хочешь посмотреть? – спросил Черепаха Квази.
– Конечно, очень хочу, – сказала Алиса.
– Ну, давай попробуем первую фигуру! – сказал Черепаха Квази Грифону. – Мы можем обойтись без омаров. Кто будет петь?
– О, ты и будешь петь, – сказал Грифон. – Я забыл слова.
И они начали танцевать вокруг Алисы, а в это время Черепаха Квази пел песню о белуге и улитке – очень медленно и печально.
– Спасибо, очень интересно смотреть на этот танец, – сказала Алиса.
– О, ты, конечно, видала белугу? – спросил Черепаха Квази.
– Да, – сказала Алиса, – на ужи., – она поспешно остановилась.
– Я не знаю, где может находиться ужи, – сказал Черепаха Квази, – но если ты видишь их так часто, то ты, конечно, знаешь, как они выглядят.
– Я даже могу сказать тебе нечто большее, если хочешь, – сказал Грифон. – Ты знаешь, почему её называют белугой?
– Нет, – сказал Алиса. – Почему?
– Потому что она делает ботинки и сапоги, – очень торжественно ответил Грифон.
Алиса была озадачена.
– Делает ботинки и сапоги? – повторила она.
– Да. Почему твои ботинки так блестят? – спросил Грифон.
Алиса посмотрела вниз на свои ботинки.
– Ботинки и сапоги на дне морском, – продолжал Грифон глубоким голосом, – белые. Теперь ты знаешь.
– Итак, – сказал Черепаха Квази, – давай послушаем о твоих приключениях.
Алиса начала рассказывать им о своих приключениях с того момента, когда она увидела Белого Кролика. Поначалу её несколько тревожило, что эти два существа так близко к ней подошли и столь широко открыли глаза и рты.
Черепаха Квази сделал долгий вдох и сказал:
– Это очень странно.
– Может, ещё одну фигуру кадрили омаров? – предложил Грифон. – Или ты хотела бы, чтобы Черепаха Квази спел для тебя песню?
– О, песню, пожалуйста! – нетерпеливо ответила Алиса.
– Хм! Спой ей «Черепаховый суп», хорошо, старина? – сказал Грифон.
Черепаха Квази глубоко вздохнул и начал, рыдая, петь:
– Ещё раз припев! – крикнул Грифон, и Черепаха Квази начал повторять его, когда они услышали вопль:
– Суд начинается!
– Пошли! – крикнул Грифон, взял Алису за руку и поторопился уйти.
– Какой суд? – спросила Алиса; но Грифон только ответил «Пошли!» и побежал всё быстрее и быстрее.
Когда они пришли, Король и Королева Червей сидели на их троне, окружённые большой
толпой; вокруг них собралось много разных птиц и животных, а также целая колода карт. Перед ними стоял Валет, весь в цепях, с каждой стороны его охраняли солдаты. Около Короля стоял Белый Кролик с трубой в одной руке и пергаментным свитком в другой. Посередине был стол с большим блюдом кренделей. Они выглядели такими вкусными, что Алиса почувствовала голод.
Алиса была в суде впервые. Но она читала о судах в книгах.
– Это судья, – сказала она себе, – потому что у него большой парик.
Судьёй был Король, и так как он надел свою корону поверх парика, то не выглядел уверенно.
– А это места для присяжных, – подумала Алиса, – и те двенадцать существ (она, как видите, сказала «существ», потому что некоторые
из них были животными, а некоторые птицами), я предполагаю, присяжные заседатели.
Она повторила последнее слово два или три раза. Она очень гордилась: очень немногие маленькие девочки её возраста знали его значение.
Все двенадцать присяжных заседателей очень деловито писали на грифельных досках.
– Что они делают? – прошептала Алиса Грифону.
– Они записывают свои имена, – прошептал Грифон в ответ, – они хотят не забыть их до конца заседания.
– Дураки! – сказала Алиса громким, возмущённым голосом, но поспешно осеклась, потому что Белый Кролик крикнул:
– В зале суда не шуметь!
Король надел очки и тревожно огляделся.
У одного из присяжных заседателей был карандаш, который скрипел. Алиса обошла зал кругом и встала сзади, очень скоро у неё появилась возможностью забрать его. Она сделала это так быстро, что бедный маленький присяжный (это был Билль, Ящерица) ничего не понял. Поэтому он начал писать пальцем; но всё было бесполезно.
– Зачитайте обвинение! – сказал Король.
Белый Кролик протрубил трижды, а затем развернул пергаментный свиток и начал читать:
Дама Червей напекла кренделей В летний денёк,
Валет Червей набрал кренделей И все уволок!
– Огласите вердикт, – сказал Король присяжным.
– Нет, нет! – торопливо прервал Кролик. – Давайте...
– Вызовем первого свидетеля, – сказал Король; и Белый Кролик трижды протрубил и позвал:
– Первый свидетель!
Первым свидетелем был Шляпник. Он вошёл с чайной чашкой в одной руке и куском бутерброда в другой.
– Прошу прощения, Ваше Величество, – начал он, – но я пил чай, когда меня вызвали.
– И что? – сказал Король. – Когда ты начал?
Шляпник посмотрел на Мартовского Зайца, который вошёл рука об руку с Соней.
– Я думаю, что это было четырнадцатого марта, – сказал он.
– Пятнадцатого, – сказал Мартовский Заяц.
– Шестнадцатого, – добавила Соня.
– Запишите это, – сказал Король присяжным, и они торопливо записали все три даты, затем сложили их и перевели ответ в шиллинги и пенсы.
– Сними свою шляпу! – сказал Король Шляпнику.
– Она не моя, – сказал Шляпник.
– Ты украл её! – воскликнул Король.
– Я держу их на продажу, – добавил Шляпник в качестве объяснения, – у меня нет своих шляп. Я – Шляпник.
Тут Королева надела очки и стала смотреть на Шляпника. Шляпник побледнел.
Шляпник тревожно посмотрел на Королеву и в сумятице откусил большой кусок чашки вместо бутерброда.
Именно в этот момент Алиса почувствовала нечто странное: она снова становилась большой. Она хотела встать и покинуть суд, но потом решила остаться там, где была.
– Что ты делаешь? – спросила Соня, сидевшая рядом с ней. – Я задыхаюсь.
– Извините, – виновато сказала Алиса, – я расту.
– Ты не имеешь никакого права здесь расти, – сказала Соня.
– Не мелите чепухи, – сказала Алиса уже смелее, – вы ведь тоже растёте.
– Да, но не столь быстро, – сказала Соня.
И она встала, надувшись, и перешла в другой
конец зала.
– Принесите мне список певцов с последнего концерта! – приказала Королева.
– Расскажи, что ты знаешь об этом, – сказал Король, – или я отрублю тебе голову.
– Я человек маленький, Ваше Величество, – начал Шляпник дрожащим голосом, – и я не закончил свой чай – я взял свой бутерброд и чай.
– Что? – спросил Король.
– Начинается с Ч, – ответил Шляпник.
– Конечно с Ч! – резко сказал Король. – Ты держишь меня за дурака? Продолжай!
– Я человек маленький, – продолжал Шляпник, – и как Мартовский Заяц сказал.
– Я не говорил! – весьма поспешно прервал его Мартовский Заяц.
– Говорил! – сказал Шляпник.
– Я отрицаю это! – сказал Мартовский Заяц.
– Он отрицает это, – сказал Король.
– Ну, Соня сказала, что. – Шляпник медленно продолжил, но Соня ничего не отрицала.
Она спала.
– После этого, – продолжал Шляпник, – я отрезал ещё немного хлеба.
– Но что сказала Соня? – спросил один из присяжных.
– Не могу вспомнить, – сказал Шляпник.
– Ты должен вспомнить, – заметил Король, – или я велю тебя казнить.
Несчастный Шляпник выронил свою чашку и бутерброд и бросился на колени.
– Я человек маленький, Ваше Величество, – начал он.
– Ты очень плохой оратор, – сказал Король. – Если это всё, что ты об этом знаешь, то можешь сесть.
– Я хочу допить свой чай, – сказал Шляпник и посмотрел на Королеву, которая читала список певцов.
– Ты можешь идти, – сказал Король, и Шляпник поспешно покинул суд.
– .и отрубите ему на улице голову, – добавила Королева одному из офицеров, но Шляпник был уже далеко.
– Вызовите следующего свидетеля! – сказал Король.
Следующим свидетелем была кухарка Герцогини. Она несла в руке перечную коробочку. Стоявшие около двери сразу принялись чихать.
– Расскажи, что ты знаешь об этом деле, – сказал Король.
– Не буду, – сказала кухарка.
Король посмотрел на Белого Кролика, который тихо сказал:
– Ваше Величество должно заставить её говорить.
– Ну, если я должен, то должен, – сказал Король с грустным видом. Он сложил руки и, нахмурившись, поглядел на кухарку, а потом строго спросил её:
– Из чего сделаны крендели?
– Из перца в основном, – ответила кухарка.
– Из киселя, – сказал сонный голос позади неё.
– Поймайте Соню, – крикнула Королева. – Отрубите ей голову! Выкиньте из суда! Вытолкайте её! Отрубите ей голову!
В течение нескольких минут весь суд пребывал в сумятице, все бегали туда-сюда, пытаясь поймать Соню. Кухарка исчезла.
– Всё хорошо, – сказал Король. – Вызывайте следующего свидетеля.
Алиса посмотрела на Белого Кролика. Представьте себе её удивление, когда Белый Кролик назвал её имя:
– Алиса!
Здесь! – крикнула Алиса, но она забыла, какой большой она была, и
подпрыгнула. Край её юбки зацепился за места для присяжных и опрокинул их на толпу, стоявшую внизу.
– О, прошу прощения! – весьма тревожно воскликнула она и принялась поднимать их.
– Суд не может продолжиться, – сказал Король очень серьёзным тоном, – пока все присяжные не вернутся на надлежащие места, все – повторил он с большой силой и угрюмо посмотрел на Алису...
Алиса посмотрела на скамью присяжных и увидела, что в спешке посадила Ящерицу вверх ногами, и бедная маленькая Ящерица махала в воздухе хвостом, но не могла перевернуться. Алиса тут же взяла её и посадила правильно.
– Разницы нет никакой, – сказала она сама себе.
– Что ты знаешь об этом деле? – спросил Король Алису.
– Ничего, – сказала Алиса.
– Совсем ничего? – упорствовал Король.
– Совсем ничего, – сказала Алиса.
– Это очень важно, – сказал Король и повернулся к присяжным. Только они начинали записывать это, как Белый Кролик прервал их:
– Ваше Величество имеет в виду, конечно, НЕважно, – сказал он очень почтительным тоном.
– Конечно, я имел в виду НЕважно, – торопливо сказал Король и продолжил: – важноневажно-неважно-важно.
Он пробовал, какое слово звучало лучше.
Некоторые присяжные записали «важно», а некоторые «неважно». Алиса могла это видеть, она была достаточно близко.
В этот момент Король крикнул «Тишина!» и прочитал из своей книги:
– Правило Сорок два. Все люди ростом выше одной мили обязаны покинуть суд.
Все посмотрели на Алису.
– Я ростом не одну милю, – сказала Алиса.
– А вот и да, – сказал Король.
– Почти две мили, – добавила Королева.
– Ну, я не уйду, – сказала Алиса, – кроме того, это не установленное правило: вы только что его придумали.
– Это старейшее правило в книге, – сказал Король.
– Почему тогда оно не номер Один? – спросила Алиса.
Король побледнел и поспешно закрыл свою записную книжку.
– Огласите приговор, – сказал он присяжным.
Его голос был тих и дрожал.
– Тут есть ещё кое-что, пожалуйста, Ваше Величество, – сказал Белый Кролик. Он подпрыгивал на месте. – Вот это письмо!
– Что в нём? – спросила Королева.
– Я не открывал его, – сказал Белый Кролик, – но думаю, что это письмо, которое Червонный Валет кому-то написал.
– Именно так, – сказал Король, – если только оно никому не было написано, что весьма необычно.
– Чьё имя на нём? – спросил один из присяжных.
– На нём нет никакого имени, – сказал Белый Кролик, когда посмотрел на письмо, – фактически, это стихи.
– Действительно ли почерк заключенного? – спросил другой присяжный.
– Нет, это не так, – сказал Белый Кролик, – и это самое странное.
– Он подделал чей-то почерк, – сказал Король.
– Прошу, Ваше Величество, – сказал Валет, – я не писал этого, и они не могут доказать, что я его писал. В конце нет подписи.
– Если ты не подписывал его, – сказал Король, – то это только усугубляет твоё дело. Честные люди всегда подписывают свои письма.
– Это доказывает его вину, – сказала Королева.
– Это ничего не доказывает! – сказала Алиса. – Да ведь вы даже не знаете, о чём стихи!
– Прочитайте их, – сказал Король.
Белый Кролик надел очки.
– Откуда начать, Ваше Величество? – спросил он.
– Начни с начала, – серьёзно сказал Король, – и читай до конца, потом остановись.
Белый Кролик прочитал:
– Это самое важное, – сказал Король, потирая руки. – Итак, пусть присяжные...
– Если кто-то из вас сможет объяснить это, – сказала Алиса, (она стала очень большой и не боялась Короля), – я дам ему шестипенсовик. Я не думаю, что в этом есть хоть капля смысла.
Присяжные всё записали:
– Она не думает, что в этом есть хоть капля смысла, – но никто не попытался объяснить, что всё это означало.
– Ещё лучше, – сказал Король. – Если в этом не будет никакого смысла, то у нас не будет никаких неприятностей.
Он положил стихи на колено и посмотрел на них одним глазом.
– В конце концов, я нашёл в них немного смысла. «Сказал, что я не умею плавать». Ты не умеешь плавать, не так ли? – спросил он Валета.
Валет печально покачал головой.
– Разве похоже, что умею? – спросил он.
(Это было верно, ведь он был бумажный.)
– Итак, прекрасно, – сказал Король и продолжил. – «Я дал ей один, они дали ему два» – это то, что он сделал с кренделями!
– Но дальше говорится, что «они все возвратились от него к вам», – сказала Алиса.
– Точно! И что – разве после всего этого он невиновен? – торжествующе сказал Король. Он указал на крендели на столе. – Ничто не может быть яснее, чем это. Пусть присяжные вынесут вердикт!
– Нет, нет! – сказала Королева. – Сначала приговор – потом вердикт.
– Чушь! – громко сказала Алиса.
– Придержи язык! – сказала Королева.
– Не буду! – сказала Алиса.
– Отрубить ей голову! – закричала Королева во весь голос.
Никто не двигался.
– Кому до вас какое дело? – сказала Алиса (она выросла до своего нормально размера). – Вы всего лишь колода карт!
Тут вся колода карт поднялась в воздух и полетела на неё; она закричала и стала отбиваться от них – и оказалась на берегу, её голова лежала на коленях сестры.
– Просыпайся, дорогая Алиса! – сказала сестра. – Как долго ты спала!
– О, у меня был очень странный сон! – сказала Алиса и рассказала сестре все свои странные приключения.
Когда она закончила, сестра поцеловала её и сказала:
– Это был, конечно, странный сон, дорогая, но теперь беги домой попить чаю; уже поздно.
И Алиса встала и убежала.